Веками религиозные институции старались контролировать, что читают верующие. А если появлялась «неправильная» книга, то её можно было, например, сжечь. Чаще всего полностью избавиться от изданий не удавалось, поэтому костры из книг стали просто жестом, демонстрирующим позицию церкви. И все-таки он вошёл в широкую практику — и продолжает существовать даже по сей день. Филолог Мила Витива рассказывает, как сжигали книги иудеи, первые христиане, католики, протестанты, православные и мусульмане.
Христиане: сжигают всё от Абеляра до комиксов
Сожжение книг было одним из способов бороться за строгую мораль. Первое упоминание о том, что христиане уничтожают книги, есть еще в Деяниях святых апостолов. Это часть Нового Завета, которая повествует о событиях, последовавших за евангельскими, а именно — о распространении христианства. Там описана проповедь апостола Павла в Эфесе. Многие из присутствующих на ней раньше практиковали колдовство, но после услышанного решили уничтожить записи о магических ритуалах: «Из занимавшихся чародейством довольно многие, собравши книги свои, сожгли пред всеми, и сложили цены их, и оказалось их на пятьдесят тысяч драхм» (Деян. 19:19). Такое поведение стало поощряться среди христиан.
После проповеди в Эфесе люди сами уничтожали свои книги. Однако вскоре литературные произведения, считавшиеся неугодными Богу, стали изымать силой.
Например, в 325 году после Первого Вселенского (Никейского) собора поэма «Талия» ересиарха Ария была осуждена, автора изгнали, а его книги сожгли. Из сохранившихся отрывков можно понять, почему произведение не понравилось церкви. На Никейском соборе в качестве символа веры признали учение о единосущности Сына Отцу, а ересиарх писал: «Бог не всегда был Отцом, но было, когда Бог был один, и не было еще Отца; впоследствии же соделался Он Отцом. Не всегда был Сын». Взгляды Ария признали еретическими, причем по закону: римские императоры Константин, Гонорий и Феодосий I опубликовали указ о том, что «учение о Троице должно быть соблюдено христианами; чтобы все остальные носили печально известное имя еретиков».
На этом церковные власти не остановились. В 405 году папа Иннокентий I составил первый список еретических писаний, подлежавших уничтожению. Новые нормы, связанные с сожжением книг, вводили Вселенские соборы — органы высшей власти у христиан. Шестой Вселенский собор в 680 году постановил:
«Повести о мучениках, врагами истины лживо составленные, дабы обесславить Христовых мучеников и слышащих привести к неверию, повелеваем не обнародовать в церквах, но предавать оные огню. Приемлющих же оные или внимающих оным, как будто истинным, анафематствуем».
Но через сто лет Седьмой Вселенский собор смягчил меру, указав, что подобные произведения «должно отдавать в епископию Константинопольскую, дабы положены были с прочими еретическими книгами».
Однако даже после этого сожжения книг не закончились. Например, в 843 году в Византии уничтожили труды иконоборцев, выступавших против использования религиозных изображений. Отметим, что на этом этапе развития христианства сжигали только книги, имеющие религиозное содержание.
Католики
В 1054 году друг от друга отделились католическая и православная церкви, и обе продолжили уничтожать книги в рамках цензуры.
Илья Аникьев, историк, ассистент МГУ:
«Сожжение книг было эффективной практикой для средневековой европейской судебной системы. Цели у нее могли быть разные. Подчас сожжение книг имело скорее символический характер: продемонстрировать власть и правоту, символически уничтожить ересь. Но также это было способом воспрепятствовать распространению информации, неугодных учений. Особенно, если речь шла о книгах одного автора, который написал их недавно».
Например, в 1121 году церковный собор, созванный в Суассоне (Франция), осудил труды известного философа и богослова Пьера Абеляра. Абеляр считал, что всё благое дает человеку Бог, следовательно, он дал человеку и ум. Значит, чтобы по-настоящему верить, нужно мыслить свободно, приходить к правильному восприятию Бога путем логических выводов. Церковь не могла с этим согласиться, и философа заставили сжечь экземпляры собственной книги.
