С приходом к власти папа Франциск, используя свой излюбленный аргумент, что Церковь должна быть пастырской, а не сосредоточиваться на канонических нормах и аспектах вероучения, стал активно добиваться «обновления» форм священнического служения, выставляя в качестве примера своё собственное поведение. Но, как написал по этому поводу кардинал Каффара, «думать о пастырской практике, не основанной на вероучении и не укоренённой в нём — значит основывать и укоренять пастырскую практику в собственном произволе. Церковь, обращающая мало внимания на вероучение, становится не более пастырской, а более невежественной»[1].
Отказавшись от традиционных стиля общения и формы поведения, понтифик в итоге стал позволять себе самые экстравагантные поступки и высказывания, приводящие в замешательство правоверных католиков и эпатирующие неверующих. Это «самый атипичный папа», как назвала его пресса. Он посещает священников, оставивших служение ради François et don Luigi Ciotti main dans la mainсоздания семьи, чтобы продемонстрировать свою к ним «близость и любовь»[2]. Он встречается с однополыми парами, как это было в ходе его поездки в США в сентябре 2015 г., когда он предоставил аудиенцию своему бывшему ученику-гомосексуалисту и его «партнёру» и намеренно в присутствии представителей СМИ поцеловался с ними (при этом папа сам позвонил перед визитом своему ученику, выразив пожелание встретиться, и эта встреча явно была рассчитана на публику и выглядела как символический жест)[3]. (карт. 244) Так же открыто, на камеру, во время своего приезда на Сицилию он вошёл в храм, держа за руку итальянского священника Луиджи Чиотти, известного борца за права извращенцев [4]. В присутствии же журналистов он поцеловал руку другому ярому стороннику гомосексуализма — священнику Микеле де Паолису, во время празднования его юбилея в Доме Св. Марты. Понтифик обнял его со словами «всё возможно», так что юбиляр вышел, будучи крайне расстроган. Де Паолис является сооснователем организации геев под названием Agedo Foggia (2010 г.), Speaking to the press, Francois bowed deeply to reverently kiss the hand of Michele De Paolis: priest and supporter of gay rights, after the pope concelebrated with him at home Santa Marta, in the Vatican.которая выступает против католического учения о семье и браке. Его подход в этом вопросе основывается на обычных для извращенцев утверждениях: гомосексуальность не выбирают, она является ориентацией и частью персональной идентичности, это не болезнь и не извращение, так что гомосексуалисты могут вступать в близкие отношения друг с другом[5]. Поскольку факт встречи понтифика с таким деятелем вызвал недоумение у определённой части верующих, они обратились с вопросом к главе пресс-службы Ватикана для разъяснения смысла произошедшего, но не получили ответа.
Франциск назначает своими советниками либеральных архиепископов, высказывающихся в поддержку однополых браков. Он делает всё более радикальные заявления в поддержку содомитов, как это было в июне 2016 г. на встрече с журналистами. Комментируя слова кардинала Маркса о том, что церковь должна извиниться перед гей-сообществом, он повторил слова последнего, заявив: «Мы должны извиниться за многое, не только перед геями. Но мы должны не просто извиниться, а попросить прощения». «Этих людей нельзя дискриминировать, их следует уважать и пастырски опекать. Можно осуждать — не по идеологическим причинам, а в силу политических действий — некоторые проявления, оскорбительные для других. Но это не относится к делу: если речь идёт о человеке в этом состоянии, который имеет добрую волю и ищет Бога, кто мы такие, чтобы осуждать? Мы должны хорошо его сопровождать согласно тому, что говорит Катехизис»[6]. Неудивительно, что папа промолчал, когда в августе 2016 г. прозвучала резкая критика в адрес кардинала Маркса в связи с преданием гласности случая сексуального насилия в Трирской епархии, которой тот управлял с 2001 по 2007 г.
