Екатерина ГЛУШИК, писатель. Один из острейших вопросов, поставленных коронавирусом перед обществом, – это вопрос обучения в условиях пандемии. Особенно много вопросов вызывает дистанционное образование. Причём это касается и школьного образования, и вузовского. Конечно, труднее всё-таки организовать этот процесс в школах, потому что вся тяжесть, сложность, ответственность ложатся исключительно на учителя. Студенты – более самостоятельные, ответственные, умеющие организовать свою учёбу. А за школьника отвечает педагог.
И без того в последние годы проблемы, с которыми сталкиваются учителя, росли. Запредельная отчётность, возрастающее количество обязанностей, что спускают на учителей чиновники, число которых растёт. И каждый желает показать свою необходимость в системе образования и не находит ничего лучшего, как множить требования к учителям и придумывать для них всё новые и новые задачи, которые те должны решать в своё свободное время. Ещё до пандемии одним из вопросов, заданных президенту, была забюрократизированность школьного образования, неимоверное количество отчётов, которые должен составлять учитель. И вот – пандемия, и отчётность стали требовать уже и в связи с коронавирусом всё с того же крайнего – учителя.
Заголовки в СМИ, крики отчаяния в соцсетях: учителя массово увольняются, число вакансий растёт, учителя ведут уроки по предметам, по которым у них нет профильного образования… При растущем объёме работы доходы учителей даже снижаются: накупив средств санитарной обработки, школы не закупили рабочие тетради, канцтовары, и учителя всё необходимое приобретают за свой счёт.
И что особенно угнетает учителей – это полное неуважение, если не презрение, со стороны чиновников, родителей и учеников.
Надо сказать, что чиновники уже много лет назад стали вбрасывать в общество лозунг: «Учитель всегда неправ!» И в головы родителей удалось вложить нехитрую, но очень приятную для них мысль: «Ребёнок не отличник только по вине учителя. Мой ребёнок всегда прав, и уж я-то в обиду его не дам, коли что – напишу в прокуратуру и президенту».
И администрация школы всегда на стороне родителей. Учитель унижен и бесправен. А уж когда образование с подачи разного рода фурсенок стало услугой, учитель автоматически превратился в прислугу со всеми вытекающими. Разваливать школу начали ещё в перестройку. Делали это осознанно, пошагово. До медицины добрались и окончательно добили всё-таки недавно. Аккурат к пандемии поспели. А за школу взялись давно. Именно потому, что ещё Отто фон Бисмарк говорил, что «войны выигрывают не генералы, а школьные учителя», а Джон Кеннеди признал: «СССР выиграл космическую гонку за школьной партой». Именно потому, что советская система школьного обучения была лучшей в мире, за неё и взялись в первую очередь. Начали с лучшего, начали с того, что касается каждой семьи.
Когда я училась в школе, никому из учеников в голову не пришло бы пожаловаться дома на учителя. Учитель был всегда прав! Даже если и неправ. Педагог пользовался безусловным авторитетом и уважением. А вот когда я сама после университета из идейных соображений пришла работать в школу, на общество как раз набросились перестройщики, которые стали школу разваливать и отваживать от неё специалистов. Учитель уже должен был оправдываться за любое замечание ученику, за поставленную двойку-тройку. Уже хорошо заполненные журналы и отчёты стали важнее знаний, которые получают ученики. В школу на руководящие посты пошли менеджеры, которые сами не в состоянии были бы провести ни одного урока. Нельзя переоценить и разрушительную роль так называемых учителей-новаторов с их завиральными идеями, что каждый ученик может стать доктором наук в любой области, и только учитель виноват в том, что нобелевские премии прошли мимо того или иного двоечника. Родители уже массово приходили скандалить, потрясая заголовками в прессе: «Двойка в дневнике – это оценка не ученика, а учителя», «Замечание школьнику – это неуд учителю».
Отработав в школе 7 с половиной лет (пришла на последнем курсе университета, заменив ушедшую в декрет учительницу), я ушла, сказав, что соучаствовать в вакханалии развала системы образования под видом реформ не хочу. Учитель должен, как врач, руководствоваться принципом «не навреди», а реформа образования была программой целенаправленно вредоносной.