Но настоящим символом церковной цензуры стала святая инквизиция, учрежденная в 1215 году. Борьба с еретиками оказалась полностью в ее ведении, и уничтожение книг стало более масштабным.
Так, в XII и XIII веках в Западной Европе стала популярна французская секта катаров. Папа Иннокентий III даже организовал против них крестовый поход. Сотни монахов и монахинь, епископов и их последователей сжигались на кострах, а отдельной целью инквизиторов было уничтожение религиозных трудов катаров. Ученые утверждают, что их должно было быть много, но до наших дней дошли только два богословских трактата и три «ритуала». Поэтому при изучении их идей приходится опираться на информацию от католической церкви, которая настроена по отношению к ним враждебно.
Однако сожжение книг мало влияло на взгляды большинства верующих.
Илья Аникьев:
«Не нужно думать, что сожжение книг способствовало борьбе с еретическими взглядами в народе, который в массе своей даже к концу Средневековья был не слишком грамотен и воспринимал информацию преимущественно через устную культуру. Для борьбы с ересями в народе существовали проповеди. Но сожжение книг и книжная цензура помогали обеспечить определенный уровень контроля над сообществом интеллектуалов (в основном из среды клира, дворян, купечества), которые только и могли создавать и транслировать философские и богословские системы».
К началу XVI века католики начинают бороться с книгами, не связанными с религией. В 1497 году религиозный реформатор Джироламо Савонарола конфисковал у жителей Флоренции тысячи предметов, признанных аморальными, в том числе карты, игральные кости, косметику, богатые наряды и, конечно, книги. Во время пышной церемонии сжигались произведения Овидия, «Декамерон» Боккаччо и другие светские тексты.
Появление книгопечатания усложнило борьбу с неугодной литературой. Если раньше книги можно было полностью уничтожить, то теперь сжечь все копии стало невозможно.
С 1448 по 1500 годы в Европе было напечатано 12 млн экземпляров книг. При таком объеме книжного рынка стало невозможно отслеживать весь тираж. Сожжение стало скорее ритуалом, заявляющим о неприятии того или иного литературного труда. Поскольку ситуация изменилась, инквизиция решила ужесточить цензуру. Первым о введении предварительной цензуры на книги в 1471 году объявил папа Сикст IV. Теперь через церковные органы проходила вся литература.
Вскоре стали составляться списки (индексы) запрещенной литературы. В 1535 году такой индекс составили во Франции, в последующие 15 лет — в Испании, Венеции, Милане и во Флоренции. В 1559 году разработали римский индекс, который распространялся на все католические страны. А в 1572 году была сформирована Святая конгрегация индекса, которая вносила в список новые книги и делала правки в тех, которые все-таки проходили цензуру.
Произведения, попавшие в этот список, изымались. Инквизиторы часто устраивали рейды по лавкам и частным библиотекам. Найденная запрещенная литература сжигалась на публичных торжественных церемониях, а людей, хранивших ее, ждало наказание.
Индекс запрещенных книг включал в себя не только религиозные произведения.
Запрещали произведения Эразма Роттердамского, Фрэнсиса Бэкона, Монтеня, Вольтера, Дидро, Бальзака, Золя, Сартра. В разные исторические периоды эти книги то сжигали, то просто осуждали.
Между тем католичество не переставало вести борьбу с еретическими учениями. К ним относились, по мнению священнослужителей, даже другие религии.
Так, с середины XIII по середину XVI века папы римские время от времени устраивали публичные сожжения Талмуда и других иудаистских книг. С появлением протестантизма католики нашли еще одного идейного врага. На протяжении всего XVI века по всей Европе сжигались протестантские сочинения, а также перевод Библии на немецкий язык, созданный Мартином Лютером. Отдельные случаи уничтожения протестантской литературы происходили и намного позже.
Со временем инквизиция становилась слабее. Однако подобный институт существует в рамках католичества до сих пор. В 1908 году инквизиция была переименована в Священную конгрегацию доктрины веры. Индекс запрещенной литературы также существовал довольно долго, однако в 1966 году он был упразднен. Чтение указанных в нем произведений и сейчас считается грехом, но человека уже не предают анафеме, а вот книги всё еще сжигают, чтобы показать, как церковь к ним относится.