Его слова и поступки ещё в начале понтификата настолько впечатлили сообщество извращенцев, что в 2013 г. четыре американских журнала, известных своей приверженностью декаденской либертарианской культуре, выбрали его «человеком года». Сначала это сделало итальянское издание американского журнала «Vanity Fair», на страницах которого певец-содомит Элтон Джонс заявил: «Франциск представляет собой чудо смирения в эпоху, когда процветает тщеславие. Я надеюсь, что он Картинки по запросу rolling stone pope francisдонесёт своё послание до людей, находящихся за бортом общества, например, до гомосексуалистов. Этот папа, похоже, хочет вернуть Церковь к древним ценностям Христа...». Другой содомит, известный немецкий кутюрье Карл Лягерфельд также в свою очередь признался, что «очень любит нового папу, у которого чудный вид и большое чувство юмора», признавшись при этом, что сам он «не нуждается в Церкви» и «в понятии греха и ада». В декабре «человеком 2013 г.» Франциска провозгласили «Time» и «The Advocate» — старейшее издание в США, защищающее права гомосексуалистов. Оно объяснило своим читателям, что предложения понтифика являются «наиболее обнадёживающими из всех, когда-либо выдвигаемых в отношении геев и лесбиянок» и что благодаря ему «католики ЛГБТ отныне полны надежды, что пришло время перемен». С таким же названием («Папа Франциск: времена меняются») была опубликована статья о понтифике и в поп-журнале «Rolling Stone», с его фотографией на обложке.
Разрушители традиционных ценностей сделали, таким образом, из понтифика символ перемен, воплощение открытости в отношении современной морали, что стало очередным оскорблением достоинства правоверных католиков. Зато «толерантные» епископы и священники, наподобие кардинала Баньяско, почувствовали себя намного свободнее.
В июне 2013 г. председатель Конференции католических епископов Италии кардинал Баньяско провёл торжественное отпевание известного коммуниста и анархиста, сторонника абортов и борца за дело гомосексуалистов, священника Дона Галло. LUXURIA E PRINCESAОн пропел ему панегирик и позволил двум транссексуалам (одни из которых — Владимир Лусурия — первый открытый депутат-трансгендер в парламенте европейской страны) поддержать идеологию «ЛГБТ-сообщества» в ходе «универсальной молитвы», которой они воспользовались, чтобы поблагодарить Баньяско за то, что он позволил им «почувствовать себя трансгендерными творениями, любимыми и желанными Богу (!)». После чего прелат лично причастил извращенцев. Со стороны Ватикана при этом не последовало никакой официальной реакции, что неудивительно, так как Дон Галло осуществлял свою «священническую» миссию» совершенно безнаказанно, не опасаясь каких-либо санкций со стороны иерархов.
Тогда же произошло ещё одно симптоматичное событие. В августе 2013 г. основанный и управляемый иезуитами Понтфикальный университет св. Франсуа-Ксавьера в Боготе, который в течение 12 лет организовывал «Розовый академический цикл», открыто пропагандирующий образ жизни «геев», впервые провёл его в стенах института. Возмутившиеся миряне добились переноса «праздника» в другое место, но и здесь в отношении руководства университета не последовало никаких санкций ни со стороны Конференции католических епископов Колумбии, ни со стороны Рима. Более того, ректор учебного заведения в своём коммюнике выразил возмущение «нарушением законной университетской автономии» и, подчеркнув, что «никакая дискриминация больше не будет допущена». А бывший ректор, священник Карлос Новоа, профессор в области нравственной теологии, специалист по «сексуальной этике» и открытый сторонник абортов заявил, что данная мера «свидетельствует о возвращении Инквизиции в отдельном звене католической Церкви и является фактом наличия обскурантистских и фанатичных групп» [1].
Свидетельством прогресса в распространении гомосексуальной идеологии и гендерной теории стали и заявления ректора крупнейшего вуза Аргентины — иезуитского Католического университета Кордовы, который в своём интервью в августе 2013 г. заявил следующее: «Если Церковь хочет быть знаком того, что Бог близок всем, она в первую очередь не должна никого исключать. Она должна осуществить очень важные реформы: разведённые должны быть допущены до причастия, гомосексуалисты, если они стабильно живут со своими партнёрами, также должны причащаться. Мы говорим, что женщина играет важную роль, но мы не допускаем её до священнического служения»[2].
Вышеуказанным примерам последовал и кардинал Шёнборн, архиепископ Вены и примас Австрии, с радостью Президент Австрии Фишер, кардинал Шенборн, раввин Шнайер и митр. Иларион (Алфеев)приветствовавший победу своей «компатриотки» Кончиты Вурст на конкурсе песни «Евровидение», обратившись к Богу с просьбой «благословить её жизнь». Кардинал Долан, архиепископ Нью-Йорка с таким же чувством удовлетворения поддержал футболиста-гомосексуалиста, открыто признавшего свою нетрадиционную ориентацию, заявив: «Браво! Я рад за него, благослови его Господь!». Генеральный секретарь Конференции католических епископов Бразилии, самой главной по числу верующих католической страны в мире, позволил себе заявить: «Необходимо вести диалог о праве на совместную жизнь людей одного пола, решивших жить вместе. Они нуждаются в законной защите». Объяснил он это тем, что церковь находится в процессе постоянных перемен: «Она уже не та, что в прежние времена... Церковь ищет ответов в настоящем... Церковь всегда стремится понимать знаки времени»[3].
