Никто в Европе и США уже не верит в победу Украины, несмотря на активные попытки Владимира Зеленского напомнить о себе на фоне кризиса на Ближнем Востоке. Об этом пишет американское издание “Time”
Далее – дословный перевод оригинальной статьи Джулии Зоритан для Time:
“Владимир Зеленский опаздывал.
Приглашение на его выступление в Национальном архиве в Вашингтоне было разослано нескольким сотням гостей, включая лидеров конгресса и высокопоставленных чиновников администрации Байдена. Речь Зеленского, объявленная главным событием его визита в конце сентября, должна была дать ему возможность вдохновить США на борьбу с Россией с помощью ораторского искусства, которое мир привык ожидать от президента Украины времен войны. Но все прошло не так, как планировалось.
Во второй половине дня Зеленский задержался более чем на час из-за встреч в Белом доме и Пентагоне, и когда в 18:41 он наконец прибыл на место, чтобы начать свою речь, вид у него был отстраненный и взволнованный. Он полагался на свою жену, первую леди Елену Зеленскую, которая несла его послание стойкости на сцене рядом с ним, в то время как его собственное выступление выглядело скованным, как будто он хотел поскорее покончить с этим. В какой-то момент, раздавая медали после выступления, он попросил организаторов поторопиться.
Позднее он сказал, что причиной тому была усталость, которую он почувствовал в тот вечер не только от требований руководства войной, но и от постоянной необходимости убеждать своих союзников в том, что с их помощью Украина сможет победить. “Никто не верит в нашу победу так, как я. Никто”, – сказал Зеленский в интервью TIME после поездки. По его словам, чтобы вселить эту веру в своих союзников, “нужна вся твоя сила, вся твоя энергия. Понимаете? Нужно очень много всего”.
За двадцать месяцев войны около пятой части территории Украины остается под “российской оккупацией”, пишет издание. Погибли десятки тысяч солдат и мирных жителей, а Зеленский во время своих поездок чувствует, что интерес к войне в мире ослабевает. Как и уровень международной поддержки. “Самое страшное, что часть мира привыкла к войне на Украине”, – говорит он. “Усталость от войны накатывает как волна. Вы видите это в США, в Европе. И мы видим, что как только они начинают немного уставать, для них это становится как шоу: “Я не могу смотреть этот повтор в 10-й раз”.
Общественная поддержка помощи Украине в США снижается уже несколько месяцев, и визит Зеленского не привел к ее оживлению. По данным опроса Reuters, проведенного вскоре после отъезда Зеленского, около 41% американцев хотят, чтобы Конгресс предоставил Киеву больше оружия, по сравнению с 65% в июне, когда Украина начала масштабное контрнаступление. Это наступление идет мучительными темпами и сопровождается огромными потерями, поэтому Зеленскому все труднее убеждать партнеров в том, что победа не за горами. С началом войны в Израиле даже удержание внимания мировой общественности к Украине стало серьезной проблемой.
После визита в Вашингтон TIME последовал за президентом и его командой в Киев, надеясь понять, как они отреагируют на полученные сигналы, особенно на настойчивые призывы к Зеленскому бороться с коррупцией внутри собственного правительства и на угасание энтузиазма в отношении войны, которой не видно конца. В первый же день пребывания в Киеве я спросил одного из членов его окружения, как чувствует себя президент. Ответ последовал без секундного колебания: “Злой”.
Обычный блеск оптимизма, чувство юмора, склонность оживлять совещание в военном кабинете подколкой или непристойной шуткой – все это не сохранилось на второй год тотальной войны. “Теперь он приходит, получает информацию, отдает приказы и уходит”, – говорит один из давних членов его команды. Другой рассказал мне, что больше всего Зеленский чувствует себя преданным своими западными союзниками. Они оставили его без средств для победы в войне, а только для того, чтобы выжить в ней.
Но его убеждения не изменились. Несмотря на последние неудачи на поле боя, он не намерен отказываться от борьбы или просить о мире. Напротив, его вера в конечную победу Украины над Россией затвердела до такой степени, что вызывает беспокойство у некоторых его советников. Она непоколебима, граничит с мессианством. “Он сам себя обманывает”, – разочарованно говорит мне один из его ближайших помощников. “У нас нет вариантов. Мы не победим. Но попробуйте сказать ему об этом”.