31 марта 2019 года в Гданьске (Польша) католические священники сожгли труды индийского религиозного лидера Ошо, серию романов о Гарри Поттере Джоан Роулинг и «Сумерки» Стефани Майер. В соцсетях они объяснили, что следуют библейскому правилу — уничтожают магические книги.
Протестанты
Протестанты тоже боролись с литературой, которую считали еретической. В 1651 году колонист Уильям Пинчон, основавший город Спрингфилд (штат Массачусетс), опубликовал произведение «Заслуженная цена нашего искупления», в котором критиковал взгляды пуритан.
Пинчон считал, что искупить грехи поможет послушание, а не страдание и наказания. Его признали еретиком и сожгли все экземпляры его книги. Автор же не явился в суд и вернулся в Англию.
Еретическими признавались и некоторые течения внутри учения. Например, в 1656 году власти Бостона заключили под стражу нескольких проповедниц-квакерш. В местной газете написали, что они «приносили с собой и распространяли книги, в которых содержатся еретические и кощунственные учения, противоречащие истине Евангелия». Упомянутые книги, более сотни, были сожжены на Рыночной площади Бостона.
Протестанты боролись и с «непристойной» светской литературой. В 1873 году Энтони Комсток вместе с Христианской ассоциацией молодых людей основал Нью-Йоркское общество по борьбе с пороком. За 77 лет существования организация сожгла 15 тонн книг, 129 тонн пластинок и почти 4 миллиона картин. Общество боролось с романами Дэвида Герберта Лоуренса, Теодора Драйзера, Оскара Уайльда, Джеймса Джойса и многих других известных писателей.
Сжигать книги протестанты не перестали и в XX веке. В 1948 году по всей Америке массово уничтожали супергеройские комиксы. Церковь видела в историях о людях в облегающих трико аморальное содержание: ее смущало восхваление преступников и неприкрытая сексуальность едва одетых героинь.
Чаще всего комиксы сжигали городские священники, а помогали им родители, взволнованные увлечением детей.
В наши дни книги тоже горят. Не только католики, но и протестанты жгут романы Джоан Роулинг, приравнивая их к оккультным. В 2006 году книги поттерианы уничтожали в протестантских церквях по всей Америке.
Не прекращается и религиозная борьба. В 2010–2011 годах представители нескольких протестантских движений сжигали Кораны в Ноксвилле, Теннесси, Ист-Лансинге, Мичигане, Спрингфилде, Теннесси, Чикаго. Однако в современном мире это вызвало большие споры и протесты. Представители многих христианских объединений осудили поступок пасторов.
Православные
В православии тоже существовала церковная цензура, позволяющая уничтожать книги еретического содержания. Часто владельцы запрещенной литературы должны были поплатиться жизнью за свой грех. Подобное правило изначально появилось в сборнике церковных и светских законов под названием «Кормчая книга» в 1284 году. Там говорилось:
«Если кто будет еретическое писание у себя держать и волхованию его веровать, со всеми еретиками да будет проклят, а книги те на голове его сжечь». Правило соблюдалось вплоть до XVII века.
Возможно, вредные, по мнению церкви, книги уничтожались еще до появления указанной в «Кормчей книге» нормы. Ведь списки «отреченных книг» появились куда раньше: впервые подобный список встречается в Изборнике Святослава 1073 года. Он был переводом византийского индекса и включал в себя апокрифы, не признаваемые православием.
Однако последующие списки были дополнены текстами, актуальными для Древней Руси. Помимо религиозных трудов, туда вошли «чародейские» и гадательные книги: «Чаровник», «Волховник», «Громник» — а также естественнонаучные сочинения. Эти произведения следовало изымать и сжигать, иногда вместе с владельцем.
Уничтожали книги не только во времена Древней Руси, но и в последующие века. В середине XVII века прошла церковная реформа: в православной Библии были исправлены ошибки, накопившиеся в результате неточных переводов, а также изменены некоторые ритуалы (например, стали креститься тремя перстами, а не двумя). После реформы Священное Писание старого образца объявили еретическим и начали уничтожать.