Однако советская образовательная система была столь могучей, что десятилетия её били-били – не добили. Но всё-таки российские чиновники наконец-то в очередной раз доказали, что могут выполнить поставленную задачу. Правда, единственную – развалить. И вот к 2020 году с задачей уничтожения нашего образования, похоже, справляются. Его величество коронавирус, его превосходительство дистант в этом деле – первые помощники чиновников.
Надо сказать, что наше общество окончательно не развалилось только благодаря учителям и врачам. Они – истинные герои России. Условия, в которые чиновничество поставило учителей, кроме как издевательскими, назвать нельзя. Всё, что приходит в голову чиновнику, он оформляет в виде циркуляра и спускает для обязательного исполнения в школы. Администрация (тоже чиновники) не смеет хоть что-то разумное сказать об абсурдности и невыполнимости требований и с готовностью дерёт шкуру с педагога, выражая свою лояльность начальству и готовность стребовать с учителя всё, что взбредёт в голову чинушам.
Как вывод: «По результатам опроса более 3 тысяч педагогов из 83 регионов, который провели эксперты Общероссийского народного фронта и фонда “Национальные ресурсы образования”», доля учителей, которые сообщают, что в их школах не хватает педагогов-предметников, за год выросла с 48 до 51%. В учебных заведениях нет нужного числа учителей математики, иностранного и русского языков, начальных классов. О том, что в их школе не хватает предметников, сообщила половина опрошенных учителей – 51%. Учителя увольняются и в конце, и в середине года, иногда уходят командами по шесть–восемь человек. О нехватке педагогов говорят как в сельских школах (54%), так и в городских (50%).
Более трети участников опроса (38%) отметили, что замену уволившимся коллегам нашли с трудом: «Некоторые учителя преподают по три предмета, пройдя только курсы переподготовки. Замену учителям находят качественно хуже»; «По английскому языку постоянная текучка: принимают молодых специалистов, студентов, но они не выдерживают и года. В данный момент уволились сразу три молодых учителя английского».
К преподаванию математики привлекают учителей начальных классов, уроки русского языка и математики ведут библиотекари. Один педагог ведёт математику, историю и английский язык, а другой – физику, изобразительное искусство и ОБЖ. Сельский учитель физкультуры может преподавать ещё и английский язык, а учитель информатики – музыку и ИЗО. Растёт средний возраст учительского состава: «Педагогический коллектив в основном – за 40 лет, из молодых – только один. Пенсионеров – 19 из 40. Если они уйдут, замены нет»; «В последнее время началась текучка: приходят молодые и сбегают»; «Молодые учителя приходят на год и уносят ноги в ужасе».
Об уходе из школы сегодня думают примерно пятая часть педагогов (18%). Основные причины – невысокая зарплата, растущий объём задач, не связанных с обучением детей, необходимость оснащать кабинеты за свой счёт, давление администрации и родителей.
Это результаты опроса, проведённого в прошлом году. В этом году ситуация усугубилась. Интересно, что, переведя школы на дистанционное обучение, никто не позаботился о компьютерах для учителей. А ведь для организации такой работы нужна очень хорошая техника, которую позволить себе учитель не в состоянии.
Светлана Анатольевна, профильная «Учительская газета», наверное, как никто, в курсе, каково отношение к дистанционному обучению учителей и учеников.
Светлана РУДЕНКО, журналист «Учительской газеты». Начиная с апреля главная тема редакционной почты – дистанционное обучение. Сейчас педагоги, родители, да и сами дети несколько свыклись с неизбежным, освоили новые образовательные платформы, отработали чёткий алгоритм действий. А поначалу возрастные педагоги чуть ли не плача просили своих детей и внуков помочь с выходом в Zoom. Самые большие проблемы возникали у сельских учителей в отдалённых территориях, где есть проблемы с Интернетом или он слишком медленный. Что там говорить о затерянных на бескрайних просторах Якутии улусах, деревнях и посёлках Красноярского или Хабаровского края, если в Московской области, в Можайском районе в одной из деревень учитель истории вынуждена была давать уроки… из огорода – там Интернет ловит лучше. Всю страну облетели видеоролики с сидящими на вёдрах по обочинам дорог сельских детях: бедняги пытались поймать Интернет.