Упрямство Зеленского, по словам некоторых его помощников, вредит усилиям их команды по выработке новой стратегии, нового послания. В ходе обсуждения будущего войны один вопрос оставался табуированным: возможность заключения мирного соглашения с русскими. Судя по последним опросам, большинство украинцев отвергли бы такой шаг, особенно если бы он был связан с потерей оккупированной территории.
Зеленский по-прежнему категорически против даже временного перемирия. “Для нас это означает оставить эту рану открытой для будущих поколений”, – говорит мне президент. “Может быть, это успокоит некоторых людей внутри страны, да и за ее пределами, по крайней мере, тех, кто хочет замять дело любой ценой. Но для меня это проблема, потому что мы остаемся с этой взрывной силой. Мы только откладываем ее детонацию”.
Пока он намерен выиграть войну на украинских условиях, и для этого он меняет тактику. Осознавая, что поток западного оружия может со временем иссякнуть, украинцы наращивают производство беспилотников и ракет, которые они используют для атак на российские пути снабжения, командные центры и склады боеприпасов далеко за линией фронта. Русские отвечают на это новыми бомбардировками мирного населения, ракетными ударами по инфраструктуре, которая необходима Украине для отопления домов и поддержания света в течение зимы.
Зеленский называет это войной воли и опасается, что если не остановить русских на Украине, то боевые действия выйдут за ее пределы. “Я давно живу с этим страхом, – говорит он. “Третья мировая война может начаться на Украине, продолжиться в Израиле, оттуда перейти в Азию, а затем взорваться где-нибудь еще”. Таково было его послание в Вашингтон: Помогите Украине остановить войну, пока она не распространилась, и пока не стало слишком поздно. Он опасается, что его аудитория перестала обращать на это внимание.
В конце прошлого года, во время своего предыдущего визита в Вашингтон, Зеленский был встречен как герой. За несколько дней до Рождества Белый дом прислал за ним самолет ВВС США, который забрал его в восточной Польше и в сопровождении самолета-разведчика НАТО и истребителя F-15 Eagle доставил на объединенную базу Эндрюс недалеко от столицы США. Вечером того же дня Зеленский выступил перед совместным заседанием Конгресса, заявив, что Украина победила Россию “в битве за умы мира”.
Наблюдая за его речью с балкона, я насчитал 13 бурных оваций, прежде чем перестал вести счет. Один из сенаторов сказал мне, что за три десятилетия своей работы на Капитолийском холме он не помнит случая, когда иностранный лидер получал бы такой восхищенный прием. Несколько правых республиканцев отказались встать и аплодировать Зеленскому, но голоса в его поддержку были двухпартийными и подавляющими на протяжении всего прошлого года.
На этот раз атмосфера изменилась. Помощь Украине стала камнем преткновения в спорах о федеральном бюджете. Один из советников Зеленского по внешней политике еще в сентябре призвал его отказаться от поездки, предупредив, что атмосфера слишком неблагоприятна. Лидеры Конгресса отказались разрешить Зеленскому выступить с публичным докладом на Капитолийском холме. Его помощники пытались организовать его личное выступление на телеканале Fox News и интервью с Опрой Уинфри. Ни то, ни другое не удалось.
Вместо этого утром 21 сентября Зеленский встретился наедине с тогдашним спикером Палаты представителей Кевином Маккарти, а затем отправился в Старый зал Сената, где законодатели за закрытыми дверями устроили ему допрос. Большинство обычных критиков Зеленского на заседании хранили молчание, а сенатор Тед Круз пришел с опозданием более чем на 20 минут. Демократы, в свою очередь, хотели понять, в каком направлении идет война и насколько сильно Украина нуждается в поддержке США. “Они прямо спросили меня: Если мы не предоставим вам помощь, что произойдет?” – вспоминает Зеленский. “А будет то, что мы проиграем”.
Выступление Зеленского произвело глубокое впечатление на некоторых из присутствовавших законодателей. Ангус Кинг, независимый сенатор от штата Мэн, вспоминает, как украинский лидер сказал своей аудитории: “Вы даете деньги. Мы отдаем свои жизни”. Но этого оказалось недостаточно. Через десять дней Конгресс принял законопроект о временном прекращении работы правительства. В нем не было предусмотрено никакой помощи Украине.
