Гром над Байконуром и бомба над Москвой
В шесть утра 15 ноября 1988 года небо над стартовой площадкой № 110 космодрома Байконур озарилось яркой вспышкой. Огромная, словно 20-этажная башня, ракета "Энергия" с самым секретным многоразовым кораблём лениво оторвалась от стартового стола и под рёв ракетных двигателей устремилась в небо. Советский корабль "Буран", закреплённый на циклопических размеров ракете, стал пятой симфонией советской оборонной промышленности.
Байконур. Перед первым стартом универсальной ракетно-космической транспортной системы "Энергия" с кораблём многоразового использования "Буран". Фото © ТАСС / Кузьмин Валентин
Для чего в действительности создавался "Буран", не говорили ни до начала программы, ни во время разработки, ни после первого полёта. Лишь 20 лет спустя завеса секретности пала и стало известно, что "Буран" — детище военно-промышленного комплекса, созданное ради одной цели и подчинённое одной задаче — доставить ядерное оружие прямо на голову американскому народу или украсть с орбиты любой объект, представляющий опасность или интерес для военных.
Советский челнок создавали с оглядкой на американские корабли Space Shuttle. Их, по словам NASA, строили для того, чтобы многоразовая космонавтика стала такой же обыденностью, как и поездка в супермаркет за газировкой. На деле, разумеется, ситуация была иной. Американцы создали многоразовые челноки с оглядкой на советские проекты. Многоразовые ракетопланы из СССР, как считали сотрудники третьего аналитического управления ЦРУ по военно-технической разведке, в перспективе могли выкрасть с орбиты любой американский спутник вместе с данными.
Спейс шаттл. Фото © wikipedia.org
Но угля в топку советской космической программы подбросили не американцы, а сами советские учёные. Юрий Сихарулидзе, Дмитрий Охоцимский и Мстислав Келдыш провели математический анализ Space Shuttle и выяснили, что небольшой боковой манёвр позволяет кораблю сбросить на Москву или Ленинград атомный заряд почти любой мощности, вплоть до 50 мегатонн. После того как военным положили на стол докладную записку с выводами учёных, у тогдашнего министра обороны Устинова едва не случился сердечный приступ.
Позднее ряд свидетелей — один из руководителей программы "Энергия-Буран" и лётчики-испытатели — неоднократно рассказывали, что в 1985 году Space Shuttle совершил-таки "нырок" над Москвой и с высоты в 70 километров даже "просигналил" советским системам ПВО. Однако доказать эту историю никто так и не смог. Важно другое — к середине 80-х "советский ответ" Space Shuttle запаздывал, и два инцидента — возможный увод с орбиты станции "Салют-7" и тот самый "нырок" — стали катализаторами для ускорения работы над советским челноком.
Быстрее, больше, мощнее
Работа над "Бураном" шла тяжело. Сложностей добавляли не только требования заказчиков, но и абсолютная секретность, из-за которой почти никто не знал, над чем именно работает. Бывший инженер-математик, один из создателей управляющего компьютера корабля Валентин Пустовский вспоминает, что до последнего не понимал, над каким именно устройством будет работать его группа.
Нам только озвучивали параметры, которых нужно достичь. Про то, что наши изделия — компьютеры и датчики будут установлены в космический корабль, мы даже подумать не могли. Узнали обо всём, наверное, через полгода или даже через год после первого пуска. Все были удивлены, мягко говоря
Всего над "Бураном" трудилось почти три миллиона человек — от математиков и химиков до сталелитейщиков, сварщиков и кладовщиков. Ни один советский проект не был настолько наукоёмким, сложным, тяжёлым в производстве и секретным одновременно. Трудность заключалась ещё и в том, что "Буран" при схожей аэродинамической схеме был крупнее и тяжелее американского "Шаттла" — если масса выводимой полезной нагрузки была примерно такой же, как у американского челнока и составляла 30 тонн, то возвращать с орбиты "Буран" мог даже крупногабаритные объекты, например, спутник или несколько спутников общей массой до 20 тонн. "Шаттл" мог доставить на Землю только 14 тонн груза с орбиты.
При этом экипаж "Бурана" мог разобрать любой объект на орбите с помощью манипулятора. Бывший руководитель сектора НИИ Автоматики и электросистем Борис Лапушенко пояснил, что "угнать" спутник с орбиты советский челнок мог за десять минут.
Была даже специальная схема разработана. Отсекаются элементы питания, разбирается частично блок спутника, укладывается в транспортный отсек и закрепляется там специальными упорами. И всё. Экипаж не покидает корабля, делает всё с камер и датчиков. Весь процесс — 10 минут. В худшем случае 20. А дальше манёвр и спуск с орбиты
Стотонный утюг
Если с двигателями для "Бурана" и другими сугубо космическими технологиями особенных проблем не было, то авиационная природа "орбитального самолёта" доставляла разработчикам немало проблем. К примеру, тепловая нагрузка на "Буран" при входе в атмосферу должна была составлять примерно 1500 градусов. Для того, чтобы обезопасить экипаж и машину, решать проблему стали в два этапа.
