«Вдоль улицы, где я живу, посадил 80 каштанов и маньчжурских орехов, пять пирамидальных тополей, четыре ивы и несколько лип; возле церкви – где-то 45 деревьев. А недавно у меня появился единомышленник, и мы с ним высадили аллею из берез и кленов – примерно 70 штук – вдоль пешеходной дорожки, которая ведет к мосту через речку. Саженцы выращиваю на даче, в своем питомнике. Высаживаю сам и раздаю всем желающим бесплатно, говорю при этом: «Приеду, проверю, как вы за ними ухаживаете!» Правда, ни разу еще не проверял...
О нужде
Как ни странно, свои первые деревья я сажал не потому, что мне это нравилось, а по крайней необходимости. Родился я в селе под Винницей. В послевоенные годы жизнь была тяжелой, мы жили очень бедно. Неподалеку от дома местами росли кустики американского клена, и мама их вырубала, чтобы сырыми ветками топить печку. Кленовые ветки горят плохо, но больше топить было нечем, даже сухой травы в округе не осталось – все собрали и пожгли. И я еще восьмилетним ребенком поставил себе задачу посадить на лугу за огородом большую рощу, вырастить ее, чтобы потом подчищать, подрезать нижние ветки, высушивать и этим хворостом отапливать дом.
Саженцы трудно было тогда найти, все вокруг было вырублено на дрова, даже молодые побеги. Собирал отовсюду по штучке: то увижу где-то маленький отросточек в земле, то в колхозе спрошу... И вот так: то березку, то ольху, то тополь... Через несколько лет выросла большая роща, хворосту с нее набиралось – огромные кучи! Столько счастья у меня было: обеспечивал семью теплом на зиму!
О результате
Когда повзрослел, пошел работать в колхоз трактористом – там раз в год выписывали дрова. Стало легче, такой крайней нужды, как раньше, уже не было, а роща разрасталась все больше – деревья прямые, ухоженные, я ведь их обрезал каждый год. Друг потом писал мне в армию: «Твоя роща такая красивая! Все село на нее любуется».
О нравах
После трех лет службы в армии поехал работать на Колыму, на новые золотые прииски в Сусуманском районе. В 60-е годы лагерей в тех краях уже не было – в шахтах работали только вольнонаемные. Я еще удивлялся, как же так, никто ничего не проверяет, доступ к шахтам свободный. На второй день после приезда подходит ко мне один: «Пойдем, я тебе золото покажу!» Берет лампу, ведет меня в шахту... Кайлом в стене поковырял – гляжу: золото! Минут за пятнадцать набрал полную руку самородков величиной с орех! Говорю: «Аркадий, а куда его девать-то?» Он говорит: «Выкидывай». У нас в те годы таких понятий не было: для себя что-то, украсть, спрятать... Ну, я просто бросил золото там, где нашел, и мы пошли обратно.
О семье
На Колыме я познакомился с женой – она приехала в гости к сестре, встретила меня... и осталась. Мы поженились и прожили там до 79 года, там у нас родилась старшая дочка. Потом переехали на родину супруги, в Рязанскую область. Сейчас у нас две дочери и три внука.
О деревьях
Пятнадцать лет назад я набрал целый рюкзак каштановых плодов на Поклонной горе в Москве. Тогда еще не знал, что буду с ними делать, но, видно, моя давняя дружба с деревьями начала вспоминаться. Прорастил их у себя на даче и думаю: «Куда-то надо сажать». Пошел к мэру Ряжска, говорю: «Можно я в городе каштаны посажу?» А он и его заместитель говорят: «Сколько ты денег за это возьмешь?» Я говорю: «Нисколько. Вы только разрешите посадить». Они удивились и разрешили. Я высадил свои каштаны вдоль своей улицы Высотной от больницы до стадиона.