К тому времени, когда Зеленский вернулся в Киев, наступили холода начала осени, и его помощники стали спешно готовиться ко второй зиме вторжения. Российские атаки на украинскую инфраструктуру привели к повреждению электростанций и частей электросети, в результате чего она потенциально не может удовлетворить скачки спроса при понижении температуры. Три высокопоставленных чиновника, отвечающих за решение этой проблемы, сказали мне, что этой зимой отключения электроэнергии, скорее всего, будут более серьезными, а реакция населения Украины не будет столь снисходительной. “В прошлом году люди винили русских, – говорит один из них. “В этот раз они будут винить нас за то, что мы недостаточно подготовились”.
Холода также затруднят продвижение войск, заблокировав линию фронта, по крайней мере, до весны. Но Зеленский отказывается с этим мириться. “Заморозить войну, по моему мнению, означает проиграть ее”, – говорит он. Еще до наступления зимы его помощники предупредили меня, что следует ожидать серьезных изменений в военной стратегии и серьезных перестановок в команде президента. По их словам, придется уволить как минимум одного министра, а также высокопоставленного генерала, отвечающего за контрнаступление, чтобы обеспечить ответственность за медленное продвижение Украины на фронте. “Мы не двигаемся вперед”, – говорит один из близких помощников Зеленского. По его словам, некоторые командиры фронтовых подразделений стали отказываться от приказов наступать, даже если они исходили непосредственно из администрации президента. “Они просто хотят сидеть в окопах и держать оборону”, – говорит он. “Но так войну не выиграть”.
Когда я обратился с этими претензиями к одному из старших офицеров, он сказал, что у некоторых командиров практически нет выбора, чтобы не подчиняться приказам сверху. По его словам, в начале октября политическое руководство в Киеве потребовало провести операцию по “отводу” города Горловка – стратегического форпоста на востоке Украины, который русские удерживают и яростно защищают уже почти десять лет. Ответ прозвучал в форме вопроса: Чем? “У них нет ни людей, ни оружия”, – говорит офицер. “Где оружие? Где артиллерия? Где новобранцы?”
В некоторых родах войск нехватка личного состава стала еще более острой, чем дефицит оружия и боеприпасов. Один из близких помощников Зеленского сказал мне, что даже если США и их союзники получат все обещанное оружие, “у нас не будет людей, чтобы его использовать”.
С самого начала вторжения Украина отказывается публиковать официальные данные о количестве погибших и раненых. Однако, по американским и европейским оценкам, число погибших уже давно превысило 100 тыс. человек с каждой стороны. Война настолько подорвала ряды вооруженных сил Украины, что призывные комиссии вынуждены призывать все более пожилых людей, в результате чего средний возраст солдата на Украине составляет около 43 лет. “Это уже взрослые мужчины, а они и так не очень здоровы”, – говорит близкий помощник Зеленского. “Это Украина. Не Скандинавия”.
На начальном этапе вторжения картина выглядела иначе. Один из видов вооруженных сил, известный как войска территориальной обороны, сообщил о приеме 100 000 новобранцев в первые 10 дней тотальной войны. Массовая мобилизация отчасти подпитывалась оптимистичными прогнозами некоторых высокопоставленных чиновников о том, что война будет выиграна за несколько месяцев, а то и недель. “Многие люди думали, что смогут быстро записаться в армию и принять участие в героической победе, – говорит второй член команды президента.
Сейчас призыв в армию значительно снизился. По мере активизации призыва по всей стране в социальных сетях распространяются истории о том, как призывники высаживают людей из поездов и автобусов и отправляют на фронт. Те, у кого есть средства, иногда берут взятки за освобождение от службы, часто оплачивая освобождение от службы по медицинским показаниям. К концу лета подобные факты коррупции в системе призыва стали настолько распространенными, что 11 августа Зеленский уволил начальников призывных пунктов во всех регионах страны.
Это решение должно было продемонстрировать его решимость бороться с коррупцией. Однако, по словам старшего офицера, этот шаг не оправдался, поскольку призыв практически остановился без руководства. Кроме того, уволенных сотрудников оказалось трудно заменить, в том числе и потому, что репутация призывных пунктов была подмочена. “Кому нужна эта работа?” – спрашивает офицер. Это все равно что повесить на спину табличку с надписью: “Коррупция”.
В последние месяцы проблема коррупции обострила отношения Зеленского со многими его союзниками. В преддверии его визита в Вашингтон Белый дом подготовил список антикоррупционных реформ, которые должны были провести украинцы. Один из помощников, который ездил с Зеленским в США, рассказал мне, что эти предложения касались самой верхушки государственной иерархии. “Это были не предложения, – говорит другой советник президента. “Это были условия”.