Показательны также заявления епископа Нунсио Галантино, назначенного Франциском в декабре 2013 г. генеральным секретарём Конференции католических епископов Италии. Выступая с проповедью перед молодыми итальянцами во Всемирный день молодёжи, он, извратив библейский текст, заявил, что Авраам своими молитвами спас Содом[4]. В другой раз, отвечая на вопрос о том, чего бы он желал итальянской церкви, тот ответил: «Говорить без запретов на любую тему, например, о женатых священниках, о причастии разведённых и гомосексуалистов». При этом он заметил, что не идентифицирует себя с теми, кто «перебирает чётки, стоя перед больницами, в которых практикуется добровольное прерывание беременности»[5].
Показательны также заявления епископа Нунсио Галантино, назначенного Франциском в декабре 2013 г. генеральным секретарём Конференции католических епископов Италии. Выступая с проповедью перед молодыми итальянцами во Всемирный день молодёжи, он, извратив библейский текст, заявил, что Авраам своими молитвами спас Содом[8]. В другой раз, отвечая на вопрос о том, чего бы он желал итальянской церкви, тот ответил: «Говорить без запретов на любую тему, например, о женатых священниках, о причастии разведённых и гомосексуалистов». При этом он заметил, что не идентифицирует себя с теми, кто «перебирает чётки, стоя перед больницами, в которых практикуется добровольное прерывание беременности»[9].
Понтифика изначально отличало безразличие к Литургии, пренебрежение литургическими нормами, отказ от литургического пения. Он внёс изменения в богослужебную практику, отказавшись в ходе торжества Тела и Крови Христова принять участие Бергольо целует ногувместе с христианским народом в процессии с Пресвятыми Дарами и в течение всего богослужения не преклонил колени. Зато в чине омовения ног в Великий Четверг он стал допускать к участию не только мужчин-прихожан, но и женщин, среди которых была и транссексуалка. Фактически понтифик воспользовался священнодействием в целях продвижения феминизма. Он шокировал даже долготерпеливых верующих, когда в 2016 г. отправился праздновать мессу Великого Четверга в Центр мигрантов, многие из которых были не христианами, а мусульманами. Даже привыкших к мультикультурным шоу католиков поразило зрелище папы, служащего мессу на импровизированном алтаре перед толпой не понимающих сути происходящего зевак, жующих жвачку и слушающих плеер, закинув ногу на ногу и снимающих его на дорогие смартфоны[10]. (карт. 245)
Франциск дал понять, что литургическая практика будет подвергаться дальнейшим изменениям. Уже в октябре 2013 г. понтифик произвёл чистку Конгрегации богослужения, окружив его главу — кардинала Сара своими людьми и введя в её состав, в том числе, архиепископа Пьеро Марини, являющегося сторонником радикальной модернизации литургии. Затем по распоряжению Франциска была создана комиссия, целью которой является разрушение, как пишут наблюдатели, «одного из оплотов сопротивления перегибам постсоборных литургистов», инструкции «Liturgiam authenticam» 2001 г., установившей критерии переводов литургических текстов с латыни на современные языки. Некоторые считают, что с учреждением этой комиссии встретят поддержку самые радикальные идеи модернизации литургического языка, а сама инструкция будет уничтожена, что откроет путь к переработке разработанного при Бенедикте ХVI документа «Summorum pontificum», снявшего ограничения на служение мессы в древнем обряде[11].
Поразительным также с точки зрения поведения пастыря стал визит Франциска в Бразилию, приуроченный к Всемирному дню молодёжи. Здесь его встречали миллионы верующих, для которых он провёл зрелищную дискотечно-эстрадную мессу на пляже с песнями и танцами, в которых участвовали и епископы[12]. К молодёжи папа обратился с такими словами: «Будьте революционерами. Я призываю вас плыть против течения. Да, я прошу вас восстать, восстать против этой культуры, которая рассматривает всё вокруг, как временное, и которая считает, что вы не в состоянии нести на себе ответственность»[13].
Не могут не поражать мирян и грубые слова папы, такие, например, как о прихожанах, с недостаточной радостью, с его точки зрения, присутствующих на литургии: «Какая гадость – эти христиане с перекошенными лицами, унылые христиане. Гадость, гадость, гадость. Да они и не вполне христиане. Они считают себя таковыми, но не являются ими в полной мере»[14]; или как по поводу распространения фейковых новостей в СМИ: «Люди имеют болезненную склонность к копрофагии».
