На Левом берегу действующим, принимающим беременных, раненых и просто жителей, потерявших свой дом и спасающихся от обстрелов, остаётся роддом №2. Сейчас здесь около 85 человек, среди них много детей, кто-то из них уже встретил здесь своё 14-летие, 6-летие. Их родители умудрялись даже как-то делать торт для своих ребят. Обстрелы здания со стороны украинской армии не прекращаются, поэтому люди остаются в подвалах. С 24 февраля в роддоме приняли 26 родов, прооперировали двух женщин и одного гражданского. Акушер-гинеколог, пришедшая на работу 24 февраля, так здесь и осталась:
– У нас заканчивались продукты, заканчивалась вода. Наши ребята на роддомовской машине выезжали, очень рисковали, но нашли продовольствие, и до 28 марта мы смогли продержаться, а там пришли ДНР-овские войска.
– А как проходят роды в военных условиях?
– Поначалу на момент родов включали генератор, чтобы освещение было. Но часто роды проходят в ночное время, а шум и свет может спровоцировать огонь, поэтому мы этого не делали и принимали роды вслепую, благо квалификация наших специалистов позволяет это делать, они протекали благополучно. Кстати, в основном рождаются мальчики: из 26 детей только 7 девочек.
Во дворе роддома к нам подходит бабушка с просьбой записать обращение к родственникам. Ей сюда помогла добраться школьная подруга.
– Какие взаимоотношения между людьми?
– Я в подвале была, в убежище: нас человек 60 было. Соседка у меня была, мы вместе уходили, она яблочко на части разделила, мне кусочек дала. Мы так вместе и хотели идти, но она с другой группой ушла, не знаю куда. Подъезд у нас дружный, но у нас в подвале засели наши ж «доблестные»… Вот Бердянск просто сдали и всё, но нам бы не дали так сделать, "Азов" не дал: они до упора стоять будут.
– А вы помните, как "азовцы" вошли в город?
– Да, мы жили как на пороховой бочке. Это 9 мая 2014-го они в город вошли, сначала с оружием ходили: стоишь в магазине, а за тобой человек с автоматом...
Мы едем дальше вглубь города. По дорогам разъезжают танки, военные бегают между гражданскими машинами, много ругаются, особенно на журналистов:
– Бронежилеты у вас есть, а мозгов нет!
Напряжение объясняется ещё тем, что высок риск нахождения среди мирного населения переодетых "азовцев". Некоторые из жителей рассказывают о наводчиках, которые ходили незадолго до обстрелов снайперов.
В городе по-прежнему большие проблемы с электричеством, водой и даже гуманитарка доставляется далеко не во все районы, людям приходится идти за ней.
Последние дни идут дожди, и люди собирают дождевую воду, тем самым опровергая заявления украинских властей о применении химического оружия: никто от отравления не пострадал.
Сейчас каждый двор живёт своей жизнью. Люди собираются у подъездов, рассказывают последние новости. Связи по-прежнему никакой нет, поэтому многие не знают ничего о ходе боёв.
– Надеемся, что хотя бы на зиму нас без стёкол не оставят…
Костерок. Над ним чан, в котором на масле поджаривается мелкая рыбёшка – бычки, шипя и разбрызгивая горячие капли. Рядом пузырями бурлит какая-то желтоватая смесь, кажется, манная каша. У самодельной плиты сидит котик, греется и ждёт, когда что-нибудь перепадёт и на его долю.
– А рыбка откуда?
Грузный мужчина в выцветшей футболке, переворачивая палкой рыбу, иронично смотрит исподлобья:
– Угадай! Кто жарит, тот и наловил. Главное, иду: а там то «Осторожно, мины», то "грады" стреляют…
– Не страшно?
– А чего страшного! У нас женщины туда же за водой ходили. Люди рыбку ждали. Рыбкой-то угощайтесь, она вкусная!
Окружившие костерок женщины-соседки, следящие за кашей, смеются.
– А вы и раньше так дружно подъездом жили?
– Да как сказать, здороваться – здоровались. Но по именам не знали друг друга. Я вот только сейчас узнал, что его Лёшей зовут.
– А почему не эвакуируетесь всё-таки?
Одна из женщин пожимает плечами:
– Многие уехали. Но у всех оставшихся свои причины. На мне два старика – куда я от них уеду?
Во дворе играют дети, катаются на велосипедах, самокатах, скейтах. Перекликаются между собой, но из-за гранатомётов их совершенно не слышно. Неожиданно бахает совсем рядом, и через весь двор очумело несётся кудлатый пёс, похожий на Тяпу из сказки "Морозко": шерсть сбита на нём колтунами, он тыкается в разные дворы, старясь укрыться от грохота. По-видимому, он домашний. Обычные бродячие собаки уже сбились в стаи и занимаются своими делами, не обращая внимания на стрельбу.
