«Переправа, переправа! Берег левый, берег правый». Переправились с правого берега на левый, оставили Херсон, роем окопы. Киев ликует, Москва печалится, Лондон усмехается.
Моя судьба горит огоньком на конце русского штыка. За мою жизнь мне удалось повидать семнадцать войн на всех континентах. Я держу в памяти пучок этих войн, букет этих кровавых цветов. В моём сознании бьётся и пульсирует синусоида каждой из этих войн: тех, семнадцати, и этой, донбасской — восемнадцатой.
В этой восемнадцатой были ослепительные вспышки иллюзий, паника разочарований, угрюмое отупение, ядовитое сомнение, которые сегодня сменяются упрямым стоянием под туманным и мглистым небом войны, где несомненно взойдёт ослепительная звезда Русской Победы.
Помню первую чеченскую, когда, убив Советский Союз, добивали немощную и бессмысленную Россию Ельцина. Не было войск, их собирали с миру по нитке, наспех склеивали скотчем и бросали в пекло. Армия не верила государству, которое вывело эту мощнейшую армию из Европы, растоптала, унизила и швырнула в голое поле. Не было боевых командиров, а генералы, готовые воевать на Ла-Манше и в Пиренеях, теперь штурмовали кишлаки.
Олигархи, молодые, хищные, сожравшие в одночасье всю русскую жизнь, диктовали военным. Тогда Березовский управлял ходом военных действий.
Войска, разодранные в кровь, разгромили отряды чеченских повстанцев, загнали их в горы. Но последовал загадочный приказ Черномырдина, остановившего наступление. Враг ушёл от разгрома, очухался от ударов, и война разгорелась с новой силой и ненавистью.
Взяв штурмом Грозный, превратив дворец Дудаева в дырчатую хрустящую вафлю, воздев над этим дворцом русский исхлёстанный пулями флаг, войска по приказу Кремля без боя оставили Грозный. Отряды боевиков без единого выстрела вернулись в город, содрали русский флаг и повесили флаг «свободной Ичкерии». Президент этой «свободной Ичкерии» Яндарбиев в каракулевой папахе сидел за столом в Кремле напротив хмурого, похожего на картофельный клубень Ельцина и диктовал ему условия Хасавюртовского мира. Так в корчах, среди тайных сговоров и мерзких унижений, которым подвергалась либеральными журналистами русская армия, возник этот позорный Хасавюртовский мир.
Но именно он, этот Хасавюртовский мир, был переломной точкой в русской истории. Дал передышку русской армии, передышку русскому изнурённому сознанию и сменил в Кремле хозяина, после чего началась русская контратака, длящаяся по сей день.
«Херсонского мира» не будет. Будет перегруппировка всех русских сил. Не только тех, которыми руководит Суровикин. Но и тех, что управляются военными технократами. Тех, кто устанавливает идеологические постулаты. Тех, кто опекает культуру. Пропаганда — великое дело, особенно в период военных действий. Но нельзя, чтобы с пропагандистских вершин в народное сознание скатывались тяжеловесные, плохо обработанные глыбы, которые плющат мозг и рождают не победные вспышки, а вмятины и отторжения.
Высоколобые аналитики на своих закрытых собраниях, в интеллектуальных лабораториях размышляют, как станет меняться российская элита, часть которой трусливо сбежала и отстёгивает миллиарды в помощь воюющей Украине. И на эти деньги на украинских фронтах оружие терзает и губит русских парней.
Другой — нервный, панический, истероидный слой российской элиты переселился в Израиль, превратился в гарпий, сидящих на еврейской ветке, поливающих смрадом русскую власть, русскую культуру, русский народ. Оставшаяся в России, сложившаяся в либеральную эпоху элита демонстрирует неумение, тайный страх, двоемыслие и напоминает старый лежалый тюфяк, через который с трудом проходят команды и указы.
Как будет проходить ротация кадров? Как совершится смена элит? Как «элиту поражения» сменит «элита победы»?
Россия последние двадцать лет жила проектами. Этих проектов было множество, и они звались «национальными». Их реализацией занимались главы корпораций, министры, губернаторы. Вершиной теоретического проектирования была «Программа 2020», сулившая России бурный экономический рост. Все эти проекты были провалены. Реализация каждого из них приводила не к улучшению, а к ухудшению жизни. И никто не понёс наказания за провал этих стратегических проектов. Все оставались на своих местах, получали новые проекты и всё так же их проваливали.
Сегодня Россия осуществляет грандиозный проект, имя которому — Победа. Провал этого проекта невозможен. Провал проекта «Победа» предполагает проект «поражение», в котором Россию перемелют в пудру, столь же мелкую, как растворимый кофе. На великих, между трёх океанов, пространствах, рождавших Преподобного Сергия и Серафима Саровского, Святых князей Дмитрия и Александра, великих ратоборцев Суворова, Кутузова, Жукова, светоносных гениев Пушкина, Толстого, Вернадского, на этих пространствах вырастет мелкий мох, среди которого будут выситься нефтяные вышки «Бритиш Петролеум».
Реализация проекта «Победа» требует специалистов высшего класса. Те, кто провалит этот проект на заводе или на поле боя, в министерском кабинете или в драматическом театре, — все они будут отбракованы. На их место встанут другие Те, кто способен управлять полками и армиями. Поддерживать производство «Калибров» и «Кинжалов». Обеспечивать продовольствие в городах. Использовать опыт великой советской страны, растоптавшей фашистскую свастику, сотворившей великую — на все времена — Победу.
При нехватке ресурсов, когда дорог каждый человеческий ум и характер, каждый рубль и каждое хлебное зерно, каждое со страстью и верой произнесённое слово, у России существует грандиозный, замурованный Хрущёвым ресурс. Этому ресурсу имя Сталинград. Размуруем этот драгоценный ресурс, как мы размуровали другой ресурс, имя которому — Крым. В годовщину великой Сталинградской битвы на берегу Волги, этой реки русского времени, пусть вновь воссияет божественное слово Сталинград, внушающее ужас врагам, наполняющее сердца патриотов победным ликованием.
Автор: Александр Проханов
Заглавное изображение из открытых источников