Высказывания Франциска в проповедях, интервью и беседах, его мысли, изложенные в его книгах проникнуты нравственном и мировоззренческим релятивизмом и даже индифферентизмом, свидетельствующими о его неприятии католической веры. Вот лишь некоторые из них.
В отношении атеистов у него «нет прозелитических намерений», так как «прозелитизм – это помпезная бессмыслица, которая не имеет никакого смысла. Надо уметь познавать друг друга, слушать друг друга и наращивать знание о мире, который нас окружает». «Каждый человек имеет собственное понимание того, что есть добро и зло. Пусть следует добру так, как сам его понимает... Это достаточно, чтобы жить в лучшем мире». Под этими словами мог бы подписаться любой франк-масон, так что не случайно журналист атеистических взглядов Эуженио Скальфари, интервьюировавший понтифика, заявил, что «ещё никогда кафедра св.Петра не проявляла такой широкой открытости по отношению к современной и светской культуре, такого глубокого взгляда относительно совести и её свободы».
«Люди, не верящие в Бога тоже спасутся». «Господь нас всех спас кровью Христовой: всех, не только католиков. Всех! "Отче, и papeдаже атеистов?" Да, их тоже. Всех!». «Для меня надежда находится в человеческой личности, в том, что у неё в сердце. Я верю в человека. Я не говорю, что он плох или хорош, я говорю, что я верю в него, в достоинство и величие личности» [15].
«Церковь не против сексуального воспитания. Лично я считаю, то оно должно сопровождать развитие детей, адаптируясь на каждом этапе».
«Если священник влюбляется, это ведёт к пересмотру его призвания и к изменению жизни. Он должен найти епископа и сказать ему, что он любит, и оставить священство. И что тогда? – А я помогу найти ему занятие»[16].
«Конечно, в этом поиске и встрече с Богом всегда остаётся зона неуверенности. Она должна существовать. Если кто-то говорит, что он встретил Бога с полной уверенностью и что нет даже малейшей неуверенности, значит что-то не так... Мы всегда обнаружим только соразмерного нам бога... Тот, кто ищет сегодня только дисциплинарных решений, кто стремится преувеличенным образом к доктринальной «надёжности», кто упрямо стремится вернуть потерянное прошлое, тот обладает статичным и неэволюционным мышлением». «Не надо думать, что евангелическая весть должна всегда передаваться с помощью определённых и устойчивых формул, или с помощью точных слов, которые выражают абсолютно неизменное содержание»[17].
«Мир изменился, и Церковь не может закрываться в устоявшейся интерпретации догмы»; «чтобы достичь того, к чему Господь призывает свою Церковь, мы должны почувствовать "запах" людей сегодняшнего дня, проникнуться их радостью и надеждой...». «Наша задача заключается не в том, чтобы заниматься прозелитизмом, а в том, чтобы слушать, каковы потребности, желания, потерянные иллюзии, разочарования, надежды. Мы должны вернуть надежду молодым, помогать старикам, повернуться к будущему, распространять любовь... Мы должны открыть дверь отверженным и проповедовать мир». «Уважение прав человека..., среди которых выделяются религиозная свобода и свобода мысли, является необходимым условием развития страны, будь то социальное, или экономическое». «Христос пришёл в мир, чтобы научиться быть человеком, и, будучи человеком, идти вместе с людьми».
Вот за такое земное царство ратует Франциск, утверждая мировоззренческий плюрализм. Это чисто мирское понимание служения проявляется и в других словах: «Коррупция – большее зло, чем грех. В большей степени, чем прощать, это зло надо лечить. Коррупция стала естественной, вплоть до того, что она представляет собой личное и социальное состояние, связанное с нравами, обычной практикой в торговой и финансовой деятельности, в обращении к государственным услугам, в любых переговорах, в которых участвуют государственные служащие». «Меня не интересует, обучается ли ребёнок у католиков, протестантов, православных или иудеев. Меня интересует, чтобы его обучали и кормили». «Пусть пролитая кровь станет семенем надежды для строительства истинного братства между народами» [18].
На обращённые к нему вопросы о смысле страданий он ответил: «Это один их тех вопросов, на которые тяжелее всего ответить. На него нет ответа! Великий русский писатель Достоевский задавал себе тот же вопрос: почему дети страдают? Мы можем лишь обратить наш взор к небу и ждать ответов, которых мы не находим». «Женщина способна задать вопросы, на которые мужчины понимают с трудом. Послушайте, она задала сегодня единственный вопрос, на который нет ответа... Важный для всех вопрос: почему дети страдают?». Таким образом, не объясняя причины зла и представляя его бессмысленным, Франциск тем самым выставляет Бога ответственным за страдания детей, жестоким и безразличным к их мучениям.
