После Евромайдана Украина превратилась в европейский плацдарм джихадистов. Это создает угрозу для безопасности как России, так и других соседей Украины, в частности Польши. Но если ФСБ умеет купировать эту угрозу, то польские спецслужбы реальным опытом борьбы с исламским терроризмом на своей территории не обладают.
К такому выводу пришел корреспондент Федерального агентства новостей, проанализировав текущую ситуацию.
Инцидент в Люблинском воеводстве
10 декабря в польские СМИ просочилась информация о ЧП недельной давности.
4 декабря Агентство внутренней безопасности (ABW) Польши задержало мужчину, подозреваемого в подготовке теракта в Люблинском воеводстве. Им оказался украинец Максим С. (фамилия в интересах следствия не разглашается).
По версии ABW, в Варшаве подозреваемый поддерживал тесные отношения с исламистами-выходцами из Таджикистана и Чечни. Два месяца назад Максим С.перешел в ислам, приняв имя Мухаммед. После этого украинец принялся активно готовиться к совершению теракта, целью которого должен был стать торговый центр в городе Пулавы.
Максим-Мухаммед исследовал подступы к нему, чтобы выяснить, какой «инструмент» будет наиболее эффективным для осуществления задуманного теракта: заминированный автомобиль, самодельное взрывное устройство или огнестрельное оружие.
В итоге новоявленный джихадист остановил свой выбор на заминированном автомобиле. Одновременно с поиском подходящей подержанной машины Максим-Мухаммед знакомился в Интернете с информацией террористического характера, приобретал компоненты для изготовления взрывчатки и устанавливал контакты с потенциальными единомышленниками.
При этом подозреваемый был абсолютно уверен в успехе своего предприятия. Настолько, что проболтался о подготовке теракта своим знакомым, от которых, судя по всему, информация о Максиме-Мухаммеде и утекла «куда следует».
Если бы не болтливость подозреваемого, не исключено, что польские спецслужбы, ранее всерьез не сталкивавшиеся с потенциальными угрозами радикального ислама, могли бы готовящийся теракт банально «проспать».
Прокуратура уже предъявила Максиму С. обвинения. По решению суда он будет находиться под арестом в течение трех месяцев. Несостоявшемуся террористу грозит до пяти лет тюрьмы.
История с несостоявшимся терактом в Пулавах явилась для польской общественности настолько неожиданной, что первой реакцией на нее стало удивление. Сама ситуация, когда в XXI веке в местах, где в годы Второй мировой боевики ОУН-УПА1 (организация запрещена в РФ) устроили печально известную Волынскую резню, украинец-джихадист (!) готовил теракт (!!) против польского населения (!!!), казалась абсолютно сюрреалистичной.
Нам же в этой истории удивительно иное — почему что-то подобное инциденту в Люблинском воеводстве не случилось в современной Польше ранее? Вот это действительно удивительно.
Дело в том, что лежащая к востоку от Польши Украина давно превратилась в настоящий «шалман» для радикальных исламистов, благодаря географическому соседству двух государств и пресловутому «безвизу» имеющих все возможности для «освоения» польской территории.
«Хизбы», Крым и Украина
Началась эта эпопея еще до Евромайдана, когда при попустительстве Киева среди крымских татар начали действовать эмиссары так называемой «международной панисламистской политической партии «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»1 (организация запрещена в РФ), по сути являвшейся международной террористической организацией.
Масштабному внедрению «хизбов» в среду крымских татар также в немалой степени способствовала негласная помощь Турции, рассматривающей Крым как пусть и утраченную, но, «исторически» по-прежнему «свою» территорию. С подачи Анкары к становлению «Хизб ут-Тахрир» на полуострове немало усилий приложили турецкая Национальная разведывательная организация (MİT), опекаемая ею турецкая организация ультраправых националистов «Серые волки», а также тесно связанный с турецкими кураторами «Меджлис1 крымско-татарского народа» (организация запрещена в РФ).
