Терроризм – это всегда ненависть. Когда говорят о террористах – «одиночках», то недосказывают главного. Террорист никогда не бывает одиноким. Он – в потоке, в лавине ненависти. Окружен реальными и виртуальными единомышленниками. А после акта терроризма возглавляет эти потоки и лавины.
Из Отчёта Европола о террористической ситуации и тенденциях в Европе (TE-SAT) Европола за 2018 год: террористы часто оказываются одиночными актёрами, готовящимися в одиночку или при поддержке друзей и родственников. Тем не менее, онлайновая пропаганда и сетевое взаимодействие через социальные сети по-прежнему являются важными средствами привлечения, радикализации и сбора денег.
Последние террористические преступления в Новой Зеландии (расстрел «белым националистом» мусульман в мечети), Голландии (убийство турком – боевиком, воевавшим в Чечне, людей в трамвае) и Италии (попытка сожжения детей в автобусе бывшим мигрантом из Сенегала) подтверждают эту закономерность.
Политическая борьба за ненависть
Шокирующие кадры с террористом, открывшим стрельбу по людям, которые молились в мечети новозеландского города Крайстчерч, повсеместно удаляются соцсетями и раскритикованы общественностью по всему миру.
Но президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган не увидел ничего зазорного в том, чтобы крутить страшное видео на своих встречах с избирателями перед муниципальными выборами, которые пройдут в Турции в конце марта.
17 марта т.г. Эрдоган выступил на митинге своих сторонников в городе Текирдаг. Во время его выступления на огромном экране появились кадры с массовым убийством в мечети. После этого Эрдоган сказал: «Все мировые лидеры и организации, начиная с ООН, рассматривают это нападение на ислам и мусульман. Но они не говорят: «Это христианский террорист». «Будь он мусульманином, его бы окрестили исламским террористом», – добавил турецкий лидер.
«Если мусульмане будут солидарны, на нас не смогут нападать подобным образом. Но если мусульмане будут разобщены – на них смогут нападать, как и произошло. Поэтому будем едины. Будем друг о друге заботиться», – сказал Эрдоган.
Во время выступления Эрдоган упомянул своего главного политического оппонента Кемаля Кылычдароглу и обвинил его в потакании людям, ненавидящим ислам.
Выступая 19 марта т.г. на памятном мероприятии в честь Галлипольского сражения, в ходе которого погибло около 50 тысяч военнослужащих из войск союзников, включая 3 тысяч человек из Новой Зеландии, Эрдоган пошёл ещё дальше в разжигании ненависти и сказал: «Своими посланиями из Новой Зеландии они испытывают нас, находясь на расстоянии 16,5 тысячи километров».
В речи в память об одном из самых кровопролитных сражений Первой мировой войны турецкий президент пригрозил отправить врагов Турции домой в гробах. «Ваши деды пришли к нам, и некоторые из них вернулись в гробах. Если и вы придете, подобно вашим дедам, то будьте уверены: вы погибнете, как и они».
Он высказал предположение, что сторонник превосходства белой расы, расстрелявший 50 человек в двух мечетях Крайстчерча, был участником международного заговора против ислама в Турции. 28-летний австралиец Брентон Таррант, которого обвиняют в этих убийствах, в 2016 году дважды побывал в Турции, проведя там более 40 дней.
«Это не нападение одиночки, это было организовано… враги мусульман показали, что они по-прежнему ненавидят нас», – заявил Эрдоган.
Эрдоган находится на острие борьбы с «исламофобией», а за ним выстроился целый отряд теоретиков этой борьбы. Один из них – Левент Баштюрк опубликовал недавно статью «Исламофобия в пяти вопросах», где обозначены важные факторы этого явления.
Он полагает, что в начале 1990-х годов, когда по итогам многопартийного эксперимента в Алжире исламисты обрели подавляющее превосходство, литература о «зелёной угрозе» получила новую жизнь. Появились работы Бернарда Льюиса «Корни исламского гнева» и Сэмюэля Хантингтона «Столкновение цивилизаций». Кроме того, один из бывших руководителей ЦРУ Джеймс Вули в 1994 году назвал ислам новой угрозой, свалившейся на голову Запада после коммунизма.
Такие террористы, как Льюис и Хантингтон, стали практически идеологами исламофобии периода после терактов 11 сентября. Это тоже было неспроста. Между 1990-ми годами и периодом после 11 сентября 2001 года прослеживается преемственность, и получается, что исламофобия возникла не как творение периода после терактов.
