Судья Кротова копает наверняка
Оказывается, в Донецкой Народной Республике есть судья (с говорящей фамилией) Кротова.
В 2014 году она работала судьёй в захваченном бандеровцами Мариуполе. И сажала на длинные сроки активистов Русской Весны. А в 2015 году Кротова перебралась через линию фронта в Донецк. И теперь она - судья ДНР. И сажает на длинные сроки... активистов Русской Весны, ополченцев и героев ДНР.
Есть информация, что значительная часть героев обороны Славянска находится в тюрьмах ДНР.
А в тюрьме Луганска только что умер Костин - ближайший соратник Алексея Мозгового.
Похоже, что значительная часть госаппарата и элиты ДНР-ЛНР уже готова вернуться под Украину. Просто в час Х Пушилин и Пасечник уберут над своими резиденциями флаги ДНР-ЛНР и вывесят жовто-блакитные. Откроют фронт. Потом будет небольшой геноцид. Активистов Русской Весны и ополченцев будут нэмношшко вэшат. Хотя многие успеют уехать в Россию.
Надо иметь этот вариант в виду.
Пушков: Киев не скрывает, что готовит военную операцию против Донбасса
Нынешние киевские власти не планируют предоставлять Донбассу особый статус, а хотят провести военную операцию по захвату региона. Об этом на своей официальной странице в соцсети Facebook заявил председатель комиссии Совета Федерации по информационной политике Алексей Пушков.
Ранее полпред России в контактной группе Борис Грызлов назвал требование Киева получить контроль над границей в Донбассе до полного политического урегулирования «угрозой» в отношении жителей региона. По его словам, любые попытки изменить минские договоренности, в том числе в части очередности выполнения мер, могут привести к непоправимым последствиям.
Несмотря на это, киевские власти продолжают настаивать на том, чтобы минские договоренности были переписаны. Кроме того, глава МИД Украины Дмитрий Кулеба вступил с заявлением, что народные республики будут ликвидированы, когда контроль над границей с Россией в Донбассе получит Киев.
В свою очередь председатель комиссии Совета Федерации по информационной политике Алексей Пушков считает, что нынешние киевские власти не хотят выполнять взятые на себя обязательства по предоставлению Донбассу особого статуса. По мнению российского политика, заявление главы Министерства иностранных дел Украины Дмитрия Кулебы свидетельствует о том, что нынешние киевские власти готовят силовой захват региона и его зачистку. Украина этого даже не скрывает.
«Заявление Кулебы о намерении Киева ликвидировать администрации ДНР и ЛНР «после установления контроля» над Донбассом — сотрясение воздуха, за которым ничего нет. Но это еще одно свидетельство, что Киев планирует не особый статус для Донбасса, а его зачистку. И не скрывает этого», — написал Пушков.
В свою очередь народные республики Донбасса уже неделю приведены в полную боевую готовность и, как сообщает командование армий, ополченцы ДНР и ЛНР готовы дать отпор Вооруженным силам Украины в случае атаки. Так, например, Народная милиция (НМ) ДНР начала проведение усиленных тренировок танковых подразделений с целью боевого слаживания и совершенствования навыков боя.
«Танковые подразделения армии ДНР выведены в подготовленные районы сосредоточения на полигоны, где они в данный момент проходят боевое слаживание, в ходе которых экипажи проходят тренировки по стрельбе и управлению огнем, практическому вождению в ходе выполнения огневых тренировок, тактической подготовке и вождению в составе взводных и ротных колонн», – сообщили в управлении НМ государства.
В пресс-службе армии ДНР уточнили, что на занятиях экипажи танков усовершенствовали навыки стрельбы боевыми снарядами, а также маневренного оборонительного боя. Кроме того, экипажи танков полностью готовы к отражению наступления со стороны киевских силовиков, сказал один из военнослужащих, участвовавших в тренировках
«Экипаж танка полностью готов к выполнению боевых задач, мы готовы защитить нашу республику», - резюмировал он.
