«Батька Махно смотрит в окно
На дворе темным-темно»
Гр. «Любэ»
15 февраля 2017 года украинское правительство ввело чрезвычайное положение. На специальном заседании, сразу после столь же специального заседания СНБО. Чрезвычайное положение введено не в зоне преступной АТО, но по всей стране. Не по военной надобности, не ради профилактики терроризма, не из соображений противодиверсионной безопасности. Но во имя сбережения украинской энергетики и предотвращения гуманитарных катастроф.
Чрезвычайное решение действует месяц или два. Оно обусловлено «блокадой поставок угля из Донбасса» и сопряжено с риском веерных отключений электроэнергии в половине украинских областей.
Президент о (безвизовом режиме) ЧП предусмотрительно молчал сутки. После чего посулил безработицу 300.000 металлургов, холодные квартиры жителям киевского Левобережья и бюджетные потери на 2 млрд. $. График обесточивания уже составлен министром энергетики и угольной промышленности. Премьер-министр – такой же «лучший», как предыдущий «наилучший» – назвал угольный дефицит искусственным. Объявил, что «поимённый список людей, которые его сделали, знает вся Украина». Ни одного человека из общеизвестного списка не назвал, но призвал прекратить блокаду угольных поставок скорейшим образом.
Кто же довёл энергетику 40-миллионной страны до чрезвычайного положения? Кто угрожает металлургии, бюджету и теплу столичных обиталищ? Злобные сепаратисты? Международные террористы? Закулисные спонсоры агрессии? Явные проявления аннексии? Где выражения внутренней озабоченности и внешнеполитической солидарности? Как вообще возникла «искусственная блокада поставок донецкого угля»?
Блокада торговых путей на Донбассе силами «ветеранов АТО» провозглашена ещё 26 декабря прошлого года. Ветераны не могут без пропитания, где им прикажете харчеваться? Тем более что главарь СНБО, он же организатор преступной АТО, в том же декабре прошлого года подчеркнул необходимость прекратить весь грузопоток через линию донбасского разлома.
Это значительный и многоуровневый грузопоток – эшелонные поставки донецкого антрацита для украинских ТЭЦ, закупки оборудования и комплектующих для шахт и прочих предприятий Донбасса, торговля продуктами питания, топливом, сигаретами, алкоголем и т.д.
Только угольные эшелоны финансово оцениваются в ежедневные 1.5-2 млн. $. Их общий объём равен 9-10 миллионам тонн в год. Депрессивный, дотационный, опалённый войной и обстрелами регион по-прежнему обеспечивал углем антрацитовой группы всю евроассоциированную Украину.
Уголь горел в котлах для нужд всеобщих и грел руки отдельным представителям украинских элит. Представители с озябшими руками наняли фрик-ветеранов. Поначалу для медийного давления на энергичных конкурентов от торговли и энергетики.
Предновогоднюю блокаду Донбасса объявили и забыли. Мало ли пафосных объявлений без малейших реальных проявлений в постмайданной стороне. В ходе блокадной презентации (!) большинство её участников привычно прятались под балаклавами, переминались ногами, суетились руками, мямлили ртами. Автоматами не размахивали, ритуальных гранат не взрывали, серьёзного впечатления не производили. В течение морозного января кулуарные попытки добиться перераспределения угольно-контрабандного пирога провалились.
25 января – три недели назад! – блокада вывалилась на местность одиозным перформансом. Около 50 человек в камуфляже (некоторые с оружием) заблокировали железную дорогу Луганск-Лисичанск. Попросту расположившись на ж/д колее цыганским табором. Разумеется, на безопасном удалении от линии донбасского фронта, вне радиуса стрелкового, минометного или артиллерийского поражения.
Остановленный товарный поезд собирались приварить к рельсам в качестве уникального памятника постмайданной эпохи. Но квалифицированных сварщиков в зоне АТО оказалось гораздо меньше, чем бездельников-ветеранов. Пришлось разрезать рельсовое полотно, трусливо не признаваясь в содеянном. Железнодорожный процесс «борьбы с финансированием терроризма» успешно стартовал. Ни один его участник от силовых и правоохранительных органов Украины не пострадал. Ползучим образом блокадные посты расширяли ареал своей борьбы – за лучшую жизнь не только лишь всем.
