Служба опеки нередко ошибочно определяет, что жить в семье для детей опасно.
От кого и когда надо защищать детей
Центр защиты и помощи семьям в Нижегородской области существует при движении «В защиту Детства» с 1992 года. В 1994 году движение было зарегистрировано, а в 1999-м приобрело статус всероссийского. Хотя его активисты считают движение всесоюзным — помощь по возможности оказывается семьям и детям, проживающим в бывших советских республиках. С начала политического и военного конфликта на Украине движение оказывает гуманитарную помощь жителям Донбасса, а также беженцам, прибывшим в Россию.
День общественного активиста Сергея Пчелинцева начинается с разбора почты. Ему пишут не только из дальних уголков Нижегородской области, но и со всей России. «Помогите, служба опеки забрала детей!», «Ребенка избивают в семье!», «Родители пьют и не обращают внимания на детей!», «Я мать-одиночка, нечем кормить ребенка, помогите!» — самые распространенные и ежедневные просьбы, с которым обращаются люди в Центр защиты и помощи семьям. Часто информация о тяжелой ситуации приходит со стороны — от соседей, знакомых или совершенно посторонних людей.
Историй много, они случаются каждый день, и в каждом случае нужно быстро отреагировать: найти средства, транспорт, привлечь волонтеров, полицию, службу опеки и так далее. Корреспондент «Русской планеты» поговорила с координатором Центра защиты и помощи семьям Сергеем Пчелинцевым и узнала, с какими трудностями чаще всего сталкиваются нижегородские семьи.
С Сергеем мы встретились на очередной акции в поддержку малоимущих семей. В этот раз она проходила в Дзержинске.
— Сергей, с какой целью сегодня проводится акция?
— Почти каждый месяц у нас проходит такие мероприятия в разных местах города. Мы собираем одежду, продукты, игрушки для малоимущих, многодетных семей, а также погорельцев и беженцев. Потом собранную помощь развозим по удаленным уголкам Нижегородской области.
— Много ли семей нуждается в этой помощи?
— У нас на учете более 300 семей, для которых она действительно важна. Но дело не только в вещах. На местах, в селах, поселках мы организуем родительские комитеты, инициативные группы, чтобы там люди тоже общались и помогали друг другу, вовремя реагировали, если возникают какие-то нездоровые ситуации. Главная цель состоит в этом.
В целом материальная помощь малоимущим — это лишь часть нашей ежедневной работы. Мы оказываем юридическую поддержку семьям, разъясняем различные вопросы, касающиеся семейного права, организовываем своими силами мероприятия для детей из многодетных семей — праздники, мастер-классы, реагируем на различные сигналы о насилии в семье, встаем на защиту родителей, у которых органы опеки изымают детей без веской на то причины.
Раздача гуманитарной помощи в центре. Фото из личного архива Сергея Пчелинцева
— Что значит без веской причины? Действительно ли органы опеки могут запросто прийти в нормальную семью, пусть не очень богатую, и детей отобрать?
— Именно с такой ситуацией в 2010 году столкнулась моя семья. Я находился дома с тремя детьми. Ко мне пришли сотрудники полиции и сказали буквально, что у меня продуктов и постельного белья не хватает. Детей тогда забрали в приют, но через неделю, к счастью, мне удалось их вернуть. Тогда ситуация на меня сильно повлияла, и я вплотную занялся этой проблемой — начал помогать семьям, оказавшимся в схожих ситуациях.
— Как вам удалось отвоевать детей?
— Я поднял общественность, СМИ, родительские комитеты. Разразился скандал. Но мне это было несложно сделать, так как я человек публичный — помощник депутата Государственной думы, политический активист. Я знал, как это все грамотно организовать, кого привлечь. В том-то и дело, что у других семей таких рычагов, знаний может и не быть, поэтому им нужно помогать.
— Почему возникают такие ситуации — пришли, забрали детей без суда и следствия?
— Служба опеки руководствуется статьей Семейного кодекса «Дети в опасности». Степень эту они определяют сами. Поэтому имеют место такие дикие случаи, когда детей забирают из-за того, что на стенах обои старые или у мамы-одиночки нет коляски. Знаете, перестраховываются на всякий случай. Нужно четко прописать 77-ю статью Семейного кодекса, по которой органы опеки могут совершать такие действия. Сейчас они руководствуются какими-то внутренними инструкциями, непонятно кем написанными и утвержденными. Неплохо бы еще наказание ввести за неправомерное изъятие детей. А то, бывает, ребенка забирают, а потом, когда ситуация разъясняется, обратно отдают. И как будто ничего и не случилось! А что за это время он пережил, никому дела нет.
