25 лет назад демократы освободили нас от советской власти, ликвидировав Советский Союз. Нам дали свободу, независимость, возможность выезжать из страны и заниматься бизнесом.
Однако вскоре обнаружилось, что свобода есть, а денег-то нет. А свобода без денег в мире, где за все надо платить – это все равно что свобода в лесу или в пустыне: никто ни в чем не ограничивает, только кому такая свобода нужна?
Если бы свобода в лесу или пустыне была очень востребована, то народ толпами отправлялся бы туда. Однако на практике наблюдается ровно обратное – люди не только не идут толпами в лес или пустыню, но даже бросают дома в селах и маленьких городках, чтобы перебраться в мегаполис, где жизнь намного дороже и за все нужно платить.
Так происходит, потому что свобода сама по себе не очень-то нужна. Человеку нужны условия для жизни, возможность пользоваться благами цивилизации, доступ к медицинскому обслуживанию, магазин в шаговой доступности. И, конечно же, нужна работа, потому что без работы нет зарплаты, а без зарплаты нечего делать в магазине.
А с работой после освобождения от советской власти тоже возникли проблемы, потому что предприятия начали закрываться. Новым владельцам стало выгоднее превращать их в торговые центры или перепродавать более состоятельным конкурентам, которые их закроют ради оптимизации бизнеса.
И заманчивая возможность открыть свой бизнес тоже на практике оказалась не такой радужной, как в теории. Потому что для создания бизнеса нужны инвестиции или хотя бы кредиты, а кто будет раздавать деньги направо и налево без гарантий возврата?
Да и можно ли в стране, где закрываются существующие предприятия, создать множество новых? Если бы экономика позволяла развивать производство, существующие предприятия не закрывались бы, а обновлялись и продолжали работать. Массовое банкротство заводов означает, что экономическая модель в принципе не располагает к развитию производства – ни нового, ни старого.
В итоге часть освобожденного от советской власти народа нашла работу в сфере услуг, а часть – не вписалась в рынок, как сказали нам демократы. А если называть вещи своими именами – пошла по миру.
И с каждым новым кризисом, а они в рыночной экономике случаются регулярно, по миру будут идти новые миллионы освобожденных от советской власти людей. Потому что в ходе каждого кризиса богатые становятся богаче, а бедные беднее. Более крупные предприятия поглощают более мелкие и оптимизируют свой бизнес, сокращая персонал.
Растущая автоматизация оставляет без работы людей, заменяя их машинами – вот только продукция, производимая машинами, уже не достается тем, кто остался без работы. Так как задача рыночной экономики – не занятость населения и распределение результатов труда в обществе, а получение максимальной прибыли, что требует повышать производительность и сокращать персонал, заменяя его автоматикой. Сокращенные уже не могут купить продукты, потому что не участвуют в производстве – они становятся лишними в обществе, не вписавшимися в рынок, свободными людьми, которые могут отправляться в пустыню или в лес. В городе для них больше нет работы, нет зарплаты, а значит, нет ни магазина, ни дома, ни благ цивилизации.
И если учесть, что в момент освобождения народа от советской власти автоматизация производства в Европе, США и даже в Китае шагнула далеко вперед, то советская промышленность в момент ликвидации СССР рыночной экономике уже не была нужна.
Именно потому после 1991 года началась быстрая ликвидация советской промышленности – все или почти все, что выпускалось в СССР, имело более успешные аналоги за рубежом. Поэтому сохранилось в основном производство оружия, атомная энергетика и вертолетостроение, а остальные производства оказались либо закрыты, либо сильно сокращены.
Вот так нас освободили от советской власти.
В СССР заводы принадлежали государству, и государство как крупный собственник имел необходимый ресурс для их развития. Но главное – государство решало задачу всеобщей занятости и соответственно обеспечивало всем гарантированную работу, зарплату и пенсию.
Освободив нас от советской власти, демократы передали промышленность в частные руки, то есть раздали ее более мелким, чем государство, собственникам, которые теперь никому ничего не должны.
Новые собственники заводов не обязаны обеспечивать никого работой, они могут поступить со своим предприятием, как им заблагорассудится – продать, снести, сдать в аренду и в металлолом. Могут повысить уровень автоматизации и сократить персонал, чего и требует рынок.
А тот собственник, который хочет развивать производство и, повышая автоматизацию, сохраняет рабочие места – оказывается уязвим, потому что не обладает такими возможностями, какими обладало государство. А значит, его легко могут загнать в угол конкуренты.
И чем меньше собственник – тем более он уязвим в условиях рынка. У мелкого собственника нет достаточных средств пережить кризис, нет возможности брать кредиты под низкий процент и привлекать инвестиции, ему труднее участвовать в тендерах на госзакупки.
