В следующем десятилетии абитуриенты столкнутся с серьезной нехваткой мест
По демографическому прогнозу количество выпускников школ, которые захотят продолжить образование, в ближайшее время вырастет до 3,5 млн. Об этом предупредила председатель Счетной палаты Татьяна Голикова на деловом завтраке в Российском экономическом университете им. Г.В. Плеханова, посвященном проблемам высшего образования.
Долгое время у нас в стране бытовал миф о безграмотной дореволюционной России и о зловещем царизме, державшем рабочих и крестьян во тьме. Миф этот основывался на заключении Ленина об «одичалости народных масс»: «Такой дикой страны, в которой бы массы народа настолько были ограблены в смысле образования, света и знания, – такой страны в Европе не осталось ни одной, кроме России».
Современным историкам остается только гадать, что имел в виду Ильич, утверждая, что образование в старой России находилось в плачевном состоянии и что царское правительство намеренно держало трудящихся в невежестве... На самом же деле российское высшее образование традиционно считалось самым фундаментальным и комплексным в Европе, его ставили в один ряд с немецким.
В советское время высшее образование царской России хвалили, но с оговоркой, что в университеты допускались только дворяне и богатые. На самом же деле обучение в университетах было всесословным и общедоступным. Число выходцев из крестьянских, мещанских и казачьих семей в студенческой среде непрерывно росло.
К началу Первой мировой доля детей привилегированных сословий, дворян (личных и потомственных), чиновников и офицеров среди студентов университетов сокращалось, а во всех крупнейших европейских странах – Великобритании, Франции и Германии – выходцы из их среды по-прежнему составляли более половины студентов.
Издержки оптимизации
Можно ли сегодня говорить о всеобщей доступности высшего образования в России? По Конституции право на образование, в том числе и высшее, имеют все слои населения. Но поступить в вуз на бюджетные места удается немногим. Успешно сдавшим вступительные экзамены предлагают попробовать обучение на платной основе. Но очень скоро даже за плату получить хорошее образование удаться не всем.
Уже сегодня, по данным Счетной палаты, число студентов в России не соответствует нормам, установленным законом «Об образовании»: вместо 800 на 10 тыс. человек в возрасте от 17 до 30 лет, желающих получить высшее образование, в вузы поступают лишь 677 на 10 тыс. В то же время количество вузов неуклонно сокращается.
Вакантных должностей для людей с высшим образованием на рынке труда почти нет. Без работы остается каждый пятый из них.
В нашей системе образования перепроизводство юристов, экономистов, менеджеров. При этом наибольшую потребность в сотрудниках с высшим образованием испытывают отрасли, связанные с биологией, сельским хозяйством и здравоохранением.
На рынке труда меньше всего пустующих рабочих мест в сфере образования, но педвузы увеличивают прием студентов. А медицинские институты, наоборот, ограничивают, хотя востребованность врачей растет.
Не хватает инженеров, конструкторов, электронщиков, создателей новых двигателей, творцов высоких технологий. Да и откуда им взяться? Только с сентября 2013 по конец 2015 года число высших учебных заведений сократилось с 2,3 тыс. до 1,5 тыс.
В первую очередь под нож оптимизации попали отраслевые технические вузы, готовящие востребованных специалистов.
Помнится, бывший министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов заявлял, что готовить надо не разработчиков технологий, а специалистов, которые могут адаптировать заимствованные технологии. Иными словами, выпускники должны стремиться к жалкой роли посредников между западными корпорациями-производителями оборудования и покупающими их отечественными компаниями?
Отказ от творческих традиций русской инженерной школы, славившейся с дореволюционных времен, превратил бы нашу страну в придаток технологически развитых держав.
«Оболонивание» всей страны
Не соответствует сегодняшним вызовам и новая система образования по западному образцу. «Двухступенчатый» уровень обучения (четыре года – бакалавр, еще два года – магистр) ведет к снижению профессионального уровня выпускников, к закрытию кафедр, выпускающих людей с полным высшим образованием, к увольнению их сотрудников.
Ликвидация вузовских филиалов, уничтожение институтов среднего звена ведет к резкому ограничению возможности получения полноценного высшего образования для молодежи, живущей в провинции. Необразованным людям, как известно, отводится роль аутсайдеров, что только усиливает социальное расслоение.
В армию попадают призывники, не умеющие читать и писать.
По данным ЮНЕСКО, по интеллектуальному потенциалу молодежи Россия скатилась с третьего места в мире (1953-й год) на 40-е, по другим данным – на 47-е место.
По оценкам Всемирного банка, Россия занимает 98-е место в мире по расходам на образование (примерно четыре процента ВВП), уступая Мавритании и Алжиру
Если в развитых странах государственные расходы на образование постоянно увеличиваются и составляют до восьми процентов от ВВП (например, в Скандинавии), то в России они вдвое ниже и постоянно сокращаются.
Объем субсидии на образование в рамках госпрограммы «Развитие образования» будет снижаться из года в год. В общей сложности к 2020 году ее урежут на 12,7 млрд рублей. К этому времени недофинансирование приблизится к 50 процентам. Придется либо сокращать число вузов, либо искать другие источники финансирования.