Активисты Центра защиты и помощи семьям. Фото из личного архива Сергея Пчелинцева
— Сергей, а были такие ситуации, что вы помогли людям, детей не забрали, но потом им стало еще хуже?
— Сразу отмечу, что мы никогда не встанем на защиту семей, где родители наркоманы, алкоголики, откровенные тунеядцы. Мы сразу ставим условие: или они с нами сотрудничают, исправляют ситуацию, или, действительно, лучше детей забрать. Хуже бывает в другом плане. Родители какое-то время на плаву держатся, детей им возвращают, а они опять за свое, еще хуже начинают опускаться. Дети снова отправляются в детдом, и опять стресс.
— Как построена ваша работа с семьями? Допустим, поступил сигнал, что ребенка в семье избивают. Каковы ваши действия?
— Группа активистов приезжает в эту семью, обследует ее, общается с родителями. Сразу привлекается служба опеки, инспектор по делам несовершеннолетних. Ведь даже если у них такой сигнал уже был, они могут и не отреагировать — никто за это не накажет. Другое дело, когда подключается официальная общественная организация. Они сразу начинают разбираться в ситуации — это для них большой стимул начать работать, ведь скандал никому не нужен.
— На различные конфликтные ситуации в интернатах, детских домах вы тоже реагируете?
— И такие ситуации бывают. Сейчас вот разбираем конфликт с интернатом в Тульской области. Его воспитанники пожаловались, что их избивают воспитатели.
— Но как вам удается повлиять на такие ситуации, ведь одно дело семья, а другое — целое учреждение?
— В этом деле как раз очень помогают СМИ. Потому что директора таких структур очень боятся потерять свое место. Им легче решить проблему, чем ждать, пока из-за огласки их просто уволят. Общественное мнение — сильное оружие, которым мы пользуемся.
— Как к Центру защиты и помощи семьям относятся власти?
— Сейчас у нас с ними что-то вроде пакта о ненападении. Мы и не дружим, и не ссоримся. Они нам работать не мешают, а мы у них денег не просим. Но в этом году администрация города безвозмездно выделила нам помещение в пользование на три года. Там, конечно, нужно ремонт делать, но и на этом спасибо.
Координатор Центра защиты и помощи семьям Сергей Пчелинцев. Фото из личного архива
— А органы опеки чаще помогают, мешают или бездействуют?
— Бездействуют. Помочь они не могут, так как у них полномочий нет. Если социальная защита еще льготы какие-то дает, то у опеки чисто карательная функция. А людей иногда просто нужно поддержать, показать выход из сложной ситуации, и все налаживается.
— Но есть же еще институт уполномоченных по правам ребенка. Вы с ними взаимодействуете?
— Непонятно вообще, зачем этот институт — толку от него никакого. Максимум, что могут уполномоченные, — это рекомендовать. Например, у нас в Нижнем Новгороде возникла сложная ситуация: 12-летнюю девочку избивал отец, и ее забрали в детский дом. Родная тетя хочет удочерить ее. Женщина пришла к уполномоченному по правам ребенка и попросила помощи, а та ей ответила: помочь не могу, это не в моей власти.
— Много ли людей задействовано в работе центра?
— Около 20 семей активистов — это такое ядро, которое участвует во всех акциях. Они помогают делать ремонт в центре, собирают вещи, оказывают всестороннюю помощь другим семьям. Но нужно, конечно, больше активистов, а приходят чаще просить. Люди не понимают, что эта организация существует в их же интересах. И принцип такой должен быть: сегодня помогли тебе, а завтра помоги ты! Хочется, чтобы люди именно это так воспринимали, воспринимали центр как свой дом, свою семью.
— А вы не пробовали привлекать к этой работе молодежные волонтерские движения?
— Пробовали. Мы и по сайтам вывешивали объявления, и в группах. Но чаще нам отвечают так: «Да, мы готовы работать, но только с животными — кошками, собаками, голубями». А с людьми не хотят. Плохо у нас в стране с волонтерами. Вообще у нас существует такое обывательское мнение, что если ты состоишь в какой-либо общественной организации, то это точно секта. И относятся с подозрением.
— Правда ли, что вы собираетесь открывать кризисный центр для женщин?
— Да, совсем скоро в Дзержинске откроется Дом матери и ребенка. Для этих целей уже нашли помещение — частный дом, будем его арендовать. Туда смогут обратиться одинокие матери, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Будем помогать женщинам искать работу, устраивать детей в образовательные учреждения.
