Скандал с инцестом в семье французской элиты вынес на поверхность много неприглядного. Случаи насилия над детьми в Пятой республике оказались не единичными. О сломанных судьбах и украденном детстве пришлось говорить даже президенту страны Эммануэлю Макрону. Но затем выяснилось, что во французском обществе есть темы ещё опаснее. О заговоре молчания в высших кругах Франции — в материале РИА Новости.
Сестра-обвинитель
По официальным данным, всего во Франции почти семь миллионов человек пострадали в детстве от педофилии или инцеста. Как правило, два-три ученика в классе подвергаются семейному насилию. Но в этом признаются лишь десять процентов, подавляющее большинство предпочитает всю жизнь молчать.
Недавно разразился скандал вокруг Оливье Дюамеля — ведущего эксперта в области конституционного права, весьма публичной персоны. Он возглавляет фонд, контролирующий Science Po — известный вуз, кузницу кадров политической и дипломатической элиты, и председательствует в закрытом суперэлитном клубе Le Siecle. Словом, представитель crème de la crème — самых верхов.
Его подозревают (судом это пока не установлено) в том, что он в 1980-е растлил пасынка. Обвинения предъявила сестра жертвы — адвокат Камилла Кушнер. В книге "La Familia grande" ("Большая семья") она рассказала, что Дюамель, ставший и ее отчимом, надругался над братом-близнецом. Это вызвало сотни других признаний в соцсетях.
На средиземноморском берегу
Семья Камиллы Кушнер — яркие представители французской политической и интеллектуальной элиты. Отец — экс-глава МИД Франции, соучредитель "Врачей без границ" Бернар Кушнер. Мать, Эвелин Пизье — известная активистка, икона французского феминизма, бывшая любовница Фиделя Кастро. Детей было трое: старший сын Жюльен и близнецы Камилла и Виктор (имя изменено).
В середине 1980-х, расставшись с Кушнером, Пизье вышла за другого представителя левого бомонда — Оливье Дюамеля. Детей Пизье он растил как своих.
В "Большой семье" Камилла Кушнер описывает летние каникулы в местечке Санари-сюр-Мер. Сладкая жизнь: красивый дом с бассейном, оливковые деревья, пение цикад, яркое солнце, купание нагишом, настольные игры, покер и петанк. Сюда, в гости к Дюамелю, съезжались судьи, адвокаты, социологи, философы, университетские профессора — будущие министры, высший свет. Либеральная аристократия, caviar gauche ("левая икра"), как позднее презрительно окрестили коммунисты эту публику за то, что, называясь социалистами, они вели столь буржуазный образ жизни.
В расслабленной обстановке за обедом или ужином под сигарету и бокал розового вина взрослые часами спорили о будущем Франции и мира, о Карле Марксе, Шарле де Голле и Мао Цзэдуне, о конституционной реформе и всеобщем избирательном праве.
Последователи Мая 1968-го, на словах они были привержены свободе. В том числе и сексуальной. "В Санари некоторые родители целовали детей в губы. Мой отчим ухаживал за жёнами друзей, друзья приударяли за няньками. А молодых людей предлагали женщинам постарше. Помню, как отчим подмигнул мне, когда я, маленькая, увидела, что под столом он ласкает ногу жены приятеля, специалиста по связям с общественностью, с которым мы ужинали. Помню смех этой женщины. И объяснения моей матери: "Я в курсе, моя милая, ничего в этом плохого нет. Секс — это наша свобода", — пишет Кушнер.
Тёмная сторона
В 1986-м покончил с собой отец Эвелин Пизье. В 1988-м самоубийство совершила ее мать. Эвелин впала в депрессию, топила горе в вине. Родной отец близнецов Бернар Кушнер был поглощён политической карьерой и редко проводил время с детьми. Ими занимался отчим, который казался идеальным: всегда помогал, наставлял, поддерживал.