В крупных городах недостающие деньги взимают с богатых студентов. Цена, которую сегодня надо заплатить в год за учебу в наших престижных вузах, исчисляется в сотнях тысяч рублей и постоянно растет.
Так, например, в МГУ за один год обучения в 2016 году студент должен выложить порядка 320 000 рублей. В 2017 году стоимость обучения в престижном вузе страны, по предварительным прогнозам, составит уже 350 000 рублей. В то время как, например, стоимость обучения в старейших европейских вузах гораздо скромнее (в Парижском университете Сорбонна в зависимости от факультета – от 250 до 1000 евро в год, в Мюнхенском техническом университете – около 1200 евро).
Согласно прогнозу Уполномоченного по правам студентов Артема Хромова плата за обучение в наших высших учебных заведениях будет только расти. Вузам дано право самостоятельно определять ее размер, и ограничить их аппетиты не может даже министр.
Если и дальше так пойдет дело, то многие, в первую очередь региональные вузы попросту обанкротятся, число студентов сократится в разы.
В 70-е годы по числу студентов на 10 тысяч человек населения Россия занимала второе место в мире. Сейчас по этому показателю нас обогнали Канада, Австрия, Бельгия, Финляндия, Испания и некоторые государства Латинской Америки. Если не переломить ситуацию, то очень скоро число студентов резко упадет. Россия перейдет на дистанционное обучение. А это чревато дальнейшей деградацией качества образования.
Выживать сегодня трудно не только вузам, но и студентам. Минимальные стипендии не дотягивают до 1500 рублей. А повышенную стипендию – около 6 тыс. рублей в месяц – получают менее восьми процентов учащихся.
Минимальная социальная стипендия, которую платят в регионах, выросла до 2 227 рублей, но с 1 января 2017 года после введения критериев нуждаемости число ее получателей сократилось.
Мало того, что стипендии наших студентов малы до неприличия, так во многих вузах их постоянно задерживают.
Об этом студенты пишут Уполномоченному по правам человека в РФ Татьяне Москальковой. Их не устраивает и то, что о закрытии учебного заведения информируют лишь через несколько недель после того, как лицензия уже отобрана. Они требуют сохранить их вузы, специальности и направления, а также дать возможность доучиться в своем учебном заведении.
Немало жалоб омбудсмену пришло и на условия проживания в общежитиях. Особенно в зимний период. Заканчивается второе десятилетие XXI века, а в некоторых общагах студентам приходится спать как в период военного коммунизма – чуть ли не в шубах. При этом по правилам проживания им запрещено пользоваться обогревателями.
Несоблюдение температурного режима было выявлено в общежитиях 63 учебных заведений в 33 регионах страны. Плата за обучение растет, а денег на элементарные нужды все не хватает.
Раньше на помощь образованию приходили банки. Студенты могли взять образовательные кредиты, выплачивая во время учебы только проценты, а основную сумму вернуть по получении диплома. Сегодня многие банки приостановили проект.
У точки невозврата
Новый министр образования и науки РФ Ольга Васильева заявила, что проанализирует реформы, проводившиеся при прежнем министре Ливанове. Но, судя по всему, преодолеть разрушение вузовского образования новому министру будет нелегко.
Бюджетный каркас образования, утвержденный еще при прежнем министре на несколько лет вперед, ориентирован на 50 классических университетов и 150 – 200 институтов и академий, которые определил его предшественник, а ныне помощник президента России Андрей Фурсенко для решения стоящих перед обществом задач. Остальным уготована участь стать либо филиалами, либо техникумами. Некоторые же неконкурентоспособные вузы со слабой материальной базой должны быть вовсе закрыты.
На круглых столах, организованных с участием Министерства образования и науки РФ, страстно говорят о том, что «нам надо в целом подтягивать всю систему так, чтобы даже самый малоизвестный региональный вуз был на очень высоком и хорошем уровне». И вообще пора переходить к смещению финансового приоритета с внешних западных рейтингов на внутренние.
Но дальше разговоров о вреде болонской системы, о зависимости от зарубежных грантов, о нехватке бюджетных мест в вузах дело не идет.
Судя по всему, доступное для всех образование не устраивает наших рыночников. Ведь тогда пришлось бы отказаться от ускоренной приватизации вузовской сети, которая обладает огромными материальными ресурсами, включающими не только учебные корпуса, но также спортивные базы, дома культуры, санатории, пансионаты, общежития. На всем этом можно неплохо заработать.
Мировой опыт говорит, что решать кадровые проблемы путем радикального снижения возможностей получения высшего образования – путь в корне неверный.
Да, сегодня явный избыток дипломированных специалистов по профессиям, отнюдь не отвечающим потребностям страны. Но разве в арсенале государства нет инструментов экономического и социального стимулирования необходимой кадровой политики?
Нехватка специалистов ведет к уничтожению наукоемкой промышленности, науки и образования. Мы приближаемся к точке невозврата, за которой последует разрушение интеллектуальной среды и катастрофическая деградация общества. Неужели этого не понимают те, кто настаивает на продолжении прежних реформ образования?
