Мы полюбили травить чиновников, и это плохо. Мы палим из пушки по воробьям. Почти никто не знает, хорошими или нет были министрами - саратовская Наталья «Ешьте дешевые макарошки» Соколова и уральская Ольга «Государство не просило вас рожать» Глацких. Мало кто слышал их фамилии до того, как они вляпались в историю. Их роль в государственной машине минимальна.
Кто такие региональные чиновники средней руки (как министр труда или глава департамента молодежной политики)? Это исполнители и администраторы, они не принимают политических решений, их дело - выполнить задачи, поставленные сверху - губернатором или Москвой.
Эти задачи, особенно самые непопулярные, называются как-нибудь скучно: заморозка индексации, повышение адресности социальной помощи, изменения в пенсионном законодательстве.
Но между собой-то чиновники общаются не на этом трескучем новоязе. Иногда происходит сбой системы: живое кулуарное слово сорвется с языка под видеокамеры. И вдруг за эту сермяжную правду, на которую в более сытые времена, может, и внимания бы не обратили, начинают судить как за измену родине.
А что, кто-то в коридорах власти по-другому думает? Да, наверное, нет: от молодежи хотят больше самостоятельности, а прожиточный минимум на то и минимум, чтобы не лобстерами питаться. Как-то так.
Ей-богу, если бы все чиновники говорили, как есть - было бы честнее. В этом даже как-то больше уважения, чем в аккуратных завуалированных речах. Но пока министров будут увольнять за слова, а не за дела - логика естественного отбора оставит в кабинетах лишь «тихих воспитанных тварей» (определение Фаины Раневской).
Хотя без ритуальных жертвоприношений система не обойдется и тогда. Нужно же кому-то быть крайним.