Донбасс: война на истощение
Для российского зрителя и читателя с тех пор, как весной 2015 года Новороссия «пропала» из СМИ, войны в Донбассе как бы нет. «А там разве все еще воюют?» – удивленно спрашивают россияне, случись им встретить приехавшего в отпуск добровольца. Между тем далекое там всего лишь в полутора сотнях верст от Ростова. Можно было бы назвать текущую фазу войны в Донбассе «конфликтом низкой интенсивности», если бы обе стороны не имели особого желания его продолжать.
Однако стремление украинского политического руководства любой ценой вернуть Донбасс и военного руководства – взять реванш за поражения 2014–2015 годов – никакой «низкой интенсивности» не обещало и не сулит. Что происходит? Каковы ежедневные реалии передовой в Донбассе? Каковы цели и задачи ВСУ, какими средствами их достижения они располагают?
«Хорватский расклад» в Донбассе?
Здраво оценивая шансы в столкновении с подготовленной к контрудару и самое главное – получившей приказ на него Российской армией, украинские военные выжидают. Выжидают они момента масштабного экономического и политического кризиса в России, способного парализовать российское руководство и максимально снизить шансы на то, что таковой приказ будет своевременно войсками получен. Разумеется, любые масштабные экономические проблемы России не замедлят отразиться и на Украине тоже – незалежных просто раздавит обломками «ненавистной империи», но это будет потом. И своевременная атака ВСУ в Донбассе – первый шаг к тому, чтобы за счет России минимизировать собственные будущие неприятности. Ожидая, пока сложатся благоприятные политические условия для повторения хорватской «Бури», которая в свое время в считаные дни смела Сербскую Краину, ВСУ ни на день не прекращают работу над тем, чтобы заполучить и наиболее благоприятные военные условия для этого.
Краеугольный камень такой благоприятной военной ситуации – максимально возможное снижение боеспособности корпусов Народной милиции республик, которые в 2014–2015 годах были преобразованы в Народное ополчение. То есть украинским воякам необходимо убить как можно больше защитников Донбасса, а остальных убедить в том, что сопротивление бесполезно. Чтобы добиться этого, ВСУ достаточно просто последовательно реализовывать свое численное превосходство страны с призывной армией и населением в десять раз большим, нежели в Донбассе.
Суть ежедневных боев на ЛБС, линии боевого соприкосновения, от Широкино до станицы Луганской: украинская армия, неся вполне допустимые потери и каждый день получая бесценный боевой опыт, ставит защитников республик перед выбором – или отступить, или нести соизмеримые с ВСУ потери, которые при их численности являются неприемлемыми. И на следующем повторении цикла облегчают или дальнейшее продвижение ВСУ, или нанесение нового урона войскам республик. Любой, кому случалось в уличной драке оказаться лицом к лицу с двумя или тремя противниками сопоставимых с ним габаритов, знает – даже двукратное преимущество противника резко уменьшает шансы на победу/выживание. Большая часть «чудес» в мировой истории военных сражений, достигнутых невероятной стойкостью солдат и гениальностью полководцев одной стороны и недальновидностью и пассивностью другой стороны, – это победы «всего лишь» над двух-трехкратно превосходящим противником. Победить их можно, только будучи на голову выше противника качественно. А с этим у республик проблемы – технически ВСУ сейчас в среднем оснащены, как правило, на голову выше Народной милиции.
Анатомия современной позиционной войны
Можно возразить, что в условиях позиционной войны это не так и важно. Пусть сомневающиеся послужат рядовыми в луганской или донецкой пехоте и на себе почувствуют, насколько это важно – иметь качественное техническое превосходство. Можно быть героем, но если противник гарантированно уничтожает тебя до выхода на рубеж эффективного героизма, то таковой становится бессмысленным.
Говоря о позиционности войны, в первую очередь стоит упомянуть, о каких позициях идет речь. Фактически одностороннее соблюдение Луганском и Донецком Второго минского соглашения привело к тому, что с весны 2015 года подавляющая часть высот в серой зоне между воюющими сторонами оказалась занята и укреплена ВСУ. В дальнейшем запрет на массированное применение тяжелого вооружения позволил им практически повсеместно перейти к правильной осаде «опорников» ополчения.
