Значительное ужесточение позиции Запада в отношении Лукашенко — это стратегия позиционного торга, в которой потом ослабление давления будут выменивать на политические уступки. Запад не совершает эмоциональных поступков, в каждом его действии строгий и прагматичный расчёт. Давление на Лукашенко — это крах манипулятивно-партнёрской стратегии и переход к манипулятивно-силовой.
На протяжении истекших десяти лет в Белоруссии формировалась прозападная группа, основу которой составлял МИД во главе с Макеем. Немудрено, что дипломатам внушалась мысль, что настоящая политика Белоруссии — это транзит на Запад. Он осуществляется скрытно по понятной причине реакции России, но все игры с Россией — блеф, а курс на Запад — настоящий. И дипломаты — авангард этого фронта.
Немудрено, что весь дипломатический корпус Лукашенко, работающий на Западе, оказался перевербованным. Если уж сам глава МИДа откровенный агент западных спецслужб, и на это имеется санкция Лукашенко, то понятно, что реальным хозяином является Запад. Все понимали, что Лукашенко — до поры до времени, а в час Х нужно будет сделать решающий шаг — и Запад расставит в Белоруссии всё по своим местам.
Именно этим объясняется опрометчивый поступок нескольких белорусских послов на Западе. Для них реальность была искажена тем окружением, среди которого они жили. Они решили, — сами или им кто-то подсказал, — что пришла пора сделать этот шаг. Они выступили против Лукашенко. Теперь их карьера кончена, и фальстарт оказался очевиден.
В Белоруссии изолирована Католическая партия во главе с митрополитом Тадеушем Кондрусевичем. Сам глава белорусских католиков вернулся в Польшу, так как, несмотря на белорусское гражданство, его в Белоруссию не впустили. Кроме того, что Кондрусевич совершенно открыто вербовал противников Лукашенко и готовил их к выступлениям по поступившему сигналу, он еще имеет второе гражданство, что противоречит белорусским законам.
Вся прозападная вертикаль в Белоруссии считала себя как у Христа за пазухой и верила, что они — элита новой Белоруссии в составе нового проекта Речи Посполитой. То, что, по мнению Лукашенко, это лишь блеф для России, не заставляло их верить в свою декоративность. Они считали, что перехват власти сложившимся параллельным институтом Запада в Белоруссии уже созрел, и лучшего момента для скоординированного выступления, чем президентские выборы, не будет.
В общем, в Белоруссии блефовали все — и Лукашенко, и пятая колонна, и Запад. Не понял этого лишь белорусский народ, включившийся в антилукашенковский протест, не думая над тем, кто его застрельщики и куда их ведут. Так как у России нет символики Союзного государства, пророссийским силам не с чем было выходить на улицы — по понятным причинам флаг России не подходил.
И протест оказался окрашен в цвета и флаги западной оппозиции и возглавлен её лидерами. Ведь Запад был единственным институтом, который имел легальную возможность не только работать в Белоруссии, но и вербовать в свои ряды лукашенковских чиновников, создавая тем самым двоевластие. Ружьё, висевшее на белорусской сцене, к третьему акту выстрелило.
После того, как Лукашенко опомнился и метнулся устранять сложившиеся при его помощи перекосы, Запад принялся дипломатически давить на Лукашенко. Домохозяйку Тихановскую окончательно превратили в говорящую голову оппозиции, которую возят по миру и дают озвучивать суфлёрские заготовки кураторов из польско-американских спецслужб.
После намеченного выступления в ООН её явно готовят на Нобелевскую премию мира и будут раздувать к грядущим президентским выборам в качестве «человека Запада», которому «заграница поможет».
Если конституционная реформа станет фактом, то вероятно столкновение вчерашних союзников — Бабарико и Тихановской. Пока Бабарико сидел в лукашенковском допре, из Тихановской лепили «гиганта мысли и фигуру, приближённую к императору». Тихановская в начале выборов и Тихановская через три месяца кампании — это два абсолютно разных человека.
Домохозяйка и Человек мира. Если Бабарико сохранит свой рейтинг от перетекания к Тихановской, ему поступит предложение о политическом блоке с ней и создании новой коалиции. Какое решение примет Бабарико в этой ситуации, предсказать не может никто.
России будет выгодно создать толкотню кандидатов на спасение Белоруссии. Они неминуемо станут рвать электорат друг у друга на части. Компромат в таком случае будет исходить не от Лукашенко, и верить ему белорусы будут значительно легче.
Однако тут должно соблюдаться правило предотвращения сговора на олигопольных рынках: число игроков должно делать невозможным сговор между ними. Для Белоруссии это число претендентов от семи до двенадцати с последующими коалициями. Можно и пять, но тут у кого-то вылезет административный ресурс, и облегчатся блоки остальных против лидера.
Потому число семь — это минимум оптимальности. Демократии будет выше крыши, а окончательный результат определит тот, кого не видно, и это должен быть не Лукашенко. Такой сценарий возможен после тщательно подготовленной конституционной реформы.
Однако Запад своими аппетитами шокировал Лукашенко так, что тот испугался сильнее, чем в 2010 году, когда жестко подавил Площадь. Зону комфорта Лукашенко покинул и никогда в неё больше не вернётся. Находиться в таком положении долго ему не удастся — давление будет лишь нарастать. Навязываемые ему Западом переговоры с Тихановской для него неприемлемы.
И теперь всё зависит от деликатности и тщательности российских переговорщиков. Союзное государство из-за агрессии Запада превращается для Лукашенко не только в приемлемую, но в единственную альтернативу. Только здесь его политическая карьера может продлиться.
Главное в том, что если раньше СГ вообще было неприемлемым для Лукашенко, то теперь ему необходима борьба за определённую его версию. А это уже не деструктивный, а конструктивный конфликт интересов, и чем раньше Лукашенко начнёт борьбу за эти позиции, тем лучше для него они могут быть по итогу. Есть о чём задуматься и ради чего постараться.
Александр Халдей
