В интернете бытует два противоположных взгляда на языковую реформу. Традиционалисты говорят о большевистском надругательстве над правописанием, а большевики говорят о пережитках прошлого, с которыми они боролись и в которые они сами сегодня превратились, подменив своим трупом возле Кремля идеи консерватизма.
На одном авторитетном левом сайте istmat.info я обнаружил материал, который именовался как "Миф о большевистской реформе языка". Прочитал название и прям мурашки пробежали, а вдруг и правда окажется, что все поколения наших предков до революции были идиотами? Но после прочтения успокоился))
Итак! Для начала читаем статью, "развенчивающую мифы о плохих большевиках". Вот она:
______________________________
Реформа 1917–18 гг., в результате которой из русского письма были исключены буквы «ять», «фита», «I», отменено написание Ъ в конце слов и частей сложных слов, а также изменены некоторые орфографические правила, неразрывно связана в нашем сознании с Октябрьской революцией. Первая редакция декрета о введении нового правописания была опубликована в газете «Известия» меньше чем через два месяца после прихода большевиков к власти – 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года по новому стилю). И сама дореформенная орфография обычно именуется дореволюционной и ассоциируется со старой Россией.
На самом деле реформа языка была подготовлена задолго до октября 1917 года, и не революционерами, а лингвистами. Конечно, не все они были чужды политике, но вот показательный факт: среди разработчиков новой орфографии были люди с крайне правыми (можно сказать, контрреволюционными) взглядами, например академик А. И. Соболевский, известный своим активным участием в деятельности разного рода националистических и монархических организаций. Подготовка к проведению реформы началась в конце XIX века: после выхода в свет трудов Якова Карловича Грота, впервые собравшего вместе все орфографические правила, стала ясна необходимость упорядочения и упрощения русского правописания.
Необходимо отметить, что мысли о неоправданной сложности русского письма приходили в голову некоторым ученым еще в XVIII веке. Так, Академия наук впервые попыталась исключить букву «ижица» из русского алфавита еще в 1735 году, а в 1781 году по инициативе директора Академии наук Сергея Герасимовича Домашнева один раздел «Академических известий» был напечатан без буквы Ъ в конце слов (иными словами, отдельные примеры «большевицкой» орфографии можно было встретить за сто с лишним лет до революции!).
В 1904 году при Отделении русского языка и словесности Академии наук была создана Орфографическая комиссия, перед которой и была поставлена задача упрощения русского письма (прежде всего – в интересах школы). Возглавил комиссию выдающийся русский языковед Филипп Федорович Фортунатов, а в ее состав входили крупнейшие ученые того времени – А. А. Шахматов (возглавивший комиссию в 1914 году, после смерти Ф. Ф. Фортунатова), И. А. Бодуэн де Куртенэ, П. Н. Сакулин и другие.
Результаты дальнейшей работы языковедов оценивало уже Временное правительство. 11 мая (24 мая по новому стилю) 1917 года состоялось совещание с участием членов Орфографической комиссии Академии наук, языковедов, учителей школ, на котором было решено смягчить некоторые положения проекта 1912 года (так, члены комиссии согласились с предложением А. А. Шахматова сохранить мягкий знак на конце слов после шипящих). Результатом обсуждения стало «Постановление совещания по вопросу об упрощении русского правописания», которое было утверждено Академией наук.
Новая орфография была введена двумя декретами: после первого декрета, подписанного наркомом просвещения А. В. Луначарским и опубликованного 23 декабря 1917 года (5 января 1918 года), последовал второй декрет от 10 октября 1918 года за подписью заместителя наркома М. Н. Покровского и управляющего делами Совета Народных Комиссаров В. Д. Бонч-Бруевича. Уже в октябре 1918 года на новую орфографию перешли официальные органы большевиков – газеты «Известия» и «Правда».