С точки зрения классических схем позиционной обороны плотность войск корпусов на ЛБС смехотворна. Нельзя сказать, что дежурные подразделения ополчения контролируют или прикрывают какие-то участки. Имея фронт в десять – пятнадцать, а то и двадцать километров, батальон, выставляющий на передовую в ротацию одну из своих рот, может разве что «наблюдать» его. И то только если нароет и обеспечит связью достаточно НП. Говорить о полноценном отражении атак, как правило, не приходится: хорошо если с соседних позиций хотя бы огнем крупнокалиберных пулеметов могут перекрывать промежутки. Противник же в свою очередь не только может поддерживать необходимую плотность боевых порядков, но и повсеместно устанавливает на опорах ЛЭП, вышках, мачтах поворотные видеокамеры с современной оптикой, обеспечивающие постоянный хороший обзор передовых позиций ополченцев даже без подъема в воздух БЛА.
В такой ситуации, какую бы выгодную позицию на господствующей высоте ни занять, противник, обладая численным преимуществом и имея перевес в огневых возможностях (потому что он плевать хотел на перемирие и прекращение огня), просто окружает её своими «опорниками» и НП, «обжимая» ее по флангам. Постоянным очень точным артогнем, корректируемым с БЛА, противник наносит потери гарнизону позиции, снайперским огнем, огнем автоматических гранатометов и крупнокалиберных пулеметов блокирует подходы к позиции, делая весьма опасными и затруднительными даже такие банальные вещи, как ротация личного состава, доставка продуктов и боеприпасов. В итоге через некоторое время вы вынуждены или смириться с тем, что эта позиция является для вас источником постоянных потерь, или оставить ее, чтобы через несколько месяцев столкнуться с точно такой же ситуацией на следующем рубеже. Отступай или теряй людей, отступил – отступай снова или теряй людей.
Единственное «противоядие», изобретенное бойцами и командирами ополчения против этой безотказной тактики продвижения вперед ВСУ, – копать. Рыть ходы сообщения, благодаря которым можно попасть на позиции, не подвергаясь опасности снайперского огня противника. Сооружать глубокие блиндажи-укрытия, выдерживающие попадания минометных мин. Но обогнать по темпам земляных работ превосходящего противника просто невозможно. К тому же осыпающиеся со временем траншеи следует постоянно расчищать. Механизация этого труда невозможна – на любой громкий звук работ в траншеях и на замеченное движение противник поднимает БЛА и ведет очень точный корректируемый минометный огонь. При этом ВСУ во время перемирия совершенно беспрепятственно подгоняют к переднему краю экскаваторы, чтобы отрыть капониры для техники или укрытия для личного состава.
Весьма характерна история высоты «Дерзкая» на южном крыле фронта, под Коминтерново, многомесячная осада которой началась в 2018 году и закончилась сдачей этой позиции весной 2019-го. Это вопиющий пример успехов противника в описанной тактике продвижения. Высоту много месяцев под непрерывными обстрелами удерживали бойцы разведроты 9-го отдельного полка морской пехоты корпуса Народной милиции ДНР. В определенный момент из-за вышеописанного «минского формата» войны скорость разрушения противником укреплений на высоте стала превосходить скорость их восстановления немногочисленным гарнизоном этой позиции. Подходы к ней противник контролировал огнем, так что в результате «Дерзкая» стала постоянным источником потерь, которыми оплачивался визуальный контроль над окружающей местностью. В условиях «Минска» практически бесполезный: чем эффективно поражать выявленные цели, если артиллерия и минометы должны молчать?
После смены командира полка с высоты приказано было уйти. Вскоре оказалось, что высота «работает» в обе стороны: пришлось оставить еще и соседние позиции – «Семерку» и «Плиту». Закончилась неудачей и потерями попытка вернуть «Дерзкую». Результат – ВСУ вплотную приблизились к Коминтерново и населённый пункт окончательно опустел в ожидании участи Широкино, сданного вэсэушникам в начале 2016 года.
