Техническое перевооружение НПЦ «Полюс» должно вывести предприятие на новый уровень конкурентоспособности.
«Научно-производственный центр «Полюс» для Томска — предприятие без преувеличений легендарное. Его создали в 1951 году как томский филиал Всесоюзного научно-исследовательского института электромеханики с целью разработки и промышленного освоения в Сибири электрооборудования для специальной техники. И вот уже более сорока лет здесь выпускают электронику для космической отрасли. А началась космическая деятельность «Полюса», ни много ни мало, с разработки контрольно-испытательной аппаратуры для предстартовой подготовки к полету Юрия Гагарина. Имеющийся научно-технический задел был использован при разработке вторичных источников питания для приборов управления межпланетных станций «Луна-17», «Венера-9» и «Венера-10». В настоящее время НПЦ «Полюс» специализируется на создании наукоемкого бортового и наземного электротехнического оборудования и систем точной механики. Разработанные и изготовленные на предприятии комплексы и устройства работают в составе значительной части аппаратов, составляющих российскую космическую группировку. Среди них автоматические космические аппараты связи и телевещания («Молния», «Экран-М», «Галс», «Экспресс», «Экспресс-АМ», «Глонасс»), космического мониторинга природной среды («Метеор»), исследования дальнего космоса («Фобос», «Марс»), космические аппараты спецтематики.
— В 1955 году мы выпустили первую разработку — ручное электропитание для спасательных морских радиостанций. В 1958 году был разработан контрольный комплекс испытаний первого космонавта КИП-600, на этом комплексе проводилась предстартовая подготовка Юрия Гагарина, — говорит генеральный директор НПЦ «Полюс»Владимир Гладущенко. — Дальнейшее развитие предприятия сопровождалось ростом той электронной базы, которая начала разрабатываться в России. И с появлением первых силовых транзисторов разработки, которыми мы занимались, появились на военно-морских судах. Первым нашим участием в космической программе был экспериментальный спутник «Омега», для которого предприятие изготовило систему управления — первый гироскоп, который был применен в мире. Достаточно большое направление работы было связано с индукционными датчиками обратной связи. Эта ниша и на сегодня актуальна с тех пор, как мы заняли ее в 1960 годы. Она осталась традиционной.
— Какие работы «Полюс» выполнял в дальнейшем?
— Дальнейшее развитие электронной компонентной базы позволило нам выполнять работы, связанные с разработкой, изготовлением и испытаниями энергопреобразующей бортовой техники для космических аппаратов. Кроме того, сегодня «Полюс» ведет работы, связанные с разработкой, изготовлением систем управления плазменными двигателями. Достаточно широко применяются наши «маховики» — двигатели, которые способствуют стабилизации космических аппаратов в пространстве. В свое время мы провели довольно серьезную работу, связанную с программой «Энергия-Буран». Все системы, которые были использованы на «Буране» и на ракете-носителе «Энергия», были разработаны и испытаны на «Полюсе». Сегодня «Полюс» — организация наукоемкая. Мы создаем электротехнические изделия различного назначения для наших космических аппаратов. Это комплексы обработки стабилизации, системы управления плазменными двигателями, электромеханические органы, датчики и электрические машины. Из космической тематики я бы хотел отметить, что три года назад нами была разработана система управления литиево-ионными аккумуляторными батареями. Уже прошло три года летной эксплуатации, и сегодня данная преобразующая техника используется в наших современных спутниках. Например, на спутниках серии «Экспресс-АМ». Если смотреть на всю нашу российскую космическую группировку, то 95–97% всех аппаратов обеспечены нашим оборудованием.
— Чтобы вести такую работу, необходимы квалифицированные кадры и хорошая, если не сказать — отличная — материальная база. Все это есть?
— Высококвалифицированные специалисты, конечно, есть. Сегодня на «Полюсе» работают 27 кандидатов наук. В год мы принимаем около 60 выпускников томских вузов. В настоящее время в аспирантуре учится 40 человек, ежегодно молодые специалисты защищают по три кандидатских диссертации. Наши специалисты участвуют во многих (и международных в том числе) научных конференциях. Что касается базы, то на предприятии сейчас ведется серьезная реконструкция и техническое перевооружение. За последние годы мы ежегодно направляли на эти цели около 150 млн рублей. В нынешнем году эта сумма будет увеличена до 350 млн рублей. Через три года «Полюс» должен предстать в обновленном виде, что позволит нам быть достаточно конкурентоспособными со своей продукцией. Жизнь ведь не стоит на месте, российский космос пытается найти нишу и на международной арене. К сожалению, доля российского космоса в международном разрезе сегодня невысока. Поэтому наш головной заказчик «Роскосмос» ставит перед нами, как перед разработчиками, задачу по созданию энергопреобразующей аппаратуры следующего поколения. Сегодня мы заняты этой задачей.
