Завершился беспрецедентный по продолжительности визит в Россию президента Белоруссии. Александр Лукашенко и Владимир Путин три дня общались в Сочи в разных форматах: играли в хоккей, катались на лыжах, сидели за столом переговоров, сходили в образовательный центр "Сириус". До чего же удалось договориться лидерам двух братских государств?
Если судить по официальным сообщениям и заявлениям самих президентов, то никаких глобальных договоренностей между Москвой и Минском достигнуто не было. Путин и Лукашенко даже не говорили на тему налогового маневра в нефтяной сфере. А ведь именно он стал катализатором обострения отношений между двумя странами.
За неделю до Нового года Лукашенко два раза прилетал в Москву для бесед с российским лидером. Тогда стороны не скрывали, что говорили в основном на тему того самого налогового маневра, из-за которого Белоруссия потеряет в ближайшие годы несколько миллиардов долларов. Батька торговался до последнего, но остался недоволен и в начале января начал фактически шантажировать Москву.
Сначала Лукашенко заявил о какой-то мифической угрозе суверенитету Белоруссии, намекнув на то, что исходить она может откуда угодно, в том числе, и от России. Потом президент решил пойти ва-банк и открыто стал угрожать Москве: мол, если она не поможет ему материально, то потеряет форпост на своих западных границах.
В Кремле на это заявление отреагировал помощник президента Юрий Ушаков. Он посоветовал Батьке не нагнетать обстановку и не делать заявлений о том, что Россия угрожает суверенитету Белоруссии.
В заочную пикировку с Лукашенко вступил и премьер-министр Дмитрий Медведев. Он напомнил ему о той помощи, которую Россия оказывает Минску. Речь идет о многочисленных кредитах. Причем, как заявил глава кабмина, Москва готова даже предоставить отсрочку по их выплате.
После этого Лукашенко успокоился, но, тем не менее, начал активные переговоры с Западом. Там его, как известно, не очень-то принимают, но Батька, похоже, решил играть на два фронта, подготавливая себе запасной аэродром на случай разрыва с Россией.
Впрочем, после трехдневного общения с Владимиром Путиным все обиды как рукой сняло: Лукашенко сам заговорил об объединении с Россией. И вот в этом его высказывании и кроется тайный смысл всего его визита и ключевой темы переговоров с российским лидером:
Зачем нам поднимать вопросы суверенитета России и Беларуси? Это икона, это святое. Мы готовы настолько идти далеко в единении, объединении наших усилий, государств и народов, насколько вы готовы. Слушайте, мы завтра можем объединиться, у нас проблем нет, но готовы ли вы, россияне и белорусы на это?
Этот вопрос, обращенный к двум братским народам, фактически включает зеленый свет для организации референдумов в России и Белоруссии, на которые можно вынести всего один, вполне очевидный вопрос о превращении Союзного государства в государство единое – с общей границей, с единой валютой и одним центром управления.
Захотят ли граждане двух славянских стран снова жить одной семьей – вопрос далеко неоднозначный. Но, похоже, Александр Лукашенко, наконец, прочувствовал, что значит для него Россия и ее люди. Ведь сам он родился в СССР и кому, как не ему самому, знать силу сплоченности и душевного подъема граждан той великой страны.
Александр Комаров