Психология противостояния
Помимо уничтожения нашей живой силы, крайне важен фактор психологического давления на бойцов, провоцирующий возникновение у них ощущения безнадежности. Противник, разумеется, учитывает это и постоянно стремится наглядно и эффективно показать свое техническое превосходство, продемонстрировать безнаказанность. Например, когда работать минометами по каким-либо причинам, типа очередного «перемирия-совсем-перемирия», вовсе уж неприлично, противник весьма эффективно, не жалея боеприпасов и ресурса стволов, использует 30-мм пушки своих БМП-2, часто с закрытых позиций. «Достать» такую «бэху», работающую из-за холма, можно только артиллерией, корректируемой с БЛА, которых нет и которые не могут работать на ЛБС.
Увы, на протяжении всей войны практически все постоянно работающие на передовой беспилотники Народной милиции – это коммерческие квадрокоптеры DJI Pahntom и Mavic. Уже в 2017–2018 годах на некоторых участках фронта отмечалась эффективная работа «глушилок» ВСУ, блокирующих сигналы управления и GPS. Асимметричным ответом ополченцев стал запуск дронов на рыболовной леске – чтобы не увели. Пролететь над противником, за передовой траншеей для большинства воздушных наблюдателей стало невозможно, только подняться над своим окопом как привязной аэростат времен Первой мировой войны. Спустя еще время на наиболее важных участках ЛБС мощность и покрытие «глушилок» достигли такого уровня, что стало невозможно даже просто взлететь: сигналы спутников GPS у земли полностью потушены. Народная милиция республик фактически ослепла: что можно разглядеть, поднимая «квадрик» в собственном тылу?
Средств повсеместно и постоянно, как ВСУ, активно противодействовать даже таким самым простым коммерческим квадрокоптерам противника у ополчения нет. Темпы кустарного производства донецких «глушилок» «Террикон М2Н» заявлены «до двух комплексов в год» – капля в море. В то же время противник наращивает количество постоянно висящих над передовой беспилотников, включая ударные.
Богатство и бедность арсеналов
Для Украины эта война есть, она в каждом выпуске новостей, незалежная – воюющая страна, и как следствие не только украинский ВПК поставляет армии свои новые изделия, но и волонтерские организации, опираясь на частные пожертвования, насыщают войска серийными самолетами-разведчиками, ведущими поиск целей (в том числе и ночью), и ударными тяжёлыми коптерами, поражающими обнаруженные цели 82-мм минометными минами и ручными кумулятивными гранатами.
Артогонь батарей ВСУ, корректируемый с БЛА (в том числе ночью), наглядно показывает, что если одна артиллерия все время стреляет, а другой все время стрелять запрещено, рано или поздно первая начнет стрелять лучше второй. Учитывая соотношение сил сторон по количеству и калибру артиллерийских стволов (на батарею 120-мм минометов с нашей стороны – две-три батареи 122-мм гаубиц, на нашу батарею 122-мм гаубиц – две-три батареи стволов 152-мм у противника), можно уверенно расстроить интернет-зрителей этой войны, комментирующих картины вопросами: когда же ополчению дадут разрешение на «ответку»? Когда артиллерия Народной милиции перейдет от эпизодической короткой, «партизанской ответки» к попыткам подавить артиллерию ВСУ в затяжных дуэлях? Ответ: батареи противника просто уничтожат «арту» Народной милиции, задавив ее числом и точностью залпов. Пять лет «Минска» привели нас от ситуации, когда Минские соглашения спасали от разгрома ВСУ, к ситуации, когда они же спасают от разгрома республики.
