Адвокат, экс-уполномоченный при президенте России по правам ребёнка Павел Астахов в беседе с Царьградом отметил, что наша страна действительно находится в серьёзном демографическом кризисе. И предложил свои варианты решения этой проблемы, напомнив, что "идея "золотого миллиарда" существует, и её реализуют любыми путями", вызывая дополнительные риски для каждого из нас.
Одна из ключевых проблем в России – это демография. И самый настоящий фурор на прошедшем в Москве Всемирном Русском Народном Соборе произвела Мария Попова, мама десяти детей. Она заявила, что так, как сейчас, больше продолжаться не может и нужно решать проблемные вопросы – дорогого жилья, маленьких выплат и даже склонения к абортам. По её словам, люди должны почувствовать уверенность в завтрашнем дне.
Я скажу как простая многодетная мама, которая не принимает государственных решений, но ощущает их последствия. Когда растёт красивый цветок в подходящем месте, его поддерживают, поливают и убирают мешающие ему сорняки. Опыт нашей семьи и других показывает, что хорошая жизнь многодетных невозможна в стеснённых условиях городских квартир. Нормальной большой семье нужен собственный комфортный дом на своей земле. Это не каприз, а базовая потребность. Иначе где этим цветам расти? Вообще следует поддержать семью как образец, конечно. Чтобы поменять общественные стереотипы. Образы формируют средства массовой информации. Поэтому по радио, в интернете, по телевизору - отовсюду люди должны видеть хорошую, счастливую, большую семью,
– сказала Мария Попова.
Также многодетная мама высказалась и об античеловеческой проблеме абортов. Мария подчеркнула, что этот тяжкий грех Церковь приравнивает к убийству и правительству необходимо защитить людей от абортов и убийства детей.
Жуткая ситуация: мне, здоровой, социально благополучной, замужней молодой маме при ведении беременностей в коммерческой клинике врачи говорили, что "плохо так много беременностей", и советовали это прекратить. Поэтому первое – надо ввести запрет на пропаганду и склонение к абортам. А второе – законодательно запретить проведение хирургических, медикаментозных – всех видов абортов, для начала в коммерческих клиниках,
– отметила она.
Понимают ли сами русские граждане, с какой проблемой мы столкнулись, насколько это серьёзно? И как мы планируем выходить из демографического кризиса? Этот и другие вопросы ведущий "Первого русского" Юрий Пронько обсудил с государственным деятелем, адвокатом, телеведущим, писателем Павлом Астаховым в эфире программы "Царьград. Главное".
Кому выгодны аборты?
Юрий Пронько: – Павел Алексеевич, если говорить о проблеме демографии, произошёл ли здесь перелом? Есть ощущение того, что власть и общество осознают, где мы оказались?
Павел Астахов: – Да, действительно, перелом произошёл. Но есть несколько иная очень опасная история. Кто-то пытается изменить действительность, представить её несколько другой.
– О чём речь?
– Это видно по тем вопросам, которые были заданы президенту на прямой линии. Спросили, что за вакханалия с запретами на аборты. Но я знаю, что тысячи вопросов были от родительской общественности, от православных людей, причём не с позиции "что за безобразие происходит с запретами на аборты", а почему их не запрещают. Тогда почему было подано так? (Путина, напомним, просили "остановить вакханалию" и даже ввели в заблуждение, заявив, что аборты уже запрещены. - Ред.)
Далее. В четверг состоялась прямая линия, а в пятницу утром выходит несколько статей о том, что разные религиозные деятели поддержали позицию президента в том, что "надо аккуратней". Я согласен, надо аккуратней. Но у религиозных деятелей, по-моему, должна быть однозначная позиция, правда? Сказано же: не убий! А в понедельник вбрасывается тема, что, дескать, профильный комитет Госдумы отказал в продвижении законопроекта о выводе абортов из коммерческих клиник и дал на него отрицательное заключение.