В это время в стране уже полыхала Гражданская война, и старая орфография, отмененная декретами большевиков, стала одним из символов сопротивления новой власти; такую же роль она играла и для русской эмиграции. За политическими спорами и идеологическими установками, в огне Гражданской войны, за десятилетия яростной вражды двух систем, о чисто языковом смысле реформы – стремлении лингвистов всего-навсего избавить русское письмо от лишних букв, обозначавших давно исчезнувшие или совпавшие с другими звуки, – почти совсем забыли...
Таким образом, современная орфография – не следствие «большевицкого произвола», «насильственного упрощения языка», а результат многолетней работы лучших русских языковедов, направленной на совершенствование правил правописания.
______________________________
А теперь давайте разберёмся, какую же функцию несли буквы "i" (и десятиричное), "ҍ" (ять*), "ө" (фита) и "ъ" на конце слов.
Самыми необходимыми на письме были буквы "i" (и десятеричное) и "ҍ" (ять). Десятеричным эта i называется потому, что в славянской системе счисления выполняла функцию десятки. По причине отсутствия этих букв на письме более не различаются такие слова как ҍсть (потреблять пищу) и есть (быть) или к примеру мiр (вселенная) и мир (отсутствие войны). Таких примеров можно привести массу. Кроме того, и-десятиричное ставилось в тех случаях, когда "и" шло перед гласными, к примеру "Россiя", "iюль", "коалицiя", что ни коим образом не усложняло правописание.
Что касается "Ө" (фиты), то эта буква досталась нам от славянского алфавита (как и все остальные), только происхождение её греческое. Фита употреблялась в заимствованных из греческого словах, которые использовались в основном в церковном обиходе. В мирской же жизни фита присутствовала только в заимствованных из греческого именах. Например Өеодор, по нынешнему Фёдор.
А вот использование твёрдого знака на конце слов действительно можно считать пережитком, но только если родной язык для вас ничего не значит. В далёкие времена в старославянской письменности не указывались пробелы между словами (посмотрите фотоснимки страниц повести временных лет), поэтому твёрдый знак после согласной указывал на начало нового слова.
О необходимости использования ять и и-десятиричное в статье вообще ни слова не сказано. Упор делается исключительно на политизированность споров, а между тем их использование обоснованно. По сути, единственное, что удалось откопать левакам – это наличие среди идеологов реформы языка ещё до революции некоего "крайне-правого националиста", академика Соболевского, который, о чудо!, не эмигрировал и не был настрелян, а умер в СССР в 1929 году, а на выборах в Учредительное собрание вообще голосовал за большевиков. Вот такой националист.
Ижицу конечно жалко. Но по сути в защиту реформы сказано только, что она была предложена ещё до революции. Тут серпастые достают из широких штанин свой самый убойный аргумент – "крупнейшие учёные". Перед таким аргументом лучше сразу отойти в сторонку, иначе тот же Кургинян просто окропит потоком слюны. Перед крупнейшими учёными была поставлена задача упрощения языка. При этом остаётся как бы за скобками, кем она поставлена, если Николай II отказался даже визировать документ, попросив такими фантазиями не беспокоить.
Далее следует извечный большевистский финт ушами – перекладывание ответственности на плечи Временного правительства. Мол, в мае 1917 года была созвана некая Орфографическая комиссия и т.д. Ну, и под занавес леваки прикрываются "работой лучших русских языковедов"**. Ну знаете, Кудрин тоже лучший экономист. По этой же логике современные чиновники балканских славянских государств под руководством Евросоюза активно заменяют кириллицу латиницей. Думаю, что там тоже лучшие умы трудятся.
Конечно, не только буквами ограничилась реформа. Но об этом как нибудь в другой раз.
_____________________
* Интересный факт. Создатели украинского языка среди прочего, долго не заморачиваясь, заменили все буквы "Ҍ" в корнях слов буквой "i", чем отчасти и объясняется такое их нелепое обилие.
** Тут же в левой статье мы видим уже знакомого нам "гения русской мысли" Покровского. Того самого, кто придумал миф "русские не славяне, а смесь финно-угров с татаро-монголами" и много другой мерзости.
