В последние месяцы в балтийских республиках, известных в «новом европейском доме» наиболее недружественной по отношению к России политикой, повеяли свежие ветры. Лидеры этих республик пусть с разной степенью твёрдости, с немалыми оговорками вдруг заговорили о готовности «прагматического сотрудничества» с Москвой. Первой «прорвала» фронт отчуждённости храбрая президент Эстонии Керсте Кальюлайд, которая провела в Кремле переговоры с В. Путиным.
Затем достаточно отчётливо аналогичные намерения выразил избранный недавно всенародным голосованием (и с большим преимуществом), но ещё не вступивший в должность президент Литвы Гитас Науседа.
Наконец, даже русофобски настроенный президент Латвии Эгилс Левитс, которого избирали лишь парламентом, начал направлять сигналы по поводу того, что и он не против «взаимовыгодных» связей с Москвой.
Имеются немалые основания полагать, что за этими движениями стоят не конъюнктурные расчёты, а причины фундаментального свойства.
Это осознание того, что балтийским экономикам за прошедший с момента обретения независимости срок так и не удалось полноценно включиться в европейское разделение труда. Льготный период пребывания в ЕС практически заканчивается, дотации постепенно снижаются, с 2019 года ввиду трудностей Евросоюза они и вовсе «временно» приостановлены, а собственные генераторы роста не созданы. Восстановить органические связи с Россией – задача, которая будет объективно возникать перед «капитанами индустрии» балтийских стран независимо от идеологической зашоренности их политических элит. Не случайно и за визитом Кальюлайд в Москву, и за «примирительными» заявлениями Науседы и Левитса прослеживается давление национальных ассоциаций предпринимателей и работодателей.
Кроме того, именно сейчас перед балтийскими экономиками в полной мере замаячила перспектива утраты в ближайшее время российского транзита.
Разговоры на эту тему с российской стороны велись давно, но в балтийских столицах почему-то полагали, что на уровне слов всё и останется, поскольку транзитные перевалки местных портов оставались на достаточно высоком уровне, а порой даже увеличивались. Инвестиционный цикл создания новых портов достаточно долгий, и только сейчас замещающие гавани на российской территории набирают полную силу по всем видам грузов. Порт в Усть-Луге Ленинградской области, например, вплотную подбирается к отметке грузооборота в 100 млн т, что выводит его на первое место на Балтике. После пуска его новых причалов в начале 2020-х гг. и открытия уже запланированного порта в Янтарном Калининградской области на доки Таллина, Риги и Вентспилса можно будет вешать огромные амбарные замки, а ведь они дают от 15% до 20% ВВП своих стран.
Аналогичная ситуация складывается и в других отраслях, например в энергетике, где под давлением западных союзников страны Балтии вынуждены выходить из электрокольца БРЭЛЛ (Белоруссия – Россия – Эстония – Латвия – Литва). При этом достаточных замещающих мощностей генерации тока не создаётся, и вся эта затея похожа на прыжок головой в омут.
Понимание ненормальности конфронтационного отношения к России, помимо деловых кругов, постепенно проникает и в общественные массы балтийских стран. Об этом свидетельствует исследование, проведенное Латвийским университетом вместе с немецким Фондом имени Фридриха Эберта «Идеологическая поляризация в балтийских обществах» (Ideological Polarization In Baltic Societies. A Cross-National Survey Report). Согласно опросу, с утверждением «сильная Россия необходима для уравновешивания влияния Запада» согласились 40% латвийцев, 38% литовцев и 36% эстонцев. По сравнению с 2016 годом эти числа выросли на 3-6%. С тем, что традиционные ценности балтийских обществ не совпадают с нынешними западными ценностями, не согласны только 45% латвийцев, 48% литовцев и 53% эстонцев.
За усиление санкций против России высказались лишь 15% (2016 г. – 31%) латвийцев, 22% (2016 г. – 54%) литовцев и 25% (2016 г. – 44%) эстонцев.