В марте 2013 г. по завершению встречи с иностранными журналистами в Ватикане Франциск благословил их совершенно необычным образом: «Учитывая, что многие из вас не принадлежат к Католической церкви, а другие – неверующие, я обращаю от чистого сердца это благословение молча к каждому из вас, уважая совесть каждого, но зная, что каждый из вас является сыном Божиим». В другой раз он обратился ко всем с призывом: «Да благословит вас Господь и не забывайте молиться обо мне. А если кто-то не может это делать, либо потому что не верит, либо потому что ему не позволяет это его совесть, посылайте мне добрые вибрации!».
В одном из своих поучений в Доме св. Марты Франциск сказал, что Господь спас «всех людей» Кровью Христовой, и таким образом они стали «детьми Божьими – не только католики, но все, включая атеистов». «Сын Божий воплотился, чтобы посеять в сердцах людей чувство братства. Все братья и все дети Божьи» [19].
В ноябре 2015 г. во время возвращения из поездки из Африки понтифик дал интервью, в котором высказался против фундаментализма, который существует во всех религиях, заявив, что он предпочитает говорить о толерантности, о том, чтобы «жить вместе в дружбе»: «фундаментализм – это болезнь, присутствующая во всех религиях. Среди католиков мы тоже имеем таких, которые считают, что они обладают абсолютной истиной. Такие наносят зло, и мы должны с ним бороться»[20].
В одном из интервью газете «La Repubblica», раскрывая своё понимание Бога, он говорит: «Я верю в Бога, а не в католического Бога; не существует католического Бога; существует Бог. И я верю в Иисуса Христа, его воплощение. Иисус – мой учитель и пастырь, но Бог, Отец, Авва – это свет и Творец. Это моё существо. Вы думаете, что мы очень удалены?». «Я считаю, со своей стороны, что Бог есть свет, освещяющий тьму даже если он её не разгоняет, и что искра этого божественного света пребывает внутри каждого из нас... Но трансцендентность остаётся, поскольку этот свет, весь свет, который находится во всех, превосходит космос и всех существ, которые на данном этапе в нём живут» [21]. Такое понимание Бога совпадает с пантеистическим гностицизмом Тейяра де Шардена, а также фактически воспроизводит утверждение признанного франк-масона и покровителя Франциска кардинала Мартини: «Нельзя делать Бога католическим. Бог вне границ и определений, которые мы устанавливаем».
В преддверии открытия Года Милосердия в декабре 2015 г., посвящённого 50-летию окончания II Ватиканского собора, Франциск дал ему следующую оценку: «Церковь нуждается в том, чтобы это событие продолжало жить. С него начинается новый этап в её истории. Отцы собора живо почувствовали, как по наитию Духа, что с людьми их эпохи надо говорить о Боге более понятным языком. Когда были разрушены стены, которые долгое время держали Церковь как в цитадели, пришло время проповедовать Евангелие по-новому»[22]. Папу Иоанна ХХIII, разбившего стены, сковывавшие католическую церковь, Франциск канонизировал, то есть объявил святыми, 27 апреля 2014 г. — в тот же день, что и Иоанна Павла II, последовательного продолжателя разрушительного дела «отцов собора». А позже, 19 октября, Франциск добился, наконец, причисления к лику блаженных и Павла VI, против чего так долго и настойчиво боролся аббат Вилля. В своей проповеди по этому поводу понтифик заявил: «Глядя на этого великого Папу, этого мужественного христианина, этого неутомимого апостола, перед Богом мы может сказать лишь одно слово, простое и сердечное: спасибо! Спасибо, дорогой наш и любимый Папа Павел VI! Спасибо за твоё скромное и пророческое свидетельство любви к Христу и Церкви!»[23].
Одной из характерных особенностей «учительства» Франциска стало богохульство, которое он совершает, абсолютно произвольно толкуя текст Евангелия. В одном из своих выступлений он заявил: «Когда Иисус жаловался "Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?" — богохульствовал ли Он? В этом тайна. Очень часто я слушал людей, переживших тяжёлые, болезненные ситуации, которые столько потеряли или чувствовали себя одинокими и покинутыми и которые вопрошали: "За что? За что?". Они восставали против Бога. И я им отвечал: "Продолжайте так молиться, поскольку это тоже молитва". Так как когда Иисус говорил Отцу: "Для чего Ты Меня оставил?", это была именно молитва»[24]. То есть, по Франциску, получается, что Христос, обращаясь к Богу с такой молитвой, восставал против Бога.