– А ближе к обеду появляется опровержение.
– Да. И как это объяснить? Кто-то пытается сформировать свою действительность. И нам, обществу, надо разобраться кто.
Я считаю, что люди, которые настаивают на том, что есть права женщин, а есть права человека, их противопоставляют. Есть права общечеловеческие, которые нам даны по рождению. Которые нам завещал Господь. Мы заключили завет с Богом: плодитесь, размножайтесь, не убий, не укради. И мы знаем, куда привели нас, весь мир, эти противоречия между семитысячелетней историей сознательного человечества и демократическими свободами, которые существуют последние 150 лет. Что происходит сегодня на Западе? Там уже не 64 пола, а гораздо больше! Поэтому надо разбираться с тем, кто вбрасывает другую повестку, кто меняет её.
– То есть вы считаете, что это осознанные действия…
– А вы считаете нет?
– Я как профессиональный журналист это прямо видел.
– Ну так, а что же говорите.
– Прямо дирижирование шло.
– Мы не должны закрывать на это глаза. Вы правильно говорите: кто-то дирижировал. Кто-то это вбрасывал и менял.
– И очень профессионально работал, кстати.
– Да. Поэтому, мне кажется, надо упростить задачу и сказать: вы считаете убийством аборт или не считаете? Почему в Уголовном кодексе есть отягчающие вину обстоятельства за убийство или покушение, вообще преступление против беременной женщины, но с уголовно-правовой точки зрения мы не рассматриваем аборт как убийство даже на позднем сроке беременности и не говорим о двойном убийстве в случае трагедии, где жертвой стала беременная?
"Посягательство" на права женщин?
– Но вы же слышите их аргументы, да? "Почему вы посягаете на право женщины?" Я жёстко скажу: на её тело.
– Подождите, а право мужчины? Вы понимаете, что такое аборт? Аборт – это конец истории. Мы всё время бьём по хвостам. В своё время, когда я был уполномоченным, в нескольких регионах проводили такие экспресс-опросы женщин, которые собираются сделать аборт. И, оказывается, материальная причина отнюдь не первая.
Самая главная причина, по которой женщина принимает такое страшное решение, – или ситуация вакуума вокруг неё, когда нет близких, нет того, на кого можно положиться, или отсутствие мужчины, который вроде как сделал своё дело и должен стать отцом, но не хочет.
– Нет уверенности в завтрашнем дне?
– Нет поддержки. Уверенность в завтрашнем дне – это высокие слова. Вопрос же в том, что она не знает, каким должен быть следующий шаг. И принимает самое простое решение.
При Иосифе Виссарионовиче Сталине, как мы помним, аборты были запрещены. Да, сейчас мне скажут: "Но тогда это будет делаться подпольно, как это делалось всегда".
– Криминально.
– Друзья, не должно это подпольно делаться. Это вообще не должно делаться. Беременную женщину надо таким вниманием окружить, чтобы она вышла из зоны этого дискомфорта и асоциальности. Чтобы она понимала, что у неё есть работа, есть люди, которые её поддержат. А если нет людей, значит, государство поддержит. Мы же социальное государство? Что написано в Конституции? "Россия – социальное государство".
Смысл действий всех государственных органов состоит в том, чтобы обеспечивать права и свободы человека. А ничего более, чем наши природные права: наше право на жизнь, на безопасность, на передвижения – не придумано. Это всё закреплено в основном законе – в Конституции.
Поэтому, если говорим о правах женщин, давайте с этого начнём – с права на жизнь. Это самое главное право каждого человека. В том числе того, кто только-только появился.
– Мне представляется, что подмена произошла ещё более принципиальная. О тотальном запрете ведь никто речи не вёл.
– Да.
– Вы же сами отметили, как на прямой линии формулировали вопросы, как задавались. Потом пошли социологические исследования. В силу профессии я же это вижу.
