4 сентября 1943 года состоялась историческая встреча православных иерархов с Иосифом Сталиным
Для Русской Православной Церкви послереволюционные, 1920 и 1930 годы за все время ее бытия стали самими сложными.
Большевистская власть решила, что христианскому мировоззрению и Церкви как институту нет места в новом советском государстве. Все организованные формы церковной жизни были ликвидированы, монастыри закрыты, храмы уничтожены или переданы гражданским ведомствам, духовенство и монашество подвергнуто жесточайшим репрессиям.
На 1916 год в России было 77 727 действующих приходов, часовен и молитвенных домов. К 1941 году был открыт всего 3021 храм, из них около 3 тысяч находилось на территориях, присоединенных в 1939-1940 годах.
Количество священников и дьяконов сократилось с 66 140 человек до 6376. К 1938 году в СССР были закрыты все монастыри.
Из высшего духовенства в довоенные годы на свободе оставалось лишь четыре епископа. Остальные были расстреляны или находились в лагерях.
Несмотря на попытку государственной власти уничтожить Русскую Церковь, в начавшиеся годы войны духовенство и миряне, вместе со всем народом встали на защиту страны. В оставшихся храмах возносились молитвы о победе русского оружия, проповеди духовенства были посвящены раскрытию антихристианской сущности нацизма, в специальный фонд верующие собирали средства на нужды армии. На эти деньги были построены танковая колонна Дмитрий Донской, эскадрильи имени Александра Невского и «За Родину». Власти патриотическую деятельности Церкви не препятствовали, и решили активную позицию Церкви использовать в государственных интересах.
На оккупированных территориях, чтобы завоевать симпатии местного населения, Гитлер вернул к жизни запрещенные большевиками религиозные организации. Советскому руководству нужно было срочно менять церковную политику.
Произошло невероятное, лидер Советского государства пригласил на встречу в Кремль трех митрополитов: местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Сергия (Старгородского), митрополита Николая (Ярушевича) и митрополита Алексия (Симанского).
Встреча началась в девять вечера и продолжалась до часу ночи. На ней присутствовали глава внешнеполитического ведомства Вячеслав Молотов и полковник НКГБ Георгий Карпов.
Бывший воспитанник Тифлисской духовной семинарии, исключенный из нее за участие в революционной деятельности, теперь принимал иерархов, которые в прежней России занимали очень высокое социальное положение.
«Кратко отметив положительное значение патриотической деятельности Церкви за время войны, Сталин просил митрополитов Сергия, Алексия и Николая высказаться об имеющихся у Патриархии и у них лично назревших, но не разрешенных вопросах», - отметил Карпов.
Главным вопросом был вопрос церковного управления, после смерти Патриарха Тихона в 1925 году Русская Православная Церковь осталась без предстоятеля, а с 1935 года – без Синода.
На встрече были рассмотрены вопросы возобновления церковной жизни и открытия приходов, восстановления духовного образования, возвращения из ссылок и тюрем архиереев и некоторые другие важные вопросы.
Часть из них решилась очень быстро, большевистскими темпами. Вопрос о восстановлении патриаршества был решен за четыре дня. Советское правительство предоставило авиацию, и оставшиеся на свободе архиереи из отдаленных уголков страны самолетами были доставлены в Москву. Открывшийся 8 сентября Архиерейский собор избрал патриархом Московским и всея Руси Сергия.
Союзникам нужно было продемонстрировать, что права верующих в стране не ущемляются, это являлось одним из условий открытия второго фронта. Еще в 1942 году американский Совет церквей Христа, вынес резолюцию о том, что участие Америки на стороне СССР недопустимо потому, что Советский Союз – это атеистическое государство. Подобные претензии были у Великобритании и Англиканской церкви.
После проведения собора, к началу Тегеранской конференции советская сторона могла предоставить материалы, подтверждающие «свободу» Церкви в СССР.
Кроме того Сталин смотрел в будущее, он уже видел как Красная Армия освобождает от фашистов Европу. Москва должна стать объединяющим центром для православных народов Европы: болгар, румын, сербов, греков. Сталин хотел стать отцом не только тех народов, которые проживают на территории Советского Союза. И идея Москвы как Третьего Рима ему была хорошо знакома.
Другая часть вопросов, связанных с возобновлением приходской жизни, решалась крайне медленно. Власти в регионах это решение исполнять не спешили.
Во время беседы, когда зашел вопрос об открытии духовных школ, Сталин неожиданно спросил, почему у Церкви не кадров. Он без сомнения знал, что духовенство объявлено врагом народа и раздавлено катком репрессий, но видимо хотел услышать версию происходящего от церковного руководства.
«Кадров у нас нет по разным причинам. Одна из них: мы готовим священника, а он становится маршалом Советского Союза», - после некоторой паузы сказал митрополит Сергий. Бывшего семинариста ответ устроил, ведь он в юности размышлял об этом, чтобы Иосиф стал священником, сильно хотела его мать.
Печально, что за годы учебы Сталин не воспринял центральных идей христианской этики, и к Церкви обратился ради извлечения пользы.
Встреча Сталина с тремя иерархами лишь обозначила некоторую нормализацию отношений между гражданской властью и Церковью.
Кирилл Брагин