Те же домыслы, не соответствующие традиционным толкованиям Св.Писания, мы видим в отношении Богородицы. Во времяя одной из своих проповедей Франциск заявил, что Святая Дева Мария испытала бунтарские чувства у подножия Креста после Его смерти и посчитала, что обещание Ангела во время Благовщения были ложными и что она была обманута. Вот что говорит Франциск: «Она молчала, но в своём сердце сколько слов она говорила Господу! Ты, в этот день, мне сказал, что он станет великим; ты мне сказал, что ты дашь ему трон Давида, его отца, что он будет царствовать вечно, а теперь я вижу здесь! Дева была человечной! И, наверное, ей хотелось сказать: Ложь! Я была обманута!»[25].
Вот ещё одно «толкование» Франциска: «Церковь и Дева Мария обе являются мамами; то, что мы говорим о Церкви, можно сказать и о Деве Марии, а то, что говорим о Деве Марии, может быть сказано и о Церкви... Любим ли мы Цекровь так же, как мы любим собственную мать, умея понимать её недостатки? У всех матерей есть недостатки, у нас у всех есть недостатки, но, когда мы говорим о недостатках нашей матери, мы их прощаем, мы их, таким образом, любим. У Церкви тоже есть недостатки: любим ли мы её так же, как мать, помогаем ли мы ей быть более красивой, более настоящей, более соответствующей Господу?».
Франциск любит давать вольные трактовки и личности Иуды, о котором он много раз отзывался с сочувствием и жалостью, в духе «Евангелия от Иуды», ставшего популярным со времён Бенедикта ХVI. В одной из своих проповедей он заявил: «Он был Капитель в Везлеепископом, одним из первых епископов, да? Заблудшая овечка. Бедняжка! Бедняжка этот брат Иуда, как назвал его дон Мадзолари в своей прекрасной проповеди: "Брат Иуда, что происходит в твоём сердце?"». В другой раз, ссылаясь на того же дона Мадзолари, Франциск, совершенно неверно объясняя значение скульптурного изображения на капители базилики св. Марии Магдалины в Везле (Франция), заключает: «С одной стороны там изображён удавившийся Иуда..., а с другой стороны капители – Иисус Добрый Пастырь, Который несёт его на плечах, несёт с Собой. Это тайна. Но эти люди в Средние Века, которые преподавали катехизис изображениями, они понимали тайну Иуды. И у дона Примо Мадзолари была хорошая речь... Это священник... хорошо понял сложность логики Евангелия. Тот, кто больше всего испачкал руки – это Иисус. Иисус испачкался больше всего. Он не был "чистеньким", но он вышёл из людей, был среди людей и принимал людей такими, какими они были, а не какими они должны были быть»[26]. (карт.) Вот так, прикрываясь, как всегда, многозначительным словом «тайна», на этот раз относящимся к «бедняжке Иуде», Франциск, выдав неизвестную фигуру за Христа, походя вновь совершил богохульство. Как написал один из католических блогеров, комментируя эту «милосердную» трактовку образа Иуды, «не стоит удивляться, если рано или поздно Бергольо выскажет сомнение и относительно самого диавола: он расскажет нам, что в конечном счёте, диавол был хорошим и Бог простит его, в соответствии с чаяниями Оригена и бреднями каинитов»[27].
Понтифик не гнушается и придуманными, оскорбительными для святых историями и анекдотами, которыми он веселит своих собеседников, но которые мы не будем приводить из уважения к чувствам верующих. Зато стоит напомнить о его сенсационном заявлении, прозвучавшем во время проповеди о святом Петре, крестившем язычников, которое касалось Картинки по запросу pape francois au nez rougeинопланетян и повергло в шок как верующих, так и не верующих: «Святой Пётр обратил варваров в Божью веру, несмотря на то, что те не очень хорошо относились к христианам. Я полностью поддерживаю его поступок... Представьте, что завтра к нам прилетят марсиане. Они будут зелёными и с большими ушами, как на детских рисунках. И вдруг один из них скажет: "Я хочу креститься". Что тогда нам делать?». Заявив, что Библия отвергает возможность дискриминации верующих по каким бы то ни было признакам, он продолжил: «Когда Господь указывает нам путь, неужели мы скажем: "Нет, Боже, это неразумно! Мы всё сделаем по-своему". Кто мы такие, чтобы закрывать перед кем-то двери?»[28]. Похоже, что когда команда Бергольо переформулирует догмат о непогрешимости папы, вопроса «Кто я такой?» или «Кто мы такие?» у него больше не возникнет.