Когда Камилле и Виктору было четырнадцать, брат рассказал сестре: "Он (отчим) забрал меня на выходные, помнишь? Там, в спальне, подошёл к моей кровати и сказал: "Я тебе покажу. Ты увидишь, все так делают". Он ласкал меня, а потом... ну, знаешь", — признался подросток. Он пытался увидеть в глазах сестры ответ, понять, плохо ли то, что случилось, или это и вправду в порядке вещей. Первая реакция девочки: не плохо, нет. Ведь это отчим, близкий человек, он желает им добра и, наверное, действительно готовит к взрослой жизни, той самой свободе.
Домогательства отчима продолжались по меньшей мере в течение двух лет. Брат умолял сохранить секрет, потому что ему было очень стыдно. "Я не знаю, нужно ли злиться. Он мил со мной, ты знаешь", — заметил Виктор в другой раз. Он также просил: "Помоги мне сказать ему нет, пожалуйста". Поделиться переживаниями детям было не с кем. Дюамель ловко использовал депрессию супруги, говорил, что сейчас она уязвима, ее не надо беспокоить: "Мы потом расскажем".
Так или иначе, сомнения, молчание и чувство вины разрушало жизнь Камиллы. "Я виновата в том, что не остановила отчима", — считает она.
Омерта
Только двадцать лет спустя, в 2008-м, вместе со старшим братом Камилла убедила Виктора сообщить обо всем матери, в том числе чтобы защитить младших детей семейства (в конце 1980-х усыновили мальчика и девочку из Чили).
Эвелин была шокирована, однако затем встала на сторону мужа. Объясняла, что он сожалеет о содеянном, мучает этим себя, а также то, что Виктора, в общем-то, никогда не принуждали.
По словам Камиллы Кушнер, многие в окружении семьи — публичные, высокопоставленные персоны — были в курсе ситуации. Однако предпочли ничего не замечать.
В защиту детей выступила лишь младшая сестра Эвелин, актриса Мари-Франс Пизье, которой Камилла Кушнер посвятила свою книгу. Она была в ярости, требовала привлечь Дюамеля к ответственности, уговаривала сестру развестись, перебраться к ней, однако та осталась непреклонной. Из-за этого конфликта сестры, которые с детства были очень близки, навсегда разошлись.
В 2011-м Мари-Франс Пизье погибла. Её обнаружили на дне бассейна, голова и плечи были зажаты скобами тяжёлого садового стула кованого железа. Вскрытие показало, что в лёгких мало воды, в крови — высокое содержание алкоголя, а также антидепрессантов и анальгетиков. Предположили самоубийство.
"Я никогда не думал, что моя тётя покончила с собой. Я лишь уверен в том, что вся эта история ее убила", — сказал после выхода книги Жюльен Кушнер.
В расследовании гибели Мари-Франс Пизье и всплыл впервые инцест: подруга погибшей намекнула следователям, что разрыв сестёр связан с Дюамелем. Начали предварительное разбирательство, однако быстро прекратили. В том числе по желанию Виктора, который уже был женат, воспитывал детей и боялся, что огласка нанесёт ущерб его семье и карьере.
В 2017-м скончалась Эвелин Пизье. За пару недель до смерти она встретилась с дочерью, что с 2008-го было большой редкостью. "Я понимаю, когда меня не станет, вы наброситесь на Оливье", — сказала мать. Тон был агрессивным, и Камилла Кушнер не знает, было ли это очередным упрёком или своего рода разрешением.
Так или иначе, желая вырваться из "большой семьи", которая чтит кодекс молчания — омерту, скрывает страшную правду, Камилла Кушнер приступила к работе над книгой. Текст готовили в секрете, и до самой публикации Дюамель ничего об этом не знал.
#MeTooInceste
Публикация произвела эффект разорвавшейся бомбы, книга быстро оказалась в топе продаж. Почти сразу Дюамель заявил, что покидает все занимаемые должности. Спустя еще несколько дней Виктор подал официальное заявление в полицию. Формально срок давности по делу истёк, однако порой возможны исключения.