Старшеклассники быстро поняли, что дистант – это серьёзный удар и по знаниям. Цитирую письмо Сергея М., ученика 11-го класса Москвы. «Каждый хочет поступить в приличный университет или институт. Но, как говорится, на долю нашу выпала тяжёлая судьба. Никто не желает возвращаться к онлайн-урокам, ибо качество знаний таким образом не повышается, а наоборот, становится ниже. Буду честен: в прошлом учебном году ничего полезного я из онлайн-уроков не вынес. Боюсь предположить, какой будет подготовка к ЕГЭ. Если обычную школьную программу не удалось освоить, какие там экзамены?» Десятиклассница Дарья С. из Московской области ещё резче выразила своё мнение по поводу дистанта: «Очень трудно воспринимать материал, сидя с утра и до ночи перед монитором компьютера. Часто случаются неполадки с техникой или Интернетом. Разве можно таким образом повысить свои знания и чему-то научиться? Ничего нет лучше привычной нам школы. А дистанционка – удар по знаниям, этого необходимо избегать. Только лодыри и лентяи могут радоваться тому, что нас вернут на онлайн-обучение. Лично я хочу учиться, а не заниматься откровенным жульничеством и тунеядством».
Отдельная тема – многодетные семьи и возможность обеспечить каждого ребёнка ноутбуком и отдельной комнатой, а если семья, где трое детей, живёт, предположим, в двушке и на всех только один компьютер или даже два? Как организовать занятия, если они проходят одновременно? Кроме того, весной родителям младшеклассников приходилось включаться в учебный процесс наравне с педагогами, дети в начальной школе просто не готовы самостоятельно работать онлайн. Но тогда были объявлены всеобщие каникулы, а сейчас, когда родители работают, учеников с 1-го по 5-й класс, несмотря на ужасы ковида, отправили в школу, в то время как все остальные ученики сидят по домам.
Труд самих педагогов стал ещё тяжелее, на них свалилась дополнительно масса новой отчётности, которую нужно заполнять в связи с дистантом. Работа учителя стала ненормированной, ученики присылают домашние задание в любое время суток, каждый урок педагога превращается в открытый, когда родители вправе делать педагогу замечания и вмешиваться в учебный процесс. А главное – ничто не может заменить живого общения, нормального урока. Тем более что у многих детей то и дело начинаются проблемы со связью, а некоторые просто хулиганят, не желая учиться сами и срывая занятия другим. Жирный крест поставлен на дополнительном образовании, хотя некоторые педагоги умудряются по скайпу давать уроки танцев, вокала или вышивки бисером. Но в большинстве случаев толку от таких занятий ноль, и все это понимают.
Впрочем, самое страшное во всей этой истории то, что вице-премьер Татьяна Голикова не так давно заявила, что за дистанционным образованием будущее. Так Голикова ответила на вопрос в интервью, опубликованном в исследовании «Общество и пандемия: опыт и уроки борьбы с COVID-19 в России» на сайте РАНХиГС: «Это должно быть постоянной частью процесса: или войти в федеральный образовательный стандарт, или это реагирование на сиюминутную ситуацию? Я являюсь сторонником первого подхода. Я считаю, что дистанционное образование должно найти место в обычной жизни».
Видимо, школьников ждёт вечный дистант.
Екатерина ГЛУШИК. То есть эти заявления делаются тогда, когда очевидные минусы дистанционного образования видны всем. Да, сейчас это вынужденная мера. Но оказывается, такой тип образования хотят закрепить. Может, поэтому наше правительство и берёт курс на дистант, что это разрушает образование? Ведь в арсенале этой «вице-государственницы» уже есть оптимизация здравоохранения, которая дала вполне конкретные результаты. Дело за образованием?
Елена ВОВЧУК, учитель математики, Московская область. То и дело приходится слышать: «Только бы не дистант»; «Самый плохой учитель лучше самого хорошего дистанта»; «Чем бы дитя ни тешилось, только бы в школу по-прежнему ходило».
Вообще сдаётся мне, что дистанционное обучение впервые придумал (и, что очень важно, практически реализовал!) Пифагор в 507 году до н.э. Его ученики, будучи «недостойными», не могли видеть своего учителя в течение долгих месяцев и даже лет. Они вникали в его учение, просто слушая Пифагора, а сам он находился по другую сторону занавеса. И только наиболее способных и сообразительных педагог древности мог удостоить своего внимания и личного общения.
