Две недели назад к массовому введению QR-кодов и штрафов за их отсутствие призвал митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев), председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, председатель Синодальной библейско-богословской комиссии, председатель редакционного совета "Журнала Московской Патриархии".
"Рано или поздно мы к этому [системе QR-кодов и штрафам за их отсутствие при появлении в общественных местах] придём, и чем раньше мы к этому придём, тем это будет лучше... Режим QR-кодов — это режим, который себя оправдал в очень многих странах... Те люди, которые по каким-то своим причинам не хотят вакцинироваться, они либо должны сидеть дома, для того чтобы не становиться потенциальным источником заражения для других людей, либо для таких людей должен быть введён специальный режим, где они могут появляться, где они не могут появляться", - сказал он в собственной передаче "Церковь и мир" на телеканале "Россия 24".
Не следует отождествлять мнение митрополита Илариона и его "экуменической партии" с позицией Церкви.
Вот что пишет епископ Зеленоградский Савва (Тутунов), викарий Патриарха Московского и всея Руси, заместитель управляющего делами — руководитель контрольно-аналитической службы Управления делами Московской Патриархии, член Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви, настоятель храма Илии Пророка в Черкизове:
"Всеобъемлющее введение QR-кодов вызывает возмущение и беспокойство многих не потому, что QR-код подменяет собой идентификацию личности по имени. Не поспоришь с тем, человек сегодня уже идентифицируется целым рядом уникальных номеров: ИНН, СНИЛС, медицинский полис. Ни эти номера, ни QR-коды не являются «концлагерным фашистским номером» или «печатью антихриста». Но сводить позицию всех противников QR-кодов к этому аргументу (хотя и такие есть) не стоит.
Оставим в стороне споры о допустимости сегрегации людей по их приятию или неприятию медицинского вмешательства в виде вакцинации или о добровольности вакцинации, каковой добровольности, очевидно, уже нет («добровольно сесть в тюрьму» — это насмешка). В этих двух вопросах полярность мнений «проваксеров» и «антиваксеров» очевидна и непреодолима.
QR-код, как верно заметил Игорь Димитриев и ещё целый ряд наблюдателей (второй блок этого мониторинга), — это прежде всего технология, которая в настоящее время проходит обкатку — технология поголовного контроля и возможности всеобъемлющих ограничений. Можно, конечно, предположить, что эту технологию забудут и положат в пыльный короб забытой серверной комнаты сразу после того, как привьются 80% людей. Но что-то сомнительно.
Система QR-кода нужна вовсе не специальным службам и правоохранительным органам, которые сегодня и так обладают, как кажется, вполне достаточным набором инструментов, чтобы проводить ОРМ в отношении конкретных лиц или групп лиц. QR-код, если его использование не ограничится временной санитарной задачей, станет технологией контроля и ограничения в руках политических и надполитических акторов, а также крупных корпораций-экосистем (по случаю напоминаю своё эссе об экосистемах).
QR-код как технология контроля обеспечивает широкий доступ тех, кто будет контролировать базу данных откликов на сканирование кодов, к информации о людях, об их решениях, предпочтениях. Конечно, и сегодня мы предоставляем достаточный объём такой информации посредством смартфонов, записи в государственных и частных электронных сервисах. И использование этой информации уже вызывает немалое беспокойство. Но QR-код позволяет в перспективе собирать большие данные о буквально каждом шаге человека: зашёл в магазин — отсканировали, зашёл в кино — отсканировали. Технология контроля увеличивает возможности моделирования общественного поведения: от корректировки таких базовых инструментов как реклама и пропаганда до изощрённых и извращённых приёмов как стигматизация моделей поведения («редко ходишь в магазины, где хозяева — негры, — значит ты расист»).
QR-код как технология ограничения существенно расширяет возможности для навязывания людям поведения или запрета им тех или иных действий. Да, таких технологий уже немало. Но данная технология по охвату и возможностям намного более широка чем то, что нам известно до сих пор. И, опять же, это технология выходит за пределы тех, которыми по праву (по общественному консенсусу) обладают правоохранители. Это инструмент в руках совсем других структур. Собственно, мы прекрасно видим её действие при вакцинации: не хотите вакцинироваться — отключим почти от всего. Повторюсь: не буду сейчас рассуждать о том, правильно ли принуждение к вакцинации или нет. Но технология, очевидно, весьма эффективна. Почему мы полагаем, что в будущем она не может быть использована в иных целях, не столь благородных как забота о здоровье людей? Если вот, к примеру, вдруг будет решено, что здоровье человечества требует наличие не более одного ребёнка в семье (да, нарочито беру пример из фантастики… хотя, впрочем, привет ещё совсем недавно китайской программе «Одна семья — один ребёнок»)? Или что здоровье общества требует ограничения доступа родителей к детям? Или вот, в комбинации контроля и запрета: «никогда не покупаешь в магазинах с радужной вывеской — значит тебе следует выключить QR-код».
Нет, я не считаю, что QR-код — печать антихриста. В последние дни пару раз меня спрашивали — как же QR-код не печать антихриста, если без него нельзя «ни продавать, ни покупать»? Если держаться буквы, то и продавать и покупать можно, хотя и не всё. Например, можно покупать и продавать без ограничений лекарства и продукты первой необходимости; и почти всё можно покупать и продавать через доставку на дом. Да и до введения QR-кодов что-то нельзя было покупать или продавать без внешних идентификаторов: например, недвижимость. Хотя, признаться, апокалиптические ассоциации возникают.
Но и без этих ассоциаций усиление средств объективного контроля над человеком несёт в себе угрозу, в том числе, христианскому благовестию (писал об этом тут, а соборную позицию Церкви пересказывал тут). Без сомнения, эти средства позволяют лучше выявлять и ограничивать преступников или нарушителей. Но плата за это спокойствие, пожалуй, несоразмерна.
Алексей Иванов
