Я хочу рассказать о своём детстве, о детстве моего поколения. Я родился в 1951 году, в 58-м году я пошёл в школу, которую закончил в 68-м году. То есть моё детство и отрочество – это конец 50-х и начало 60-х годов. Вот людям, которые не жили тогда, очень трудно представить атмосферу того времени. Это была очень оптимистическая атмосфера. Недавно закончилась Великая Отечественная. В 65-м году всего лишь 20 лет прошло с её окончания. И людям, которые пришли с неё, многим людям, было где-то 45-50 лет. Это были молодые люди. И вот моё поколение – послевоенное – мы знали, что мы – дети победителей. Это было очень важно.
Я не могу сказать, что мы об этом постоянно думали, но это был фон. Мы знали, что мы – дети победителей. Я знал, что мой отец расписался на Рейхстаге! Я знал, что он окончил вoйну заместителем командира дивизии по дальней авиации, по технической части. Я видел его друзей с орденами, медалями. И это было… не то, что пример, мы этим гордимся. Это так и должно быть! Это наши отцы, и они победили самого страшного врaгa.
Вторая вещь, которую мы знали, наша страна – это защитник слабых во всём мире. И пусть эти слабые ещё не очень развились, но они слабые. И мы готовы их защитить, против сильных, против тех, у кого в руках власть, деньги. И это было очень важно защитить слабого. Наконец, третья вещь. Очень важная «фоновая» вещь. Это абсолютная уверенность в завтрашнем дне. То, что постепенно уходило. И то, что исчезло в 90-е годы. Вообще, 90-е – это зеркальная картинка того, что я описал.
В общем-то в нулевые годы XXI века ситуация не очень изменилась. Так вот, это было ощущение… Это пафосно прозвучит, но действительно это было ощущение повседневного счастья и уверенности. Жизнь была наполнена… Скажем, когда я учился в 5-6 классах жизнь была наполнена несколькими вещами. Во-первых, книги. Все читали книги! Я помню, что книгу Герберта Уэллса «Человек-невидимка» мне дал заядлый двоечник-второгодник, а я дал ему за это Рони-старшего «Борьба за огонь». Книги читали все!
Кроме книг, безусловно, спорт и шахматы. Шахматы – это была часть повседневной жизни. Я помню, было очень дождливое лето 62-го года. И, в общем. На улицу не выйдешь. Я жил в городке, где были 5-й дом, 4-й, 3-й, 2-й. Ну, вот, поиграешь в шахматы в одном подъезде, перебегаешь в другой, потому что там играешь с другими. Шахматы – это была постоянная вещь. Скажем, в классе, в котором я учился, а у нас было почти 40 человек… Ну, в шахматы не умели играть только 2 человека. Это 2 мальчика. Остальные все умели играть. Собственно, шахматы были настолько популярны, что в газете «Известия» печатались, в спортивном разделе, шахматные партии. Матч Таль – Ботвинник, потом матч-реванш. Мы это всё потом разыгрывали. Вот это была очень важная часть жизни. И масса всяких увлечений.
Шахматы – это игра стратегии, это игра самого высшего порядка! Скажем, шашки в этом отношении уже не котировались. И Вы знаете, вот это прозвучит очень странно… Не то, что с презрением, но с таким… Насмешливо относились к тем, кто играл в карты. В подкидного дурака… Ну, кинг там – это ещё ничего… Естественно, дети в преферанс не умели играть, но вот шахматы… И опять же, это не было чем-то выдающимся. Шахматы – это часть нашей жизни.
Что касается меня и моих друзей, то мы воспитывались на нескольких журналах. «Техника молодёжи», естественно. «Знание – Сила». «Вокруг света», «Наука и жизнь», «Юный техник», «Юный натуралист». Всё это стоило копейки. За этим нужно было побегать. Но я помню, как мы этим увлекались. Это было моделирование самолётов. Или, скажем, в журнале «Юный техник» были распечатаны шахматы, игра, где играют три человека. И мы это всё вырезали, играли. То есть, это был мир увлечений. Ну, и естественно, кино. Любимые фильмы. Это фильмы про вoйну, в основном про Великую Отечественную.