Не правда ли, напоминает наши тревожные предположения: массовый дистант и очная школа для избранных? Только вот Пифагор сам отбирал себе учеников – по их талантам. А теперь некий дядя будет отбирать по платежеспособности? Эти страшные опасения имеют определённую почву.
Нынешнее дистанционное обучение определено как «взаимодействие учителя и учащихся между собой на расстоянии, отражающее все присущие учебному процессу компоненты (цели, содержание, методы, организационные формы, средства обучения) и реализуемое специфичными средствами интернет-технологий или другими средствами, предусматривающими интерактивность». Сразу скажу как учитель с 20-летним стажем: такое попросту невозможно, даже теоретически. Нельзя перенести методы, привычные миллионам учеников, в онлайн, а тем более – организационные формы и средства обучения. При этом взаимодействие учителя и учащихся всё-таки худо-бедно осуществляется. Можно, например, на дистанционном уроке попросить Васю Иванова рассказать, как он решил домашнюю задачу, и, пока он будет отвечать, Петя Сидоров может выключить звук на своём компьютере и посвистеть. Учитель не услышит. А ещё хуже, когда под именем Пети Сидорова с картинкой вместо видео будет сидеть его старший брат, который решит за него все примеры.
Что делать в таком случае учителю? Какие оценки ставить за тотальное поголовное списывание? Всем пятёрки? Так и было весной, когда за последнюю четверть ученики повысили успеваемость процентов на 30–50. А в сентябре 2020 года всероссийская проверочная работа выявила огромные пробелы в знаниях. Говорю, в частности, о математике. Тут ведь каждый день важен. Пропустил – отстал. А тут почти три месяца всей страной «болели». Это уже не пробелы в знаниях, а какие-то «прорехи в Пифагоровых штанах».
Правда, Министерство просвещения оперативно опубликовало и направило в регионы методические рекомендации по организации дистанционного обучения, попытались даже организовать видеокурс по проведению онлайн-уроков. Но что толку? В большинстве случаев воз и ныне там.
Занялись разработкой новых технологий также Учи.ру, ЯндексУчебник, Skyeng и другие. Но спросите учителей: многие ли этими ресурсами пользуются? Я попробовала всё и поняла, что мои наработанные годами приёмы обучения здесь не годятся. Как любой учитель, старалась найти способ донести до своих учеников тему за темой, не расплескав сути и не потеряв ни одной крупицы знаний. А тесты, предложенные на онлайн-платформах, были достаточно сырые и недоработанные.
Москва оказалась в передовиках, и уже к осени Московская электронная школа (МЭШ) собрала под свои виртуальные крыла всех педагогов столицы. Сегодня занятия проводятся не «абы где», а в МЭШ. Но как были недовольны обучением родители школьников, так и остались. Ведь не в оценках дело. Пусть тесты теперь дидактически выверенные, учителя умеют пользоваться всевозможными ресурсами (за лето выучились, потратив на это свой отпуск), но главная составляющая обучения – сотрудничество педагога с ребёнком – почему-то по-прежнему игнорируется.
Кстати, теперь учеников по новому стандарту называют в документах «обучающимися», а не как раньше – «учащимися». Наверное, потому что раньше из них выходили учёные, а теперь – обученные?
Сколько ещё так жить будем? Ковид есть ковид. Дистант есть дистант. Недовольны и обескуражены все: учителя, дети, родители… Надо придумать какой-то способ сообща.
Георгий МАЛИНЕЦКИЙ, доктор физико-математических наук, профессор. И родители, и дети, и учителя, и медики пришли к выводу, что дистанционное электронное образование – это просто ад, это наносит огромный вред здоровью. Зададим себе вопрос: сколько времени ребёнок может без ущерба для своего развития проводить за экраном компьютера? Не хочется никого пугать, но это очень небольшое время. А наши дети и внуки сидят за компьютерами с утра до вечера…
Казалось бы, своё слово должны сказать врачи, например, из Академии наук, проведя необходимый анализ в исследовательских институтах. Помнится, Академия наук СССР – штаб советской науки – имела непосредственное отношение к образованию. Наверное, многие читатели старшего поколения осваивали физику по учебникам одного из создателей cоветской атомной отрасли – академика И.К. Кикоина, который был и редактором журнала «Квант», предназначенного для ребят, интересующихся физикой и математикой. Но с 2014 года у академии забрали исследовательские институты в Министерство науки и образования и превратили её в клуб заслуженных учёных. Из дел государственного масштаба ей оставили только одно – экспертизу научных проектов организаций России.