– Вот социологические исследования, которые были опубликованы. Две трети жителей России против запрета на аборт.
– И огромные заголовки.
– Смотрим, на кого ссылаются. На компанию, которая вот-вот должна быть признана иноагентом, живущую на иностранные гранты. Только что она получила зарубежную премию за то, что очень хорошо проводит эти опросы, дуря российских граждан. Это ошибка, что её до сих пор не признали. И это цитируют даже уважаемые издания.
– Да, это было везде.
– Но как можно цитировать слова людей, которые являются врагами по сути своей? И, возвращаясь к нашему вопросу: а почему враги так эту тему поднимают? В чём выгода? Как говорят юристы: смотри, кому выгодно. Ну, очевидно, чтобы русские вымирали, выгодно всему коллективному Западу. И мы идём по этому пути – мы вымираем.
Каждой женщине нужна опора
– То есть это даже не про деньги? Это ещё больше?
– Ну, деньги – это же средство. А цель-то другая. Деньги не могут быть целью. Они всегда средство для того, чтобы достичь этой цели. И в коммерческие структуры вбрасываются деньги для того, чтобы помогать нашим матерям, будущим и несостоявшимся, делать аборты, в том числе и химические.
Ещё одно лукавство заключается в том, что нам говорят: вы знаете, а всего-то было сделано 506 тысяч абортов в прошлом году. Из них 102 тысячи в коммерческих клиниках. Чем вам коммерческие клиники не нравятся? Они по крайней мере лучше делают свою работу. Но вы забываете, что через эти клиники было продано полтора миллиона упаковок таблеток для фармацевтических абортов, химических. Это так называемое вытравливание плода.
Вот и добавьте туда эти полтора миллиона, которые не попали в статистику. То есть женщина на раннем сроке беременности пришла в клинику, говорит: а что есть? Ей говорят: ну вот на вашем сроке можно таблеточки. Хоп – и полтора миллиона таблеток продали. А куда деньги пошли, кто их получил?
Мы на что посягаем? На то, чтобы изъять эти деньги из оборота, правда? Но цель-то у нас какая? Спасти человеческую жизнь. Поэтому давайте взвешивать.
Я уж не говорю про правосудие. Как ни крути, а закон говорит, что право на жизнь, оно выше всех прав. И с этой точки зрения надо рассматривать эту историю. Нельзя поддаваться тому, что подменяют повестку, меняют тональность, акценты по-другому расставляют, ссылаются на какие-то исследования, которые направлены против нас. Они все подтасованы. От этого лукавство и возникает. Когда звучат эти формулировки про снижение ускорения, уменьшение демографического развития... Пока дойдёшь до сути, вообще ничего не понимаешь, что там написано. Скажите правду: нам не хватает детей. Вот и всё.
– Из последнего, что я видел, это аргументация про рост криминальных абортов, если спровоцировать. Я думаю, это всем понятно. Но приводят пример Польши, где были приняты ограничения. Приводятся цифры, которые утверждают, что роста рождаемости не произошло.
– Вы представьте себе положение Польши, которая состоит в Евросоюзе и идёт семимильными шагами в эту западную культуру. Меняя свои традиции, предавая свои ценности. Насколько ей тяжело сохранять этот запрет? Но их не удалось сломить, чтобы они его отменили. Поэтому Запад действует по-другому. Славяне, даже польские, там тоже не нужны. Нужны в лучшем случае как сантехники и уборщицы. А белая кость-то другая…
Англосаксы есть англосаксы. Они укатывают Польшу другими способами. Они пропагандируют ЛГБТ-движение*, которое у нас признано экстремистским, чайлдфри, которое тоже надо признать экстремистским. А также всевозможные извращения, помимо абортов. Не хотите отменять запрет – не надо. Мы вас по-другому возьмём. И они берут. Идея "золотого миллиарда" существует, и её реализуют любыми путями.