Экстремистские идеи «хизбов» среди крымскотатарского населения полуострова быстро набирали популярность, численность неофитов стремительно росла. Активисты «Хизб ут-Тахрир» вовлекали в свои ряды крымскотатарскую молодежь, создавали закрытые исламистские сообщества и устанавливали контроль над мечетями, продвигая на должности имамов своих ставленников.
Согласно отнюдь не полным данным украинских спецслужб, в 2012–2013 годы в Крыму насчитывалось уже порядка 10 тысяч «хизбов», часть из которых даже успела скататься в джихадистские «командировки» в Сирию.
Несмотря на свой явно экстремистский характер, группировка «Хизб ут-Тахрир» в Крыму благоденствовала — вплоть до момента воссоединения полуострова с Россией.
Между тем в России «Хизб ут-Тахрир» была признана террористической организацией и запрещена решением Верховного Суда РФ еще 14 февраля 2003 года. Поэтому, когда в 2014-м Крым «вернулся в родную гавань», верхушка местных «хизбов», равно как и их «коллеги» из «Меджлиса», в панике бежали на Украину.
Часть беглецов осела в Херсонской области, подключившись к «блокадам» Крыма и гражданской войне в Донбассе, часть убыла «от греха подальше» на Львовщину, а другие устроились в Одессе, мигом оценив, какие широкие возможности для серых схем и нелегальных операций открывает тамошняя специальная экономическая зона порто-франко.
Заметим, что к тому моменту Одессу уже лет десять обживали члены «Хизб ут-Тахрир», по понятным причинам сбежавшие после 2003 года из России. Так что украинская «жемчужина у моря» в 2014-м была для радикальных исламистов местом уже вполне насиженным.
Тех же «хизбов», что решили в 2014 году остаться в Крыму и уйти в подполье, стали активно «вычесывать» сотрудники ФСБ. Но вернемся на Украину.
Как известно, враг моего врага — мой друг. Так что нет ничего удивительного в том, что изгнанные из РФ и окопавшиеся на Украине радикальные исламисты после событий «Крымской весны» принялись вместе с украинскими националистами активно «дружить» против России.
Процессу взаимопроникновения и срастания украинских «хизбов», членов «Правого сектора»1 (организация запрещена в РФ) и иже с ними способствовала общая «крыша» в виде иностранных бенефициаров госпереворота в Киеве, покровительство со стороны правительства, СБУ и МВД Украины, а также поддержка Евромайдана рядом действовавших на «незалежной» мусульманских деятелей, симпатизировавших украинскому национализму. В качестве примера таковых можно вспомнить главу духовного управления мусульман Украины «Умма» Саида (Сергея Исмагилова), часто именуемого «муфтием Майдана».
К образовавшемуся на Украине конгломерату «хизбов» и неонацистов не преминули присоединиться и члены «Исламского государства»1 (организация запрещена в РФ).
Постмайданное правительство Украины не без веских оснований подозревалось в причастности к поставкам джихадистам вооружения и боеприпасов. На Украине, не особенно скрываясь, работали вербовщики ИГ1. Часть «хизбов» и принявших ислам украинских неонаци воевала в Сирии на стороне игиловцев.
Словом, дружба Украины и джихадистов цвела буйным цветом.
«Планировал совершение убийства…»
Впрочем, по мере того, как Россия, начавшая в 2015-м военную операцию в Сирии, все активнее перемалывала на Ближнем Востоке формирования ИГ, желания отправиться в очередную джихадистскую «командировку» у обживших Украину радикальных исламистов становилось все меньше. Вскоре произошел перелом. Вместо отправки новобранцев в Сирию украинские джихадисты стали принимать у себя «возвращенцев» с Ближнего Востока.
После освобождения Алеппо сирийскими войсками при помощи ВКС РФ ручеек пробирающихся из Сирии на Украину неудачливых строителей «всемирного халифата» превратился в настоящий поток.