Правда, сейчас и это право отняли, вбив последний гвоздь в крышку гроба академии. Из постановления правительства следует, что ей не надо заниматься экспертизой проектов МГУ, Санкт-Петербургского университета, Высшей школы экономики (ВШЭ), Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС), силовых структур и ряда других организаций.
Не открою секрета, если скажу, что именно руководители ВШЭ являются застрельщиками и поборниками электронной образованщины в России. Ректор ВШЭ Я.И. Кузьминов настойчиво убеждал, что обычное чтение лекций профессорами неэффективно, что лекции надо записать на видео и рассылать вузам – пусть слушают. И семинары не особенно нужны – пусть искусственный интеллект даёт задание студентам и проверяет их выполнение… По сути, это перевод высшей, а сейчас и средней школы страны на заочное образование. Раньше начинающим преподавателям рассказывали анекдот. «Почему соловей и воробей поют, но по-разному, ведь они оканчивали одну и ту же консерваторию? Да потому, что соловей оканчивал её по очной форме обучения, а воробей – по заочной».
Безусловно, можно получить отличное дистанционное образование. Но это требует очень сильной мотивации у учащихся и отличной организации у преподавателей. К сожалению, ни того, ни другого обычно нет.
На одной конференции мне довелось слушать ректора вуза, который всё перевёл в электронную форму. Я поинтересовался, кого не удалось заменить электроникой. Оказалось, три категории: ректор, бухгалтеры и уборщицы. Видимо, пока не может искусственный интеллект исполнять эти обязанности.
Надо отдать должное министру просвещения РФ С.С. Кравцову. Он утверждает, что электронная школа не лучше обычной, и говорит, что со временем мы вернёмся к обычному образованию. А пока мы идём по «электронной целине» в полном соответствии с планами электронных реформаторов из ВШЭ и других «замечательных» организаций, нанося огромный вред молодёжи, детям, всей системе образования.
Что делать? Группа обеспокоенных учёных во главе с выдающимся исследователем профессором Г.Н. Фурсеем обратилась к президенту В.В. Путину с предложениями. Может быть, он поможет. Но дело отлагательства не терпит, и родители должны беседовать с учителями и директорами на предмет того, как свести электронщину к минимуму.
Ну а теперь главное: кого мы хотим вырастить? В советской школе обучение было объединено с воспитанием. И президент регулярно толкует, что нельзя забывать о воспитании. Но где же оно в школе? Его почти нет, а в электронном варианте не будет в принципе. Кого мы хотим вырастить? Роботов, которые умеют нажимать кнопки по заданным командам, или граждан великой страны?
Суть электронного образования прекрасно объяснила одна первоклассница. На вопрос, как тебе больше нравится учиться – в школе или по компьютеру, – она ответила: «Конечно, в школе! Там у меня все друзья. А здесь одна электронка».
У нас часто задают два вопроса. Кто виноват? Что делать? Что делать, понятно – на всех доступных нам уровнях наводить порядок с использованием компьютеров в образовании. Доводить их использование на время эпидемии до минимума. Люди, а не машины должны учить людей.
Кто и в чём виноват? Вопрос тоже интересный. Разобраться в нём нужно, чтобы поскорее выйти из нынешнего образовательного кризиса, в котором оказались мы с вами и вся Россия. Советское школьное образование считалось одним из лучших, дипломы наших ребят по многим специальностям очень высоко ценились за рубежом.
