В проекте новой белорусской конституции предусмотрено введение ограничения на срок президентства и неприкосновенность для президента после окончания срока.
Позвольте привести аллегорию: смена власти — это табуретка под страной. Каждый раз при окончании срока и новых выборах табуретка шатается, ведь эмоции народа в открытом всем ветрам TikTok и YouTube информационном пространстве не подконтрольны, в том числе и самому народу.
А неприкосновенность — это мыло на веревке. Если в канун очередных выборов табуретка перевернется, и изберут очередного ловкого и обиженного на власть владельца кабака или ночного клуба, блогера по совместительству, чтобы дальше все пошло гладко.
Кто же навеял народу требовать сменяемости власти таким нелепым образом — «чего это там правит — вот мы такие, чувствуем себя значительными, сейчас проголосуем, чтобы было как у всех».
Но откуда же люди знают, сколько на самом деле власти у этих сменяемых президентов, выбираемых на выборах, где голос академика, голос генерала, голос алкоголика и голос женщины легкого поведения равны?
Откуда знают, кто и сколько дамокловых мечей подвесил над их креслом еще до их прихода к должности, и на какую бегущую строку они на самом деле смотрят, говоря в телевизор.
В США, кстати, есть институт выборщиков, работающий так, что никакой случайный или подозрительный человек, набравший даже подавляющее число подписей на эмоциях народа, все равно не пройдет даже в кандидаты.
Система только с виду похожа на наши выборы, которые нам буквально навязывают под требованиями демократии, по сути же совершенно другая.
Неприкосновенность — проблема даже не нынешнего президента, Бог ему судья. А учитывая нынешнее время и обстоятельства, судить его может оказаться не за что, может, награждать надо.
Не спешите осуждать мои слова те, кто в оппозиции, — я вас понимаю и понимаю, что, возможно, увидеть суть моих слов удастся через несколько десятилетий, и то в случае, если вы или ваши дети к тому времени будут жить и здравствовать, что, поверьте, реально важней. Не спешите судить.
А проблема неприкосновенности может проявиться в том, что и в будущем никакой президент ни за что отвечать не будет.
Сейчас это может быть вынужденная мера — в турбулентное время нельзя иметь связанные руки — ведь, с другой стороны, если везде обложить ответственностью, то президент не сможет действовать, в решающий момент не будет полномочий.
Эту проблему полноты и подотчетности власти или необходимости/достаточности полномочий и способов принятия управленческих решений человечество решало на протяжении всей своей истории, это краеугольный вопрос, как «быть или не быть».
От его решения в конечном счете зависит общественно-политический строй, причем название строя не должно вводить в заблуждение — оно не важно — это может быть традиционное или рекламное слово, не важно, важна суть.
И уж тем более важно избежать подстройки общественного-политического строя, сложной системы, под простое рекламное словечко по типу слова «демократия» — и потом на основании этого словечка конвульсивных грубых попыток выразить в этом словечке весь общественно-политический строй.
От функционирования этого сложного сакрального механизма государства на виражах истории, поиска целеполагания, взаимодействия его с душой народа, воспитания народа, а затем меритократической подпитки самого государственного механизма лучшими представителями народа и зависит то самое лучшее будущее.
Причем подпитки лучшими не только по критерию навыков и компетенций, а и по критерию надежности и совести. Сейчас таких людей чрезвычайно мало — эти критерии почти не пересекаются. Это один из главных вызовов времени, и именно поэтому найти кандидатуру на смену власти очень сложно.
Одна из ключевых компетенций — знание экономики — превращает человека в идейного последователя и поклонника сплошь и рядом западных экономических теорий, которые почему-то считаются «мировыми», а их реализация в отдельно взятой стране всегда приводит к потере суверенитета и обогащению только стран-создателей этих теорий.
То же самое с менеджментом — изучив западный менеджмент, который тоже распиарен и считается «мировым», человек получает увеличенное эго, самомнение, убежденность, что прибыль, деньги и полное отсутствие совести важнее всего (если ты такой умный, то почему не богатый? Покажи деньги).
Этот феномен тотального дефицита кадров и даже дефицита идей, на которых эти кадры можно было бы вырастить, и отсутствие понимания, как вообще их растить, приводит к тотальной опасности коллегиальной формы правления — реальная власть, размазанная по группе таких «профессионалов», уходит из страны буквально за несколько месяцев.
Не случайно все цветные революции и начинаются с требований передать власть тем, кто лучше знает, как ею пользоваться.
В свете сказанного целесообразно вообще поменять концепцию ограничения срока полномочий президента на концепцию того, что будет после окончания срока — не превращение президента в безработного (что является прямым призывом награбить за этот срок), а повышение в должности в наблюдатели над будущей властью или осуждение, но не обычным судом, а судом чести, взвешивающим заслуги и ошибки, достижения и нарушения, так как одних без других не бывает, если делать что-то всерьез. Главное, чтобы положительное перевесило, а перевесить отрицательное, по сути, может только в одном, самом опасном случае — случае предательства…
Предательство опасней всего не только потому, что наносит самые разрушительные последствия, а потому, что сначала оно не заметно, и потому, что сильно задевает за живое и калечит душу.