Нравственная самозащита
– Павел Алексеевич, вопрос как юристу. Я видел в разных, как вы говорите, уважаемых изданиях российских, что когда был подан иск по поводу этих своеобразных людей, то оказывается, что самой организации нет. Вы как человек, который разбирается именно в праве, можете сказать, против кого тогда иск?
– Это не первый иск такого плана, который подан не против юридического лица, а против некой ассоциации людей, которые придерживаются определённых принципов.
– Но её формально нет? Или формально она есть? Как это оценивается?
– Движение есть, оно существует. Так и оценивать.
– То есть это не юрлицо?
– Когда им выгодно, они ссылаются на то, что они представители этого движения. Например, когда заявляют о проведении гей-парада, они же формулируют заявку от движения, так?
– Я не знаю. Мне важно именно с вашей помощью в этом всём разобраться.
– Таким образом признавались экстремистскими и террористические организации, которые не все зарегистрированы. Не у всех из них есть устав и регистрация в соответствующих реестрах и Минюстах. Но что значит не признавать их? Закрыть глаза и сказать: а их не существует! Они "в домике"?
– То есть вы этот довод отметаете?
– Ну конечно. Надо было приходить и приводить доводы в Верховном суде.
Поэтому я считаю, что это серьёзное достижение этого года. Хоть и небольшая, но очень важная наша победа. Потому что движение действительно экстремистское.
– То есть вы как правоприменитель не ставите под сомнение сами формулировки, которые были выработаны и вынесены?
– Они достаточно чёткие и опираются не только на российский опыт, но и на мировые прецеденты. Если мы находимся в системе мирового права, несмотря на то что мы сейчас вышли из ЕС, отказались и вышли из многих конвенций, тем не менее право-то одно. И зиждется оно на классическом римском праве, которое существует две тысячи лет. Оттуда пошли и все правовые системы, которые так или иначе координируются между собой. И принципы у них у всех примерно одинаковые. Поэтому решение суда в этом случае безупречно.
Я приведу пример. Смотрите, представители этого экстремистского движения говорят, например, что браки могут заключаться в разных, так сказать, вариациях. А у нас в Конституции и в Семейном кодексе записано, что брак – это добровольный союз мужчины и женщины. Получается, что они посягают на наш конституционный строй, они отрицают действие наших законов. Это что? Экстремизм. Только этого одного аргумента уже достаточно. Не говоря об остальном.
Да, мы медленно к этому шли. Сначала запрет пропаганды среди детей, потом вообще запрет пропаганды. А сейчас вот пошли дела. Я видел, что первое было по клипу, в котором увидели эту пропаганду.
– Да-да.
– Поэтому мы правильно идём. Просто немножко запоздали. Ну ничего. Русский мужик долго запрягает, но быстро везёт.
– Я часто слышу, особенно среди молодых поколений, что, мол, оставьте вы их в покое, что вы к ним цепляетесь. Ну, они же не ходят, не бродят, не орут и так далее. А вы зацепились и наотмашь их колотите, колотите… Что скажете?
– Если бы мы так колотили, то никого бы уже давно не осталось. И не надо было бы никого признавать. Это преувеличение. И опять же подмена. Вы на них набросились… А с чего вы взяли, что на них кто-то набросился? Мне кажется, наш президент Владимир Путин щадяще говорил. Я помню интервью с ним, по-моему, немецкого или бельгийского журналиста, который задал президенту вопрос на прямой линии об этом. И он сказал: "Да что вы, кто кого преследует, вы что?" А за это время сколько ещё всего произошло?
Заметьте, насколько агрессивно навязывается нам эта повестка. Вот мы снимали фильм, как 30 лет разрушали образование на Украине. Первыми после провозглашения независимости хлынули учебники и литература вот такого содержания. Книги отпечатаны в Канаде, в США. Это 1990-1991 год. Они шли тысячами. Они были подготовлены.
