Проблема абортов важна и страшна. Разворачивается война человечества с самим собой. На кону находится жизнь человеческая, много жизней, миллионы жизней.
А еще эта проблема имеет несколько уровней, разделяемых по степени разрушительного удара. На первом — разваливается человечество, на втором — народ и государство, а на третьем — погибают семья и привязанность, личная судьба искажается и, если угодно, нарушается элементарное бытовое самочувствие. По важности сложно разобрать эти уровни и присвоить им строго определенные места. Разделение скорее необходимо для лучшего понимания всего того, что с нами происходит.
Известный британский христианский писатель и апологет Клайв Стейплз Льюис сформулировал страшную аксиому, о сути которой обычно не задумываются: «Те, кто изготавливает противозачаточные средства, обретают власть над теми, кто их покупает; но и те, и другие вдобавок обретают власть над неродившимися людьми. Они заранее лишают их жизни, обрекают на несуществование, не спросив у них согласия. Говоря строго, так называемая победа человека над природой означает, что одни люди распоряжаются другими при помощи природы».
Совершающие аборт приобретают более ужасную власть. Впрочем, данное пользование властью над будущими или небудущими людьми, как ни странно оправдывается свободой. Причем свобода уничтожения ребенка (не будем лукавить!) используется не только женщинами (ах, как удобно свалить вину на слабый пол! удобно, но бесчестно!), но и мужчинами. Если вы никогда не встречали таких мужей, которые подталкивают жен к аборту, то вам удивительно и невероятно повезло!..
Начнем с третьего уровня. Но так как последующее затрагивает конкретных людей, живущих может быть в соседней квартире или доме рядом с вами, или на ближайшей улице, то имена сообщаться не будут, а сюжеты намеренно подправлены, дабы никому не навредить.
В России активно просвещением против абортов занимаются психологи, врачи и храмы Русской Православной Церкви. Из реального опыта их работы и были взяты приводимые здесь примеры.
Когда приходят и уходят...
Молодая женщина пришла в храм, а на глазах слезы: «У меня есть один сын. А второго ребенка я не хочу. Мой муж, вернувшийся из «горячей точки», совсем потерял интерес ко мне и сыну. Только постоянно сидит за компьютером, а разговаривать со мной и мальчиком не хочет. Мы ему стали чужими. Как уж тут и не решиться на аборт?».
Бедная женщина. Тяжело и тяжко на душе. А в храме батюшка вроде слишком молодой. Что он может посоветовать? Чему научить? И умолкла женщина. Насторожилась. А священник и говорит: «Вы не пробовали подойти тихо к мужу, когда он сидит за компьютером, обнять и сказать: «Я очень люблю тебя. И ребенка собираюсь родить из-за любви. Ты мне очень-очень нужен». Решитесь. Бог не оставит». Ушла женщина. Через некоторое время она опять приходит в церковь. Сделала она, как советовал батюшка. А муж встал со стула, взял ее на руки и закружил. Поняло сердце человеческое, что произошло. И возрадовалось.
Так и была спасена жизнь еще одна и семья тоже...
У входа в храм мнутся две женщины: постарше и поюнее. Старшая резко начинает излагать: «И не уговаривайте меня. Аборт так аборт. Дети у меня есть. А аборты? Ничего ужасного. Мать аборты делала, и сестра делала. И Бог их не наказал. Все нормально». И отправилась женщина в больницу.
Прошло всего несколько часов, как ушедшая, буквально, влетает в храм и почти кричит: «Где можно поставить свечку за упокой?» А дальше плачет, мол у сестры единственный ребенок утонул. Об аборте уже и не было речи...
Очень точное наблюдение сделали люди, работающие в системе антиабортного просвещения. Оказывается, что на аборт соглашаются женщины вне зависимости от сугубо материального положения, так сказать, по социально-экономическим причинам. Конечно, факторы наличия дома и имущественного достатка играют свою роль. Но вот что интересно: более бедные при беседах настроены менее агрессивно, чем богатые. Чисто в эмоциональном плане.
На собеседование пришла вполне успешная бизнес-леди. Она даже и не захотела разговаривать об отказе от аборта. Мотивация ясна и понятна: есть свой бизнес, следовательно, возится с малышом некогда, да и к тому же есть один сын и любящий муж. Так что сохранять плод и незачем. Дама отправилась на операцию без особых переживаний. Но все прошло неуспешно. Открылось кровотечение. Хирургическое вмешательство оказалось сверхсложным. Женщину спасли, но вот родить теперь она не сможет ни при каких условиях. И в это время ее муж разбивается на мотоцикле с сыном. Мужчина отделался незначительными травмами, а ребенок погиб под колесами встречного автомобиля. Жизнь разбита и рассыпалась на осколки...
В одну из больниц города поступил мужчина. Случай тяжелый. Диабет. Пришлось ампутировать ногу. И вот он лежит в палате, ждет еще и второй операции — другая нога просто гниет (как говорят в народе). В палате икона. Все чисто и уютно. И мужчина начинает возмущаться: «Что я Богу сделал? За что страдаю? Не справедливо». А кто-то возьми, да и спроси: «У твоей жены аборты были?» Тот в ответ: «Да. Ну, и что?» И ему сказали: «А ребенка умерщвляют жестоко. Когда убивают при аборте, то и ножки отрывают, и по частям изымают. Ты ведь жене не противился, а может и сам советовал, чтобы детей меньше было и жить легче казалось».
Задумался мужчина. Крепко задумался и попросил пригласить батюшку. Неизвестно, чем все закончилось. Но этот человек осознал себя самого по-настоящему.
