Известный учёный, академик Георгий Георгиев выступил с предложением хоть как-то ограничить отток мозгов из страны, например, заставив их компенсировать стоимость обучения в течение 15 лет. Он же поднял непопулярную в годы реформ тему того, почему молодые специалисты снова бегут из страны, как в 90-е.
Чтобы учёные перестали уезжать, академик предложил ввести вместо бесплатного высшего образования так называемое кредитное, как в ряде стран того же Запада. В таком формате государство по-прежнему будет покрывать все расходы студента на обучение, однако по её окончании он должен будет не менее 15 лет проработать в российской науке. После этого кредит автоматически гасится, в противном случае учёный будет обязан вернуть его в полном объёме. Неограниченное же право на свободную эмиграцию будут получать только те, кто оплатил полностью обучение и не получал стипендию.
В качестве других методов борьбы с оттоком молодых учёных из страны Георгиев предлагает также повышение зарплат в данной области, создание фондов для финансовой поддержки науки, выдачу беспроцентных кредитов на покупку жилья, а также формирование специального экспертного органа для работы с проблемами в данной сфере. При этом, по его словам, специалист будет иметь право выезжать за пределы страны для участия в научных конференциях и совместных исследованиях с зарубежными коллегами. «Но все эти выезды за рубеж должны согласовываться с дирекцией института и не превращаться в постоянную работу за рубежом. За 15 лет сильный учёный, несомненно, получит в России отличную позицию и, вероятно, уже не захочет уезжать», — размышляет Георгиев.
Георгий Георгиев — советский и российский учёный-биохимик и молекулярный биолог. Именно он открыл мобильные генетические элементы у животных. Академик РАН, АН СССР (1987, членкор с 1970). Основатель и директор Института биологии гена РАН. Организатор и координатор Программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Молекулярная и клеточная биология», лауреат Ленинской премии (1976), Государственной премии СССР (1983), Государственной премии РФ (1996).
То, о чём говорит он сегодня, — это новость ещё прошлого лета, когда в Российской академии наук заявили, что только с 2013 по 2016 год количество уехавших увеличилось с 20 тысяч до 44 тысяч. При этом в институтах Федерального агентства научных организаций (ФАНО) за последние три года штат учёных уменьшился с 69,5 до 67 тысяч человек, где каждый третий — пенсионер. С тех пор ситуация в лучшую сторону не изменилась. Тот же Георгиев родился в далёком 1933 году, 4 февраля академику исполнилось 86 лет. Дай Бог ему, конечно, здоровья, но, сколько лет ещё он сможет посвятить науке, не знает никто, а вот есть ли равноценная замена представителям его поколения — большой вопрос.
На Западе, а теперь ещё и на Востоке, наших учёных принимают с удовольствием. У России по сей день очень сильные позиции в физике, особенно ядерной, математике, да и в целом в естественных науках. И этого хорошего специалиста тот же Запад получает, не вложив в процесс обучения ни цента, просто предложив более удобные условия для работы. Если верить их исследованиям, то основные причины, по которым учёные уезжают, суть следующие: лёгкость ведения исследований, доступ к аппаратуре, к нормально налаженным процессам и, конечно, большая зарплата.
Насколько идея академика способна изменить ситуацию и чего хотели бы сами молодые учёные, РИА «Катюша» рассказал один из них — младший научный сотрудник института прикладной физики РАН Василий Маткивский. «Не претендуя на абсолютную истинность, стоит сказать: да, действительно, люди уезжают. Причём много уезжают, по моим ощущениям, как раз либо наиболее талантливые, либо наиболее трудоспособные. В целом же идея академика мне видится разумной. Государство тратит приличные деньги на высшее образование, а по результатам можно использовать свой диплом как "подставку под кружку с кофе". Т.е., в принципе, если ты не работаешь в России по специальности (даже если не уехал), то, думаю, будет справедливо оплатить свое обучение. От этого в итоге выиграют все: и государственные системы, и общество, и сами студенты, которые будут более ответственно относиться к своему обучению. Меньше людей выкинет 4-6 лет своей жизни на ненужное им образование. Соглашусь с общим посылом Георгия Павловича: человек как-то должен оплатить свое образование — либо деньгами, либо трудом по специальности в родной стране. Для возвращения уехавших и налаживания нормальной работы в России в первую очередь нужно сделать довольно простые вещи: уменьшить количество бумажной волокиты, вовремя выделять деньги, упростить покупки. Я даже сейчас не про количество денег говорю. Но когда всё основное финансирование приходит в ноябре, и эти миллионы нужно быстро потратить... Т.е. 10 месяцев не на что работать, а 2 месяца некогда — потому что все бегают и оформляют бумаги. И это относительно простая проблема, но "кровь пьёт" знатно. Само собой, государство должно финансировать основные направления науки. Что насчет ожиданий, что вот сейчас наш бизнес сам броситься вкладывать деньги в науку, то это несколько наивно. Вложения возвращаются не всегда, сроки окупаемости большие. Да, иногда выстреливает и все окупается, но бизнесмен скорее вложится в строительство торгового центра, чем в какую-то непонятную штуку, которая, может, когда-то и даст сверхприбыли, но с вероятностью в 1%», — отметил научный сотрудник института РАН.
