Борьба с коррупцией носит системный характер и затрагивает все ведомства, невзирая на чины и звания – об этом напомнили в Кремле. Поводом стало громкое дело полковника Черкалина из «банковского» отдела ФСБ: при обысках было найдено более 12 млрд рублей только наличными. Дело Черкалина имеет огромное значение, являясь прямым продолжением громкого дела полковника Захарченко.
У арестованной в Дагестане группы чиновников из местного управления Росреестра найдено имущество на 20 млрд рублей – эта новость пришла из Махачкалы одновременно с сообщением о выступлении с последним словом на суде в Москве полковника МВД Захарченко, у которого два с лишним года назад было при обыске найдено 8,5 млрд только наличными.
Приговор Захарченко будет вынесен 10 июня, и вряд ли он получит меньше тех 15 с половиной лет, что просит для него прокурор. Есть еще и штраф в 500 млн рублей, и понятно, что все найденные при обысках деньги, как и большая часть имущества (приобретенного в основном на родственников), будут конфискованы. Сам Дмитрий Захарченко не признает своими найденные у него деньги – говорит, что не знает, кто ему их подбросил.
Пока суд решает судьбу бывшего и. о. начальника управления «Т» Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России само понятие «полковник Захарченко» стало нарицательным. Но произошедшие месяц назад аресты могут привести к появлению нового символа прогнившего борца с коррупцией.
Речь идет о полковнике ФСБ Кирилле Черкалине, арестованном вместе с двумя подчиненными в конце апреля: при обысках было найдено свыше 12 млрд наличными в рублях и валюте. Но дело не в том, что 38-летний Черкалин побил рекорд Захарченко, а в том, что он возглавлял так называемый «банковский» отдел управления «К» Службы экономической безопасности ФСБ.
То есть, переводя на русский, должен был собирать информацию и бороться с преступлениями в банковской сфере России и находился в этой должности не менее пяти лет. Можно предполагать, что собранные деньги предназначались не одному Черкалину, хотя и сам объем прошедших через него средств может значительно превышать найденные сейчас.
Руководство управления «К», как и всей СЭБ, сменилось еще три года назад, причем как раз по причине того, что было недовольство их работой – тогда и начались серьезные внутренние расследования.
За тем же Черкалиным, как теперь выясняется, уже давно следили сотрудники Управления собственной безопасности ФСБ.
Но взяли его только после того, как показания о взятках Черкалину дал бывший владелец банка «Югра» Алексей Хотин, арестованный 17 апреля. Хотина обвиняют в растрате 7,5 млрд рублей – и он рассказал, что три года платил Черкалину. За что?
За то, что сотрудники Черкалина связывались с коллегами из МВД или Следственного комитета и брали на себя контроль за ходом расследования дел, либо, если это было возможно, препятствовали их возбуждению, писал РБК со ссылкой на свои источники.
То есть речь идет о большой группе коррумпированных сотрудников спецслужб и силовиков, и продолжение этой истории приведет к большой чистке внутри силовых структур. Официальной информации пока что, естественно, нет: были только неофициальные утечки о том, что только в ФСБ вслед за Черкалиным якобы уже уволили 27 человек, но понятно, что будут еще и дела, и посадки.
Дело Черкалина может затмить даже не дело Захарченко, а дело генерала Сугробова – бывшего начальника Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России (того самого, где работал и Захарченко). Денис Сугробов возглавлял ГУЭБиПК в 2011–2014 годах и вел самые громкие дела против коррумпированных чиновников и бизнесменов. Но в 2014 году был арестован (вместе с целой группой своих сотрудников) по подозрению в ряде преступлений, а в 2017-м приговорен к 22 годам тюрьмы. И хотя вскоре Верховный суд смягчил приговор Сугробову до 12 лет, его дело до сих пор остается самым громким среди подобных. Расследование и суд над группой Черкалина может – и должно – стать еще более резонансным и важным.
Потому что «чистка чистильщиков» – это принципиальная вещь. Невозможно победить коррупцию и хищения без уверенности в чистоте тех, кто это делает. Понятно, что офицеры МВД и ФСБ, отвечающие за борьбу с коррупцией в финансовой сфере, оказываются в буквальном смысле слова на передовой – искушения и провокации следуют одна за другой. Но именно поэтому спрос с них так велик. Курс на национализацию элиты и борьбу с коррупцией привел к тому, что число антикоррупционных дел выросло, а количество арестованных и посаженных бывших министров и губернаторов стремительно увеличивается.
Чиновники теперь действительно боятся воровать, но параллельно идет процесс оздоровления и финансово-банковской сферы, то есть ужесточения контроля над теми, кого мы по привычке называем олигархами. Резкое сокращение числа финансовых учреждений, отзыв лицензий и банкротства банков – все это приводит к тому, что жуликоватые и преступные их хозяева пытаются любой ценой спасти «свои» деньги, вывести их за границу или обналичить. И все чаще попадаются и садятся, но если бы не их подельники в силовых структурах, попались и сели бы они гораздо быстрее, да и ущерб государству, экономике и вкладчикам был бы куда меньшим.
Само по себе обнаружение огромных сумм наличными у полковников, конечно, шокирует общество, но выводы из этого часто делают совершенно неверные (впрочем, тут есть и элемент сознательного передергивания). 20 млрд, найденных у Захарченко и Черкалина, как и имущество на 20 млрд, найденное у средней руки дагестанских чиновников, говорят не о том, что «чем больше борются с коррупцией, тем больше на самом деле воруют», а о том, что власть последовательно и упрямо ликвидирует все возможные схемы воровства.
В том же Дагестане начали с самого верха: мэра Махачкалы (бывшего неформальным хозяином региона), глав основных кланов, потом дошли до депутатов местного парламента и чиновников различных федеральных ведомств. Усиление чистки банков с параллельной чисткой в рядах борцов с коррупцией приводит к тому, что и банковская система становится более здоровой и в ней остается меньше дырок для махинаций, и антикоррупционные подразделения очищаются.
Да, в процессе этого и выявляются истории миллиардеров-полковников Захарченко и Черкалина. Но так они, при правильной работе, и станут последними «оборотнями» на таких ключевых постах. Естественно, вместе с Черкалиным ответят и его подельники – как ниже, так и вышестоящие. А новые, периодически все равно необходимые чистки внутри контрразведки, уже не будут приводить к выявлению новых черкалиных. Потому что исчезнет как массовое явление такое понятие, как отмывочные и жульнические банки, а сами органы будут хранить чистоту рук своих сотрудников.
Пётр Акопов