По международному тесту PISA, который проводится примерно в 80 странах, чтобы определить уровень среднего 15-летнего школьника по математике, физике и естественным наукам, по чтению на родном языке, мы не в передовиках. В этом тесте не спрашивают теоремы и определения, а дают практические задачи, чтобы выяснить, как ребята умеют проявлять свои знания. По этому тесту за десяток лет из середины третьего десятка наши ребята перешли в начало четвёртого. На первых позициях находятся школьники из стран, активно развивающих высокие технологии и меняющих своё место в мире, – это Китай, Тайвань, Япония, Южная Корея, Сингапур, Финляндия.
Что же касается высшего образования, то грустно мне было слышать отзыв одного из коллег из не слишком развитой страны: «Какие у вас дипломы? Почти всё та же халтура, что и у нас…»
У нас же за последние 30 лет были проведены грандиозные реформы – информатизация, гуманизация, егэзация, интернетизация, гуманитаризация, болонизация… Что привело нас в образовательную трясину? Как из неё выбраться? Недурно было бы это выяснить.
Во множестве наших народных сказок Иван-дурак поначалу оказывается в очень невыгодной позиции. Но потом потихоньку решает проблемы… Да так решает, что и с Чудом-юдом удаётся разобраться и царство сохранить. Видно, и нам пришла пора разобраться с образованием. Ведь вперёд Россию поведут молодые. Им надо помочь.
Юрий ТАВРОВСКИЙ, председатель Экспертного совета Российско-китайского комитета дружбы, мира и развития. Китай первым столкнулся с коронавирусом. Китай первым победил «египетскую казнь» XXI века, став оазисом нормальной жизни в глобальной пустыне локдаунов и карантинов. Китай также первым ввёл дистанционное обучение для сотен миллионов своих школьников и студентов. В феврале прекратились занятия в школах и детских садах. В осаждённые крепости с пропускным режимом превратились кампусы университетов и институтов. Сотни тысяч студентов не смогли вернуться в свои аудитории после посещений родственников на новогодний Праздник Весны или отправиться на учёбу за границу. Выходом из положения стало дистанционное обучение практически во всех учебных заведениях Поднебесной. На удалёнку перешли одномоментно и повсеместно, приказы властей не обсуждали, а выполняли. Сфера образования стала одним из боевых лагерей осаждённой крепости «Китай», которая отгородилась от внешнего мира, прервала авиационное, железнодорожное и морское сообщения. Жёсткие меры внутри страны тоже не знали исключений, не было никаких каникул, пауз, изменения правил – хвост кошке отрубили сразу. Поэтому она и выздоровела довольно быстро.
Практически всеобщая компьютерная грамотность, обилие компьютерного «железа» и всевозможных гаджетов в большинстве семей, а также высочайшая степень развития общенациональных и локальных сетей позволили сравнительно безболезненно пережить перерыв в нормальном учебном процессе. В апреле, на излёте эпидемии, 83% из 178 миллионов учащихся начальной и средней школы КНР занимались дистанционно.
Самые большие трудности пришлись на конец весны и начало лета. В это время старшеклассники проходят чистилище выпускных экзаменов гао као, от результатов зависит почти вся дальнейшая жизнь – попасть в престижный вуз можно только с очень высокими отметками. Сразу после школьных гао као начинается следующий этап естественного отбора – приёмные экзамены в университеты. Миллионы экзаменующихся и десятки миллионов родственников в ожидании результатов собирались перед экранами персональных компьютеров, ставших чуть ли не фамильными алтарями.
Первые победы над коронавирусом пришлись на апрель–май. Нормальные занятия стали восстанавливать, но очень осторожно, постепенно. Стоило появиться нескольким заболевшим, как карантинный режим возобновлялся, а учащихся снова переводили на удалёнку до полной ликвидации очага заразы. Зато в целом Китай стал территорией, свободной от эпидемии.
Серьёзным экзаменом стал недельный сезон отпусков по случаю годовщины образования КНР (1 октября 1949 года). Как и во время Праздника Весны, в это время по традиции сотни миллионов китайцев ездят на малую родину, отправляются в путешествия. Из-за коронавируса заграничные туры пока не разрешены, поэтому было в прямом смысле не протолкнуться на Великой стене и на южных пляжах, в знаменитых храмах и кинотеатрах, в заповедниках и парках.
