Международный авиационно-космический салон – хороший повод для оборонного предприятия показать свою продукцию, заключить новые контракты, сравнить достижения с успехами конкурентов и, образно говоря, заглянуть за горизонт. Для корпорации «Тактическое ракетное вооружение» (член Союза машиностроителей России) не стал исключением и МАКС-2021. На нем была не только продемонстрирована новейшая продукция, но и зашел разговор о промежуточных итогах работы корпорации. В рамках салона и в преддверии международного военно-технического форума «АРМИЯ-2021» на вопросы «Военно-промышленного курьера» ответил генеральный директор КТРВ Борис Обносов.
– Борис Викторович, американское издание Defense News опубликовало очередной рейтинг 100 крупнейших военно-промышленных компаний мира (Top 100) за 2021 год. В нем позиция КТРВ на этот раз оказалась на пару пунктов ниже. Это результат пандемии?
– Безусловно, пандемия не обошла и нас стороной. Но с удовлетворением отмечу, это не сказалось на выполнении планов и задач. Объем выпуска продукции в 2020 году составил свыше 240 миллиардов рублей (прирост 7% к 2019-му), объем продаж – 104 процента. Чистая прибыль увеличилась на 15 процентов и достигла 27,5 миллиарда. На 180 процентов вырос кредитный портфель, который связан в основном с выполнением государственного оборонного заказа. Однако по данным названного вами издания, мы почему-то действительно оказались на несколько пунктов ниже. Что ж, им там за океаном, как говорится, виднее. Главное, чтобы к нам не было претензий со стороны родного Министерства обороны РФ – нашего основного заказчика. А их нет.
– По логике названные вами показатели должны отразиться на росте заработной платы рабочих и служащих?
– Соглашусь. Но взаимосвязь не только в этом. У нас постоянно обновляется станочный парк, выросла производительность труда, практически отсутствует текучка кадров, а расходы на социальные нужды увеличились на 10 процентов. Мы строим свое жилье, где стоимость квадратного метра для наших сотрудников значительно ниже рыночной.
“Наше оружие конкурентоспособно. Потому что высокотехнологично, эффективно и дешевле зарубежных конкурентов. Поэтому хотелось бы верить, что у нас получится ряд новых международных проектов”
Что касается средней зарплаты, то она выросла до 60 тысяч рублей по корпорации. На головной площадке составляет 82 тысячи. Хотя предприятия у нас неоднородны, есть пока и такие, где она существенно ниже. Самое главное тут – не прослыть популистом. О чем речь?
Знаю некоторых руководителей, которые после назначения на должность сразу повышали зарплату персоналу. Но спустя некоторое время вынуждены были переводить предприятие на трехдневный режим работы, поскольку не смогли поддержать завышенные ожидания рабочих и служащих.
Надо учесть и тот факт, что мы в последние годы взяли под свое крыло целый ряд предприятий, находящихся в достаточно плачевном состоянии, например некоторые предприятия концерна «Гранит-Электрон». Не сомневаюсь, что постепенно обеспечим их долгосрочными заказами, достойной работой. Хороший пример в этом отношении завод «Дагдизель» (город Каспийск). На момент вхождения в корпорацию в 2016 году предприятие все было обвешано долгами. Мы предприняли кардинальные меры по перестройке его работы, провели техническое перевооружение. И в этом году объем выручки там превысил четыре миллиарда рублей – очень хороший показатель. Но главное – там закончена очень сложная тема по линии ГОЗ – создана новая российская электрическая торпеда.
– Ваше предприятие – флагман в прорывных проектах по созданию ВВТ на новых физических принципах. Прежде всего гиперзвукового оружия, других видов оборонительных систем. Как тут обстоят дела?
– 2021 год для нас во многом решающий, поскольку есть ряд изделий, которые мы обязаны завершить в рамках госиспытаний. Такие работы ведутся, в частности, в ГосМКБ «Вымпел», ГосМКБ «Радуга», на головной площадке. Их сроки определены президентом страны, и срывать их мы не вправе. Только на головной площадке должны выполнить заказов в этом году на сумму свыше 50 миллиардов рублей – рост более чем в два раза.
– За счет какой продукции вы планируете сохранить свои позиции в вышеупомянутом рейтинге Top 100 – за счет экспортных поставок?
– Поймите, все рейтинги носят условный характер, поскольку их составляют живые люди по собственным субъективным оценкам. Для нас главное – это выполнение государственного оборонного заказа, а его мы в минувшем году выполнили на 100 процентов.
Что касается экспортных поставок, то все изделия, выставленные, например, на МАКС-2021, имеют огромный рыночный потенциал. Большой спрос даже на более ранние модификации наших изделий. Повторю: разработка и создание новых ВВТ связана не только с кадрами, но и с ситуацией на полигонах, предоставлением новых мишеней и прочим. Но выполнение ОКРовской тематики у нас идет, как поезд по рельсам. Если остановиться, не создавать новых изделий, то предприятия будут обречены на прозябание, жизнь на них начнет затухать.