— Несколько лет назад шла речь о создании некоего холдинга на базе ОАО «Информационные спутниковые системы» имени академика Решетнева». Такой холдинг был создан?
— Такая интегрированная структура создана, в нее входит девять предприятий, в том числе НПЦ «Полюс». При этом «Полюс», как и все другие, — это зависимое дочернее предприятие, имеющее полностью самостоятельную финансово-хозяйственную деятельность. Данный холдинг позволяет нам правильно распределить работы и использовать те мощности, которые есть на этих предприятиях.
— Насколько, на ваш взгляд, серьезно отстала Россия от ближайших конкурентов в космической технике?
— Россия в данном направлении достаточно отстала от США. Но мы все равно входим в пятерку стран, которые занимаются космической техникой. Вы прекрасно понимаете, что без космоса ни одна ведущая страна не может жить. Поэтому те средства, которые Россия сегодня выделяет на развитие отрасли, — это приличные деньги. Пройдет определенное время, и мы приблизимся к тем результатам, которые имеют США. Но надо отметить, что на сегодня, например, очень хорошие позиции у Китая. Они самостоятельно запустили орбитальную станцию, запускают спутники, работают над освоением Луны.
— Тот факт, что NASA объявило о прекращении сотрудничества с Россией, чем-то нам грозит?
— Что такое NASA? Это техническое предприятие. Есть политические моменты, связанные с санкциями. Но в части работ на МКС никаких санкций нет и не будет. Не будет их и в направлении, которые мы ведем вместе с американцами по изучению космического пространства, межпланетных систем. Не может одна страна заниматься такими глобальными проблемами. Сегодня мы наблюдаем политический демарш США, но со временем все встанет на свои места. На самом деле на космическом рынке США, особенно в сфере пусковых услуг существует очень жесткая конкуренция. Есть старые игроки — Boeing и Lockheed Martin, и существуют новые игроки, которые пытаются отхватить свою долю рынка. Boeing и Lockheed Martin в своих ракетоносителях среднего класса используют российские двигатели НК-33 и РД-180. Поэтому всегда можно попросить их «подвинуться». Больших изменений не будет. Главное, что на научные коллективы эти события не повлияют, а основные идеи рождаются именно в научных коллективах.
— Не становится ли перспективным в этой связи космическое сотрудничество с третьими странами?
— Оно всегда было перспективно. «Полюс» тринадцать лет назад совместно с «ИСС» им. академика Решетнева» изготовил спутник для Франции. И спутник до сих пор летает. Это были первые шаги в направлении международного сотрудничества. Сегодня изготовлены спутники для Казахстана. Работы как с ведущими, так и с третьими странами дают определенный положительный результат. Сегодня мы сотрудничаем и с Европейским космическим агентством, ведутся большие совместные работы.
— В 2005 году НПЦ «Полюс» получил государственную аккредитацию как научная организация. Как сегодня обстоят дела с научными исследованиями и разработками?
— Весь спектр научных работ, которые мы ведем, носит чисто прикладной характер. Здесь каких-то глобальных изменений нет. У нас есть научно-технический совет, который выбирает направления для исследований на перспективу — на пять и более лет. Поэтому в научной части каких-то изменений не произошло. Изменилась сама техника. Сегодня это новейшее оборудование, которое работает в условиях открытого космоса под воздействием низких температур, радиации, это совершенно новая техника. А любой космический аппарат на 95 процентов — это электроника.
— Приходилось слышать высказывания о том, что отечественная электроника погибла. «Полюс», получается, сегодня доказывает обратное?
— Судите сами. Использование импортной элементной базы в наших разработках составляет всего пять позиций. Все остальное — это отечественная электронная база. В восьмидесятые СССР и США имели паритет по электронной компонентной базе, но девяностые привели к отставанию нашей базы. Однако сегодня в сто раз (!) увеличен бюджет электронной промышленности. Конечно, для прорыва необходимо время. Необходимо, наверное, два–три года, чтобы выпустить серийную продукцию. Поэтому я бы не стал говорить, что наша электронная промышленность погибла. Ведь и мы применяем пять импортных позиций только для того, чтобы получить менее тяжелый элемент, потому что каждый грамм, который «едет» в космос, стоит очень приличных денег. А в принципе, все можно делать из наших деталей.
Владислав Михайлов