Технологическое отставание Народной милиции от ВСУ просто чудовищно и каждый день существования такого положения оплачивается жизнями защитников республик. Противник активно и повсеместно использует снайперские расчеты, вооруженные современными крупнокалиберными и дальнобойными снайперками, в том числе с ночными и тепловизионными прицелами. В то же время стандартным вооружением снайперов республик является винтовка СВД с прицелом ПСО-1 с эффективной дальностью стрельбы в несколько раз меньшей, чем у противника. Оснащение же оптикой противотанковых ружей времен Второй мировой, ПТРС и ПТРД, не делает их стрельбу снайперской – ни стволы ПТР, ни 14,5-мм боеприпасы от пулемета КПВТ не дают снайперской кучности на требуемых дистанциях.
Пока интернет-пропагандисты с пеной у рта доказывали, что массовое получение украинской армией американских противотанковых ракет «Джавелин» не изменит баланса сил в Донбассе, украинский ВПК поставлял в войска ПТУР собственного производства – «Стугна-П» и «Корсар». В 2019 году в Донбассе началось массовое применение «Стугны-П» и практика подтвердила – противник может уверенно поражать этой ПТУР движущиеся цели на дистанции до пяти километров. В результате в зоне покрытия на многих участках оказались рокадные дороги в ближайшем тылу Народной милиции и после демонстративных успешных пусков с убитыми и ранеными с нашей стороны снабжение этих передовых позиций оказалось еще более затруднительным. Без всяких «Джавелинов» (которые ВСУ, разумеется, тоже получают) баланс сил выглядит совсем уже карикатурно – теперь, повторяя хорватскую «Бурю», ВСУ сначала вышлют за ЛБС свои ДРГ с ПТУР и успешно изолируют наши передовые «опорники» от подхода подкреплений, а потом смогут прикрыть массовым применением современных ПТУР фланги своих наступающих группировок от танковых контратак корпусов НМ, когда и если они последуют. В свою очередь использование ПТУР в Народной милиции ограничивается еще советскими комплексами «Фагот» и «Конкурс», ракеты и пусковые установки которых в силу истекших сроков хранения и эксплуатации неисправны и не срабатывают штатным образом.
Когда ждать «Бурю»
Разумеется, у читателя, очарованного бравурными репортажами из Сирии, возникнет вопрос относительно возможной внезапности украинского наступления. Разве смогут «эти недоделанные хохлы» обеспечить секретность проведения такой масштабной наступательной операции? Как можно незаметно стянуть к фронту столько войск и припасов?
Во-первых, с каждым днем для того, чтобы в нужный момент мгновенно смять оборону республик, войск требуется все меньше и меньше – каждый день в неравной битве гибнут опытные солдаты с нашей стороны, а солдаты численно превосходящего противника получают боевой опыт и новую технику. ВСУ-2020 – совсем не та армия, с которой Украина вступила в эту войну весной-летом 2014-го. А вот Народная милиция в 2020-м в кадровом отношении совсем не ополчение 2014-го. На фронте – это, как правило, 45–55-летние лейтенанты и капитаны, командующие или такого же возраста солдатами, или 18–20-летним молодняком. Таким образом, значимая часть бойцов Народной милиции, наиболее опытная и мотивированная, просто по состоянию здоровья не выдержит нагрузок нескольких дней непрерывных маневренных общевойсковых боев. Увы, не так уж много находится крепких неглупых 25–35-летних мужиков, которым было бы интересно годами работать мишенями для украинских снайперов и артиллерии ради возвращения Донбасса в Украину, прописанного в Минских соглашениях.
Во-вторых, а сколько нужно войск противнику? Трех-пятикратное численное преимущество на фронте противник уже создал и постоянно его поддерживает. В регулярно проводимых ротациях при смене бригад, стоящих на передовой, он сможет легко замаскировать необходимые перемещения боеприпасов и топлива.
В-третьих, дополнительно сократят возможности Народной милиции диверсанты противника, с диверсий которых на складах, в парках с боевой техникой и на других объектах НМ республик и начнется наступление. Возможности этих диверсантов уже несколько лет подтверждаются успешными поджогами складов боеприпасов (Донецк), взорванными мостами (Красный Луч), сожженными на полигонах НМ танками (Торез).
