У России в ходе кампании на Украине есть провалы. Но даже наши враги признают, что российская армия способна воевать в 20% своих сил и побеждать армию, которая в пять раз больше. Значит, мы побеждаем в основном своими высокими технологиями, считает военный обозреватель «Комсомольской правды», полковник в отставке Виктор Баранец.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее министр обороны Сергей Шойгу во время инспекции группировки «Восток» приказал поражать высокоточным оружием ракетных и артиллерийских средств большой дальности точки, из которых украинские войска ведут огонь по мирным жителям Донбасса.
— Виктор Николаевич, почему Шойгу заявил об этом публично? Мы разве не отвечали на обстрелы именно таким способом?
— Министр обороны, по сути, сказал, что нам надо уничтожать те вооружения украинской армии, которые доставляют нам наибольшее беспокойство.
Я бы был большим брехуном и лукавым человеком, если бы сказал, что все в порядке. Конечно, это не так. Народ спрашивает: «Почему военная операция идет уже который месяц, а к старикам, женщинам и детям Донбасса каждый день прилетает десятки и сотни снарядов? Когда это кончится?» Мы пока на это внятных ответов не получили. Мы пока знаем только то, что стреляют из Авдеевки. Авдеевка — это один из гарнизонов украинской армии, на которых у российской армии и дончан большой зуб и зуд, потому что 90% снарядов и ракет летят из Авдеевки. А почему министр обороны именно сейчас поставил этот вопрос? Потому что надо что-то делать, чтобы Донецк уже не обстреливался.
Вы также не забывайте, что идет подготовка стратегической операции, связанной с Краматорском и Славянском. За этот опорный пункт ожидается крупная битва, от которой будет зависеть исход всей специальной операции. Вот почему накануне этой операции министр обороны ставит задачу заглушить у врага то оружие, которое доставляет нам наибольшие неприятности.
Этого оружия немало. У американцев хватило «ума» и антироссийской злости, чтобы накачать украинскую армию дальнобойным и высокоточным оружием. Это гаубицы M-777, HIMARS'ы, на подходе другие виды дальнобойных вооружений.
Вообще, эта операция вскрыла для военных аналитиков очень интересный момент. По сути, на передний план сражения выходит ее величество артиллерия. Почему рыдают украинцы? Почему украинцы на коленях просят дать им больше артиллерии? Потому что они признали, что сначала на один украинский ствол приходилось 16 российских, а после того как Запад поднакачал украинскую армию артиллерией, это соотношение стало один к десяти. Это все равно очень серьезное преимущество. Даже если на один украинский ствол приходится 10 российских, этот один ствол все равно доставляет российской армии серьезные неприятности.
Вот почему министр обороны вынес на первый план задачу подавлять те огневые позиции, с которых ведется артиллерийская и ракетная стрельба.
— По поводу Авдеевки была информация, что наши силы полностью перекрыли в двух местах дорогу из Авдеевки в Константиновку. Поможет ли это снизить интенсивность обстрелов?
— Интенсивность обстрелов можно снизить только тогда, когда мы выкорчуем из этого проклятого авдеевского гарнизона артиллерийские орудия, РСЗО и «Точки-У». Это одна из центральных задач перед тем, как мы начнем генеральное наступление на Славянск — Краматорск. Потому что этот гарнизон, очень серьезно накаченный артиллерией, нельзя оставлять в тылу. Это противоречит самым элементарным канонам стратегии и тактики. Я думаю, что нецелесообразность идти на Славянск — Краматорск, оставив в тылу Авдеевку, понимают даже юные лейтенанты. Думаю, взятие Авдеевки будет одной из наших составных частей по Славянску и Краматорску.
— Я слышал другие оценки, что нельзя в лоб штурмовать Авдеевку, потому что это сплошной укрепрайон, а сперва надо разобраться со Славянском/Краматорском. Думаете, что-то изменилось?
— Тогда мы будем получать сразу «двойное удовольствие». Тогда эти артиллерийские орудия одновременно продолжат обстреливать Донецк и расстреливать наш тыл. Хорошенькое мышление. Нельзя оставлять вражеский плацдарм у себя за спиной.
Не надо акцентировать внимание на Авдеевке. Вы думаете, Мариуполь или Северодонецк — Лисичанск хуже сопротивлялись? Украинская армия всегда цепляется за города и превращает их в крепости. Она прячется за толстенными бетонными и каменными стенами.
Не думаю, что мы поспешим на Славянск — Краматорск, потому что мы не решим вопрос с Авдеевкой. Иначе у нас будет много неприятностей. Судьба всей операции на этом этапе может быть поломана.
— В сводках Минобороны регулярно сообщается, что мы при помощи высокоточного оружия в день выбиваем по 200 украинских солдат. Сколько всего их нужно уничтожить, чтобы подавить боевой дух противника?
— Сложный вопрос. Минобороны не врет. Все знают, что мы сделали в Яворове, когда там собралось около тысячи наемников. Мы сразу половину их вырубили. 250 человек были убиты, еще 300 были ранены, их сразу повезли в Польшу. Мы позавчера под Одессой уничтожили лагерь подготовки наемников. Таких примеров много. Сколько их всего надо убить? Если украинское руководство с такой же тупостью будет гнать мясо на фронт, давая оружие гражданским людям, чтобы они затыкали дыры в боевых порядках кадровой украинской армии, то их армия будет уничтожена на 2/3. Это уже будет тот предел, когда самые глупые и кровожадные нацики поймут, что надо выбрасывать белый флаг капитуляции.
— Американская помощь ВСУ состоит не только в отправке тяжелого вооружения, но и регулярном предоставлении разведданных, в том числе со спутников. Чем мы можем на это ответить?
