Приятно взять в руки отвёртку и немножко покопаться в Конституции. Той самой, которая была принята меньшинством населения в роковом 1993 году.
В процессе планового ремонта возникают закономерные сложности. Некоторые системы не работают, часть деталей сгорела и нуждается в замене. Однако, при ближайшем рассмотрении, сама государственная модель вызывает много вопросов.
Самый острый и самый болезненный из них — "русский вопрос". Демографическая и социальная обстановка такова, что можно говорить о вымирании русского народа. Темпы переселения русских с земли на небо несколько замедлились в последние годы, но процесс, увы, не остановлен и не развёрнут в обратную сторону.
На фоне этой трагедии ряд патриотических деятелей и организаций предложили внести в обновлённую Конституцию так называемую "русскую статью", в которой была бы сугубо отмечена "государствообразующая роль русского народа".
Власть с явной неохотой откликается на это предложение и склоняется к паллиативному решению: объявить в Конституции русский язык языком государствообразующего народа, без упоминаний какого именно. За всем этим крючкотворством стоит серьёзная проблема. Президент Путин несколько раз упоминал о минах, заложенных в конфедеративной модели государственного устройства СССР. Однако о минах, дремлющих под фундаментом Российской Федерации, у нас почему-то принято скромно умалчивать.
Копание в Конституции неизбежно ведёт нас к самокопанию, к размышлению, к анализу.
Внесение в Основной Закон слов об особой роли русского народа вполне поддаётся негативной трактовке. Мол, это наделяет русских особыми правами, нарушает равенство народов, живущих в России. Но наличие в РФ национальных республик наделяет особыми правами другие этносы, что также ставит вопрос о равенстве. Ведь каждая республика внутри России имеет свою конституцию и своё законодательство. Это по сути и по форме государство в государстве. Причём государство — национальное…
Драма состоит в том, что самый большой и самый сильный народ в России когда-нибудь откажется быть нейтральным фоном для резвости малых этносов. Русским тоже непременно захочется порезвиться и потребовать, так сказать, свою автономию. Но именно это означает крах нашего государства!
Все это отлично понимает власть. Посему она умело блокирует "русские поправки" и другие самые разнообразные проявления русской самости.
Как так вышло, что державное мышление вошло в противоречие с идеей русскости? Об этом можно писать целые трактаты. Но не здесь и не сейчас. Теперь важно понять, что будет с нами дальше.
Имеет смысл поговорить о двух концепциях государственного устройства, первую из которых условно можно назвать "цветущей сложностью". Эта привлекательная и романтическая модель "имперского содружества" обоснована не только знаменитыми трудами философа Константина Леонтьева, но и современными патриотическими мыслителями. Метафорически государство выглядит как роскошный букет с огромным цветком в центре. Цветок этот и есть великий русский народ, вокруг которого процветают иные средние и малые нации. По сути, речь идёт о параде идентичностей, о естественном союзе своеобразных, уникальных и ярких локальных национализмов в рамках единого, сильного, централизованного государства. Как прекрасно: в каждой реторте пусть зреет свой национальный миф, своя уникальная культура, уходящая корнями в седую древность!..
О, пёстрая ярмарка народов, лоскутное одеяло континента, ренессанс старинных вер и обычаев! На фоне чудовищного миксера глобализма эта картина выглядит ещё более ценной и привлекательной. Её созерцание греет душу и ублажает ум.
Но может ли на практике такое государство быть крепким и устойчивым?
Сегодня национализм означает, прежде всего, эгоизм. Святое при капитализме право "тянуть одеяло на себя" сто раз будет подтверждено трудами ангажированных историков, статьями пламенных публицистов. Малые народы обоснуют это право необходимой компенсацией за мнимые или истинные притеснения и обиды, нанесённые им в ходе исторического процесса. Разовьют в себе ущербный комплекс меньшинств, которым теперь "все должны". А отрешённо дремлющий ныне, но способный проснуться, русский народ — легко объяснит это право громадным размером своего вклада в строительство державы российской, а также невосполнимыми потерями, впадая в тот же самый опасный синдром жертвы.
В результате вся наша "цветущая сложность" грозит переродиться в разборку, в свару, в "слепящую тьму" междоусобицы.
Вторая концепция менее привлекательна. Она груба и проста. Я бы назвал её словосочетанием "суровый монолит". Она предусматривает полное равноправие всех этнокультурных и политических субъектов в стране и целенаправленное формирование интегрального — не этнического, но гражданского национализма.
В этой модели русский язык и многонациональный российский народ — альфа и омега монолитного государства! Ведь только единая политическая нация справится с нахлынувшими со всех сторон опасностями. В бурных водоворотах XXI века именно ей придётся отражать военные, цивилизационные и миграционные угрозы.
Да, это приведёт к унификации и некоторой "скуке". Каждому народу придётся пожертвовать частью своей уникальной идентичности, отказаться от политической самости, перестать грезить автономиями и привилегиями. Националам придётся со временем распроститься со своими этническими заимками и минигосударствами, а русским — избавиться от чувства исторического превосходства над "меньшими братьями".
Такая парадигма сильно не понравится этнонационалистам всех мастей. Сразу слышу яростные возражения: подобная общность будет искусственной и нежизнеспособной, совсем другое дело — родоплеменные и этноконфессиональные структуры, укоренённые в почву, основанные на кровных связях и вековых обычаях!
Но так ли сильны и благотворны сейчас эти "естественные" структуры? И что есть само государство, как не искусственная, продуманная, просчитанная система организации жизни народа?
Сталинская модель чудесным образом совмещала в себе элементы "цветущей сложности" и "сурового монолита". Братство народов, населяющих СССР, предусматривало наличие старшего брата, авторитет которого был непререкаем. При этом активно и творчески развивалась победная идея единого советского народа. Подлинным гимном интегрального советского национализма стала знаменитая "Песня о родине" (1936 год). В ней есть такие строки:
"И никто на свете не умеет
Лучше нас смеяться и любить"
Речь шла не о русских, не о татарах, не об узбеках и не о евреях. "Мы" — это советские сверхлюди, способные построить самое справедливое, самое передовое, самое лучшее общество на планете.
Российский интегральный национализм возможен и необходим. Однако он будет мёртв без одухотворяющей его высокой, мощной идеи.
И такая идея обязательно будет сформулирована: ведь за пределами наших границ, во многих странах мира, на многих континентах, — нынешнюю Россию уже воспринимают как крепкий оплот антиглобализма, спасительный ковчег, уверенно плывущий по волнам планетарного безумия.
Рисунок в анонсе: Геннадий Животов
Андрей Фефелов
