В работе V Международного форума "Каждый ребенок достоин семьи", который прошел в конце октября в Москве, принял участие доктор Дана Джонсон — профессор кафедры неонатологии и педиатрии университета Миннесоты (США) и один из ведущих мировых специалистов в области педиатрии усыновления. Он поделился с проектом "Жизнь без преград" впечатлениями от российских интернатов и рассказал о влиянии нахождения детей в закрытом учреждении на их дальнейшее развитие.
- Расскажите, пожалуйста, что именно происходит с развитием ребенка, который попадает в дом ребенка, и о вашем исследовании, издание которого в России готовит фонд "Обнаженные сердца"?
— Если совсем коротко, то ничего хорошего с ребенком и его развитием не происходит. Я сейчас говорю о детях, попавших в такое заведение вскоре после рождения и проводящих там первые несколько лет жизни. В этом случае страдают все без исключения области развития: общение, усвоение информации и даже моторика. При длительном нахождении вне семьи последствия могут быть необратимыми.
Вывести ребенка в семью никогда не поздно, улучшения будут в любом случае. Но риск нарушений психического здоровья возрастает, если после рождения ребенок проводит 6 и более месяцев вне семьи. Нахождение ребенка более полутора лет вне семьи часто приводит к нарушениям речи, а более двух лет — к повышенным рискам когнитивных проблем и трудностей в формировании привязанности. При выводе ребенка в семью многое из этого можно исправить, но зачастую, не до того уровня, на котором способности могли быть, если бы он не оказался с рождения в детском доме.
Что касается исследования, то это крупнейшая научная работа о влиянии проживания в сиротском учреждении на физическое и психическое развитие ребенка. На сегодняшний день опубликованы результаты двенадцатилетнего наблюдения за детьми-участниками исследования. Результаты вызвали широкий резонанс. Ведь когда в Западной Европе и США проводились предыдущие исследования, не было достаточно совершенных инструментов оценки развития мозга детей. К моменту появления этих инструментов большие детские дома в США и Европе уже исчезли. Поэтому когда мы оценили серьезность последствий нахождения в интернатной системе для развития детей и скорость происходящих изменений, это вызвало невероятный шок у аудитории. Масштаб проблемы институционализации детей стал очевиден.
- В мире бывают хорошие детские дома?
— Ни один детдом не может быть лучше хорошей семьи. Есть хорошие учреждения, сотрудники которых прекрасно обучены и дают детям очень многое. И это может быть лучше, чем ужасная ситуация дома. Но я повторюсь, даже самый лучший интернат мира не сравнится с хорошей семьей.
В США, насколько мне известно, для детей раннего возраста на сегодняшний день ни одного детдома не осталось. Есть заведения, где помогают детям с определенными проблемами, в основном поведенческими, с которыми не справляются семьи. Но и их не так много. Мы перешли на систему патронатного воспитания. И я не говорю, что эта система работает у нас идеально. Но детей помещают не в интернаты, а в семьи.
Ситуация в каждой стране уникальная. Но можно сказать, что некоторые страны Восточной Европы в последние годы очень сильно сократили число детей, живущих вне семьи и перешли на семейные формы устройства детей. В странах с низким доходом на душу населения — Юго-Восточная Азия, Африка, Гаити — эти процессы идут значительно медленнее. Людям нужно сначала удовлетворить свои базовые потребности, и только потом они могут взять на себя ответственность за чужих детей. Но даже в тех странах, где детей на попечении государства очень много, на уровне властей есть понимание, что это не идеальная ситуация и что от нее надо уходить. Вопрос только в том, что именно делают руководства этих стран. У одних прогресс есть и он значительный, у других ситуация почти не сдвигается с места.
- Число детей, находящихся под опекой государства, в России падает, но все же остается довольно высоким. Знакомы ли вы с российской статистикой?
