О любви россиян к советской поэзии, цензуре в СССР и том, как лучше всего сочинять стихи для юных читателей, RT рассказал Михаил Яснов — российский поэт, переводчик, детский писатель и финалист премии «Просветитель» 2015 года за книгу «Путешествие в Чудетство».
— Советский Союз развалился 25 лет назад, а современные родители продолжают читать своим малышам стихи советских поэтов. Получается, их произведения до сих пор не потеряли актуальности?
— А кого Вы называете советскими поэтами? Тех, кто имел несчастье жить при советском режиме? Советская власть пестовала официозную поэзию, в том числе поэзию для детей, но настоящая поэзия пыталась существовать и существовала не благодаря ей, а вопреки. Вот всё, что было вопреки, сегодня живо и в основном и читается. Сегодня потеряло актуальность то, что было связано с идеологией, что взращивалось властью, — барабанный оптимизм, многие реалии советской школы — даже в стихах выдающихся детских поэтов они утратили свою художественную ценность. А вот работа внутри языка, малышовая поэзия, ориентированная на открытие и познание «человеческого» мира, — всё это осталось. Поэтому до сих пор востребованы «Игрушки» Барто, весь Чуковский, стихи Михалкова для маленьких, азбуки Маршака... А самая талантливая детская поэзия 60-80-х годов вообще пыталась обойтись без советских реалий — более того, она зачастую их незаметно пародировала. Вспомним, что наша современная детская поэзия начиналась именно с «передразнивания», пародирования взрослых голосов русских поэтов. Я имею в виду знаменитого «Крокодила» Корнея Чуковского.
— Как вообще можно понять любовь россиян к советской литературе? Она объясняется ностальгией по навсегда ушедшей эпохе?
— Россияне разные. Большинство любит советскую литературу, потому что это литература молодости нескольких живущих ныне поколений. Другие действительно испытывают ностальгию по мифической «надёжности» того времени. Третьи остались в той эпохе — им там надёжнее, чем в сегодняшнем резко меняющемся мире... Но это мы с Вами говорим о тех, кто читает. Однако я не уверен, что это значительная часть населения. Читает молодёжь — вопреки утвердившемуся мнению, что молодёжь не читает, — но ей уже неинтересна советская власть, её радости и горести.
— Вы говорили, что во время жёсткой цензуры в СССР создавались самые лучшие стихи для детей. Можете пояснить, почему?
— Это известный феномен: сопротивление материала всегда порождает ещё большее сопротивление. Кроме того, в детскую литературу «эмигрировали» многие талантливые поэты. В XIX веке детская поэзия шла вослед взрослой, повторяя и множа её художественные достижения и этические установки; в XX её место резко изменилось — она стала «полигоном» для многих поэтов, лишённых возможности реализоваться в тоталитарном обществе. Разного рода запреты начали вытеснять в детскую литературу таланты, стремившиеся сохранить свою индивидуальность и присутствие в культуре (нечто подобное происходило и в советском художественном переводе). Вообще, надо иметь в виду, что детская поэзия чутко реагирует на импульсы, порождённые политическим состоянием общества, — и в своих популярных формулах снова становится достоянием политики. Вспомним, например, что строчки популярных детских стихотворений нередко используются в газетных заголовках для «разоблачения» взрослой жизни. В недавнем прошлом «жертвами» подобного цитирования чаще всего становились популярные детские песни, ставшие носителями массовой культуры тоталитаризма как культуры подростковости, незрелости. Отсюда — прямой путь в кич. Неслучайно в новейшей детской поэзии (равно как в «иронической» взрослой) популярны цитаты, литературные штампы, «идеологизмы», которые превращаются в детские ужастики и доводят политизированный мир до абсурда.
— А приведите, пожалуйста, пример, когда детское стихотворение подвергалось жёсткой цензуре.
— Известна байка о том, что знаменитый «Багаж» Маршака был запрещён сразу после первой публикации из-за его конца («Однако во время пути / Собака могла подрасти») — ведь советские железные дороги самые быстрые в мире! У меня на памяти немало историй, когда мои стихи для детей попадали в лапы советской цензуры. Самая, пожалуй, неприятная была связана с публикацией в детском журнале «Колобок» моего стихотворения «Песенка про летний дождь», из-за чего журнал чуть было не закрыли: цензура усмотрела в героях стихотворения Услике и Сослике зловредный намёк на Михаила Андреевича Суслова.
— А стихи для детей писались во время Великой Отечественной войны? Можете привести пример?
— Не столько во время, сколько — после и про. Из военных публикаций можно вспомнить, например, стихотворение А. Твардовского «Когда пройдёшь путём колонн» — оно было напечатано в журнале «Пионер» в 1944 году. Про войну писали для детей Николай Рубцов и Иван Демьянов, Валентин Берестов и Сергей Погореловский. Тема войны возникает в стихах многих поэтов послевоенных поколений. А во время войны достоянием детства становилась в основном взрослая лирика, в том числе песенная.
— Сейчас самые популярные стихи — Самуила Маршака, Агнии Барто, Сергея Михалкова, Бориса Заходера. Вопрос: почему именно эти поэты? В чём секрет успеха того же дяди Стёпы или Тани, которая громко плачет?
— Почему Вы остановились на Борисе Заходере? Я могу продолжить этот список, добавив ещё два десятка имён — классиков и современников. И все популярные. Секрет простой: стихи хорошие и нужные. А кто лучше раскупается — это не показатель качества. Я однажды видел в Доме книги, как маленькая, лет четырёх, вся в розовом принцесса шла вдоль стенда с детскими книгами, проводила пальчиком по их корешкам и повторяла: «Дурацкая книга!.. Дурацкая книга!..» Остановилась на самой, на мой взгляд, «дурацкой», вынула её из ряда, осмотрела со всех сторон, прижала к себе и побежала с криком: «Папа, купи!..» Сделала она всё идеально правильно — но что со вкусом? А это уже дело семейное. Всё-таки вкус, меру, такт привносят в детскую душу хорошие стихи. О чём мы и говорим.
