Однажды, сто лет назад, в одном очень большом городе «М» группа возбуждённых и решительных людей захватила несколько десятков зданий в его центре, объявив это «Территорией свободы». Существующую в стране власть они считали «угнетателями» и намеревались её свергнуть. Их лидеры и идеологи полагали, что все люди должны быть совершенно равны, а потому главное – разрушить все учреждения неравенства и насилия, в первую очередь – государства, распустить органы правопорядка и т.д.
Причём сделать это надо, призывали они, с помощью народной силы. Одновременно они заявили об отмене семьи, а один из захваченных особняков нарекли «Дворцом любви коммунаров». Это была вовсе не маленькая группа заговорщиков – в то время в стране, где было очень неспокойно, у них имелось немало сторонников. Были у них и свои вооружённые отряды под названием «Черная гвардия»…
Почти сто лет спустя нечто подобное произошло в другом очень большом городе – «С.», но совсем в другой стране. Группа возбуждённых местных жителей, требуя распустить полицию, освободить заключённых из тюрем и упразднить ненужные им государственные учреждения, захватила центр города, огородила его символическим забором и провозгласила «Автономную зону», а все, что они вытворяют, объявила «летом любви».
Когда подонки правят бал
В городе «М» те, кто жаждал абсолютной свободы, установили у себя свои порядки. Но вот, как описывал то, чем они занимались под красивыми лозунгами на захваченной территории, один известный тогда писатель П.: «Они вольготно и весело жили в них среди старинной пышной мебели, люстр, ковров и, бывало, обращались с этой обстановкой несколько своеобразно. Картины служили мишенями для стрельбы из маузеров. Дорогими коврами накрывали, как брезентом, ящики с патронами, сваленные во дворах. Оконные проёмы на всякий случай были забаррикадированы редкими фолиантами. Залы с узорными паркетами превращались в ночлежку… Чопорные старушки с ужасом шептали друг другу о потрясающих оргиях. Но то были вовсе не оргии, а обыкновеннейшие пьянки, где вместо шампанского пили ханжу и закусывали ее окаменелой воблой. Это было сборище подонков, развинченных подростков и экзальтированных девиц...»
В городе «С» люди, захватившие его центр, и их единомышленники в других городах, тоже вели себя буйно. И у них была своя «Чёрная гвардия», но не по названию, а из-за цвета кожи. Она громила магазины, поджигала здания, избивала всех, кто, как ей казалось, не разделял её взгляды.
Почти полмиллиона просмотров в сетях набрало видео, на котором они нападают на мирного уличного проповедника, держат его за руки, а мужчина, назвавший себя геем, его насильно целует, а потом душит. Есть видео, где толпа вытесняет человека за пределы «зоны», называя его белым супрематистом, и скандирует: «Кто он, не имеет значения! Он ублюдок!»
Как уже, наверняка, догадался читатель, в первом случае речь идёт о мятеже анархистов в Москве в 1918 году, когда они захватили в центре столицы несколько зданий, намереваясь потом захватить власть и во всей стране. А в другом – о бунте в американском Сиэтле, где под сурдинку расовых волнений в США местные анархисты, троцкисты и леваки тоже захватили центр города, объявив его «Народной республикой Капитолийского холма». Думаю, догадался читатель и о том, что писателем «П», который описал порядки у анархистов, был Константин Паустовский.
На возражение тех, кто скажет, что такое сравнение неуместно, напомним, что в Сиэтле, в самом центре, в районе Фремонт, стоит необычный для США памятник – пятиметровая скульптура Ленина (на фото). Ильич изображён в образе революционера, решительно вышагивающего в окружении языков пламени революции.
При этом Сиэтл занимает первое место в стране по потреблению наркотиков, а также известен многочисленными активистами ЛГБТ. А потому некоторые с иронией, указывая на памятник, говорят: «Накурились травки и – вперёд, вслед за Владимиром Ильичом?»
Но все-таки, конечно, в остальном, события сто лет назад в Москве и то, что сегодня происходит в США, имеют мало общего. А привели это сравнение здесь мы только для того, чтобы напомнить, что власть должна поступать в таких случаях решительно. В Москве анархистам, с которыми большевики поначалу нянчились, недолго дали повеселиться в захваченных особняках и во «Дворце любви коммунаров». По приказу Дзержинского чекисты их окружили и, не колеблясь, расстреляли из орудий, а оставшихся в живых арестовали и побросали в тюрьмы. Позднее точно также расправились и с троцкистами, которые кое в чем разделяли их идеи.
Преступность выросла на 300%
В американском же Сиэтле, напротив, мэр города Дженни Дёркан мятежников поддержала и объявила, что «общество должно обеспечить к ним поистине справедливое отношение». Ей поддакнул губернатор штата Вашингтон демократ Джей Инсли. С ними, правда, не согласилась начальник городской полиции Кармен Бест, которая сообщила, что преступность в «зоне любви» выросла на 300%, «в этом районе происходят изнасилования, грабежи и всевозможные насильственные действия». Одна из первых инициатив «Автономной зоны» – каждый белый житель их «республики» должен выдать афроамериканцу по 10$ в качестве компенсации за расизм.
Но, несмотря на это, президент Дональд Трамп, хотя и назвал захватчиков центра Сиэтла «внутренними террористами», продолжает всего лишь строго грозить пальчиком беснующимся толпам грабителей и насильников, никак не решаясь применить против них силу в соответствии с законом.
Происходит все это под прикрытием тех, кто действительно протестуют против социальной несправедливости и расовой дискриминации, Какая же из всего этого мораль? Не призываем палить в несогласных, хотя в данном случае речь идёт вовсе не о мирной политической дискуссии в университетском городке, а о попытке насильственного свержения законной власти, не собираемся давать советов жителям Сиэтла – американцы сами разберутся в своих собственных делах. Но нельзя при этом не отметить, что большевики поступали в этих, несколько схожих, ситуациях куда как умнее, а главное, дальновиднее, нынешних американских властей, поражённых не только коронавирусом, но и вирусом бессилия. Может, потому, что история нас уже жестоко научила, что может произойти, когда с улиц исчезает полиция, когда слаба власть и подонки общества начинают править бал, какими бы «демократическими» лозунгами они ни прикрывались – быть большой беде.
Владимир Малышев