Блокадный процесс оказался в тени резкого обострения боёв в зоне АТО. Был заглушен поминальным плачем, грохотом орудий и свистом мин, дробью кирпичных осколков и цементной крошки, набатом гуманитарной угрозы в Авдеевке. Локальное фронтовое обострение удалось приглушить.
В течение двух недель при полной импотенции прокуратуры военной и гражданской, полиции, армии, служб безопасности, властей всех уровней перебои с угольными поставками из ДНР и ЛНР стали ощутимыми. Тепловые станции, работающие на антраците, имеют определённый запас топлива, особенно зимой. Обычно на 5-8 недель. Борьба с финансированием терроризма стала борьбой с Трипольской, Славянской, Криворожской и Приднепровской ТЭС.
Стала борьбой с сотнями тысяч своих сограждан, получающих тепло и электроэнергию с этих станций.
Стала борьбой незаконных вооружённых формирований на украинской территории с украинскими государственными и общественными интересами.
При потрясающем спокойствии высших государственных чиновников и силовиков.
10 февраля – за пять дней до ЧП – профильный министр энергетики и угольной промышленности заявляет о возможности отказаться от донецкого угля. Ресурсов достаточно, нет политической воли и 15 миллиардов гривен (545 млн. $). Сумма прозвучала официальным провозглашением взятки за отзыв блокадников. Министр рассказал о переговорах с американскими поставщиками антрацита. Привезти уголь из-за океана, ЮАР или Австралии возможно через 50-60 дней, когда топливо на украинских ТЭС давно закончится. Импортный антрацит обойдётся на 20-30% дороже донбасского, его техническая совместимость с украинскими станциями установится опытным путём. Причин для тревог и беспокойства нет.
В день министерского интервью Славянская ТЭС перешла на аварийный режим работы, не дожидаясь ввода ЧП и завершения импортных переговоров. Блокада железных дорог в зоне АТО продолжилась. В первой декаде февраля перерезаны три железнодорожных направления. Бандами активистов захвачено 3 локомотива, 47 вагонов с углем и 57 порожних вагонов.
14 февраля премьер-министр пояснил блокадникам и всем заинтересованным лицам, что 15 млрд. гривен – это не единовременный взнос, а ежегодная сумма инвестиций (в его личные закрома) на модернизацию энергетики. В течение 3-5 лет, с отказом от антрацита и переходом на другие угольные марки, с возобновлением работы шахт и бассейнов в западной и центральной Украине. Альтернативы углю с Донбасса нет и в ближайшие годы не будет, подчеркнул заслуженный реформатор.
Причин для тревог и беспокойства нет, ответили блокадники, продолжив свой тяжкий труд вдоль рельс перпендикулярно шпалам. Поощрённые вялостью властей маргиналы в бушлатах пообещали «брать под контроль энергообеспечивающие предприятия в случае угрозы веерных отключений». Побывали на Краматорской ТЭС, где узнали о роли атомной генерации в украинской энергетике. Установили независимость АЭС от любых угольных поставок и возможность перепрофилировать ТЭС с угля на газ.
Видимо, поставки всех компонентов ядерного топлива и газа из РФ маргиналы установят в следующий раз.
Чрезвычайное положение в украинской энергетике – последствие коррупционного полураспада государственной власти. Беда не в остановке одной доменной печи на ферросплавном заводе в Краматорске и не в искусственном угольном дефиците.
Беда в неработающих законах и в дефиците служителей закона. Беда – в блокаде инвестиций, в дискредитации страны на западном стратегическом направлении, в пренебрежении к иным направлениям и к собственным согражданам. Беда – в махновщине и в иллюзиях её управляемости.
Вооружённые бродяги, полоумные романтики ножа и топора диктуют свою волю государству и обществу. Пусть при тайном одобрении отдельных государственных служащих и олигархических ставленников, при крайней усталости населения. Блокируется уже не Крым, не ДНР, не ЛНР – блокируется тепло и свет для половины украинских областей, для множества предприятий, для коммунальных служб, для сотен тысяч порядком обнищавших людей.
Чрезвычайное положение стоило вводить три года назад и отнюдь не в энергетике.