- Прежде всего, то, что цифра сокращается говорит о том, что усилия, предпринимаемые в этом направлении в России, приносят результаты. Изначальных причин такой ситуации я вижу несколько. Зачастую число детей в учреждениях прямо пропорционально экономической ситуации в стране. По всему миру бедность — это одна из главных причин, по которым, люди отдают детей на попечение государства. Как только экономика улучшается, детей в детских домах становится меньше. Это, наверное, играет свою роль и здесь.
Во-вторых, к людям приходит понимание того, что детский дом хотя и дает ребенку крышу над головой, одежду и еду, но далеко не является лучшим местом для того, чтобы его воспитать. Это понимание делает решение "отдавать или не отдавать" более трудным для родителей.
Россия — это большая страна. Если говорить о цифрах, то абсолютное число детей в интернатах в Китае, например, скорее всего будет выше. Но все-таки это значительная цифра, и несомненно должна снизиться.
- Бывали ли вы в российских интернатах? Какие у вас впечатления?
- Да, и много раз. Что я видел? Людей, которые делают все возможное, чтобы удовлетворить нужды детей так, как они эти нужды понимают. Я видел учреждения, где пытаются внедрить новые формы работы — создать небольшие группы детей по семейному принципу. Результаты в таких случаях, особенно при работе с детьми раннего возраста, значительно лучше, чем в учреждении классического формата. Такие программы очень воодушевляют. Но в конце концов, от системы детских домов все равно нужно уходить и переходить на семейное устройство как можно скорее.
- Если бы у вас была возможность дать совет директору детского дома или дома ребенка в России, что бы вы сказали?
— Уйдите с рынка (смеется). При этом мне кажется, что сами интернаты и их сотрудники могут играть важнейшую роль в процессе деинституализации. Они знают свой регион и жителей, они обладают экспертизой в детском развитии, плюс у них есть помещение и все необходимое. Они могут играть важную роль в переходе от одной системы к другой. У детей, выходящих из системы в семьи нередко встречаются поведенческие проблемы. На базе бывших интернатов можно организовать центры поддержки приемных или патронатных семей. Более того, там же можно проводить отбор потенциальных родителей.
С детьми с нарушениями в развитии и инвалидностью дела обстоят немного сложнее, их труднее устроить в семью. В этом случае интернаты могли бы создавать для них условия максимально приближенные к семейным, или даже организовать временное проживание, например, в отдельных квартирах, семьям, которые не готовы взять ребенка домой, но хотели бы стать ему семьей.
- Что бы вы посоветовали приемным родителям?
— Усыновление — это прекрасный способ построить семью. При этом несомненно, семьям, рассматривающим такой вариант, нужно продумать этот шаг очень серьезно. Продумать, где получить поддержку, потому что проблемы с поведением скорее всего возникнут. И главное — не забывать, что усыновление — это бег на длинную дистанцию, а не на короткую. Не сдаваться, если через несколько недель что-то пойдет не так. Со временем вы увидите значительные улучшения. И помогите ребенку. Скорее всего, он совсем не знает, что такое семья и как себя в ней вести.
- Тот факт, что вы являетесь одним из ведущих специалистов по деинституционализации и усыновлению, помог вам в воспитании приемного сына?
— Хороший вопрос, никогда об этом не думал. Гэбриэлу был всего месяц, когда он появился в нашей семье, так что это не классический ребенок из интернатной системы. Но мой опыт воспитания его сильно помог мне в консультациях другим приемным родителям.
- На ваш взгляд, когда мы сможем навсегда распрощаться с интернатами во всем мире?
— Фонд Lumos, основанный Джоан Роулинг, известным писателем и автором истории о Гарри Поттере, ставит цель к 2050 году перевести всех детей в семьи по всему миру. Давайте стремиться к этому!
Евгения Минеева ("Обнаженные сердца"), специально для проекта "Жизнь без преград"
Изображение заголовка: © Фото: предоставлено фондом "Обнаженные сердца"