В 1721 году Петр I учредил Святейший синод. В первую очередь эта организация контролировала религиозные труды, но также могла подать жалобу, если находила нечто предосудительное в светских сочинениях, — правда, к ней не всегда прислушивались. Например, в 1740 году М. В. Ломоносов издал книгу Бернара Ле Бовье де Фонтенеля «Разговоры о множестве миров», посвященную строению Вселенной. Синод объявил произведение «противным вере и нравственности», однако книгу после этого не сожгли, а даже переиздали.
Труды самого Ломоносова также подвергались нападкам. В 1757 году церковники потребовали приостановить его научную деятельность и сжечь его работы, а самого ученого отправить в Синод «для увещания и исправления». Однако светская власть на это не пошла.
У власти в это время была Елизавета I, чье правление пришлось на эпоху Просвещения: главное место стала занимать не церковь, а наука и светская власть. Поэтому запретить и уничтожить книгу, неугодную религиозным деятелям, стало значительно сложнее.
В наши дни костры из книг у православных редкость. Исключение — случай 2012 года, когда священники выложили на ютуб видео с сожжением работ богослова Алексея Осипова. Однако Духовный собор Троице-Сергиевой лавры, в которой они служили, осудил этот поступок.
Иудаисты: просят помощи у инквизиторов
Свидетельств о том, что иудеи сжигали книги, очень мало, и всегда речь идет о еретических трудах единоверцев. Наиболее известный случай произошел в 1233 году с трудами выдающегося еврейского богослова Моисея Маймонида. Многим раввинам не нравилось, что его работы вносят в иудаизм рационалистические тенденции. Однако они не решились действовать сами.
Иудеи не имели верховного органа, который бы мог постановить, что эта книга должна быть уничтожена, зато у них были хорошие отношения с католической инквизицией.
Раввины предложили им защитить чистоту иудейской веры и уничтожить книгу. Те согласились, и вскоре труды Маймонида были сожжены перед публикой в Монпелье и Париже.
В XVIII веке в Италии и Германии раввины приказали сжечь труды философа Моше Хаима Луцатто. Философ считал, что ему явился голос, который открыл многие тайны каббалы. Труды философа носили мистический характер, предвещали скорый приход мессии. Ортодоксальные иудеи посчитали взгляды Луцатто еретическими. Практически все его записи были уничтожены.
Исламисты: сжигают первоисточники Корана
В исламе считается, что наличие множества течений и сект ведет к правильному развитию религии, диалогу внутри нее. Мусульмане полагают, что исполняют волю Аллаха, ведь в священных текстах указывается, что в исламе будет 72 секты.
Игорь Алексеев, кандидат исторических наук, доцент РГГУ:
«В мусульманском мире книги сжигали редко. Думаю, это связано прежде всего с тем, что в исламе не сложился институт церкви и, следовательно, единое понимание ортодоксии и ереси. Каждая исламская школа понимала эти вопросы по-своему, а государство с разной степенью успешности балансировало, поддерживая тех или иных, но почти никогда не могло в полной мере закрепить конкретную идеологию в качестве монопольной истины. Таким образом, пространство ислама было и остается пространством идейной полемики, подчас очень ожесточенной, но в этой полемике окончательно не побеждает никто и сохраняется широкое многообразие различных взглядов».
Однако отдельные случаи уничтожения книг все-таки были. О том, что сжигать еретические книги правильно, часто говорили имамы — духовные авторитеты общества мусульман. Например, имама Исхака ибн Рахавейха однажды спросили: «Что, если я увидел у человека книгу, в которой есть заблуждение мурджиитов или кадаритов, позаимствовал ее у него, а когда она оказалась у меня в руках, сжег ее или порвал?» Он ответил: «Ты не сделал ничего неправильного» (Ас-Сунна, 3/511). Другой имам, Яхья ибн Маин, говорил: «Мы записывали от лжецов, и потом растапливали этим печи, и готовили на этом запекшийся хлеб». (Джамиуль усуль, 1/154).
Само составление Корана было связано с сожжением его источников.
Усман ибн Аффан, третий халиф ислама после Мухаммеда, занимался сбором аятов — фрагментов, состоящих из нескольких фраз пророка. Из аятов был составлен Коран. Когда книга была завершена, халиф приказал уничтожить все источники, в которых приводились цитаты Мухаммеда в других формулировках. Подобные рукописи собирали по всем мусульманским провинциям и сжигали. Это было сделано для того, чтобы созданная версия стала главным источником исламской традиции.