В случае предательства вы не сможете ни представить себе, ни подумать даже, что будет в головах у ваших детей всего через одно-два десятилетия. Задумайтесь: такое за последний век было уже не раз в истории страны, и именно по этой причине такие страны являются вечно «бедовыми», а страны «золотого миллиарда» стабильными, и там все есть.
Для решения выше описанной проблемы целостности, преемственности и достоверности власти возможно сделать так, чтобы по окончании президентства был обязателен разбор полетов на суде чести, где присяжные были бы видными людьми страны, выбираемыми народом, с возможностью отвода кандидатур президентом, а присяжные должны решить, судить ли президента дальше, был ли он предателем, или уже только суд истории будет давать ему оценки. И если решат осудить, будут рассматривать конкретные поступки или просто поблагодарят за службу и минимум пожизненно почетно введут в Совет республики.
Таким образом, президент будет относительно свободен в действиях, у него будут развязаны руки, так как его будут разбирать по косточкам, только если не найдется в стране хотя бы несколько человек значительных, которые бы его не осудили, и будет замотивирован дальнейшим продвижением.
А с другой стороны, и сам президент, а следовательно, и остальные в аппарате вспомнят о понятии, которое уже много десятилетий благодаря усилиям «мирового западного сообщества» очень дефицитное — о чести.
Но не так, как честь понимается сейчас — остаться «чистеньким» и болтать обтекаемо перед СМИ — когда СМИ сейчас, находясь в руках кукловодов «мирового сообщества», могут измазать любого неугодного. Остаться чистеньким и обтекаемым — это в наше время бесчестие.
Честь — это способность действовать и не бояться суда чести при его наличии в конце. Но действовать так можно только ради страны, а ради денег так рисковать уже не имеет смысла. Это и увеличит значительно вероятность того, что все будущие президенты будут действовать в интересах страны.
Иначе получается, что новой конституцией на должность президента вводится срочник-вахтовик без какой-либо ответственности. Задумайтесь: хотели бы вы, чтобы в самолет, в котором вы летите, зашел временный капитан воздушного судна, с парашютом для себя на всякий случай или чтобы вас лечил временный врач, не делающий свою профессию делом жизни, а так — на несколько лет поработать без ответственности. А ведь управление государством еще сложнее и еще более ответственно.
В принципе, и не нужно ограничивать срок президентства, нужно после окончания срока президентства и суда чести отправлять толкового президента на повышение с правом консультировать нового президента и отстранить нового президента от власти в случае измены.
Ограничивать же срок президентства можно лишь тогда, когда есть сильная теневая власть и у президента нет всей полноты власти, когда президент — это только временный функционер.
Иначе власть довольно быстро утечет к тем, кто лучше знает, как с ней обращаться — к теневым фигурам «мирового сообщества».
Власть не любит, когда нарушают ее законы, еще хуже, когда идут на поводу у разогретой эмоциями толпы, требующей, чтобы ограничили срок и каждый раз делали веселый балаган под названием «выборы». В один из таких балаганов власть тихонько ускользнет из страны и больше не вернется.
Посмотрите на Украину: теперь каждый раз шоу-балаган под названием «выборы» там все веселей, но кого бы ни избрали — шута или кондитера» — ничего не меняется и не изменится. Курс не изменится ни на миллиметр, а количество слов, обещаний и сменяемых змеиных шкур на «лицах» из телевизора будет измеряться тоннами. И все красиво, демократично, обтекаемо.
Создание же сильной теневой власти для нас тоже не вариант — во-первых, это может занять не одно столетие — нужно воспитать этих людей, ведь у них реально почти не будет никаких ограничений.
А во-вторых, на каких идеях такую теневую власть формировать? Есть ли у нас идеи, способные быть непоколебимыми на протяжении веков? То-то же, и на два десятилетия нет. Слышу голос в зале из заднего рада: «Хорошо жить?» Нет — это не та идея, которая может сплотить ядро теневой власти и трансцендентно соединить его с народом. Есть страны, где уже «все есть», и теневую власть никто не будет контролировать и ни в чем ограничивать, но и защитить носителей теневой власти от внешнего воздействия или даже устранения сложностей, а идей таких, чтоб они насмерть стояли, нет, не за деньги же они будут готовы жизни свои положить — на завтра же все сдадут незадорого..
А без этой внутренней глубинной силы гражданское общество — это просто взрывоопасная масса, движимая эмоциями и обладающая чрезвычайно короткой памятью.
Все выше сказанное относится в полной мере и к России, с двумя небольшими отличиями.
Во-первых, в России сейчас интенсивно ищут идеи и смыслы, на которых можно построить опору для настоящей власти, а во-вторых, без сильной теневой опоры, то есть глубокой внутренней власти, без людей, которые готовы отстаивать цивилизацию, несмотря ни на что, России не выжить в глобальном масштабе.
Отдельная просьба к тем, кто может донести эту статью до нужных ушей (представители спецслужб, подмигиваю вам), материал достоин изучения.
Олег Просфор