Многое зависит и от внутренней кооперации предприятий. Вспомним, несколько лет назад у нас были вопросы к ГНПП «Регион». Но предприятие за последние годы сделало хороший рывок и сейчас поставляет продукцию, пользующуюся высоким спросом. Это корректируемые авиационные бомбы калибров 250, 500 и 1500 килограммов, комплекс «Пакет-Э/НК», который устанавливается на корветах и фрегатах, авиационная противолодочная ракета АПР-3МЭ, интегрированная система поиска и уничтожения мин «Александрит-ИСПУМ-Э». Сегодня «Регион» при достаточно небольшой численности персонала имеет серьезный объем заказов в районе 10–12 миллиардов рублей. Это достойный пример, как можно даже малым коллективом создавать уникальные продукты.
– Объемы авансирования со стороны Минобороны в последнее время снижаются. Как вам при этом удается не останавливать ОКР и НИР, а даже наращивать, как вы отметили, объемы выпуска продукции?
– Если бы у нас не было чистой прибыли, то никаких ОКР в таком объеме не велось бы. К тому же есть твердые контракты с Минобороны. Они заключаются по фиксированной цене с конкретными сроками. Кроме того, мы концентрируем прибыль в первую очередь от продаж техники иностранным заказчикам. С таким расчетом, чтобы хватило и на новые разработки.
Многое зависит также от рентабельности производства, умения распоряжаться прибылью. Тут прямо пропорциональная зависимость: чем больше ГОЗ, тем меньше поставок за рубеж. И наоборот, чем меньше ГОЗ – больше идет ВВТ на экспорт. Одно компенсируется другим.
– Как идет разработка новых авиационных средств поражения для ударных беспилотников? Ваш прогноз по их применению в локальных и иных конфликтах?
– Раньше в России серьезных БЛА не создавалось. Разрабатывать оружие для них просто так, без носителя, не зная его возможности, было очень сложно.
Сегодня на этом рынке появились серьезные разработчики, в том числе в лице группы компаний «Кронштадт» и УЗГА. На подходе аппараты ПАО «Компания «Сухой».
Среди производимых в России БЛА есть ударные и разведывательные машины. Главное направление развития беспилотников, которые не обладают возможностями большой полезной нагрузки, – это массогабаритные параметры. Учитывая это, мы при поддержке Минпромторга долгое время вели тему по созданию вооружения для одного из БЛА. Ключевые элементы для ракеты – двигатель, головку самонаведения, инерциальную систему, боевую часть практически сделали, что позволило перейти сегодня к изготовлению изделий малогабаритных категорий – 50 и 100 килограммов. Не буду пока называть их типаж.
Тесно работаем с «Кронштадтом» и компанией «Сухой» по перспективным направлениям деятельности. Думаю, за этой нишей будущее. Такая продукция станет все больше и больше завоевывать рынки, о чем говорит массовое применение беспилотников в ходе армяно-азербайджанского конфликта, их результативность. Такое оружие будет серьезно востребовано.
Мы плотно работаем на этом направлении, в том числе и по беспилотным вертолетам, авиационным носителям. На что получили полную поддержку Министерства обороны.
– Современные вооружения, вбирая в себя лучшие достижения науки и техники, вместе с тем становятся все дороже. В целях оптимизации расходов, может, есть смысл в кооперации с лучшими мировыми фирмами?
– Это, пожалуй, из области благих пожеланий. Вы полагаете, мы можем кооперироваться с фирмами, скажем, Соединенных Штатов Америки? Может, нечто подобное и было бы целесообразно с кем-либо другим. Но у нас, во-первых, уже есть такой проект. Это PJ-10 «БраМос» – по созданию сверхзвуковой противокорабельной ракеты с Индией. Он проверен временем и доказал свою жизнеспособность. Думаю, очень скоро «БраМос» продвинется и на рынки третьих стран. Идет постоянное развитие этой тематики. Я лично рад такому сотрудничеству, хорошо знаком с индийскими руководителями ВПК. Считаю, здесь у нас полноценное и равное сотрудничество.
Во-вторых, очень важно, чтобы никто не пытался в такой кооперации выжить за счет других, что-то получить за счет другой стороны.
Но вы правы в том, что цены сегодня, как говорится, кусаются. Тем не менее наше оружие конкурентоспособно. Потому что высокотехнологично, эффективно и дешевле зарубежных конкурентов. Поэтому хотелось бы верить, что у нас получится ряд других международных проектов.
– Какой импульс в проведении ОКР дали боевые действия в Сирии? Быть может, не только положительный, но и отрицательный? По данным Минобороны, например, от некоторых разработок российского ОПК пришлось отказаться. Насколько это затронуло вашу корпорацию и как важен в создании ВВТ опыт боевых действий?
– Все наши разработки подтвердили свою эффективность, в том числе в сирийской кампании. Ни от одной мы не отказались. Что касается испытаний оружия в боевых условиях, то это, безусловно, важный момент. Каким бы точным ни было математическое моделирование образцов ВВТ и полунатурные (стендовые, полигонные) испытания, боевую обстановку ничто не заменит. Хотя и в полигонных условиях выявляются серьезнейшие изъяны, замечания, мы видим, как от них избавляться.