А если говорить об играх, то где-то до 12-летнего возраста, когда начинаются футбол/хоккей, это игры в вoйну. И естественно, нужно было найти тех, кто был… Ну, наших, это понятно, всех, кто был за фaшиcтoв. Договаривались: «В следующий раз ты будешь за фaшиcтoв!» Причём, в вoйну, поскольку послевоенное поколение, в вoйну играли всерьёз. Мы умели ползать по-пластунски. Прыгнуть со второго этажа – это вообще не проблема. Мне два раза приходилось прыгать в песок с 3-го этажа. Но вот со 2-го этажа прыгать – это вообще… Вышел просто и побежал. То есть, это была очень насыщенная жизнь.
B, в общем-то, кем хотели быть люди? Ну, естественно, не рэкетирами, не проститутками. Космонавтами, инженерами, геологами. Все 60-е годы прошли под знаком «космос». Я помню, как в 57-м году отец показал мне спутник. В 61-м году, я помню, как мы горячо спорили с учительницей нашей, которая преподавала в первых трёх классах. И она сказала: «Да, в космос… Да, ещё 100 лет никто не полетит!» Это было 11-го апреля 61-го года. На следующий день полетел Гагарин! Я повторяю… Вот всё это я рассказываю по отдельности, но это было всё цельно, вместе.
Событием был выход альманаха очередного, ежегодного, «Мир приключений»! Откладывалось всё и читался этот «Мир приключений». То есть, это была полноценная жизнь. Спорт, книги и очень высокая уверенность в том, что ты живёшь в справедливом обществе. Понятно, что мы знали, что есть недостатки, есть люди, которые обманывают.
Естественно, мы не знали всего, что происходило. И сейчас, когда я вспоминаю 50-60 годы, понимаю, что СССР-ов было два. Был один СССР, в котором жил я, в котором жили мои друзья, в котором трудился мой отец и его друзья. Был другой СССР, который тикал как мина замедленного действия, и который взорвался во второй половине 80-х годов, с приходов Горбачёвых, Яковлевых, Шеварднадзе и тех, кто дёргал этих марионеток за ниточки. Но я-то жил в первом СССР. И вот та жизнь, которой я жил, была совершенно другой.
Я уже не говорю про лето. Лето – это ведь действительно была маленькая жизнь. Ведь самая бедная семья, малообеспеченная, заплатив 8-10 рублей, могла отправить ребёнка на целую смену в пионерлагерь. Более того, если семья была действительно малообеспеченной, они могли отправить ребёнка на две смены, в первую и третью. И пионерлагерь был совсем другим, чем нам его показали в фильме «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён». Режиссёр это фильма хотел сделать сатиру на советское общество. И, в общем-то, во многих отношениях он погрешил. Потому что в лагере была дисциплина. А интересно вот, как в пионерлагере без дисциплины? И когда режиссёр фильма… Ну, явно ему не нравилось, что детям запрещали где-то там купаться… Ну, а кто будет отвечать, если ребёнок утонет? И я знаю случаи, когда дети тонули в пионерлагерях из-за отсутствия дисциплины. И попробуй без дисциплины поуправляй детьми 12-13 лет. Лагерь, пионерлагерь – это было тоже достижение советской цивилизации.
Идея личного развития, которая не противоречит обществу. Ведь сейчас послушаешь иные радиоканалы, которые говорят, «вот в СССР забивалась личность…» Да, ничего подобного! Это полное враньё! Акцентировалось, что развитие личности должно работать на общество. Это ренессансный подход. И вот эти люди, которые говорят про Россию, это люди глупые. И противопоставляют это Западу, это люди глубоко провинциальные. Я жил на Западе. Я знаю, как работает эта система. Там насчёт личного развития не совсем хорошо. Там перспектива у тебя, если ты, как винтик, вписываешься в систему. Это то, что приписывают сегодня критики советского общества советскому обществу.
Андрей Фурсов
