Венесуэла — это бедное государство с огромными запасами нефти. Сто лет назад мексиканский президент Порфирио Диас сказал: «Несчастная Мексика, она так далека от Бога и так близка к Соединённым Штатам!». Эта реплика справедлива и для всей остальной Латинской Америки, включая Венесуэлу. Близость к США переводит этот богатый ресурсами регион в разряд проклятых земель.
Общество Венесуэлы разделено на две большие группы. Прозападный креативный класс хочет, чтобы Венесуэла стала любимой колонией США: тогда самые «продвинутые» граждане будут счастливо жить, работая надсмотрщиками и следя, чтобы нефть исправно перемещалась из скважин на американские НПЗ. Немного менее продвинутая публика также сможет обеспечивать себя, обслуживая проамериканские элиты — готовя им изысканные кушанья и подстригая декоративных собачек, например.
Концентрируются эти креативные граждане в Каракасе, столице Венесуэлы. Также на их стороне находится бесшабашная молодёжь, которой весьма близки западные идеи социал-дарвинизма. Само собой, прозападная часть Венесуэлы лютой ненавистью ненавидит как покойного Уго Чавеса, так и Николаса Мадуро, действующего президента.
Бедные индейцы, крестьяне, рабочие и часть левой профессуры, напротив, исповедуют идеи Карла Маркса о всеобщем равенстве и братстве. Америку они видят не иначе, как в гробу, и считают, что Венесуэла вполне в состоянии самостоятельно тратить доходы от экспорта нефти. При Уго Чавесе бедняки впервые в жизни вылезли из беспросветной нищеты: возвращаться к прежнему полуголодному существованию они не хотят.
Конечно же, бедных в Венесуэле гораздо больше, чем богатых, однако экономические проблемы поставили сеньора Мадуро в весьма сложное положение: он проиграл в 2015 году парламентские выборы, что сделало его власть ещё более ограниченной. Государство уверенно движется к ещё более глубокой экономической катастрофе, и у Николаса Мадуро нет сил, чтобы изменить ситуацию.
Корни текущего кризиса лежат, конечно же, в падении цен на нефть. Тяжёлая венесуэльская нефть стоит дёшево, а добывать её в джунглях весьма сложно, поэтому резкое падение нефтяных цен выбило почву из-под всей экономической стратегии Венесуэлы. В 2015 году, когда стало ясно что нефть подешевела всерьёз и надолго, у Николаса Мадуро было два плохих варианта действий.
Первый вариант можно условно назвать «российским». Можно было по максимуму сократить расходы, отпустить валюту в свободное плавание и заявить населению, что в эти тяжёлые времена страна должна сильно затянуть пояса. В этом случае ситуация в Венесуэле была бы отнюдь не праздничной, но зато и не катастрофичной. Экономика получила бы возможность додержаться до возврата нефтяных цен к нормальным значениям.
Николас Мадуро, к сожалению, выбрал второй вариант — тот вариант, который нам последние несколько лет столь активно рекламируют «левые» экономисты. Популистская политика Уго Чавеса была продолжена — власти изо всех сил пытались держать цены, жгли резервы на удержание стабильного курса и занимали везде, где только могли, чтобы удержать на месте поднятый на кредитные деньги уровень жизни населения. Разумеется, не обошлось и без включения печатного станка, который должен был, по мнению наивных душ, создать внутренний спрос и оживить экономику.
Разумеется, чуда не произошло. Венесуэлу сотряс синдром валютного ипотечника — страна жила не по средствам, и когда доходы от экспорта нефти упали, платить за валютные кредиты стало нечем. Инфляция по итогам 2016 года составила 800 процентов, из магазинов исчезли многие важнейшие товары, включая даже продовольственные. Страна оказалась на грани голода и гражданской войны.
Может быть, что-то и удалось бы выправить при помощи оставшихся нефтяных денег, однако все валютные доходы Венесуэлы сейчас идут на погашение внешнего долга. Нефтяное оборудование покупалось за доллары, в долларах же брались кредиты на увеличение уровня потребления. Страна теперь находится в тотальной долговой кабале у США.
Объявить дефолт и отказаться платить по долгам Николас Мадуро также не может. Кроме всех прочих многочисленных подвязок, именно в США находятся настроенные на тяжёлую венесуэльскую нефть НПЗ — которые, кстати, были куплены ярым врагом США Уго Чавесом. Попытка дефолта повлечёт за собой наложение ареста на эти НПЗ, продать же нефть в другие страны будет очень непросто.
Теоретически можно было бы взять денег у МВФ или ещё какого-нибудь международного стервятника, но МВФ потребует тогда провести столь человеконенавистнические реформы, что шатающееся под Николасом Мадуро кресло будет немедленно разбито в щепы. В Каракасе и так то и дело вспыхивают уличные бои — сейчас явно неподходящее время, чтобы отменять социалку.
Венесуэла — небольшая страна с населением в 30 млн человек. Россия вполне могла бы помочь Венесуэле в обмен на участие в нефтяных проектах и прочие плюшки, тем более, что вышеупомянутые венесуэльские НПЗ и так уже находятся в залоге у «Роснефти». Конечно же, мог бы помочь Венесуэле и Китай. Проблема заключается в том, что помогать Николасу Мадуро нет никакого смысла — любая помощь будет протрачена впустую. Кристальная честность этого человека компенсируется полным отсутствием политических и экономических талантов.
Несмотря на огромное количество отрицательных исторических примеров, Николас Мадуро продолжал печатать деньги и держать курс боливара, пока страна не проела все резервы и не скатилась в гиперинфляцию. Несмотря на поражение на выборах 2015 года, Николас Мадуро не подал в отставку и не возглавил оппозицию, чтобы возложить тем самым всю вину за разгорание кризиса на проамериканских политиков. Эти решения были в корне неверными.
В настоящее время Николасу Мадуро не позавидуешь — пока нефтяные цены не взлетят до нормальных уровней, экономика Венесуэлы так и будет быстро скатываться вниз. Пространства для маневра у него уже нет, остаётся только сидеть и ждать почти неизбежного конца.
Пожалуй, есть в этой грустной истории только одна положительная сторона. Как пример Украины протрезвил многих, наглядно показав, к чему приводят прозападные госперевороты, так и пример Венесуэлы стал очередной прививкой против включения печатного станка, жизни в долг, удерживания курса национальной валюты и прочих популистских решений.