— Мы можем на это ответить только уничтожением любого западного и американского оружия, которое заползает на территорию Украины. А с этим у нас проблемы. Я не понимаю, как на Украину заползли 120 гаубиц M-777. Как на Украину заползи сначала восемь, а теперь еще и четыре HIMARS, а Байден вообще мечтает о 44? Надо уничтожать не только оружие, но и логистику. Да, мы одно время порубили участки железных дорог, по которым шли эшелоны с оружием. Да, мы вывели из строя подстанции. Но этого оказалось мало, потому что американское оружие действительно прет.
Что касается разведданных, то сами американцы признают, что передают информацию Генштабу Украины в онлайн-режиме. Мы сейчас с вами разговариваем, а они их передают, в том числе со спутника. Мы можем вырубить американскую космическую группировку, необязательно физическим оружием. Но это космическая война между Россией и США. И в этом закавыка.
Мы пока соблюдаем приличия. Но если они передают какую-то информацию через спутники, то надо вырубать эту информацию. Американцы же не будут знать, что это именно мы сделали. А может, это сделали китайцы. Это может сделать любая страна, у которой есть противоспутниковое оружие и мощные системы радиоэлектронной борьбы. Можно просто заглушить спутниковые сигналы, которые генштаб ВСУ будет принимать, расшифровывать и отправлять в войска.
Способы борьбы есть. Но мы сейчас и так понимаем, чего нам не хватает для более успешного ведения операции. У нас проблема с беспилотниками. Мы опоздали с производством этого вида боевой техники, о чем по-рыцарски честно заявил бывший вице-премьер, а ныне глава «Роскосмоса» Юрий Борисов. Сейчас Россия стахановскими темпами в три смены работает и возмещает этот недостаток. Это задача номер один. Надеюсь, что через месяц у нас не будет голода на беспилотники легкого и среднего типа.
Прошла молва, что мы будем покупать беспилотники у Ирана. Это очень важно. Тут дело не в самих беспилотниках. Нам важно привязать Иран к себе, показать наше партнерство и военно-технический союз. Чем раньше мы это сделаем, тем лучше. А потом — кто знает. Может, Иран нам поможет не только беспилотниками. Тут я ставлю многоточие.
— Вопрос по поводу флота. Мы уничтожаем противокорабельные ракеты «Гарпун», но, как показала трагедия крейсера «Москва», у нас нет эффективных систем ПВО. Решается ли эта проблема на системном уровне?
— После трагедии с «Москвой» мы бы поступили преступно по отношению к собственному флоту, если бы не извлекли урок. Это сейчас заставляет наших конструкторов, промышленников и военных серьезно чесать репу.
У нас есть, как говорят, не имеющая аналогов в мире система борьбы с ракетами. Но надо честно признаться народу, что на крейсере «Москва» были современные системы ПВО. Почему их не включили? Тем более что крейсер находился в зоне боевого прикрытия наших группировок. Потому что иногда проблема состоит не в технических характеристиках боевой техники, а в разгильдяйстве личного состава, которые дают повод для критики нашим врагам.
Но вы поставили вопрос правильно. Эта военная операция стала полигоном и для нас, и для НАТО. Мы смотрим, чего реально стоит наше оружие. Мы теперь перебираем весь набор вооружений и смотрим, чего нам не хватает и где надо что-то усилить. Не бывает такой армии, которая бы вышла на поле боя со стопроцентными гарантиями, что у нее оружие с лучшими тактико-техническими характеристиками. Это жизнь. Каждая война обнаруживает сильные и слабые стороны армии. Каждая война подсказывает научной и конструкторской мысли, где и что надо доработать.
Мы отправляли в Сирию не только большое количество боевой техники, но и конструкторов, инженеров и технологов, которые вместе с армией жевали песок и смотрели, как эта техника работает. Потому что в журналах вам могут так расписать тактико-технические характеристики оружия, что задыхаешься от гордости, а потом офицеры в той же Сирии говорят: «Да нет, Виктор Николаевич, там перебор был. Там заклинило, там не работает, там упало в песок — и уже нельзя стрелять».
Золотое оружие — это то, что успешно прошло экзамен войной. Наше оружие сегодня проводит такой экзамен. Да, наше ПВО показало слабость в случае с крейсером «Москва». Но мы показали силу своих высокоточных ракет («Искандеры», «Кинжалы» и «Калибры»). Это оружие проявило себя достойно, и мы будем его наращивать. Мы будем делать еще высокоточных и дальнобойных ракет.
Если кто-то на Украине думает, что у нас «Калибры» закончились, то я бы ему показал большую розовую дулю. У нас все в порядке. Работаем в три смены,«клепаем их, как сосиски».
— Вы сказали, что наше оружие сдает экзамен. Какой главный вывод из этой кампании сделали для себя враждебные нам страны и государства, которых мы считаем союзниками и партнерами?
— Они, конечно, увидели, что у нас не хватает беспилотников, и поэтому поспешили закупить тысячи БПЛА. Мы сейчас обязаны этот провал ликвидировать, мы это делаем.
Еще враг увидел, что российская армия способна воевать в 20% своих сил и побеждать армию, которой в пять раз больше. Значит, мы побеждаем в основном своими высокими технологиями. Да, у нас есть проколы и косяки, но у нас есть очень приличное оружие. Это должны признать и наши друзья, и наши враги.
Вы же помните замысловатые слова Путина, что «мы еще ничего не начинали». Это он хорошо сказал. У нас в рукаве есть козыри, о которых мир еще не знает.
Кирилл Курбатов