Фотохроника ТАСС
В рамках первого этапа на борту "Бурана" разместили 50 блоков первого космического суперкомпьютера. Система с единым центром управления представляла собой копию промышленного суперкомпьютера БЭСМ-6, который для космических полётов пришлось практически полностью перепроектировать и пересоздать. Машина управляла практически всем — экипаж корабля участвовал лишь в предполётной подготовке и следил за показаниями приборов, остальные манипуляции, включая взлёт, сближение, полёт в космосе и посадку, компьютер делал самостоятельно. Помимо прочего, компьютер высчитывал идеальную траекторию входа и удерживал машину согласно полётному заданию.
Историю создания температурного щита "Бурана" простой тоже назвать нельзя. Без малого четыре года научных изысканий, проверок и тестов привели к тому, что учёные создали больше двух сотен защитных составов. В итоге в качестве основного рассеивателя тепла выбрали углеродно-кварцевую смесь. Почти 40 тыс. теплозащитных чёрных плиток выплавляли из специального песка, который в СССР специально везли из Бразилии. Эта плитка, закреплённая на специальный клей, плюс компьютер, — были единственной защитой "Бурана" при входе в атмосферу и позволяли аккуратно "протыкать" её стотонным "утюгом".
Упущенное время
К 1987 году, когда работы над "Бураном" были практически завершены, СССР уже изменился и политически, и экономически. Однако выполнить программу "Энергия-Буран" нужно было до конца, и никто, даже на самом высшем уровне, не решался прекратить работы над уникальной машиной. О гражданском использовании машины речи не шло. Бывший сотрудник НИИ № 17, руководитель группы контроля специальных технических решений Виктор Соловьёв вспоминает, что стоимость программы "Энергия-Буран" на современные деньги составляла почти три триллиона рублей.
Такой объём можно было закрывать только военными задачами, от которых зависит судьба страны. Ну и что греха таить, одной из таких задач была доставка "спецгруза" — ядерного заряда мегатонного типа. О том, насколько далеко к моменту запуска продвинулись именно по боеприпасу, мне неизвестно, но применение боевого блока прямо из грузового отсека "Бурана" прорабатывалось и было, фактически, единственной задачей, которую корабль должен был выполнять в случае войны. На атмосферном аналоге корабля с макетом заряда полёты выполнялись, но космических пусков, конечно, не было
Битва титанов
Грохот и рокот, которыми сопровождался первый запуск "Бурана", стали последней, прощальной канонадой для космической программы некогда великой страны. Считается, что команду на отказ и фактическое уничтожение программы отдал новый руководитель СССР Михаил Горбачёв, однако это не совсем так. Горбачёв, как и его предшественники, не решился закрыть программу "Энергия-Буран" сразу. К тому же, советский космический челнок почти сразу после пуска назвали "космической ядерной бомбой".
Такое прозвище "советский Шаттл" получил не из-за возможности нести ядерное оружие, а из-за того, что аналитики ЦРУ уже через двое суток после пуска положили на стол Рейгана аналитическую записку, в которой "Буран" называли "единственной в мире системой, способной полностью нейтрализовать спутниковую группировку США и нанести неприемлемый ущерб вооруженным силам на большей части территории Америки".
Главной победой "Бурана" и сами разработчики, и бывшие военные, провожавшие челнок в первый и единственный полёт, считают полный отказ США от идеи размещать на орбите боевые спутники, в том числе и с радиоактивными элементами на борту. Уже через два года после первого полёта "Бурана" в США была официально свёрнута программа Стратегической Оборонной Инициативы (СОИ), которую называли "Звёздными войнами" Рейгана. Про уникальный орбитальный челнок, для которого готовили особый лётный отряд, особый космодром и особенное оружие, после этого почти сразу забыли. Необходимость балансировать на грани ядерной войны отпала, и сверхдорогое оружие оказалось никому не нужно.
После того как "Буран" приземлился на взлётно-посадочной полосе Байконура, заблаговременно погасив скорость с помощью энергичного разворота, история машины, фактически, была закончена. Из пяти создаваемых для космоса кораблей за пределами орбиты побывал лишь один. Первый и единственный корабль, успешно слетавший в космос, вместе с макетом ракеты "Энергия" погиб в цеху монтажно-испытательного комплекса Байконура 12 мая 2002 года. Остальные были либо разобраны прямо в цехах окончательной сборки, либо переделаны в выставочные макеты.
Сергей Андреев