Пользуясь продолжающейся деградацией украинской государственности, нарастающим хаосом в стране и прорехами в местном миграционном законодательстве, джихадисты имели неплохие шансы на Украине легализоваться. Ну, а после этого с «чистыми» документами — спасибо «безвизу»! — двинуть через кордон на Запад.
Любопытно, что СБУ не раз пыталась использовать джихадистов для организации, мягко говоря, недружественных актов на территории России. В первую очередь к таким операциям привлекались присягнувшие на верность ИГ боевики с гражданством РФ, сбежавшие от российского правосудия на Украину. Однако российские спецслужбы, изрядно поднаторевшие в борьбе с разнокалиберными террористическими организациями и бандподпольем, всякий раз срывали подобные «инициативы» украинских «коллег». Свидетельством тому становились лаконичные сообщения Центра общественных связей ФСБ.
Вот, например, типичная выдержка из прошлогодней сводки:
«9 сентября на территории Смоленской области задержан гражданин РФ Магомедов Меджид Габибулаевич 1988 года рождения, уроженец Республики Дагестан, член запрещенной на территории Российской Федерации международной террористической организации «Исламское государство», который по заданию Службы безопасности Украины и руководителей «Правого сектора» планировал совершение убийства одного из лидеров ополчения самопровозглашенной Донецкой Народной Республики».
На допросе Магомедов поведал, что СБУ оказывала помощь боевикам ИГ на территории Украины. Речь шла не только о финансировании, но и о поставках оружия и взрывчатки для организации терактов в России…
В общем, Магомедова и его подельников ФСБ исправно ловила, что, конечно, не добавляло оптимизма другим потенциальным участникам антироссийских «инициатив» СБУ. В свою очередь, это побуждало украинских исламистов побыстрее «делать ноги» с Украины на Запад, благо там к толпам заробитчан с тризубом в паспорте уже стали привыкать.
Угадайте, какая страна при этом автоматически становилась главным транзитным пунктом для украинских трудовых мигрантов, направлявшихся покорять Европу? Правильно, Польша. В которую, в числе заробитчан, потянулись с Украины игиловцы, «хизбы» и иные носители идеологии радикального ислама. Часто — успевшие повоевать на Ближнем Востоке и в Донбассе, то есть имевшие боевой опыт и навыки обращения с оружием, а также неплохо разбиравшиеся в минно-взрывном деле.
С учетом подобных обстоятельств попытка украинца-джихадиста устроить теракт на территории Польши становилась просто вопросом времени. Удивительно, что это время настало лишь в этом декабре, а не раньше. Тем более что первые угрозы джихадистов в адрес Польши прозвучали еще в 2016-м. В том же году 16 июня Сейм принял специальный закон о противодействии терроризму — кстати, первый закон такого рода в польской истории.
Многим полякам казалось, что одной этой меры хватит, чтобы оградить их страну от террористов-джихадистов. Однако недавнее задержание Максима-Мухаммеда наглядно доказывает, что это не совсем так. Потенциальный террорист свободно проник на территорию Польши и столь же свободно встречался в Варшаве с «выдавленными» из РФ последователями радикального исламизма.
Если бы Максим С. оказался менее болтлив, дело вполне могло закончиться трагедией и реальными жертвами. А сколько еще таких потенциальных террористов с украинским паспортом в кармане и радикальными идеями в голове сейчас разгуливают по польской земле?..
Чем быстрее, тем лучше
Похоже, Варшаве придется всерьез пересмотреть свое отношение как к современной Украине в целом, так и к украинским трудовым мигрантам, в частности. Чем быстрее Польша это сделает, тем для нее же будет лучше.
Можно еще порекомендовать польским спецслужбам наладить контакты для обмена опытом с их российскими коллегами. Но, увы, в силу господствующих в польских верхах русофобских настроений этот совет скорее всего окажется невостребованным.
В общем, пока петух не клюнет… Хотя не дай бог, конечно.
Андрей Союстов