В Средние века мусульмане уничтожали еретические произведения при завоеваниях. Однако это распространялось лишь на тексты, связанные с религиями, которые считались идолопоклонническими. Христианство и иудаизм к ним не относились, так как почитали единого бога. Но такой религией, например, считался буддизм. В XII и XIII веках мусульманские армии сожгли буддийские тексты в районе Индо-Гангской равнины, разрушили сотни буддийских монастырей и святынь, убили множество монахов.
Борьба также происходила и среди различных направлений ислама. Например, в XII веке султан Саладин захотел сделать университет Аль-Азхар (Каир, Египет) местом обучения суннитов, тогда как раньше тут учились шииты. Огромную библиотеку, хранившую шиитские произведения, решено было уничтожить. Некоторые книги были сожжены, другие брошены в Нил, а третьи свалены в кучу и засыпаны песком. Было утеряно от 120 тысяч до 2 миллионов изданий.
Со временем решение о принятии или непринятии какой-то книги стало скорее гражданским вопросом. Вера и государство для мусульманина неразделимы, поэтому в XIX и XX веке вопросы о литературе, несовместимой с исламом, рассматривались в суде. Часто подобные дела можно было выиграть.
Так, ливанскую писательницу Лейлу Ба’альбаки, опубликовавшую в 1963 году сборник рассказов «Корабль нежности к Луне», обвинили в оскорблении общественной морали. В этой книге писательница рассматривала разные варианты идентичности арабской женщины, в тексте было несколько эротических сцен. Власти посчитали это непристойным.
Ливанские спецподразделения посетили все книжные магазины, чтобы конфисковать оставшиеся экземпляры сборника. Однако суд оправдал писательницу и вернул ей тираж.
А вот трилогия известного саудовского писателя Турки аль-Хамада «Призраки в безлюдных переулках», опубликованная в 1998 году, была запрещена в Саудовской Аравии, весь ее тираж был изъят. В ней автор критикует религиозно-политические основы государства: здесь встречаются картины нарушения саудитами религиозных предписаний, размышления о противоречивости религии и о государственной политике и откровенные сексуальные сцены.
Однако считается, что в современном мире куда опаснее общественная, а не государственная цензура мусульман. Из-за действий радикалов писатели, чьи произведения запретили, вынуждены уезжать на Запад. Именно радикалы, как правило, уничтожают литературу на Востоке. Например, боевики группировки «Исламское государство» (запрещенной на территории РФ) в 2015 году взорвали центральную библиотеку города Мосула в Ираке, уничтожив 10 тысяч книг. Но многие мусульмане отмечают, что радикализм группировок не имеет никакого отношения к принципам ислама, и стараются сделать так, чтобы не ассоциироваться с подобными организациями.
А это работает?
Несмотря на то, что сжигание книг было распространенной практикой на протяжении истории и религиозные организации полагались на нее как на механизм влияния, реальную пользу этой меры ученые ставят под сомнение.
Сергей Трофимов, кандидат социологических наук, доцент МГУ:
«Большинство поддерживало власти, считало такие методы не только приемлемыми, но и правильными. Лишь некоторые мыслители пытались сопротивляться уничтожению книг или хотя бы сожалели об их утрате. Физическое уничтожение редких текстов навсегда их удаляло из наследия, причем не только в случае публичного сожжения. Но в некоторых случаях, при наличии инакомыслящего меньшинства, эти уничтожаемые и осуждаемые книги могли приобретать героический или романтический подтекст, привлекая к себе внимание».
Даниил Черепанов, кандидат филологических наук, старший преподаватель МГУ:
«Развитие литературы было обусловлено какими-то более глобальными, „тектоническими“ процессами, а сожжение книг на этом фоне — явление „поверхностное“».
Получается, что сожжение книг не смогло повлиять и на развитие литературы и философской мысли в целом, как бы религиозные деятели ни хотели очистить ее от неприемлемых произведений.
Автор: Мила Витива
Заглавное изображение: Aleksandra Waliszewska