– Так они и сюда пошли.
– И это последовательное выдавливание наших традиционных ценностей. Это наступление. И ничем другим, как экстремизмом, это назвать невозможно.
Поэтому ребятам надо объяснять. Никто никого просто так не преследует. Мы защищаемся. Это, как сказал заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского Патриархата Вахтанг Кипшидзе, "наша форма нравственной самозащиты". Так и есть.
Россия должна вернуться к истокам
– А что делать с нравственной защитой в части семей с детьми? Мы постоянно употребляем формулировку "Святая Русь", "особый путь", "русская цивилизация". Причём это отдельная цивилизация, нежели западная или восточная, азиатская и так далее. Но если я смотрю на цифры по абортам, то там в полтора-два раза выше, чем в забугорье, которое навязывает подобную литературу для этих чудаков. Не мои слова, а Анны Кузнецовой, вице-спикера Госдумы, что на десять браков – семь разводов. Павел Алексеевич, и где здесь особая духовность?
– Ну, давайте ещё добавим сюда разрешённое суррогатное материнство.
– А, то есть список на этом не заканчивается?
– Конечно. Мы ругаем Запад, но там в большинстве стран запрещено суррогатное материнство. Только Индия, Украина и Россия попали в список. И на чьей стороне мы с такими позициями? Света или тьмы? Нас на эту сторону усиленно толкали все 30 лет. Мы многое не замечали и многое по снисходительности прощали. Ну чего вы пристаёте, ну куда женщине пойти? Ну надо же как-то рожать, если она не может родить. Вот, найдётся добрая, которая родит...
– "Не плодите нищету". Ещё такие были.
– Были же кормилицы, которые помогали матери, у которой нет молока, выкормить ребёнка и спасти его? Во время войны делились молоком. Бабушка моей жены родила ребёночка и делилась молоком в 1942 году. В тяжелейшем году... Это всё было. Но не надо смешивать эти понятия.
Как юрист скажу: у нас огромное число дел, связанных с тем, что женщины соглашаются на этот путь – рожать за деньги. А потом понимают, что она девять месяцев ходила, а сейчас должна отдать и не хочет. А уже есть решение суда. И это страшно. Потому что вопреки закону действующему заставляют отдать ребёнка. Потому что заказчик, потому что коммерческий проект.
– Заказчик? Именно такая формулировка?
– Да. Но там по-другому, конечно, написано… У нас даже закон этот не разработан. Два положения. Одна статья в Семейном кодексе и, по-моему, в основах здравоохранения. И всё. Всё остальное регулируется теми договорами с мелкими буквами, которые подписывает эта женщина.
Недавно одна звонила нам в прямой эфир. Говорила, что ей сказали, что она может родить, а ей заплатят 30 тысяч долларов. Спрашиваем, у неё двое детей? По закону только мать, имеющая двоих детей, может. Она говорит – нет, но ей сказали, это можно обойти. Опа! Понимаете, к чему это ведёт? Пальчик дал, а тебе уже руку по локоть откусили. Разрешили…
Но мы ещё можем одуматься и ответить на вопрос, где мы, на какой стороне. Признаём ли мы убийство ребёнка в утробе матери убийством? Пусть не в юридическом смысле, но в человеческом. Признаём ли мы, что святость материнства, святость семьи – это не пустые слова, как и святость Руси? И что их надо подтверждать каждый день, каждый миг, постоянно? Что, даже если ты грешишь, то ты же идёшь, исповедуешься, причащаешься. И как бы грех снимаешь с себя. Ошибаться может каждый. Но дальше надо исправляться. Мы 30 лет ошибались. Пришло время покаяться и исповедаться.
Человек остаётся человеком
– Вы оптимист. Я в этом плане пессимист. Да, я каждое воскресенье прихожу на раннюю литургию и вижу огромное количество молодых людей с детьми. Ранняя начинается в семь утра. И всё, они уже есть. А в десять ещё больше придёт. Но данные! Сухие цифры – 1,5-2,5% в лучшем случае.