Наметившаяся эволюция подходов к России в странах Балтии вызывает беспокойство у некоторых их европейских соседей, например у Польши. Один из польских экспертов обращает внимание на то, что скоро Варшава может оказаться на фронте борьбы с «российским империализмом» в одиночестве: «Диалог с Москвой продолжают или возобновляют страны, которые сложно подозревать в симпатиях к Кремлю». Их недавние заявления в отношении Москвы, по мнению этого эксперта, стали очередным подтверждением того, что во взаимном сотрудничестве гораздо больше заинтересованы сами страны восточного блока, чем россияне. Россия обладает таким потенциалом, что может с лёгкостью менять союзы и направления внешней торговли, переориентируясь на Азию или Африку. Хотя в Варшаве считают, что называть этот процесс устойчивым и необратимым рано, пробуждение в Эстонии, Литве и Латвии прагматизма на российском направлении налицо.
Разумеется, эти веяния доходят до политических кругов балтийских стран не напрямую, а через зеркало сложившихся стереотипов и предубеждений, в том числе навязанных извне. Там всё ещё рассуждают о мифической военной угрозе со стороны России, хотя не надо быть военным стратегом, чтобы понять несоизмеримость её и натовского военного потенциалов.
В русскоговорящей общине национальные политики также продолжают видеть опасность, не понимая, что её возможный исход приведёт либо к коллапсу балтийских экономик, либо к необходимости заменить русских представителями самых экзотических стран, что никак не поможет сохранению традиций «балтийскости».
По степени готовности балтийских лидеров к диалогу с Москвой можно установить определённую иерархию.
Представляется, что наилучшие перспективы сотрудничества открываются во взаимоотношениях России с Литвой, ещё недавно считавшейся самым закоренелым «заповедником русофобии» в регионе. Это определяется тем, что новый прагматично настроенный президент Литвы Г. Науседа, разворачивая связи с Москвой, вполне может рассчитывать на поддержку правящего большинства в парламенте и действующего премьер-министра С. Сквернялиса. До сих пор глава литовского правительства проводил противоречивую и непоследовательную линию на российском направлении, то обозначая готовность к полномасштабному сотрудничеству, то подвергая предполагаемых партнёров острой критике. Во многом это объяснялось фактором Д. Грибаускайте, на которую он был вынужден постоянно оглядываться. Теперь же Сквернялис от этого бремени свободен. «Золотая карта» Науседы в связях с Москвой – это, безусловно, самый северный незамерзающий порт Балтики Клайпеда, из которой Науседа происходит. Нетрудно, в частности, заметить, что запланированный российский порт Янтарный (Калининградская область) сможет полноценно функционировать только в том случае, если поделится частью транзита с Клайпедой. Только она сможет остаться в будущем единственной дееспособной крупной гаванью в балтийских республиках.
Сложнее положение президента Эстонии К. Кальюлайд, которая уже продемонстрировала способность к ведению полноценного диалога с Москвой, но постоянно вынуждена озираться на антироссийски настроенный парламент. Сформированное в Эстонии правительство включает таких зоологических русофобов, как инициатор требования репараций от России, министр иностранных дел Ю. Рейнсалу и не настроено действовать в унисон с президентом.
Ещё безнадёжнее в этом отношении ситуация в Латвии, где и президент Э. Левитс, и премьер-министр К. Карстиньш известны своей последовательно антироссийской позицией. И хотя некоторые позитивные сигналы для Москвы исходят и от них, они наименее убедительны.
Не будет удивительно, если в итоге наибольшие потери от свёртывания отношений с Россией понесёт именно Латвия, включая полное пересыхание транзитных потоков в её порты Ригу и Вентспилс.
В целом же в выигрыше окажется, наверное, та балтийская столица, которая быстрее отбросит свои предубеждения по сотрудничеству с Россией.
Дмитрий Минин
