Начало СВО подвело жирную черту под прежним этапом российского существования. Тридцатилетние попытки дружить с Западом и сделать Россию частью западного мира потерпели фиаско. Возврата к прежнему уже не будет. И перед страной неизбежно встает вопрос — куда и как двигаться дальше?
Мировые геополитические процессы становятся всё более сложными и запутанными. Чтобы бороться и побеждать, важно понимать, что происходит. Как Россия оказалась в нынешнем положении? Как решить сложнейший вопрос обновления кадров? Может ли Россия предложить альтернативу западному мегатренду и созданной Западом цивилизации смерти? Эти вопросы обсудили в передаче «Так сказать» («Абзац.Медиа») философ, политолог, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян и ведущая Елена Оя.
Политолог указывает, что с глубоким облегчением воспринял начало СВО, поскольку процессы деградации постепенно вели страну в небытие. По его словам, СВО –– это русская конвульсия, которая, будучи инстинктивной, парадоксальной и в чём-то даже безумной, является одновременно и спасительной.
Спецоперация ставит перед нами несколько крупных и принципиальных вопросов: проиграли ли русские в холодной войне? Как мы относимся к Беловежским соглашениям? Должны ли мы признать их преступлением? На эти вопросы необходимо наконец дать ответы, настаивает Кургинян. Ведь если имеет место наше поражение в холодной войне, то у этого поражения есть соответствующие результаты. Поражение неизбежно порождает синдром поражения (вьетнамский синдром и др.). Но тогда этот синдром необходимо преодолевать, применяя определенные психологические, информационные, политические программы.
Но вместо того чтобы начать наконец давать событиям и процессам «правильные имена», напускается туман, констатирует политолог. Это связано с тем, что за 30 лет в стране построено прозападное потребительское общество и никто не собирается всерьез «отряхнуть его прах» со своих ног. Всё, что сейчас может делать Путин, — это сочетать конфронтационную стратегию по отношению к Западу (порожденную конфронтацией Запада по отношению к России) с тем «вхожденческим» образом жизни, который строили более 30 лет. По мнению политолога, Путин не хочет посягать на этот образ жизни. Огромная война должна называться СВО именно потому, что граждан надо уверить, что в целом всё будет происходить как раньше.
Говоря о «вхожденческом» проекте, Кургинян указывает, что существовала часть КГБ, которая стремилась убрать коммунистическую партию, чтобы создать из России «нормальное» европейское квазидемократическое государство. Такое государство должно было стать полноправной частью Запада, войдя и в НАТО, и в Евросоюз. Данная часть КГБ стала мотором разрушения Советского Союза под проект вхождения «освобожденной» от окраин России в Европу. Всё, что происходило в нашей стране уже после распада СССР, также определялось этим проектом. Но когда Путину предложили ввести Россию в Запад по частям, он отказался –– и так в отношениях с Западом наметился поворот, маркируемый Мюнхенской речью Путина. Однако окончательно и бесповоротно проект вхождения в Запад рухнул только с началом СВО.
«Я не знаю, как выбираться из тридцатилетнего вхожденчества, –– подчеркивает Кургинян, –– но я точно знаю, что выбираться придется». По его словам, либо мы станем осажденной крепостью и осторожно восстановим некоторые константы жизни, либо произойдет катастрофа –– огромная война или что-то другое, но прежнего вхожденчества не будет.
Самым тяжелым вопросом в нынешней ситуации, считает Кургинян, является вопрос о субъекте. Любая кадровая политика осуществляется под конкретный проект, и делается это осторожно. Никакие вкрапления в действующую элиту новых компонент не изменят характера элиты. Когда говорится, что бойцы СВО будут новой элитой, значит ли это, что старая элита готова сама вырастить своего могильщика? Нет, она соответствующим образом кооптирует и погасит всё это.
Крах Советского Союза оказался чем-то гораздо большим, чем геополитической катастрофой нашего государства и проигрышем в холодной войне, говорит Кургинян. Пока существовал СССР, задающий свой мегатренд, была надежда на восхождение человека. Альтернативой этому является тренд нисхождения. Смерть возникает там, откуда ушла любовь. Нарастание в позднесоветскую эпоху безлюбости –– одна из причин краха СССР. Вместе с СССР рухнула цивилизация любви — и возникла монополия цивилизации смерти. Главная задача сегодня –– бежать из западного мегатренда, он же концлагерь предельной дегуманизации.
Политолог убежден: чтобы выстоять перед сегодняшними вызовами, Россия должна уже сейчас становиться супермилитаризованной страной. Нужно восстанавливать конструкторские бюро. Нужно неистовым усилием поднимать культурную планку, преодолевая «вхожденческий» регресс. Нужно вернуть почти утерянную способность производить высокоинтеллектуальные продукты. Россия должна стать настолько мощной, чтобы никто не сунулся.
18.06.2024г.