У следующего подъезда, у костерка с рядом металлических чайников сидят мужчина и женщина в костюмах защитного цвета, похожих на одежду грибников. Греют руки, удерживая их на некотором расстоянии от чайника.
– Националисты как-то проявляли себя за все эти годы?
– Слухов по городу было много, и что насиловали, и телефоны отбирали. Сам видел, как парни из "Азова" человека на улице остановили и заставляли кричать: «Слава Украине»…
– А насаждение украинского языка было?
– Да! Между собой говорить на русском можно было, но в магазинах с тебя украинский требовали. В школах русский вообще не преподавался...
– "Азовцы" восемь лет простояли в вашем городе, почему у них не появилось элементарного сочувствия к жителям, как вы думаете?
Женщина, пробуя чай:
– Да потому что мы для них москали! А они уничтожают русскоязычных. Донбасс разговаривает на русском, ну, может где-то в сёлах у нас суржик. Они сразу сказали, что они нас не защищать пришли. У женщины с нашего двора сын раненый в больнице лежал, у него 36 осколков в теле, он позавчера умер. Так она рассказывает, что в той же больнице "азовцы" лежат, так они и там всё громят, оборудование медицинское ломают. И это в больнице! Нелюди.
На скамейке собралась группа пожилых мужчин: один в тёплом пальто, плотно укутанный шарфом, другой байкер, с повязкой на голове, а третьего просит отойти в сторону укутанный мужчина, так как тот постоянно курит: «Я таблетки пью, чтоб лёгкие прочистить, а тут ты». Тот отходит в сторонку, но поучаствовать в разговоре хочется. Самым разговорчивым оказывается поначалу как раз мужчина, заботящийся о чистоте воздуха.
– Как раньше вели себя "азовцы" в городе? 9 Мая можно было праздновать?
– Нет, конечно! У нас тогда 9 Мая 2014 года старики вышли на мирную демонстрацию, так они танки пригнали и танком по старикам. Оно, конечно, мы между собой отмечали, по домам среди своих. По телевизору российские каналы с парадом смотрели, потому что украинские каналы – это просто насмешка над тем, что делали деды.
– Но раз 9 Мая запрещали, не было ощущения страха? Понимания, что однажды ещё жёстче всё станет, запретов больше будет?
– Ощущение не страха, а… Ну какое ощущение, когда Раду возглавляет дурак? Георгиевскую ленту они запретили – хоть бы историю изучили. С Господом Богом они решили воевать. Хочется уже адекватной власти, не страдающей шизофренией национализма.
– А что вас поддерживает сейчас?
– Дух! Знаете выражение: «Рождённые в СССР»? Вот это! Пришли продукты с той стороны с надписью «Кисловодск», и я думаю, вот и возвращаюсь в Советский Союз.
Двор проходной, через него постоянно идут люди, звук стрельбы не прекращается ни на минуту, поэтому все стараются проскочить его побыстрее. Одна бабушка потерянно ходит вдоль дороги среди бегущих людей и, узнав, что мы из России, просит помочь найти сына, которого забрали, когда он пошёл за хлебом, неизвестные военные. И больше с 27 марта никаких сведений. Здесь постоянно обращаются с просьбой записать обращение к родным в России, в ДНР и ЛНР. Говорят просто: «мы живы» и «в общем-то, всё хорошо».
Мимо быстро проходит женщина в лёгком плаще бордового цвета, идёт с букетом весенних цветов, блестящих под каплями дождя.
– Скажите, по-вашему, с чего всё началось?
– Началось всё 24 февраля сразу, когда украинские "доблестные" военные стали нас просто-напросто уничтожать. Мы в подвалах все прятались. А на самом деле это ещё с 2014-го началось, когда мы все, 90 процентов, проголосовали на референдуме, мы не хотели быть частью Украины, мы хотели отойти от Украины, а нам не дали! Они провокацию устроили на "Восточном" – столько людей погибло! И ведь все знали, кто это сделал, все понимали, но у нас так всё…
– А что вы теперь планируете делать?
– Как что?! Город свой восстанавливать! Побежала я – мама ждёт!
А цветы ей на блокпосте ребята военные подарили, вот она и несёт их своей 80-летней маме – настроение поднять. Военные постоянно общаются с местными жителями, две бабушки рассказывают, как бойцы уже при встрече пожимают руки местным, передают гуманитарку из собственных запасов:
– Что нас поддерживает? Надежда, что завтра будет лучше. Мы у военных разных спрашиваем, как всё будет дальше, и они говорят, что все наладится. Им мы верим.
– Помогает вера в Бога. Те, кто остались, держатся, тут без веры никак.
Фото: На "Заводе Ильича" в Мариуполе поднято Красное знамя
Екатерина Лымаренко