Однако перейдем на второй уровень нашего разбора.
Нация и «воля» к смерти
Россия по воле Божией держится на плечах мужчины, но выживает благодаря женщине.
Аборты убивают надежду нации. Мы поражаемся: «Почему у нас так мало рождается гениев?»,/i> Но удивление будет наигранным, если вспомнить, каким по счету ребенком в семье был Д.И. Менделеев или сколько детей имелось в семействе историка Соловьева.
Гении должны были прийти к нам, но их убили еще в утробе. Народ, стремящийся к комфорту поражает последующие поколения, лишая их талантов во всех сферах общественной, научной и политической жизни.
Факты Росстата свидетельствуют о том, что количество абортов уменьшилось с 1675700 операций в 2005 г. до 930 тысяч в 2014 г. Все же Россия не хочет деградировать и исчезать. Причем эта тенденция (сокращение числа абортов) началась в 1989 году и продолжается до сих пор. И особого взаимодействия с экономикой не наблюдается. Постперестроечные лета не являлись временем абсолютной сытости и благополучия. Легко можно объяснить это пропагандой современных методов контрацепции. Да только все сложнее и проще одновременно. Похоже, что не захотели русские и все народы России вымирать. Пусть и робко, но пробивает себе дорогу идея защиты своего рода. По статистике сайта: demoscope.ru складывается картина следующего порядка:
Аборты по годам
1960е - 5-5,6 млн.
1976 г - 4,7 млн.
1989 г - 4,4 млн.
1991 г - 3,6 млн.
1993 г - 3,2 млн.
1998 г - 2,3 млн.
2001 г - 2 млн.
2005 г - 1,6 млн.
2009 г - 1,3 млн.
2011 г - 1,1 млн.
2013 г - 1 млн.
Пик роста абортов приходится на 60-е гг. прошлого века. Кстати, не самые расчудесные, но и не самые пропащие, в экономическом смысле и житейских трудностях.
1917-й — это роковой год в истории нашей страны. Революция принесла много крови и бедствий. Но ведь РСФСР явилась первой державой в мире официально узаконившей в 1920 году аборты. Странное какое-то раскрепощение женщин получилось. Дальше вал абортов только поднимался.
Бытует мнение, что в 1936 г. в СССР аборты были запрещены, но это не так. Ограничения для прерывания беременности ввели, правда, серьезные. Но аборт стал «теневым» и криминализировался. Сокращения же числа абортов не наблюдалось, несмотря на репрессивные меры.
Меч Закона не в состоянии противостоять раздробленной нравственности и субпассионарному эгоизму. Атеизм бесполезен для сохранения нации. Антирелигиозная и антиправославная пропаганда гробят народ уверенно и точно. Когда из жизни изгоняется сакральное, то и материальное приобретает уродливые черты. Выздоравливающие от революционной чумы общества стремятся к Богу, а пораженные духовной эпидемией — от Него убегают. Постепенное вымирание современного Запада тоже показывает сие.
И здесь мы неизбежно отправляемся на первый уровень.
Остановить революцию!
Большинство народов и сообществ мира не приветствует аборты, но там, где разгулялись феминизм, содомия и массовая культура, надвигается Мгла.
Да, в Западной Европе и США, абортов совершают меньше, чем в России и на пространстве СНГ. Но там не учитывают применение гормональных и иных средств предотвращения беременности.
Ребенок признан конкурентом взрослому за жилое помещение, за развлечения и свободное время. А аборт, в конце концов, не почитается за грех и преступление. Христианство признано не нужным властителями Евросоюза. Христиан преследует и ювенальная юстиция, и сексуальные «меньшинства». СМИ грозно сторожат и давят проявления всякого инакомыслия.
И не хотят в бывших христианских странах задуматься над словами апологета II-III вв. от Р. Х. Септимия Тертуллиана: «Но так как нет никакого различия между детоубийством религиозным и произвольным, хотя есть различие между человекоубийством и убиением собственных детей; то я обращаюсь к народу... Так как нам раз навсегда запрещено человекоубийство, то не дозволяется истреблять даже зародыш, когда кровь еще образуется в человеке. Воспрепятствовать рождению человека значит преждевременно умертвить его, и нет различия между тем, исторгает ли кто из тела душу уже рожденную, или уничтожает ее рождающуюся. Человек уже и тот, который имеет сделаться человеком; и уже в семени заключается весь плод».
Воспылавшие страстью к свободе не ценят свободу других. А между тем о какой особой свободе младенца можно мечтать? Человеческое дитя с первых месяцев беззащитно. Черепашки, вылупившись из яиц в состоянии бежать к воде. Ребенок же может лишь прильнуть к материнской груди... От опасности его оберегают родители. Что, таким образом они ограничивают его свободу? Думают ли об этом радетели свобод и прочие сторонники «прогресса»?
Под свободой в ее материалистическом понимании чаще всего скрывается желание вседозволенности, в том числе и на аборт.
Предотвратить детоубийство лишь законодательно невозможно. Аборт — это ведь отзвук революций, сломавших нормальный ход бытия. А революция (образно!) — это всегда и неизменно политический и социальный аборт.
Революции же можно только изжить, но не запретить. Но для изживания важно поменять психологию нынешнего потребительского общества, выпестованного грубым материализмом. Иначе не сохранить ни дитя, ни семью, ни народ, ни человечество.
Можно биться пятьсот лет подряд,
С врагом явным, со злой судьбой.
Но страшней, тяжелей во сто крат –
Бой смиренный – с самим собой...
