Украина вновь предприняла атаку на мирное население непризнанных республик Донбасса – на этот раз Киев резко ограничил подачу воды в ЛНР. При этом украинские власти ссылаются на чисто финансовые, а не политические причины. Так ли это на самом деле и как долго ещё республики Новороссии будут зависеть от коммунальных капризов Киева?
Киев прекратил подачу воды на территорию самопровозглашённой Луганской народной республики, которая осуществлялась с Западной фильтровальной станции (ЗФС), сообщили в пресс-службе МЧС ЛНР. «Согласно уведомлению КП «Попаснянский районный водоканал» (под контролем Киева), в связи с обесточением насосных станций ЗФС-1, ЗФС-2, ЗФС-3 – с 10.00 (совпадает с мск) 10 сентября до возобновления напряжения прекращена подача воды с территории Украины», – цитирует РИА «Новости» представителя ведомства. В результате без водоснабжения остались города Стаханов, Кировск, Брянка, Перевальск, Алчевск, Зоринск, Артёмовск, Первомайск и посёлок городского типа Славяносербск.
«Недопоставка воды в вышеуказанные населённые пункты составит не более 70%», – уточнили в МЧС ЛНР. Петровская насосная станция и Западная фильтровальная станция – единственные оставшиеся на подконтрольной Киеву территории источники водоснабжения ЛНР. Остальной объем воды республика получает автономно от Киева. Соотношение примерно 30% на 70%, и ЛНР стремится в ближайшем будущем полностью избавиться от частичной зависимости в водном вопросе от Украины. Во всех указанных населённых пунктах введена нормированная подача воды, на городских сайтах появились соответствующие уведомления.
Это не первый случай отключения и даже не двадцатый. Украинская сторона прекращает подачу воды с ЗФС в направлении ЛНР примерно раз в два месяца. Иногда это бывает связано с авариями (например, в июле у них трубу прорвало) или проведением капитального ремонта ЗФС (они построены при Брежневе), но чаще всего это «спор хозяйствующих субъектов», причём оба субъекта украинские: КП «Попаснянский районный водоканал» и Луганское энергетическое объединение (ЛЭО).
Украинские водники должны энергетикам 187 млн гривен и ссылаются на то, что это долги ЛНР, образовавшиеся за период активных военных действий 2014–2016 годов. Украинским энергетикам, в свою очередь, все это не интересно. Поэтому они регулярно отключают водозаборы и насосные станции от электричества, что в феврале этого года едва не привело к экологической катастрофе (там хлорные очистители) и отключению от воды примерно миллиона жителей как ЛНР, так и территории, контролируемой Украиной.
Вопрос пытались решить на уровне кабмина Украины, затем офиса президента, и в конце концов придумали трюк:
было создано отдельное юридическое лицо, которое заключило как бы новый договор с ЛЭО и взяло на себя обеспечение текущего снабжения населения водой, включая ЛНР. У этого «лица» как бы нет текущих долгов перед ЛЭО, поэтому отключать электричество вроде бы не за что. Система продержалась весну и лето, после чего энергетики снова потребовали вернуть старые долги.
Украинская сторона упорно перекладывает ответственность на Луганск. «Мы настаиваем на том, что они нам задолжали почти 170 млн гривен (6,1 млн долларов – прим. ВЗГЛЯД), и у нас есть документы, подтверждающие эту сумму. Они (ЛНР – прим. ВЗГЛЯД) говорят, что готовы заплатить около 87. Возможно, мы согласимся на компенсацию на 87 млн, но пропишем, что мы не согласны с этой суммой», – сказал недавно Сергей Гайдай, глава украинской Луганской областной администрации (ОГА).
ЛНР платить готова. Но украинская сторона требует оплаты в гривнах. На той стороне реки вообще очень внимательно следят за соблюдением такого рода формальных деталей. Согласно непроверенной информации, ЛНР выплатила значительную сумму мелкими купюрами достоинством две и пять гривен, а также монетами, которые переносили по мосту через Донец в Счастье в мешках. Украинская сторона этот апокриф категорически отрицает, поскольку это для них уголовка: украинским чиновникам и хозяйствующим субъектам разрешено иметь дело с ДНР и ЛНР только по безналу. В конце концов, если верить другим источникам, украинская сторона согласилась брать долларами.
Между тем даже чисто технологически полностью остановить подачу воды в ЛНР невозможно. Так устроен механизм, придуманный ещё в советское время. Украинскую сторону очень нервирует перспектива оказаться вообще без поступления денег от ЛНР (пусть даже и мелкими монетами). Тот же Сергей Гайдай прогнозирует, что уже в январе 2021 года ЛНР сможет полностью обеспечить себя водой независимо от Киева. В таком случае украинские убытки водоканала составят от 7 млн гривен (более 250 тыс. долларов – прим. ВЗГЛЯД) до 12 млн гривен (более 430 тыс. долларов – прим. ВЗГЛЯД) в месяц.