По мнению Баштюрка, после 11 сентября 2001 года произошел определенный перелом, и по сравнению с прежним периодом исламофобия стала сопровождаться новыми, ранее не происходившими событиями:
– в центре как финансовых, так и интеллектуальных усилий по распространению исламофобии находились прежде всего произраильские круги;
– проводимая правительствами в США и Европе политика и принимавшиеся законы, которые делали ставку на укрепление безопасности и в целом брали на прицел мусульман, окончательно сформировали у граждан этих стран убеждение в том, что они сталкиваются с серьезной опасностью и угрозой, усилили и распространили уже и так существующие антимусульманские настроения;
– в США рождение индустрии исламофобии, в которой вращаются миллионы долларов, и непрерывная смазка колес этой машины, обеспечиваемая построенной данным сектором сетью сотрудничества с частными лицами / фондами и созданной правительством новой структуры безопасности, сделали постоянным сильное присутствие исламофобской риторики и действий;
– политики своей риторикой и действиями лили воду на мельницу исламофобии. Более того, особенно в США исламофобия, игравшая эффективную роль в легитимации внешних вмешательств государства и нового комплекса «безопасность – разведка – промышленность», на который тратились триллионы долларов, в зависимости от ситуации как открыто применялась на практике, так и поддерживалась, поощрялась;
– исламофобские элементы в разных странах, создавая сети сотрудничества, стали продолжать свои усилия на международном уровне. Под влиянием вышеперечисленных факторов исламофобия постепенно стала мейнстримом практически во всех западных странах (ИНОСМИ, 20.03.2019).
Любопытно, что Баштюрк признает влияние на исламофобию и таких причин, как рост числа мигрантов, проблемы их адаптации или то, что некоторые мусульмане прибегают к насилию, но расценивает их больше как второстепенные факторы (?! – авт.).
Но западные интеллектуалы этим «второстепенным» факторам как раз уделяют первостепенное влияние. Патрик Джозеф «Пат» Бьюкенен, известный американский политик и публицист (автор книги «Смерть Запада» 2002 г, советник трех президентов Соединенных Штатов - Ричарда Никсона, Джеральда Форда и Рональда Рейгана) в недавней статье «Кто породил убийцу из Крайстчерча?» пишет, что после террористического акта Тарранта в Новой Зеландии посыпались «необоснованные» заявления об усиливающейся угрозе «белого национализма»: приводятся в пример Шарлоттсвилль, где неонацист на автомобиле задавил участницу протеста; церковь Чарлстона, где Дилан Руф убил чернокожих женщин и мужчин; расправа над евреями в питтсбургской синагоге.
Однако, говорит Бьюкенен, никто не вспоминает 13 солдат в Форт-Худе, которых застрелил майор-мусульманин Нидал Хасан в 2015 году в Сан-Бернандино Сайед Фарук и Ташфин Малик, которые убили 14 и ранили 22 человека.
По данным «Форбс», пишет Бьюкенен, из 18814 человек, погибших от рук террористов во всем мире в 2017 году, более половины стали жертвами четырех группировок: «Исламское государство», Талибан, «Аш-Шабаб» и «Боко Харам». Все они – суннитские мусульманские организации, и ни одна из них не относится к ультраправым силам.
Случившемуся в Крайстчерче, по мнению Бьюкенена, нет никакого оправдания. Но объяснение есть:
«Все люди в той или иной степени недовольны и противятся проникновению чужаков в свое пространство. Некоторые мигранты хуже других ассимилируются в западном обществе. В наибольшей степени к такой злобной реакции и к ответным действиям склонны те европейские страны, где на протяжении столетий не было массовой миграции.
Надо помнить, что американцы довольно негативно реагировали на миграцию ирландцев в 1845-1849 годах, а потом на Великую миграцию из Центральной и Восточной Европы в 1890-1920 годах.
Наши руководители в 1920-е годы понимали это и принимали меры против миграции, пока приехавшие не ассимилировались, а иными словами, не американизировались. У них это получилось. К 1960 году мы стали единым народом.
А потом без согласия населения начался большой эксперимент.
Америка широко распахнула свои двери для людей всех религий, рас, культур и мировоззрений в попытке создать другую нацию, похожую на человечество во всем его многообразии. Писатель Бен Ваттенберг называл ее универсальной нацией.
Но проблема заключается в том, что универсальная нация есть терминологическое противоречие. Нации всех рас, религий и этносов никогда прежде не существовали. Либеральные демократии, подхватившие эту идеологию и эту идею, вступили в войну с человеческой природой, и теперь они проигрывают эту войну трайбализму и авторитаризму.
А что касается Крайстчерча, то к несчастью, такие ужасы сегодня превращаются в новую норму. Однако Брентон Таррант один виновен в том, что совершил. Но взрастившую его почву удобрял не Трамп, а глобалисты из нового мирового порядка» (См.: ИНОСМИ, 12.03.2019).
Два объяснения патологической ненависти: с одной стороны, объяснение Эрдогана - идеология «белого национализма», с другой, Бьюкенена - «глобализация нового мирового порядка». Причем, оба объяснения игнорируют противоположные, ставят их на уровень второстепенных, и, тем самым, встраиваются в механизмы усиления ненависти.
Важно видеть и то, и другое. Не уклоняться от объективности в угоду выстроенных политических, конфессиональных, социальных и просто теоретических конструкций.
Владимир Овчинский
