Нынешняя весна в Белоруссии выдалась богатой на заявления политиков, представителей общественности, президента республики. Немало говорилось о будущем отношений с Россией, перспективах Союзного государства, проблемах российско-белорусской интеграции. Частыми стали и экскурсы в белорусское прошлое ХХ века. О значении этих вопросов свидетельствует и то, что неожиданно возник из полного, казалось, забвения Вячеслав Кебич, возглавлявший Совет Министров страны в 1990-1994 гг.: из-под его пера вышла книга с примечательным названием «Любим ли мы Россию?».
Дума о Русском мире
Президент А. Лукашенко сейчас нередко говорит о том, что Белоруссия не балансирует между Западом и Россией, а стремится реализовать свои государственные интересы, отсюда и упор на многовекторность. Вот что сказал по этому поводу белорусский лидер в своём Послании Национальному собранию и белорусскому народу 21 апреля 2016 г.: «Иногда противно слушать из некоторых ангажированных рупоров из России, что у нас чуть ли не мягкая белорусизация, что у нас ещё что-то тут происходит. Чуть ли не разворот куда-то».
А несколько ранее, в августе 2015 г., А. Лукашенко высказался в интервью в том смысле, что идея Русского мира является «глупостью»: «Это не правда, что большинство за русский мир. Я спрашивал у посла (России. – А.Р.): что значит собирание русских земель и что такое русский мир? Никто мне так и не объяснил».
В. Кебич в своей книге высказывается по этому острому для белорусов вопросу иначе: «…остерегаться прихода «русского мира» в Беларусь нет никакого смысла. Он давно уже здесь. В наших мыслях. В наших душах. В нашем образе жизни». И там же В. Кебич отмечает: «Пользуясь свободой слова и некоторой снисходительностью со стороны государства, белорусские националисты уже в открытую называют россиян не иначе как колонизаторами». Написано это в 2015 г.
…Вопрос о том, каким представляется современному жителю Белой Руси пространство Русской цивилизации (Русский мир) и как сам он определяет своё место в этом культурно-историческом пространстве, приобрёл дискуссионный характер. Ещё сравнительно недавно казалось, что дискуссий по этому вопросу возникнуть не может.
БНР как модель будущего белорусского государства?
После избрания А. Лукашенко в 1994 г. президентом Республики Беларусь русскому языку был придан статус государственного, а курс на интеграцию с Россией подтверждён голосованием на общереспубликанском референдуме. Казалось, у националистов нет шансов. Однако шло время, и Белоруссия менялась. Происходили эти перемены куда медленнее, чем на Украине, но всё же происходили. И происходят сегодня.
Белоруссия 1990-х годов была страной с самым, пожалуй, положительным отношением к русским на всём постсоветском пространстве за пределами РФ. Велика была доля населения, вспоминавшая Советский Союз добрым словом. Националисты были скорее маргиналами, они воспринимались как зримое воплощение сил, разрушивших Большую страну. Иной была и белорусская культура, белорусская литература – без русофобских пассажей, без засорённости полонизмами. Состояние белорусского общества 90-х годов хорошо иллюстрирует первый куплет гимна Белорусской ССР:
«Мы, белорусы, с братскою Русью,Вместе искали к счастью пути.В битвах за волю, в битвах за долю,С ней добыли мы знамя побед».Этот гимн, звучал каждый день по телевидению, по радио, он во многом помогал белорусам сохранять чувство единства с русским народом.
В 1991 г. гимн отменили, затем в 1995 г. вернули музыку и семь лет исполняли гимн без слов. Новые слова появились только в 2002 г.:
«Мы, белорусы — мирные люди,Сердцем преданные родной земле.Искренне дружим, силы копим,Мы в трудовой и свободной семье».Хорошие слова, но о Руси – уже молчок.
Постепенно менялись и ориентиры в области культуры. Если белорусская классическая литература обращала большое внимание на бедность белорусских крестьян, на их зависимость от польских панов, то в литературе независимой Республики Беларусь зазвучали мотивы «золотого века Великого княжества Литовского», стал воспеваться вклад «белорусской шляхты» в развитие Речи Посполитой.
Постепенно эти тенденция становилась всё более выраженной. На недавнем (февраль 2016 г.) заседании «Клуба редакторов» – официального рупора белорусского телевидения главный редактор ведущей государственной газеты «Советская Белоруссия» (орган администрации президента Республики Беларусь) Павел Якубович заявил: «Да, когда-то мои личные враги в годы оккупации нашей земли германскими войсками взяли замечательный, самый простой символ «Погоня» и лозунг «Жыве Беларусь!» себе на вооружение... Они уже сгнили в земле, кто-то был повешен, кто-то сбежал за границу. Так почему прекрасный лозунг «Жыве Беларусь!» сейчас должен быть разъединяющим?»
Участвовавший в заседании «Клуба редакторов» заместитель председателя крайне националистической, русофобской партии БНФ Григорий Костусёв тут же согласился с П. Якубовичем, заметив, что БНР (Белорусская народная республика – эфемерное образование, созданное в 1918 г. под контролем германской оккупационной администрации и просуществовавшее всего несколько месяцев. – А.Р.) – это один из этапов построения будущего белорусского государства. Вот так.