Кардинал Каспер так объяснял суть подобной «евангелизации» от Франциска: «Его харизма состоит, в том числе, и в способности принять любого человека. Он живёт в парадигме диалога, и это то, чего нам недоставало»; «для Франциска Ватикан является не пунктом назначения, а точкой отправления»; «экуменизм корнями вырастает из его теологического мировоззрения»; он евангелист «не в конфессиональном, а в буквальном смысле»; он – «первый папа, говорящий о преобразовании института папства»; церкви необходимо «лечить глубокие раны искренним диалогом» и «омывать ноги, а не промывать мозги»[29].
Однако реакция простых католиков на эту «евангелизацию» оказалась не такой восторженной. Один из журналистов «Il Giornale» в своей статьей «"Юбилейный Год Лицемерия": Франциск вызывает у католиков всё большее раздражение» описал ситуацию следующим образом: «Франциск перешёл некую черту, вызвав настоящую бурю негодования, которая на этот раз вышла далеко за привычные рамки блогов традиционалистов и правых газет... О том, что Франциск уже изрядно наскучил даже своим вчерашним поклонникам, свидетельствуют и зияющие пустоты на площади св. Петра во время пасхального обращения Urbi et orbi, хотя обычно на таких событиях перед Ватиканской базиликой яблоку некуда упасть, а в Юбилейный год можно было бы ожидать рекордного притока народных масс, а не падения посещаемости. Операторы ватиканского телевидения CTV и фотографы "L'Osservatore Romano" уже давно избегают показывать столь популярные в прежние годы панорамные виды на толпу сверху, тщательно оберегая миф о популярности Франциска... Злые языки уже окрестили объявленный Франциском Год Милосердия Годом Лицемерия, и даже велиречивость наиболее прытких епископов и священников, раз за разом произносящих дежурные проповеди о милосердии и о пастырских талантах папы Франциска, не способны сгладить растущее недовольство и раздражение среди здравомыслящих верующих»[30].
Давая оценку высказываниям и поведению Франциска, важно отметить, что он очень хорошо понимает, что он делает и зачем он это делает. Он не является невеждой или поверхностным и посредственным интеллектуалом, не имеющим опыта в выполнении высоких должностных обязанностей. Будучи иезуитом, он хорошо изучил католическую доктрину, что видно из того, что все его ереси и ложные идеи сопровождаются правильными положениями традиционного учения, в силу чего малограмотному человеку трудно понять суть искажений. Мы имеем дело с хитрым и коварным врагом христианства, слова и поступки которого носят сознательно подрывной и провокационный характер и направлены на осквернение христианства и разрушение тех духовных и нравственных начал, которые остались ещё в жизни правоверных католиков.
Сам Франциск так изложил свою миссию: «II Ватиканский собор... решил смотреть в будущее в духе современности и раскрыться современной культуре. Отцы собора знали, что эта открытость современной культуре является синонимом религиозного экуменизма и диалога с неверующими. После них было сделано мало в этом направлении. У меня есть скромное и горячее желание это сделать»[31]. Действительно, мы видим, что «диалог», который ведёт Франциск, является действенным только в отношении нехристиан и врагов христианства, в то время, как в отношении тех, кто пытается хоть как-то сопротивляться разрушительным процессам в католической церкви, не проявляется даже намёка на милосердие. Франциска раздражают традиционная мораль, догма, литургия, которые он извращает, прибегая к своим излюбленным методам – осквернению, осмеянию, скандалу и профанации, смущающим и ввергающим в отчаяние верующих католиков. Как пишет исследователь Милес Кристи, «человек, который богохульствует и совершает кощунства систематически, открыто и мастерски, глубоко изучив католическую догму, прекрасно управляя медийным пространством, цинично пользуясь тем нравственным влиянием, которое обеспечивает ему громадный престиж его религиозной власти, такой человек, я бы сказал, может действовать только под прямым и добровольно принятым влиянием князя тьмы, князя мира сего, отца лжи...»[32] (карт.)
