Чрезвычайная Россия
Министерство по чрезвычайным ситуациям – вообще ведомство не самой очевидной необходимости. До создания МЧС пожарная охрана входила в систему Министерства внутренних дел и неплохо себя чувствовала. Система гражданской обороны также относилась к НКВД/МВД, а в 1971 году передана в распоряжение Министерства обороны. Так что своим созданием в 1990 году служба спасателей, позже преобразованная в МЧС, была обязана более добрым отношениям потомственного красноярского управленца Сергея Шойгу и главы кабминаРСФСР Ивана Силаева, нежели какой-то насущной необходимости.
Шойгу быстро стал любимцем Бориса Ельцина, тогда как отношения с военными министрами у президента были сложными. В результате, вспоминают ветераны, спасатели всегда были хорошо экипированы, стабильно получали зарплату, тогда как в Вооруженных силах и МВД в это время выживали как могли (именно тогда родился грустный анекдот – «получил ствол и крутись как хочешь»). Впрочем, это не мешало сотрудникам самого разрекламированного министерства заниматься подработками – именно при Шойгу пожарные инспекторы получили власть своим решением закрывать предприятия, и коррупциогенность такого расширения полномочий переоценить невозможно. Бизнесмен Павел Грудинин стал известен всей России как раз своим выступлением на Московском экономическом форуме, где в числе прочего рассказал:
«У нас пожарный инспектор хотел на 90 дней закрыть совхоз Ленина за то, что дверь в общежитии 105, а не 110 см, стандартная дверь. Мы потом доказали, что он ошибся в нормативе, но не в этом дело: они ж серьезно подали в суд, чтобы закрыть предприятие»
А реальную мощь современной МЧС мы увидели на примере пожара в «Зимней вишне»: проверки были куплены, системы пожаротушения толком не работали, сотрудников никто не проинструктировал о поведении в чрезвычайной ситуации.
Чрезвычайное Подмосковье
Теперь, несмотря на колоссальные расходы системы МЧС, нас хотят заставить за свой счет страховать жилье. Понятно, что проблемы есть: в кинутых Лесным кодексом на произвол судьбы и мародеров миллионах гектаров тайги все еще остается человеческое жилье, и эти люди находятся в зоне риска. Мосты и плотины у нас по-прежнему строят фирмы родственников и друзей губернаторов: так, трагедия в Тулуне случилась из-за прорыва дамбы, которую совсем недавно ремонтировала компания отца нынешнего вице-губернатора, в ту пору министра строительства Руслана Болотова. К сожалению, Николай Болотов скончался до катастрофы, а сын за отца по сталинским заветам не отвечает.
Итак, есть регионы с повышенными рисками природных катаклизмов: пожары, наводнения, землетрясения. Есть регионы с повышенными террористическими рисками. Наверное, дополнительное страхование жилья там действительно нужно.
Теперь посмотрим, кого выбрали в качестве «пилотных» субъектов Федерации для внедрения новых поборов. Этот «список четырнадцати» заслуживает быть приведенным полностью.
Санкт-Петербург, Московская, Ленинградская, Тверская, Свердловская, Тюменская, Новосибирская, Белгородская и Омская области, Забайкальский, Пермский, Красноярский, Краснодарский и Хабаровский края.
При этом все края, кроме Пермского, идут во второй очереди. Хотя им-то защита явно нужнее, чем ленинградцам. Нет, если бы эта страховка включала в себя защиту от незаконных действий власти по сносу домов, то, безусловно, Московская область, да и Свердловская выглядела бы вполне уместно. Но такая ситуация у нас является не чрезвычайной, а штатной, и в страховку не войдет.
А вот маленькие, но гордые республики с сейсмическими и террористическими опасностями почему-то новой подати счастливо избежали.
Чрезвычайные миллиарды
Разумеется, выгодоприобретатели проекта по недоброй русской традиции ссылаются на западный опыт. Всероссийский союз страховщиков, во главе которого стоит ловкий функционер Игорь Юргенс, уверяет, что у нас страхуют своё жильё лишь 8% населения, а вот в США и Европе – 90%. А ведь это недорого, в среднем 300 рублей в год, утверждает Юргенс.
А если он что-то говорит, значит, дело обстоит совершенно иначе. Автор этих строк ранее писал краткую биографию этого коллекционера чинов и наград, и надо сказать, что портрет получился непривлекательным. Так что его шутку про 300 рублей следует оценить по достоинству. Минфин предполагает, что полис на год будет стоить примерно 1000 рублей, страховые компании оценивают его в 2000-3000 рублей, а мы уверены, что никакого полиса вообще не будет, просто «факультативную» страховую строку в коммунальном платежном документе заменят на обязательную.
Сейчас страхование жилья, скажем, в Московской области – добровольное; правда, все сделано для того, чтобы исключить этот пункт было сложно и неудобно. Стоимость – порядка 2 рублей с квадратного метра в месяц, то есть для 60-метровой квартиры (просторная двушка или компактная трешка) – 1440 рублей в год
Положим, средняя ставка будет меньше и составит скромные 100 рублей в месяц с каждого из 50 миллионов домохозяйств. Если принять, что у нас в стране порядка 75 миллионов работающих граждан, а их средняя зарплата составляет 40 тысяч рублей (не смейтесь, Росстат приводит цифру еще больше), то это – одна шестисотая от зарплаты членов семьи; если считать прочие источники дохода, в первую очередь пенсии и пособия, то пускай будет одна тысячная. Маленький такой расход, незаметный.
Только вот непонятно: у нас что, каждое тысячное жилье ежемесячно страдает от чрезвычайных ситуаций? 5 миллиардов рублей, которые ежемесячно будут вливаться в страховую сферу, совершенно точно не будут выплачены в качестве страховых премий. Самой частой ЧС у нас являются заливы водой от соседей сверху, но практика показывает, что даже при добросовестной оплате добровольных страховых взносов выбить сколько-нибудь заметную компенсацию чрезвычайно сложно. Скажем, если у вас квартира без свежего ремонта, представитель страховщика просто не заметит ущерба.
В реальности расходы государства на компенсации людям, потерявшим жилье из-за чрезвычайных ситуаций, крайне невелики и вполне могли бы уложиться даже в бюджет Фонда социального страхования, куда легально работающие люди с небольшими зарплатами перечисляют 2,9% своих доходов (с большими – меньше). Что может быть социальнее, чем жилище, на которое, по Конституции, имеет право каждый гражданин?
В ст. 40 указано: «… гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами». Ни о какой страховой модели речи там нет.
* * *
С древности известно: если происходит что-то неординарное, для определения причин следует искать, кому это выгодно.
Процитируем тот самый материал про Игоря Юргенса:
«После каждой крупной катастрофы в России стали вводить новые, разорительные для предпринимателей обязательные виды страхования. Саяно-Шушенская ГЭС – закон о страховании опасных объектов. «Булгария» – страхование ответственности перевозчиков. Лесные пожары 2014 года – страхование лесных участков»
Теперь, после наводнения и пожаров в Сибири – страхование жилья.
Черт возьми, если бы этих катастроф не было, их следовало бы выдумать. Или устроить.
Михаил Мельников
