Евгения Русаленко из Екатеринбурга работает таксистом, чтобы прокормить большую семью. И полтора года бьётся с государственной машиной — с тех пор, как в Харьковской области погиб её муж-танкист. И она не одна. В тылу идёт война с родными погибших на СВО. Об этом — в материале Царьграда.
Арсен Юнусов из Екатеринбурга срочную службу проходил в ВДВ. На гражданке занимался бизнесом. С началом спецоперации заключил контракт с ЧВК "Вагнер". Когда частная военная компания прекратила существование, вернулся домой.
Незадолго до того его супруга Евгения Русаленко родила двух девочек. Итого — пятеро по лавкам: старшему сыну от первого брака 17 лет, дочь-гимназистка учится в третьем классе, подрастает пятилетний сынок, и самым маленьким — девочкам-двойняшкам скоро два года.
Детей надо было поднимать, но сидеть на месте Арсен не смог: "В Донбассе друзья мои гибнут". 12 октября 2023 года подписал контракт, а уже 3 ноября Жене сообщили, что её муж — танкист, гвардии сержант Арсен Юнусов погиб в Харьковской области. Тело не могли вывезти из-за сильных обстрелов. Так и не нашли…
Женя и Арсен. Фото предоставлено Е. Русаленко
"Как меня на войну отправили"
Наш разговор с 38-летней Евгенией начался у порога военкомата. Она ездит туда, как на работу, добивается перерасчёта пенсий по потере кормильца на детей. Но бюрократическая машина каждый раз идёт в атаку. Это настоящее издевательство.
Царьград: Путин ведь велел окружить семьи бойцов СВО заботой и подчеркнул: "Это долг государства".
— Все делается поперёк поручения президента. Он чиновникам не указ. Сколько документов потерялось ими или было отправлено по чужим адресам... Мне просто в лицо говорили: "А мы потеряли вашу справку". У меня аудиозаписи этих признаний есть.
Мне справку как-то прислали, о том, что в 2022 году на СВО я была… ранена и получила выплату. В прокуратуре так и не смогли объяснить, как такой документ вообще появился, ведь я сугубо гражданский человек. Справку аннулировали и назначили нам денежное довольствие — половину оклада мужа — 19 тысяч рублей.
— На каждого члена семьи?
— На всю семью! Деньги я начала получать спустя четыре месяца после гибели мужа благодаря вмешательству председателя фонда "Ветераны КТО и СВО" Ивана Гагарина. Он прошёл горячие точки и знает, что такое горе. Когда в нашей съёмной квартире что-то ломалось, он нанимал рабочих для починки, покупал продукты, оплачивал коммуналку. И родственники меня не бросили, помогали.
Евгения пошла работать в такси, когда Арсен ушёл на фронт. Фото предоставлено Е. Русаленко
Неграмотные прокуроры
— Что ещё удивило, помимо справки о вашем ранении?
— В марте 2024 года в военной прокуратуре мне сообщили, что готовят исковое заявление в суд о признании мужа погибшим. До середины июня раз в неделю я спрашивала, когда будут готовы документы. Но в суде иск не приняли.
— Почему?
— Да потому что прокуратура допустила много ошибок. Они переделали, отправили — и вновь ошибка: нет личной подписи военного прокурора.
В итоге я сама составила исковое заявление в суд. И его приняли. Я по образованию юрист, но не военный юрист. Развозя клиентов в такси, я в наушниках слушала лекции по закону о воинской службе и статусе военнослужащего и их семей, разбиралась... А на судебное заседание не явились ни представители Минобороны, ни воинской части, ни военкомата.
— Им плевать или дел таких вал и не успевают?
— Решение суда было готово только в конце декабря прошлого года. Но выдали мне его лишь после зимних каникул. В суде объяснили, что завал с делами.
Поехала с судебным решением в ЗАГС, чтобы оформить справку о смерти для начисления выплат. Но документ не приняли, снова нашли ошибки — не был указан населённый пункт Харьковской области, близ которого погиб муж. И не прописано, что он гражданин Российской Федерации. Пришлось судье переделывать. С огромным трудом, но я получила справку о смерти мужа.
Дети гордятся папой. Фото предоставлено Е. Русаленко
Там вам никто не поможет
— Вы уже победили чиновников?
— Не совсем. Справку о смерти супруга я отвезла в военкомат и получила 54 листа заявлений на оформление выплаты! За свой счёт сделала ещё копий на шесть тысяч рублей — в военкомате копированием не занимаются. Но реакции на заявления пока нет.
— Сколько должно государство за гибель Арсена на поле боя?
— Десять с половиной миллионов. Пока из всего положенного мы получили только региональную выплату. Деньги будут поделены между нашими детьми, его родителями и его ребёнком от первого брака.
— Ваш доход — это работа таксистом плюс пособия на пятерых детей?
— Мы живём в арендованной четырёхкомнатной квартире, потому что в моей двушке не поместиться, я её сдаю. За аренду плачу 50 тысяч.
Пособий на детей не получаю, так как мой доход выше прожиточного минимума. Я работаю по 12-14 часов, состою во всех родительских комитетах, участвую в жизни детей, провожу утренники патриотической направленности, занимаюсь спортом.
А ещё составляю судебные иски для семей бойцов СВО. Большая часть обращений — о назначении выплат после гибели или ранений. Им сложно в горе найти силы и бегать по инстанциям, выбивать положенное. А там тебе никто не поможет.
Что с того?
А тем временем у Евгении Русаленко новое сражение. С военкоматом. За перерасчёт детских пенсий по потере кормильца. Снова идти в суд. Чиновники словно издеваются над вдовой "вагнеровца": то ли мстят, то ли испытывают на прочность. А потом такие же, как Евгения, вдовы делятся своими историями в интернете. Почитаешь, послушаешь — захочется после этого идти добровольцем на фронт?
Ольга Антонова
Коллаж Царьграда