Как известно, американцы уже давно испытывают F-35 и продолжают сталкиваться с новыми проблемами. Потому что выявляют такие огрехи, которые сложно обнаружить в обычной обстановке. Рано или поздно любая техника доводится до кондиции, но все упирается в огромные дополнительные расходы. Так что вывод делайте сами. Надо учитывать еще и экономику нашей страны.
Повторю: мы сейчас очень много внимания уделяем полунатурному, математическому моделированию. Для этого в лабораторно-конструкторском корпусе есть соответствующие испытательные комплексы, которые серьезно модернизированы за последнее время. И все же основа всему – натурные испытания, а еще лучше – боевые условия.
– Как ваша корпорация задействована в создании вооружения для нового легкого истребителя Checkmate, впервые презентованного на МАКС-2021?
– Говорить об этом преждевременно, поскольку облик и ТТХ нового самолета еще до конца не раскрываются. К тому же, судя по всему, в истребителе будет несколько модификаций и вариантов комплектации. Поэтому здесь пусть восторжествует главный принцип: оружие должно быть универсально. Понятно, что все зависит от задач, которые будет решать этот истребитель. Если речь о завоевании превосходства в воздухе, то это одно. Тогда можно говорить об изделиях «воздух-воздух». Если же он будет решать боевые задачи и на земле, то на борту обязательно должны быть ракеты класса «воздух-поверхность». Одно могу сказать: оружие, которое стоит на Су-57, – нашей разработки.
– Минобороны заявило, что в этом году закончатся государственные испытания гиперзвуковой ракеты «Циркон».
– Безусловно, с заказчиком эти сроки согласованы, все идет в соответствии с утвержденным графиком испытаний. Боюсь, как говорится, сглазить, но будем надеяться, что мы уложимся в эти сроки, хотя система очень сложная. В ряде пусков я лично участвовал и должен сказать, что впечатление потрясающее. Повторю: все, что запланировано, исполним в срок.
– Американцы устами своего министра обороны заявили, что к 2023 году у них появится свое гиперзвуковое оружие. Как вы оцениваете их возможности и будут ли, на ваш взгляд, его ТТХ сопоставимы с нашими?
– В открытой печати, к сожалению, мало пишется про его технические показатели. Знаю, что они занимались этой тематикой наравне с Советским Союзом и Российской Федерацией на достаточно регулярной основе. Еще в 1986 году у них был План NASP, который включал в себя разработки более чем по десяти направлениям и технологиям. Он охватывал буквально все: материалы, топливо, двигатели, аэродинамику и так далее. Но в 90-х годах они, видимо, притормозили в связи с распадом СССР.
Однако в 2000-х годах появилась концепция быстрого глобального удара PGS (Prompt Global Strike) и гиперзвуковая тематика вновь выдвинулась на одно из приоритетных направлений. Многие годы, создавая ракеты Х-47, Х-51, США пытаются решить эту проблему, но пока не совсем результативно.
Сегодня эта тематика активизировалась прежде всего потому, что такое оружие появилось у нас. Хотя вначале они не могли в это поверить и воспринимали все, как «мультики».
В США есть серьезные наработки по многим направлениям. Прежде всего в материаловедении, двигателестроении... Зная их технологический уровень, можно предположить, что после 2023 года они эту задачу решат. Поэтому нам нельзя останавливаться. Есть жесткая закономерность: остановился – значит отстал.
Я неоднократно говорил, что гиперзвук – не ради гиперзвука. Не только с чисто военной точки зрения. Эта технология имеет огромный мультипликационный эффект на все отрасли, назовем так, народного хозяйства. Чтобы создать гиперзвуковой аппарат, требуется огромный вычислительный комплекс, который просчитывал бы, что будет с телом, летящим со скоростью 5–35 Махов. Мы должны четко представлять, что происходит на таких скоростях с бортовым радиоэлектронным оборудованием (БРЭО), насколько это отражается на аэродинамике, какова надежность связи, поддается ли крылатая ракета управлению…
У нас в стране, как известно, долгие годы хромала элементная база, так что нам еще есть над чем работать. Поэтому не считаю заявления американцев голословными. Работы у них ведутся достаточно широким фронтом, и под них выделяются миллиардные ассигнования.
– Можно ли считать гиперзвук сегодня основным инструментом сдерживания?
– Основной инструмент сдерживания – это экономика государства. Именно она прежде всего делает государство великим, могучим, независимым. И хотя военный бюджет Российской Федерации на порядок меньше США, по могуществу оружия, которое у нас сегодня создано, мы не уступаем, а во многих аспектах превосходим конкурентов.
Считать гиперзвук панацеей от всех бед я бы не стал, поскольку есть ядерное оружие, которое было, есть и остается главным, безоговорочным инструментом сдерживания. Оно создано героическим трудом многих поколений советских людей, наших дедов, отцов и матерей, о чем мы не вправе забывать. Наша задача – сохранить и приумножить их великие завоевания.
Фаличев Олег