Все это из серии – кому война, а кому мать родна. Остановка водоснабжения ЛНР – это нарушение гуманитарных обязательств и вообще плохо выглядит. При этом именно на участке Попаснянского водоканала это случается с опасной регулярностью и мотивируется в основном финансовыми разборками на украинской же территории между украинскими же учреждениями. На других же участках, например у Счастья, где ведётся снабжение непосредственно города Луганска, отключения ранее носили политический характер. Из Луганска в ответ грозили выключить на украинской стороне электричество (там такая вот взаимозависимость). Обычно угроза действовала.
Аналогичная ситуация и с водоснабжением Донецка. Исторически вообще весь Донбасс – это безводная степь, и система водоснабжения постепенно создавалась в советское время, опираясь в основном на Северский Донец (приток Дона) и систему каналов, прорытых от него и к нему. Но северная часть бывшей Луганской области – та, что сейчас контролируется украинской стороной – больше обеспечена водными ресурсами просто в силу рельефа местности и климатических особенностей. А шахтёрские города центральной и южной части области остаются частично зависимы от старой советской системы снабжения.
И если к январю ЛНР действительно сможет переключить потоки водоснабжения на Россию и полностью обеспечить себя водой без контакта с украинской системой насосных станций и водозаборов, то Украина лишится серьёзного рычага давления на республику.
Примерно так произошло в самом начале войны, когда электроснабжение ЛНР и ДНР было сперва переключено на Россию по резервной схеме, а затем уже и на постоянной основе, и отключено от украинской энергосистемы.
Вообще в перспективе все это будет означать не только какие-то там финансовые потери для местных украинских энергосетей и водоканала, а полное переключение всех систем жизнеобеспечения ЛНР и ДНР на Россию. А это уже совсем другая стратегическая обстановка, в которой совершенно не нужно будет находить какие-то компромиссы не только с местными украинскими властями в лице ОГА или хозяйствующих субъектов, но и в целом с Киевом. Но в таком режиме, на пару ходов вперёд, никто «за речкой», похоже, не думает.
Все это, конечно, выглядит странно. Если мыслить логически, то украинская сторона политически заинтересована в том, чтобы выглядеть в глазах жителей Луганска привлекательно хотя бы в гуманитарной сфере. Сколько было разнообразных планов «по привлечению на сторону свободной Украины» жителей Донбасса через всякого рода подачки. Выродилось это все в банкоматы на КПП, в которых людей вынуждают получать пенсию в гривнах. С получением российских паспортов и пересчётом российских пенсий и это стало не актуально. Даже раздача украинских загранпаспортов, по которым можно ездить в Европу без виз (главное завоевание евромайдана), не задалась.
Проблемы с водой в этих городках были всегда. Даже в советское время кое-где вода была по графику. И сейчас Киев мог бы преподнести эту воду как жест доброй воли – или акт «мягкой силы», если хотите. Нет же, они чем-то другим думают. И либо оказывают в этой чувствительной сфере просто жёсткое и необъяснимое давление (Крым), либо торгуются, как в случае с Луганском.
Стоит напомнить, что недавняя история у Горловки с продвижением украинских траншей в период перемирия тоже увязана с потенциальным контролем Украины за другой аркой водозабора, идущей от той же Попасной. А Донецкий водозабор и фильтровальная станция годами были зоной боестолкновений, причём гибли в том числе гражданские ремонтники, выезжавшие из Донецка чинить оборудование после украинских обстрелов объекта. Такие формы ведения боевых действий, если это можно так назвать, являются давлением на мирное население.
Есть ещё один аспект. Переговоры по таким вопросам, как вода или оплата за неё, де-факто ведутся между украинской стороной и ЛНР. То есть киевские власти вынуждены признавать «на земле» наличие луганских республиканских органов власти. Разговаривать по телефону. Брать у них деньги. Это неприятно и больно, но на что не пойдёшь ради денег.
Но напомним, что срыв инспекции ОБСЕ два дня назад в Шумах был вызван абсурдными требованиями украинской стороны к представителям ДНР срезать республиканские нашивки с формы (трёхцветный флаг и надпись ДНР) и ни в каком ином виде не использовать упоминания или наименование Донецкой народной республики и её вооружённых сил. В Киеве так понимают свою политическую позицию по отказу от прямых переговоров с «сепаратистами» и полного непризнания физического существования ЛНР и ДНР.
Но тогда надо определиться – вам шашечки или ехать? Вы требуете миллионы долларов с ЛНР за воду и готовы их брать, обложившись посредническими фирмами, но требуете срезать нашивки с формы? А если с января будущего года вообще никакой потребности в получении воды с Попасной не будет, как тогда киевская администрация собирается соблюдать ею же придуманные странные формы взаимоотношений?
Есть, конечно, ранее опробованные на Кавказе механизмы временных смешанных контрольных комиссий, которые решали чисто бытовые вопросы (включая ту же воду), тщательно избегая упоминания о нерешаемых на земле стратегических и политических вопросах. Но Киев и на это не готов идти, хотя это был бы вполне разумный ход даже в рамках трёхсторонней комиссии и минского процесса.
Беда в том, что страдает от всего этого мирное население, которое и так всякого натерпелось. Через эту зону в 2014–2015 годах украинские десантники несколько раз туда-сюда ходили, оставив после себя незабываемые воспоминания. Теперь же Киев использует чисто гуманитарную проблему в качестве формы политического самоутверждения и банального заработка.
Евгений Крутиков