С Василием сложно не согласиться, особенно в части бумажной волокиты. И «кровь пьёт» она не только учёным, а буквально всем: учителям, врачам и далее по списку. Однако после перехода на электронный документооборот этой волокиты становится ещё больше.
Не менее важна здесь проблема воплощения результатов научного труда. Наука ради науки — это, конечно, прекрасно, но если итоги будут никому не нужны или применять открытия, сделанные русскими гениями, будут американцы, китайцы, европейцы, то мы получаем ещё большую проблему — работы уже не специалистов, а целых отраслей науки на развитие иностранных государств.
Достаточно вспомнить нобелевского лауреата Жореса Алферова. «Жорес Иванович — один из самых крупных учёных и инженеров нашего времени. Он нобелевский лауреат, но нобелевские премии бывают разные. Одни — за открытие законов природы, а другие — за работы, которые приводят к повороту всей человеческой цивилизации. Работа Жореса Алферова это именно такой поворот», — рассказал директор Института радиотехники и электроники (ИРЭ) РАН академик Юрий Гуляев.
По его словам, работы Алферова коренным образом поменяли три области человеческой деятельности. «Первая — это системы хранения информации. Вы можете себе представить нашу жизнь без компакт-дисков? Так вот, вся запись на них производится исключительно алферовским лазером», — добавил он. Кроме того, системы волоконно-оптической связи, без которых невозможно представить современный Интернет и другие системы телекоммуникаций, используют передачу информацию с помощью алферовских лазеров. «Третье — сотовая связь. Сегодня сотовые телефоны стали главным атрибутом нашей жизни. В них стоят устройства обработки информации — фильтры на поверхностных акустических волнах, их в каждом телефоне примерно семь штук. А дальше стоит сверхвысокочастотный усилитель, который доводит информацию до абонента. Этот усилитель сделан исключительно на гетероструктурах, созданных Жоресом Алферовым», — рассказал Гуляев. То есть практически всё, чем так сильно кичится западная цивилизация, — от баз данных до Айфона — появилось благодаря великому советскому и российскому учёному. Но появилось там, где нашли средства и возможности реализовать на практике результаты российских исследований, пока нашим господам реформаторам было не до науки. Да и сегодня, как видим, власть отдает приоритет «торговым центрам», а не наукоградам.
В принципе, данным вопросом как бы должны заниматься Роснано и Сколково, вот только пока «прорывов» пока не наблюдается. Нет, Чубайс и Дворкович постоянно отчитываются Медведеву об успехах, получают новые многомиллиардные субсидии из бюджета, но эффект как-то не заметен.
И здесь сами учёные отмечают вторую, не менее — если не более — важную проблему, чем финансирование и бюрократизм. А именно отсутствие идеи. Не понятно, почему молодой талантливый специалист должен оставаться в России, если наша элита исповедуем тот же самый либерализм, что и на Западе, но там предлагают более выгодные условия. «Финансовый вопрос все проблемы не решит. Дело в том, что в культурном плане Запад сегодня гораздо сильнее нас. Кроме каких-то материальных факторов, должен быть фактор культуры, каких-то идеалов. Моё убеждение в том, что мы, по крайней мере, в среднесрочной перспективе, не сможем переиграть Запад по материальным составляющим. И у нас нет лишнего миллиарда населения, как у Китая, которое бы давало гигантский поток рабочей силы. Поэтому нам предстоит либо быть периферийной страной с периферийной наукой, либо нужен какой-то внематериальный ориентир, ценности помимо материальных. Для сохранения собственных кадров должно развиваться некое понятие по типу "Ответственная наука", когда учёный не просто абстрактный космополит, а служит на благо общества, в котором живет, являясь его органической частью», — отметил Василий.
И вот здесь мы реально упираемся в стену. Да, в стране можно построить сотню «прачечных» типа Сколково, запретить выпускникам выезжать и создать условия, но тягаться даже с отдельными странами Запада и Китаем с Индией в плане финансов нам все равно не под силу. В США на исследования и разработки в расчете на одного исследователя в год тратят $359,9 тыс, в Китае — $266,6 тыс., в России — $93 тыс. И, как отмечает Василий, убери дурацкие препоны, этого вполне бы хватало людям науки, работай они не только за деньги, но и за идею.
А вот с идеями у нас беда. С 1991 года единственной идеологией российской элиты является вульгарный социал-дарвинизм, а для прочих — потребительство с его «будь успешным, много зарабатывай, ни в чём себе не отказывай». Ожидать, что микробиолог или физик будет более «ответственным» перед Родиной, нежели чиновник, депутат или режиссёр, глупо. Тут мы либо меняем систему ценностей, либо, как сказал Василий, смиряемся с ролью периферийной страны с периферийной наукой.
Временами кажется, что наверху это начинают понимать: звучат громкие фразы, какие-то экспертные советы заседают по вопросам идеологии, но все заканчивается ничем и разговорами о «необходимости западных инвестиций», а в экспертных советах снова появляются Сванидзе и ельцинский министр Крашенинников, возвращая все на круги своя.
РИА Катюша