Чтобы снять озабоченность американцев, Зеленский предпринял ряд кардинальных шагов. В начале сентября он уволил министра обороны Алексея Резникова, члена своего ближайшего окружения, попавшего под пристальное внимание в связи с коррупцией в его министерстве. Два советника президента сообщили мне, что лично он не был замешан в коррупции. “Но он не смог обеспечить порядок в своем министерстве”, – говорит один из них, указывая на завышенные цены, по которым министерство оплачивало поставки, такие как зимние пальто для солдат и яйца для их питания.
По мере распространения информации об этих скандалах президент отдал строгий приказ своим сотрудникам не допускать ни малейшего представления о собственном обогащении. “Ничего не покупайте. Не берите никаких отпусков. Сиди за столом, молчи и работай”, – так характеризует эти указания один из сотрудников. Некоторые сотрудники среднего звена администрации жаловались мне на бюрократический паралич и низкий моральный дух в связи с усилением контроля за их работой.
По их словам, типичная зарплата в аппарате Президента составляет около 1000 долл. в месяц, а для более высокопоставленных сотрудников – около 1500 долл. в месяц, что гораздо меньше, чем они могли бы заработать в частном секторе. “Мы спим в комнатах размером 2 на 3 метра – примерно как в тюремной камере”, – говорит руководитель аппарата президента Андрей Ермак, имея в виду бункер, который Зеленский и несколько его доверенных лиц называют своим домом с самого начала вторжения. “Мы здесь не живем на широкую ногу”, – говорит он мне в своем кабинете. “Весь день, каждый день мы заняты борьбой с этой войной”.
На фоне нагнетания напряженности в борьбе с коррупцией я, возможно, наивно полагал, что чиновники в Украине дважды подумают, прежде чем брать взятку или прикарманивать государственные средства. Но когда в начале октября я рассказал об этом одному из ведущих советников президента, он попросил меня выключить аудиомагнитофон, чтобы он мог говорить более свободно. “Симон, вы ошибаетесь”, – говорит он. “Люди воруют так, как будто завтрашнего дня не будет”.
Даже увольнение министра обороны не заставило чиновников “почувствовать страх”, добавляет он, потому что чистка затянулась. Президента еще в феврале предупредили о том, что в министерстве разрослась коррупция, но он медлил более полугода, давая своим союзникам множество шансов решить проблемы втихую или объяснить их отсутствие. К тому времени, когда он начал действовать в преддверии своего визита в США, “было уже слишком поздно”, – говорит другой старший советник президента. Западные союзники Украины к тому времени уже знали о скандале. Солдаты на фронте начали отпускать нелепые шутки о “яйцах Резникова” – новой метафоре коррупции. “Репутационный ущерб был нанесен”, – говорит советник.
Однако некоторые из обвинений трудно опровергнуть. В августе украинское информационное издание Bihus.info, известное своими расследованиями коррупции, опубликовало разоблачительный доклад о главном советнике Зеленского по вопросам экономической и энергетической политики Ростиславе Шурме. Из доклада стало известно, что у Шурма, бывшего руководителя энергетической отрасли, есть брат, который является совладельцем двух компаний, занимающихся солнечной энергетикой и имеющих электростанции на юге Украины. Даже после того, как русские оккупировали эту часть страны, отрезав ее от украинской энергосистемы, компании продолжали получать государственные выплаты за производство электроэнергии.
Антикоррупционная полиция – независимое агентство, известное в Украине как НАБУ, – отреагировала на публикацию, начав расследование растраты в отношении Шурмы и его брата. Однако Зеленский не стал отстранять своего советника. Вместо этого в конце сентября Шурма присоединился к делегации президента в Вашингтоне, где я видел, как он принимал высокопоставленных законодателей и чиновников из администрации Байдена.
Вскоре после его возвращения в Киев я посетил Шурму в его кабинете на втором этаже штаб-квартиры президента. За 11 месяцев, прошедших с моего последнего визита, атмосфера внутри комплекса изменилась. Со многих окон были сняты мешки с песком, поскольку в Киев прибыли новые системы ПВО, в том числе американские ракеты Patriot, что снизило риск ракетного обстрела офиса Зеленского. Коридоры оставались темными, но солдаты больше не патрулировали их с автоматами, а их спальные коврики и прочее снаряжение было убрано. Некоторые помощники президента, в том числе и Шурма, вернулись к гражданской, а не военной одежде.