Много лет эти вопросы о техническом уровне и реальной боеспособности Народной милиции встречали и в высоких кабинетах Москвы, и в военном руководстве республик один и тот же ответ: «Россия поможет, не может быть такой ситуации, в которой она не поможет». Сейчас же, летом 2020 года, с развитием в России тяжелейшего экономического и политического кризиса складывается ситуация, когда реакция РФ на переход ВСУ в наступление в Донбассе может оказаться замедленной или ее может не последовать вообще. Уж больно много доброхотов найдется, подсказывающих, что самое время сбросить внештатный дотационный регион, закрыв глаза на пару дней, пока «украинские власти восстановят контроль над этими территориями». Это не Крым, это можно. Все равно ведь «не так встали».
Переломить подобного рода нерешительность властей РФ сможет только резкая и четко выраженная позиция общественного мнения в России по Донбассу, заявленная решительно и массово. Но для того, чтобы эта позиция успела сформироваться, чтобы произошли необходимые изменения в позиции руководства РФ и соответствующий приказ был бы отдан, необходимо время. Сможет ли Донбасс продержаться эти несколько дней?
Старший лейтенант Сомнение
«Извлечь меч и разрубить узел»: Ходаковский озвучил вариант решения конфликта в Донбассе
Переговоры в Минске между Украиной и ЛДНР фактически зашли в тупик, выход из которого только один - извлечь меч и разрубить узел. Об этом в своём Telegram-канале написал создатель батальона армии ДНР «Восток» и бывший глава Совета безопасности республики Александр Ходаковский.
По его словам, каждый житель Донбасса слышит и на себе чувствует, что в последнее время происходит на линии соприкосновения сторон конфликта. Это только на первый взгляд может показаться, что фронт находится в статичном положении, на самом деле он «живее всех живых». Создатель батальона «Восток» считает, что активизация Вооруженных сил Украины в Донбассе связана с намерением новых киевских властей выйти из Минских соглашений.
«То, что происходит у самых «границ» республики, которые мы уже шесть лет именуем линией фронта, иногда линией соприкосновения, - мы слышим, знаем, чувствуем. Эта линия статична только на карте, а так - живее всех живых. И чем она живее - тем больше в ней смерти. В последнее время оживление прямо-таки ощутимое, и посвящено оно очередным попыткам Украины спрыгнуть с «минского поводка», - пишет донецкий офицер.
Как заявил Ходаковский, уже все жители Донбасса знают, что активизация обстрелов на линии фронта начинается аккурат в моменты встреч Трехсторонней контактной группы в Минске для обсуждения ситуации. Сегодняшняя активизация киевских силовиков связана с намерением Киева убедить Москву в том, что подписанные Петром Порошенко минские договоренности невозможно выполнить.
«Мы давно уже отследили, что любая активизация на фронте подвязана под взмахи политической дирижерской палочки. Где-то в Минске очередные переговорщики пытаются продавить свои требования - тут раздаются басы. И нынешнее обострение связано именно с попыткой со стороны Украины переиграть «Минск-2» по-своему. Она пытается убедить Россию, что подписанный Порошенко формат невыполним, и сопровождает свои доводы аккомпанементом, но выглядит это довольно жалко», - сообщил он.
Далее Ходаковский добавил, что на сегодняшний день переговоры между Украиной и ЛДНР в Минске фактически зашли в тупик, но жители республик хотят, чтобы на их землю пришел долгожданный мир. Вместо этого ситуация с каждым днем только обостряется, поэтому сейчас перед обеими сторонами конфликта стоит только один вопрос – кто сорвется с места и пойдет в наступление первым, так как ситуация движется к войне.
«Сейчас сошлись на том, что ситуация в тупике. То есть Владимир Зеленский опять в заложниках у радикалов. Не скажу, что я огорчен, но людям уже хочется мира и тишины. Недостижимого мира. Вот этот тупик означает, что выход может быть только один - пора извлечь меч и разрубить узел. Остается только один вопрос: кто первым сорвется с места?» - резюмировал он.