Вот такую свободу дали нам демократы. Нас освободили от государства, которое гарантировало нам работу, зарплату, пенсию, медицинское обеспечение, бесплатное образование, жилье и многое другое. А государство освободили от нас – от обязанности по нашему трудоустройству и обеспечению всем жизненно необходимым.
Освободители оставили себе только самые лакомые куски – добычу нефти, газа, производство оружия и некоторые другие отрасли с доходностью более 100%.
А когда мы спохватились – нам вместо злого Ельцина дали доброго Путина, который устроил 13 лет потребительского счастья, поделившись с нами доходами от продажи нефти и газа, благо цены на них это позволяли. И еще провел нам Олимпиаду. И присоединил Крым, чтобы порадовать публику...
Нас освободили, чтобы присвоить себе все, что раньше принадлежало нашему государству, то есть всем нам. Собственность государства пошла по рукам, и вместо одного крупного собственника возникли тысячи относительно небольших и миллионы совсем мелких, с которыми теперь можно делать что угодно.
И даже то, что прошло сквозь пальцы у жуликов и оказалось в руках порядочных хозяев, либо было создано трудом людей за последние годы – можно тем или иным способом отнять и переделить. Потому что даже относительно крупный собственник не обладает теми возможностями, которыми обладает государство, и не может защитить свое предприятие. Тем более не может защитить его от разрушительных законов, которые власть способна принимать по своему усмотрению, поскольку властвует и в карманной для нее Госдуме.
Вот для этого нас и освободили – чтобы грабить. Чтобы сперва отнять самое большое и самое вкусное – а потом и все остальное, на что ляжет глаз.
Чтобы оставить от 250-миллионного советского народа несколько миллионов чиновников, охранников, военных и сотрудников сырьевых корпораций, которые будут обеспечивать сверхдоход и охранять его. А остальные будут предоставлены самим себе, то есть – свободны, свободны от всего.
Нас освободили, чтобы мы в конечном итоге сами себя чем-то занимали, причем без ресурсов для этого, создавая все голыми руками. Чтобы мы могли идти в лес, в поле, в пустыню – куда угодно. Или на войну. Главное – чтобы сократить многомиллионный народ до 10-20 миллионов, которые будут обслуживать вышки, скважины и трубы, а также их владельцев.
Первым этапом сокращения был раздел СССР на независимые республики, многие из которых на данный момент уже разорены и сокращены, что особенно заметно по Украине.
В УССР проживало около 50 миллионов человек – сколько живет на Украине сейчас? Меньше сорока. Из них около четверти одичало и превратилось из людей в свидомых сектантов, нелюдей. Людей осталось едва ли 30 миллионов.
В Российской Федерации проживает почти 150 миллионов, но 20 уже считаются нищими, они живут за чертой бедности и фактически выключены из цивилизации. А сколько наркоманов? Сколько тех, кто подобно украинским свидомитам готов жечь людей заживо? Думаете, меньше, чем на Украине?
Если учесть тех, кто фактически выпал из общества из-за нищеты, наркотиков или моральной деградации, нас уже сократили вдвое, если не больше. От 250-миллионного государства уже сейчас осталось меньше 100 миллионов, сохранивших человеческий облик и цивилизованный образ жизни.
А промышленность сокращена еще сильней – в разы. Это значит, что в соответствии с законами рынка число нищих и тех, кто ведет асоциальный образ жизни (алкоголиков, наркоманов, бандитов) будет только расти.
И последние 17 лет стабильности, которые кто-то ставит в заслугу Путину – это просто период медленного ограбления, который пришел на смену быстрому. Потому что грабители поняли, что в 90-е слишком разогнались и "клиент может соскочить".
На смену быстрому ограблению 90-х пришел период медленного, но стабильного ограбления, когда народ радуется стабильности, показухе вроде Сколково и Восточного, Олимпиаде, купленной в кредит иномарке, Крыму, "калибрам" и прочему "вставанию с колен".
Но все, чему многие радовались и продолжают радоваться до сих пор, делается с целью, чтобы народ не замечал, как его продолжают грабить. То есть освобождать.
Наш народ продолжают освобождать от государства, от работы, а следовательно, и от средств к существованию.
Вот такая она – свобода с барского плеча. Когда каждый может пойти в лес или в пустыню, оставив сначала свой завод, чтобы его можно было продать иностранным конкурентам, потом свой дом, чтобы его можно было сдавать в аренду кому-то, а потом и землю.
От промышленности нас уже практически освободили. От прав на получение жилья и доступных услуг ЖКХ – тоже. На очереди освобождение от земли.