– Юрий Алексеевич, мы пожинаем плоды этого 30-летнего разрушения нашей нравственности, нашей духовности...
– Я поэтому и задаю вопрос: на чём основывается ваш оптимизм? Или вы тоже пессимист, как и я?
– Нет, я не пессимист. Если бы я был пессимистом, то не стал бы адвокатом в нашей стране. Ну, потому что справедливости вообще нет на земле. А самая большая несправедливость произошла две тысячи лет назад. И нам каждый день с этим приходится жить и мириться. Наша профессия – одна из тех, которая пытается исправить.
Занимаясь вопросами детства, семьи, традиционных ценностей, я верю в русского человека. Я верю в нашу природу. Потому что Господь Бог создал нас такими. И Россию создал такой, чтобы она спасала. Не только тех, кто здесь живёт, но и весь мир.
Придёт момент, когда все сюда побегут и будут говорить: Господи, мы столько лет заблуждались, а вот оно где, спасение! Да, рая на земле нет. Но должно быть место, которое Господь создал для того, чтобы показать всем: вот! Да, здесь ещё не всё прибрано, ещё в уголках мусор лежит и надо подчищать. Но люди уже просветлели – посмотрите на них! Они исповедуют те ценности, которые Он им вложил, создавая человека по образу и подобию Божьему.
Человек создан по образу и подобию Божьему. Почему на нас кадилом кадит батюшка в церкви? Как на иконы. А потому что мы по образу Божьему созданы. И неважно, что вы в себе несёте, сколько у вас разводов или сколько абортов. Ты пришёл – ты уже создан по образу и подобию Божьему. Поэтому оптимизм, конечно, есть. Внушает то, что человек, даже страшно нагрешивший, всегда может покаяться. Вот это мы должны сделать.
– Вам ваши оппоненты скажут: что вы в Средневековье нас тянете? XXI век!
– Друзья мои! Всё хорошее, что было в Средневековье, я был бы счастлив, если бы это возродилось сегодня. Давайте сравним, как жили эти люди. В человеческом плане ничего не изменилось. Человек как был, так и остался. Ну, средства коммуникации поменялись. Ну, одежда немножко изменилась. Ну, две пары обуви не наденешь. И два завтрака не скушаешь. А так всё то же самое. Немножко изменился наш стол, но человек остался человеком. Мы не видоизменились по Чарльзу Дарвину.
Если смотреть на эволюцию по его теории, то у нас должны были бы уже или крылья вырасти, или ласты. Но ничего этого не произошло. Человек остаётся человеком, что в Средневековье, что в Новой истории человечества.
С одной стороны, всё человеческое нам не чуждо. Но, с другой стороны, в нас есть вот эта искра Божья. . И этот внутренний голос души – это Божественный голос, который зовётся совестью. Вот к ней надо почаще прислушиваться.
– Вы идеалист чистой воды. Мне хочется согласиться со всем, что вы сказали. Но мы сейчас выйдем на улицу – и там другая реальность. Там нам другие слова скажут.
– А может быть, эти люди просто мало задумываются, мало слышат?
– Просто они замордованы ежедневным выживанием.
– Конечно. Откуда они услышат этот разговор наш, где, по какому каналу и в какое шоу его воткнут…
– Там другие шоу воткнуты.
– Вот. И это требует отдельного разговора. Потому что это втыкается во все части тела. В мозг, в сердце, в душу человека. Смотришь и думаешь: а для кого это? Для чего? Чтобы ещё раз показать, что ничего нет святого? Гуляй, живи в комфорте… Любимое слово молодёжи сегодня какое? Комфорт. Вот что это за слово – "комфорт"?
– Ну, ещё "живи по кайфу". Павел Алексеевич, спасибо, что нашли время!