Безусловно, внимание к книге привлекло то, что описанные в ней события касаются французской элиты, "людей из телевизора". Однако сама Камилла Кушнер подчёркивает повсеместность проблемы инцеста. "Это лишь моя обстановка: известные родители, публичные люди в окружении. Но инцест, насилие, плохое обращение с детьми распространены везде. Я рассказала нашу личную историю, однако хочу призвать: будьте бдительны! Инцест повсюду", — заявила она в телеинтервью.
Во французских соцсетях набирает популярность хештег #MeTooInceste. Тысячи людей делятся личными историями о насилии, пережитом в семьях. Книга Кушнер помогла многим разорвать многолетний обет молчания.
Отреагировать пришлось даже главе государства. "Сегодня тишина, оберегаемая преступниками, наконец-то взорвалась. Это случилось благодаря мужеству сестры, которая больше не могла молчать. А затем — благодаря тысячам других, раскрывших тайну сломанных судеб, украденного детства", — сказал президент Франции Эммануэль Макрон.
Он пообещал улучшить законодательство по защите детей, власти больше внимания уделят профилактическим беседам в детсадах и школах, выделят дополнительные средства на психологическую помощь пострадавшим.
Тут табу, там табу
В середине января в Le Monde появилась карикатура. Два пингвина, маленький спрашивает большого: "А если бы меня растлил сводный брат, приёмный сын спутника моего отца-трансгендера, ставшего мне мамой, это было бы инцестом?"
В соцсетях поднялась волна негодования. В результате руководство газеты признало публикацию ошибкой: карикатуру удалили с сайта, читателям принесли извинения.
Автор рисунка, Ксавье Горс, проработавший в Le Monde без малого два десятка лет, уволился. "Это личное одностороннее и окончательное решение. Свобода не может быть предметом переговоров. Я продолжу рисовать", — написал он в твиттере.
В защиту коллеги выступил другой карикатурист Le Monde, легендарный Жан Плантюро, известный как Плантю: "Рисунок Ксавье Горса гениален. Он меня попросту рассмешил... В этом искусство художника: на такую болезненную тему, как инцест, Ксавье выдал совершенно оригинальную идею, абсолютно юмористическую и максимально смелую".
Возможно, Горсу не простили упоминания трансгендеров: разве можно шутить на эту тему? Между тем так сложилось, что во Франции та самая левая элита, которая в семидесятых проповедовала сексуальную революцию, сегодня продвигает новую гендерную теорию о том, что человека нельзя ограничивать рамками биологического пола и ребенок должен сам определиться, хочет ли он быть мальчиком или девочкой.
Досталось и известному философу Алену Финкелькрауту. Комментируя скандал вокруг Дюамеля в эфире информационного канала LCI, он назвал инцест крайне тяжёлым, непростительным и гнусным преступлением, однако в то же время отметил необходимость установить все обстоятельства, в том числе и то, в каком именно возрасте это началось, было ли согласие или какая-то форма взаимности со стороны жертвы.
В соцсетях Финкелькраута буквально рвали на части, а телеканал LCI заявил, что решительно осуждает философа, незамедлительно разрывает с ним договор и прекращает всяческое сотрудничество. Тридцатиминутную запись эфира удалили.
Философ считает, что LCI затыкает ему рот. "Это совершенно несправедливо. Однако, к сожалению, это наиболее характерный признак эпохи, когда именно в СМИ нанимают самых ярых врагов свободомыслия", — рассудил он.
"Большая семья" в романе — не только родственники, но все окружение из известных людей: политиков, адвокатов, учёных, где царит круговая порука. То, как вмиг лишились работы Горс и Финкелькраут, показывает, что одни темы перестают быть запретными, а другие — нет. Те же самые либеральные круги навязывают обществу определённую мораль, с которой шутки плохи. Публикация книги позволила Камилле Кушнер вырваться из "большой семьи". Интересно, смогут ли это сделать остальные.