Когда мы сидели в его кабинете, Шурма сказал мне, что обвинения в его адрес были частью политической атаки, оплаченной одним из внутренних врагов Зеленского. “Вбросили кусок дерьма”, – говорит он, вытираясь передней частью своей накрахмаленной белой рубашки. “И теперь нам приходится объяснять, что мы чисты”. Похоже, его не смущает, что его брат – крупный игрок в отрасли, которую курирует Шурма. Напротив, он почти полчаса пытался убедить меня в том, что после войны на возобновляемые источники энергии обрушится золотая лихорадка.
Возможно, – предположил я, – на фоне всех опасений по поводу коррупции в Украине было бы разумнее, если бы Шурма ушел в отставку, находясь под следствием по делу о растрате, или, по крайней мере, отсидел бы поездку Зеленского в Вашингтон. В ответ он лишь пожал плечами. “Если мы так поступим, то завтра все члены команды окажутся под прицелом”, – говорит он. “Политика вернулась, и в этом проблема”.
Через несколько минут на телефоне Шурма высветилось срочное сообщение, которое заставило его прервать нашу беседу. Президент созвал своих старших помощников на совещание в своем кабинете. Обычно по утрам в понедельник их команда собиралась на стратегическое совещание, чтобы составить план действий на неделю. Но в этот раз все было по-другому Сгрудившись вокруг стола для совещаний, Зеленский и его помощники пытались понять, чем обернется для них объявленная война движению ХАМАС на Ближнем Востоке. “У меня голова идет кругом”, – сказал мне один из них, выйдя после обеда с совещания. “Сейчас все начнет развиваться очень быстро”.
С первых дней СВО главным приоритетом Зеленского и, возможно, его главным вкладом в защиту страны было удержание внимания к Украине и привлечение демократического мира на ее сторону. С началом войны в Израиле обе эти задачи значительно усложнились. Внимание союзников Украины в США и Европе, а также мировых СМИ быстро переключилось на сектор Газа.
“Это логично”, – говорит мне Зеленский. “Конечно, мы проигрываем от событий на Ближнем Востоке. Там гибнут люди, и нужна помощь всего мира, чтобы спасти жизни, спасти человечество”. Зеленский хотел помочь. После кризисной встречи с помощниками он обратился к израильскому правительству за разрешением посетить их страну в знак солидарности. Ответ появился на следующей неделе в сообщениях израильских СМИ: “Время не подходящее”.
Через несколько дней президент Байден попытался выйти из тупика, в котором оказался Зеленский на Капитолийском холме. Вместо того чтобы просить Конгресс проголосовать по еще одному отдельному пакету помощи Украине, Байден включил его в список других приоритетов, включая поддержку Израиля и охрану американо-мексиканской границы. Стоимость пакета составит 105 млрд. долларов, из которых 61 млрд. долларов предназначается для Украины. “Это разумные инвестиции, – сказал Байден, – которые будут приносить дивиденды для американской безопасности на протяжении многих поколений”.
Но это было также признанием того, что сама по себе помощь Украине уже не имеет больших шансов в Вашингтоне. Когда я спросил об этом Зеленского, он признал, что у Байдена, похоже, связаны руки из-за противодействия республиканской партии. Белый дом, по его словам, по-прежнему привержен идее оказания помощи Украине. Но аргументы об общих ценностях уже не имеют большого влияния на американских политиков и людей, которые их избирают. “Политика такова, – говорит он мне с усталой улыбкой. “Они взвешивают свои собственные интересы”.
В начале российского вторжения задача Зеленского заключалась в том, чтобы сохранить симпатии человечества. Теперь его задача усложнилась. В своих зарубежных поездках и президентских телефонных звонках он должен убедить мировых лидеров в том, что помощь Украине отвечает их собственным национальным интересам, что она, как выразился Байден, “принесет дивиденды”. Добиться этого становится все труднее по мере нарастания глобальных кризисов.
Но перед лицом альтернативы – заморозить войну или проиграть ее – Зеленский не видит иного выхода, кроме как продолжать ее до зимы и после нее. “Я не думаю, что Украина может позволить себе устать от войны”, – говорит он. “Даже если кто-то устал внутри, многие из нас этого не признают”. Президент – меньше всего.”
Фото: news-kiev.ru
