Эта история стала известна и может иметь положительный исход только потому, что на неё обратил внимание депутат Госдумы Николай Николаев. И потому, что корреспондент Царьграда Дарья Ющенко не прошла мимо и сделала о ней сюжет.
Жительница крохотного посёлка Бискамжа, что в Хакасии, Марина Зуева родила своего третьего малыша в позднем возрасте. Марина – уборщица на ж/д станции. Работает она за копейки – всего 4500 рублей в месяц. И вот уже год она не может увидеть своего сына, потому что его от неё "спасли". Сейчас женщина ожидает суда по лишению её родительских прав.
Марина относится к, пожалуй, самой бесправной и самой уязвимой части женщин в нашей стране. Муж ушёл из семьи потому, что надоело нести ответственность. Она невероятно бедна, хоть и обслуживает три огромные государственные территории. Она не очень образованна и юридически безграмотна. В нашей стране такое повсеместно, несмотря на миллиарды, вливаемые в образование, и бодрые отчёты чиновников.
Эта женщина работает в системе, обратилась за помощью к этой системе, и это её в итоге и сгубило.
Итак, её ребёнка-первоклассника начали травить в школе, причём довели до такого состояния, что у мальчика начался энурез. Марина обратилась за помощью в прокуратуру и в поликлинику. И ей начали "помогать", как частенько "помогают" подобным Маринам. А именно – рассказали, как нужно воспитывать ребёнка, и забрали его в приют.
Или вы думали, что по логике будут проверять директора школы или тех, кто устроил травлю? Нет, директор школы в Хакасии умеет грамотно переводить стрелки в случае опасности. И подобные случаи, когда директор оборачивает просьбы родителей о помощи против самих же родителей, – увы, обычное дело.
Почему же Марина подписала бумаги и передала ребёнка в учреждение? А потому что она свято верила, что отдаёт его в какой-то аналог санатория, где её дитя полечат от энуреза. Она же верит системе! Она, бесправная и безграмотная, предположить не могла, что красивые и грамотные тёти "помогают" весьма специфическим образом.
Напоминаю, содержание ребёнка в госучреждениях стоит от 30 до 200 тысяч в месяц. Почему эти деньги не могли уйти Марине напрямую в помощь, если уполномоченная Хакасии так переживала за бедность семьи? Потому что красивые и грамотные тётеньки тоже хотят кушать, и эти деньги идут им в з/п. И они – это система, которая может защитить себя и свои аппетиты. А нищая уборщица такими масштабными ресурсами по защите себя не обладает.
А потом оказалось, что малыш по меркам Хакасии у Марины золотой. Ранее она обналичила маткапитал и купила сыну комнату. Опекун сына, видимо, прикинул свалившееся на него богатство и решил, что он прекрасно заменит мальчику маму. Да, официально он не будет владеть этой недвижимостью, но в ней можно прекрасно жить, например. Или сдавать комнату, а деньги использовать якобы в пользу опекаемого малыша.
Почему система Хакасии поощряет желания опекуна, а не мамы ребёнка, хотя с недавнего времени в ряде регионов появились распоряжения о том, что нужно поощрять воссоединение с кровной семьёй? Вопрос интересный и с загадкой. Предлагаю пофантазировать самостоятельно.
Дальше – больше. У Марины зарплата 4500 рублей, но система навешивает алиментов по прожиточному минимуму, и её алиментный долг на данный момент – более 300 000 рублей.
Да, люди, ограниченные в правах или лишённые их, платят алименты. И да, если человек их не платит, то он нарушает права ребёнка. На суде по восстановлению в правах это будет серьёзным аргументом не в пользу родителя. Можно выполнить любые пожелания соответствующих органов, но если тебе нарисовали такой неподъёмный долг, то…
Скажу вам ответственно: шансов в обычной жизни у Марины и её сына почти нет. Потому что опека и уполномоченная по правам ребёнка в её регионе такие, какие мы видим. А Марина – бедная, необразованная и наивная.
Шанс появился только тогда, когда к делу подключились депутат Госдумы, хороший адвокат, общественность и федеральные СМИ. Тем семьям, кто подобное организовать не смог, никто не поможет.
Споры вокруг законодательства
По новому закону, который предложил депутат Крашенинников (экспресс-суды в 24 часа), решение по Марине Зуевой принималось бы так: опека, которая поместила ребёнка в приют и назначила опекуна, собрала бы документы против Марины, от которых сейчас волосы дыбом у адвоката, и написала бы заявление в суд. Суд по закону 2К (Крашенинникова – Клишаса) должен был бы принять решение в 24 часа. Успеет Марина на суд или нет – неважно. Суд закрытый, и общественность, депутат и СМИ на нём бы не присутствовали.
Может ли женщина с зарплатой в 4500 рублей в месяц и долгом более 300 000 рублей нанять адвоката, даже если успеет его найти? Суд просмотрел бы документы, которые принесли грамотные и красивые тёти системы, и… как вы считаете, какое было бы решение? Правильно! Марина была бы лишена родительских прав уже давно и сразу.
И возможно, что мы сейчас опротестовывали бы решение суда. Возможно, отмена решения длилась бы годами. Суд – дело такое, неспешное. А может быть, не смогли бы, потому что опротестовать решение возможно в строго определённые сроки, а откуда об этом знать уборщице Марине?
Более того, судьи Хакасии – жители Хакасии. А мы с вами видим, что однажды они уже ограничили Марину в правах на основании, по факту, её бедности и того, что она разозлила системного человека – директора школы.
Сразу вспоминаю карельского директора школы, благодаря которой год возвращали шестерых детей семье Киселёвых, и сотни случаев, когда семьям благодаря активности директора выписывали штрафы по ст. 5.35 КоАП.
Когда читаешь красивый законопроект, очень полезно примерить его на судьбу таких Марин Зуевых, которых в нашей стране, увы, очень много.
И да, знаете, какими формулировками пользовались участники этой истории? "Ненадлежащее исполнение родительских обязанностей" и "угроза жизни и здоровью ребёнка", разумеется. Все те формулировки, которые по странному стечению обстоятельств внедрили в наше законодательство те, кто сегодня поддерживает и продвигает экспресс-суды по отобраниям детей в 24 часа. И которые мы пытаемся удалить из нашего законодательства как "ненадлежащее исполнение чиновничьих обязанностей" и "угрозу жизни и здоровью семьи".
Александра Машкова-Благих
