Культуролог Андрей Карпов о призыве главы ведомства Анны Поповой наказывать родителей за отказ от прививок.
Глава Роспотребнадзора Анна Попова 7 августа 2016 г. выступала на форуме «Территория смыслов на Клязьме» с докладом «Профилактическая медицина. Медицина будущего». Аудиторию составляли будущие медики. Одна из слушательниц — молодая девушка, видимо, спровоцированная докладом, поинтересовалась, не следует ли ввести юридическую ответственность за отказ родителей от вакцинации детей. На что (по информации ТАСС), получила ответ, выражающий полное согласие докладчика с подобной постановкой вопроса. Анна Попова сказала, что в мире есть «много разных практик (ответственности за отказ от вакцинации ребенка ‒ прим. ТАСС). Надо, чтобы общество было готово к таким решениям. Самые оптимальные решения, я думаю, мы подготовим. Сегодня они обсуждаются».
Итак, очевидно, что чиновники от медицины не оставляют намерений внедрить в России прямое принуждение к вакцинации. То, что подобный подход, противоречит действующему сегодня законодательству, их не смущает.
В связи с этим хочется задать господам чиновникам и конкретно Анне Поповой ряд вопросов.
1) В каком государстве мы с вами живём? В либеральном? В тоталитарном? Вы уж определитесь. А то, как речь об экономике, мы слышим либеральную риторику, — мол, собственника ни в коем случае нельзя обременять заботой об обществе, личный интерес священен. Также, когда речь заходит о свободе говорить всякую гадость, обществу тоже предлагается постоять в сторонке и не вмешиваться. Родительское же право выстраивать жизнь ребёнка по своему усмотрению кому-то, как всегда, очень мешает. Что полезно, что вредно, родителям судить не дают. Хотят решать за них. Это — очень недемократично. Отсутствие уважения к народу и ограничение народных прав на волеизъявление в сочетании с оголтелым экономическим и нравственным либерализмом составляют характерный набор черт, составляющих портрет неототалитаризма — социума из антиутопий, который сегодня активно пытаются строить на Западе. России не следует включаться в этот процесс.
2) Понимаете ли вы, что желание заставить родителей делать детям прививки, максимально жёстко выкрутив им руки, означает полный провал кампании по пропаганде вакцинации? Вы не справились с этой задачей. Появились аргументы «против», которые оказались достаточно серьёзными, чтобы превозмочь аргументацию «за». А возможно, это аргументы «за» оказались недостаточно хороши. В любом случае, принуждать силой приходится лишь тогда, когда не получается воздействовать с помощью слов. Слова действуют изнутри, а сила снаружи; ей нельзя ослабевать, иначе результата не будет. Применение подобной силы означает начало непрерывной войны государства с родителями. Родителям это противостояние не нужно. Государству, скорее всего, тоже. А тот, кто столкнёт их лоб в лоб, рано или поздно понесёт персональную ответственность за содеянное.
3) Отдаёте ли Вы себе отчёт, в какую парадигму встроена сейчас вакцинация? Это — парадигма половой распущенности. В частности, гепатит B передаётся преимущественно половым путём. Возможно также заражение ребёнка от матери в процессе родов. Заражение через кровь представляет серьёзную опасность при медицинских манипуляциях, но в быту практически невозможно. В связи с чем прививка от гепатита B включена в Национальный календарь профилактических прививок и проводится поголовно всем детям? Вероятно, предполагается, что таким образом формируется защита на будущее: когда подросшие дети будут вступать в сексуальные связи, у них уже будет иммунитет. Вместо того чтобы заботиться об укреплении нравственности, мы проводим вакцинацию. Проблема решается не с того конца.
4) Можно ли быть уверенными, что наши дети не станут заложниками коммерческих интересов производителей вакцин? Закупка государством вакцин — это очень большие деньги. Стоит включить прививку в Национальный календарь, и платежеспособный спрос гарантирован. Государство обязательно заплатит. Поэтому давление со стороны производителей неизбежно, тогда как никаких чётких механизмов защиты от него в современном обществе нет. Есть ощущение, что вакцинация проводится по принципу «ещё одна доза не повредит». При подозрении, что иммунитет не выработался, современная медицина легко рекомендует повторную вакцинацию. Ревакцинация проводится вообще не глядя — проверять, сохранился у ребёнка иммунитет или нет, никто и не думает. Насколько принятые схемы вакцинации определяются действительно медицинскими, а не коммерческими соображениями, рядовой гражданин судить не может. Он может лишь, пользуясь существующими у него сегодня правами, отказаться от прививки. Если это право будет утрачено, население страны рискует попасть в полную зависимость от коммерческих интересов вакцинопроизводителей.
5) Наконец, должен ли чиновник нести ответственность за свои слова, сказанные публично? Это — вопрос уже не столько к самой Анне Поповой, сколько к тем, кому она подчиняется. Задача чиновника — работать в условиях существующих законов, а не пытаться пересмотреть их в угодную себе сторону. В диалоге «общество-чиновник» главным является общество, поскольку оно содержит чиновника. Чиновник должен слушать общество, а не готовить его к заранее принятым решениям, переформатируя по своим лекалам. И если чиновник этого не понимает, он должен быть отправлен в отставку.