Рано или поздно эта связь Франциска с отцом лжи должна была выйти на свет, что и произошло во время его утренней проповеди 4 апреля 2017 г. в отеле святой Марфы. Показательно, что в сообщении «Радио Ватикана» об этой речи из неё убраны самые шокирующие высказывания, но они присутствуют в изложении «L'Osservatore Romano», опубликованном на ватиканском сайте[33] и переведённом «Свободной католической газетой». Говоря об отношении христиан ко кресту и крёстному знамению, понтифик соотнёс слова Христа «Когда вознесёте Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я» (Ин. 8, 28) с первым чтением Мессы (Числ 21, 4-9), в котором рассказывается история о медном змие, сделанном Моисеем в пустыне, чтобы ужаленные змеями, которых Господь послал на израильский народ в наказание за их ропот и неверие, взглянув на него, могли получить исцеление. Объясняя эту параллель, Франциск обратился к тому месту из Второго послания апостола Павла к Коринфянам, в котором о Христе говорится: «Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нём сделались праведниками пред Богом» (2 Кор 5, 21). Однако, он использовал другой перевод этой фразы: «не знавшего греха сделал грехом». В итоге Франциск семь раз употребил выражение «стал грехом» и, обыгрывая новозаветную аналогию «вознесения» Христа на кресте с вознесением Моисеем медного змия в пустыне, заявил, что, поскольку медный змий может быть символом змия-искусителя и диавола, то и Христос, следовательно, «принял вид отца греха» и «стал диаволом»[34].
Вот что пишет «L'Osservatore Romano»: «"Змий, – продолжает папа, — это символ зла, символ диавола; он был самым коварным из животных в земном раю". Поскольку "змий был тем, кто способен совратить с помощью обмана", он – "отец лжи: и это тайна". Но что же, значит, мы "должны смотреть на диавола, чтобы спастись? Змий – это отец греха, тот, кто побудил человечество согрешить". На самом деле "Иисус говорит: "Когда Я буду вознесен, все придут ко Мне". Очевидно, что это тайна креста". "Бронзовый змий исцелял, — говорит Франциск, — но бронзовый змий был двояким знаком: знаком греха, совершённого змием, знаком совращения змия, коварства змия; но он был также и знаком креста Христова, он был пророчеством". И "потому Господь говорит им: "Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, кто Я". Таким образом, утверждает папа, мы можем сказать, что "Иисус "стал змием", Иисус "стал грехом" и взял на себя все мерзости человечества, все мерзости греха. И Он "стал грехом", он дал вознести Себя, чтобы все люди смотрели на Него, люди, раненные грехом, мы сами. Это тайна греха, и об этом говорит Павел: "Он стал грехом" и принял вид отца греха, коварного змия". "Кто не смотрел на бронзового змия, будучи ужален Алхимическая гравюра: Livre des figures hiéroglypiques (1613), приписываемой Никола Фламмелю. змеей в пустыне, — объяснил Понтифик, — умирал во грехе, во грехе роптания против Бог и против Моисея" Подобным образом, "тот, кто не признает в этом человеке, вознесенном, подобно змию, силу Бога, ставшего грехом, чтобы исцелить нас, умрет в собственном грехе". Ибо "спасение приходит только с креста, но с того креста, который есть Бог, ставший плотью: нет спасения в идеях, нет спасения в благих намерениях, в желании стать хорошими"... Крест — говорит он далее – "для некоторых является отличительным знаком принадлежности: "Да, я ношу крест, чтобы было видно, что я христианин"". "Это неплохо", но "это не только отличительный знак, типа эмблемы команды», но "это память о том, кто стал грехом, кто стал диаволом, змием, ради нас; унизился до полного самоуничижения"»[35].
Наконец-то Франциск произнёс то, что выражает саму суть его мировоззрения, в основе которого лежит гностическое учение масонства, уравнивающее добро и зло, свет и тьму. Под этими словами с готовностью подписались бы теософы-сатанисты, рассматривающие змия-искусителя как своего бога. Так же откровенно демонизировала Христа их наставница Е.Блаватская, выдавая Его за Люцифира: «Demon est Deus inversus», «Логос и Сатана едины», «Люцифер есть Логос в своём высшем аспекте. Слово – перворожденный Слово – перерождённый брат Сатаны». В лучших традициях гностицизма Франциск обильно использует христианские понятия и сюжеты, наполняя их нехристианским содержанием. Накладывая покров «тайны» на евангельский текст и пребывая как бы в ореоле посвящённого, он даёт ему своё собственное, ложное и извращённое толкование, замещая собой всё святоотеческое предание. Это есть выражение оборотнической религии, окончательное утверждение которой приведёт к тому, когда, по словам теософа Э.Бейли, «между единственной Универсальной Церковью, Священной Ложей всех масонов и более узким кругом эзотерических обществ не будет расхождений».