Если бы нечто подобное прозвучало ещё десять лет назад, многие, особенно представители старшего поколения, ветераны войны, бывшие партизаны, помнившие о БНР не понаслышке, были бы потрясены до глубины души – главный редактор ведущей газеты страны вместе с одним из лидеров националистов наперебой расхваливают символику и «исторический опыт» коллаборационистов и предателей. Однако всё меняется. Меняется постепенно, незаметно.
Чтобы понять смысл этих перемен, стоит напомнить некоторые факты из истории БНР.
На службе кайзеру и фюреру
В ноябре 1917 г. при выборах во Всероссийское учредительное собрание политические партии и группировки, пытавшиеся добиться независимости Белоруссии от России, получили… от 0,3% до 0,4% голосов белорусов.
Тем не менее на революционной волне борьбы с «Россией – тюрьмой народов» эти малозаметные группки националистов заметно активизировались. Новый шанс дала им немецкая оккупация. 21 февраля 1918 г. исполком Всебелорусского съезда объявил себя «временной властью на территории Белоруссии». 3 марта 1918 г. между Советской Россией и Германией был заключён Брестский мир, а уже 25 марта в оккупированном войсками кайзера Минске была провозглашена Белорусская народная республика (БНР), тут же предъявившая требование включить в её состав Смоленскую и Черниговскую губернии. Именно эту дату, 25 марта, и призвали в «Клубе редакторов» сделать государственным праздником Республики Беларусь.
Одним из первых актов тех, кто провозгласил БНР, стала направленная кайзеру Вильгельму II подобострастная телеграмма: «Рада Белорусской Народной Республики как законная представительница белорусского народа обращается к Вашему Кайзерскому Величеству с выражением наиглубочайшей благодарности за освобождение Беларуси немецкими войсками от тяжкого ярма и господствующей чужой армии. Рада БНР, объявившая независимость всей Беларуси, просит Ваше Кайзерское Величество поддержать ее мероприятия для поддержания государственной независимости… Только под опекой Немецкой империи край видит свое будущее».
Во главе БНР, просуществовавшей в 1918 г. всего 9 месяцев, встали такие одиозные фигуры, как Антон Луцкевич, Радослав Островский, Фабиан Акинчиц. Луцкевич после ухода немцев и оккупации поляками Западной Белоруссии переехал в Вильно, где издавал газету «Наша нива» и тесно сотрудничал с немецкими спецслужбами; его сын Лявон Луцкевич в годы Великой Отечественной войны стал офицером абвера. Островский был агентом польской дефензивы (контрразведки), во время Великой Отечественной войны служил нацистам и возглавлял в годы фашистской оккупации реанимированную Белорусскую центральную раду. Акинчиц еще до войны бежал в Польшу, после краха польского режима в 1939 г. переехал в Германию, где работал в министерстве пропаганды Геббельса.
Воссозданная 21 декабря 1943 г. в Минске Белорусская центральная рада во главе с Радославом Островским сформировала Белорусскую краевую самооборону, которую немцы использовали как вспомогательную силу частей СС. 27 июня 1944 г., когда Красная армия уже начала операцию «Багратион», а партизаны взяли Минск в плотное кольцо, немецкое командование спешно созвало в оккупированной белорусской столице Второй всебелорусский конгресс, от имени которого Р. Островский направил в Берлин телеграмму фюреру: «Вождю великой Германии Адольфу Гитлеру, Главная квартира. 27 июня 1944 г. Второй Всебелорусский конгресс, на который съехались в столичный город Белоруссии – Минск 1093 представителя белорусского народа, поручил мне послать Вам, Фюрер, приветствие и заверить Вас, что белорусский народ будет неуклонно бороться вместе с немецким солдатом против общего нашего врага – большевизма. Мы надеемся и верим в окончательную победу, которая под Вашим руководством, при строительстве Новой Европы, принесет счастливое будущее белорусскому народу. Да здравствует победа! Р. Островский».
Здание и сам зал, где в оккупированном немцами Минске проходил конгресс, были украшены бело-красно-белыми флагами, «замечательным символом» – гербом «Погоня» и «прекрасным лозунгом» «Жыве Беларусь!» – тем символом и тем лозунгом, которые популяризует сегодня главный редактор газеты «Советская Белоруссия» Павел Якубович.
…Спустя всего неделю после «судьбоносного конгресса» предатели бежали вместе с фашистами на Запад. 3 июля 1944 г. Красная армия освободила Минск.
***
Можно было бы ещё много рассказать о том, как засеваются и всходят в современной Республике Беларусь семена идеологии БНР. Как постепенно исчез с вывесок в метро и на железнодорожном транспорте русский язык, как внедряется «белорусская латиница», как всюду, где только можно, власти, не вводя прямого запрета, «настоятельно советуют» не использовать при украшении мероприятий, посвящённых Дню Победы, георгиевские ленты…
О многом можно было бы ещё рассказать, но важно понять главное: медленно, тихо, незаметно Белоруссия меняется – меняется вне связи с волей народа, ясно выраженной на референдуме 14 мая 1995 г., когда 83,3% принявших участие в голосовании высказались за придание русскому языку статуса государственного и за интеграцию с Россией.
Вопрос «Куда идёт Белоруссия?», вынесенный в заглавие этой статьи, я пока оставляю без ответа.