По официальным данным, за 8 праздничных дней поездки по стране совершили 637 миллионов человек. Но массовое перемещение и тесное общение людей не привели к ухудшению обстановки. Главный эпидемиолог страны У Цзунюй заявил: мы выдержали экзамен, на протяжении 55 дней подряд во всей Поднебесной не было ни одного подтверждённого диагноза «коронавирус».
Успех на этом общенациональном экзамене самым благоприятным образом сказался на системе образования. Городским властям разрешили полностью восстанавливать занятия в школах и дошкольных заведениях, даже без масок. Руководителям высших учебных заведений позволили принимать решения об отмене карантинов, всё ещё действовавших в университетских кампусах. Конечно, на каждом шагу меряют температуру, проверяют «QR-код здоровья» на мобильнике. Но это лучше, чем сидеть неделями среди четырёх стен.
Впрочем, нельзя сказать, что система образования вышла из коронавирусного кризиса без потерь. Даже быстрый переход на дистанционное обучение не спас некоторые учебные заведения, особенно в индустрии так называемого дополнительного образования. В этих заведениях детей натаскивают на успешную сдачу тех самых экзаменов гао као, от которых зависит судьба отпрыска и всей семьи.
По данным Национального бюро статистики, примерно половина учеников начальной и средней школы пользуются теми или иными формами дополнительного обучения. В среднем ученики проводят в частных школах от 6 до 15 часов в неделю. Учёба обходится недёшево. В 2017 году средняя китайская семья потратила на внешкольную учебу 832 доллара, пятую часть всего дохода!
Частные школы выделяются своими ухоженными зданиями даже на фешенебельных улицах процветающих китайских мегаполисов. Осенью прошлого года, незадолго до начала эпидемии, я любовался увитым плющом зданием в готическом стиле неподалёку от знаменитой пекинской торговой улицы Ванфуцзин. Перед коваными воротами с вензелем школы в ожидании своих отпрысков собрались мамы, дорогими машинами была заставлены все прилегающие улицы. Как говорится, ничто не предвещало…
Скандалы начались в сентябре нынешнего года. Из-за эпидемии частные школы не смогли собрать достаточно учеников и денег, стали закрываться. Заплатившие авансом солидные суммы родители стали волноваться, роптать и даже устраивать демонстрации.
Среди причин недовольства родителей называют опасения недостаточного качества дистанционного образования. Да и сами ученики и студенты жалуются на удалёнку.
Более полумиллиона граждан КНР этой осенью не смогли приступить к уже оплаченным занятиям в университетах и колледжах западных стран. 369 тысяч китайских студентов не пустили в США (это почти 34% всех международных студентов в американских университетах), 120 тысяч – в Великобританию, ещё 200 тысяч – в университеты Австралии. Причина – пандемия. Но дополнительным фактором стала политика западных государств, и в первую очередь решения администрации президента США Д. Трампа о «борьбе с китайским шпионажем». В попытках спасти положение престижные университеты начинают дистанционное обучение или используют свои филиалы в КНР для обучения «вахтовым методом». Но эффективность таких форм вызывает большие сомнения…
Похожая ситуация сложилась и в России. В октябре Российско-китайский комитет дружбы, мира и развития провёл онлайн-конференцию «Актуальные проблемы обучения российских и китайских студентов в условиях пандемии: пути решения». Руководители вузов и другие эксперты из двух стран обсудили, как выстраивать дистанционное обучение в нынешних условиях, может ли Россия «оттянуть» часть китайских студентов из западных вузов.
Во время конференции выяснилось, что в этом году 18,5 тысячи студентов из России не смогли выехать для начала или продолжения обучения в вузах Китая. Примерно столько же, около 19 тысяч китайских студентов, не смогли въехать в нашу страну. Около 80% российских и китайских студентов, всё же приступивших к занятиям, начали учебный год в онлайн-формате. Студенты и их родители всё чаще ставят вопрос: можно ли ожидать снижения стоимости образования в дистанционном формате? Проведённый комитетом опрос показал, что на это рассчитывают 88% студентов. На вопрос, считают ли они, что обучение в дистанционном формате негативно повлияет на качество их образования, положительно ответили 90% всех респондентов.
Пандемия коронавируса в той или иной степени поразила весь мир. Успешный опыт Поднебесной в борьбе с эпидемией и преодолении его последствий в самых разных областях жизни, включая образование, заслуживает изучения.