А девять лет назад я увидел в ивановском питомнике маньчжурский орех. Меня впечатлила его красивая крона, а плоды у него – прямо как грецкие орехи. Думаю: ничего себе! «Грецкие» в нашей полосе плодоносят! Я орехов у них набрал, на даче в Ряжске посеял – и взошло у меня 113 побега. Посадил на той же улице, еще у церкви в ближайшем селе, остальные раздал. С тех пор я сажаю и другие виды деревьев. Места посадок согласовываю с администрацией города, мэр иногда помогает мне техникой там, где без нее не обойтись.
Об уходе
Дерево ведь надо не только посадить, но и ухаживать за ним: пока оно молодое – рыхлить землю, поливать, потом, когда вырастет, – ветки обрезать. Но главная проблема – это несознательные люди, которые могут или сломать дерево, или выкопать, чтобы у себя посадить на участке. Там, где сейчас молодая аллея высажена, часто сухую траву поджигают, и в результате сгорают деревья. Это не только дети делают – я видел весной, как взрослый мужчина поджигал. Ну, я его: «Что ж ты делаешь, так-тебя-растак!»
Аллею мы этой осенью посадили с моим единомышленником, местным журналистом и краеведом – Владимиром Мазаловым. Так что приходится довольно большое пространство вокруг деревьев вскапывать и пропалывать, чтобы в случае пала травы огонь к ним не подступил. Так я спасаю деревья, а ведь в моей жизни было два случая, когда я спасал человеческую жизнь.
О спасенных жизнях
Первый раз это было на Колыме в 62 году. Шел я вечером в клуб потанцевать, нес пластинки, мороз – градусов под пятьдесят. Идет навстречу мужик пьяный, я ему: «Ты куда?» Он что-то пробубнил и пошел дальше в сторону соседнего поселка. До него два с половиной километра – поселок маленький, там только одна шахта, и никакой цивилизации, к нам оттуда мужики за водкой ходили.
Я в клуб пришел, минут пятнадцать там побыл, потом думаю: пойду-ка посмотрю. А там дорога на сопку поднимается, все видно. Вышел на крыльцо, гляжу: нет нигде мужика. Я бегом по дороге, полураздетый... Метров через двести вижу: лежит – не шевелится. Ну, я его за фуфайку, и волоком в клуб. Если бы не я, еще минут через пятнадцать сто процентов замерз бы насмерть!
Второй случай произошел в Рязани в начале восьмидесятых, зимой. Вечер был, темно уже. Я шел недалеко от остановки общественного транспорта. Там женщина в заднюю дверь автобуса заходила, и вдруг сзади автобуса выскочила девчушка – класс второй, наверное. Водитель, видимо, не заметил ее в зеркало из-за женщины, закрыл дверь и поехал. А она успела руку с портфеликом просунуть. Руку зажало и девочку потащило по дороге, по ледяным кочкам и колдобинам. Я – бежать, свистеть... В общем, догнал этот автобус, водитель меня заметил и остановился. Девочка цела оказалась, сама зашла в автобус. Я после этого даже рассказ написал, назвал его: «О пользе свистения».
О пользе
Я как-то видел огромные липы, посаженные еще при Екатерине Второй – подумать только, сколько людей они повидали и разных эпох! Я сажаю деревья, потому что испытываю от этого чувство удовлетворения, ведь я создаю красоту, которой многие поколения будут любоваться, дышать свежим воздухом.
И я любому скажу: занимайся чем-нибудь, не сиди дома у телевизора – хоть маленькую пользу принеси! Кто-то жалуется: «Во-о-от мы плохо живем...» Я таким говорю: «Ну что ты ждешь, пока тебе на тарелочке принесут?! Ты вот у гаража круглые сутки ошиваешься, а хоть что-нибудь полезного для общества сделал?» Ругать все любят, а самим что-то делать – лень. Но я вижу, что сейчас внутренняя культура в людях с каждым новым поколением растет, поэтому верю, что через энное количество лет все у нас будет хорошо.»
