«Получали ордена за чтение мыслей и бесконтактный энергетический бой».
Руководитель Экспертно-аналитического управления Генерального штаба генерал-лейтенант Алексей Савин являлся также командиром секретной в/ч 100003. Экстрасенсы этой команды, обладавшие «даром дальновидения», в единстве с военнослужащими и сотрудниками госбезопасности проявили себя в боевых операциях при ликвидации главарей бандформирований. Сегодня Алексей Савин рассказал нам об участии экстрасенсов в чеченских событиях.
— Алексей Юрьевич, прежде чем услышать об экстрасенсах на войне, хочу спросить, как вы относитесь к Джуне, которую комиссия по лженауке считает «произведением журналистов», то есть моим, потому что я первый написал о ней в Москве и сопровождал все годы, когда ее исследовали в Институте радиотехники и электроники АН СССР.
— Мы знали о Джуне и об исследованиях в Академии наук СССР, которые велись с ней. Она, конечно же, повлияла на наше отношение к самой теме экстрасенсорики. Джуну мы тестировали, но проводить с ней эксперименты я не счел этичным, так как к тому времени был убежден в высоком уровне ее таланта. Учитывая высокий гриф секретности наших работ в Генеральном штабе, решили ее не привлекать к работе, чтобы не лишить ее в силу секретности нашей работы права общаться с людьми.
Свои исследования мы проводили совместно с учеными академических и научно-исследовательских институтов Москвы и Санкт-Петербурга.
— С кем именно?
— Мы опирались на труды академиков Натальи Бехтеревой, директора Института мозга человека, академика Константина Судакова, директора Института нормальной физиологии, сотрудничали с ними и многими другими действительными членами РАН, в том числе с Владимиром Фортовым, возглавившим позднее Российскую академию наук.
— Когда вашей воинской части, в состав которой входили экстрасенсы, удалось вопреки предубеждению многих оппонентов в мире науки убедительно проявить себя?
— Ведя экстрасенсорную разведку на обширном пространстве в России и за ее пределами, наши сотрудники, обладающие даром дальновидения, получили информацию о возможном взрыве одного из атомных объектов в Глазго. Это могли быть и энергетическая установка, и ядерная боеголовка. Информацию мы довели до англичан. По нашим оценкам, они ей поверили, проверили — и действительно, буквально в последний момент смогли предотвратить серьезную для Англии и всей Западной Европы техногенную и экологическую катастрофу.
К нам обращались официально правоохранительные органы с просьбой помочь в раскрытии тяжких уголовных преступлений, участившихся после разгона Верховного Совета РСФСР, к поиску складов с оружием, боеприпасами, наркотиками. Информация о достигнутых тогда результатах однажды появилась в вашей газете «МК» в статье Михаила Ростовского от 21 июля 1994 года. Но потом двадцать лет мы журналистов не принимали.
— Чем занимались вы в Чечне как начальник Экспертно-аналитического управления Генерального штаба?
— После моего доклада начальнику Генштаба генералу Колесникову о готовности нашей части я получил указание направиться в район боевых действий. Из Москвы утром залетел в Ростов-на-Дону, уточнил обстановку у командующего войсками Северо-Кавказского военного округа и вечером оказался в Ханкале, где встретился с генералом Вячеславом Тихомировым, руководившим группировкой войск Минобороны, внутренних войск МВД и ФСБ. Мы продумали и обсудили каждый предстоящий шаг. Я начал выполнять свою программу, находясь то в штабах, то на передовой, часто летал на боевых вертолетах и самолетах. Спустя месяц вызвал из Москвы сотрудников, обладавших даром ясновидения и обученных нами для внедрения их в войска и деятельности в боевых условиях.
— Зачем понадобилось экстрасенсов вызывать из Москвы в район боевых действий, если они способны знать, что происходит далеко от них?
— На первый взгляд кажется, что они могут спокойно сидеть дома в Москве и выполнять стратегические задачи с помощью дальновидения. Но при боях, где обстановка меняется каждую минуту, часто невозможно выходить на связь с экстрасенсами, сидящими в штабе или в Москве, ставить оперативную задачу и ждать рекомендаций, которые нередко требуют уточнений. Мешают устойчивой радиосвязи горы и электромагнитные помехи. Наш опыт показал, что оператор должен находиться в зоне боевых действий или поблизости от нее.
Мои офицеры и служащие прибыли, и каково же было мое удивление, когда среди них я увидел сына Антона. К тому времени он стал сложившимся мастером рукопашного боя и неплохим стрелком, обладал хорошими навыками суперинтуиции, развитыми по нашим методикам. Но Антон, гражданский человек, готовился к защите диссертации. Однако пришлось согласиться с его выбором, и Антон воевал в отряде спецназа ГРУ, проводил оперативную экстрасенсорную разведку, участвовал в боях и был награжден медалями.
— Алексей Юрьевич, расскажите, чем конкретно помогли экстрасенсы военным?
— К боевым действиям в Чечне наша команда готовилась очень тщательно. На полигонах и в штабах разных видов Вооруженных сил и родов войск отрабатывалось взаимодействие с командованием предстоящих операций. Экстрасенсы занимались стрельбой и рукопашным боем. Учились ориентироваться на незнакомой местности, умению работе с топографическими картами. Изучался район предстоящих боевых действий. Оценивались характеристики и здоровье главарей бандформирований, определялись их недостатки и пороки, которые облегчали бы нам манипуляции с их сознанием.
Поскольку среди бандитов было много арабов и других иностранцев, отрабатывались приемы чтения мыслей собеседников по их жестикуляции и мимике. В этих занятиях нам удалось достигнуть такого мастерства, что когда руководитель американской программы «Звездные врата» доктор Эдвин Мэй пришел на одно из наших занятий, то не поверил, что мои сотрудники, не зная его родного венгерского языка, на котором он думал, ни санскрита, на котором свободно говорил, как на английском, точно передавали смысл его высказываний.
В Чечне проявили себя наиболее талантливые спецоператоры, в число которых входили женщины.
— За какие заслуги получали они боевые награды, медали и ордена?
— Они проводили оперативную разведку, выявляли замаскированные цели, боевые группы и склады в горах, помогали при допросах боевиков, различая, кто лжет, кто говорит правду.
Делали, чтобы в госпитале солдат меньше чувствовал боль, чтоб не умирало столько раненых от болевого шока. Все наши сотрудники были неплохими психологами и помогали солдатам и офицерам переносить тяжелые условия войны, могли кому-то, кто не получал почты, рассказать, что происходит дома, как родители, жена, дети.
Об их боевой работе я ежедневно докладывал в Москву начальнику Генерального штаба, который утверждал представления их к государственным и военным наградам.
После чеченской войны можно смело утверждать, что экстрасенсорика в умелых руках является эффективным и проверенным инструментом в арсенале не только стратегических, но и оперативных военных средств.
— Расскажите о боевой операции, которая вам особенно запомнилась как специалисту в пси-войне.
— Наши ясновидящие по картам определили, что в одном из сел в здании школы расположен штаб крупного вооруженного формирования армии Дудаева. По указанной нами цели нанесли авиационный удар. Штурмовики сработали оперативно и школу разбомбили. А когда в зачищенное с воздуха село высадились бойцы спецназа, то они обнаружили в руинах школы погибших женщин и детей. Я места себе не находил: как могло такое случиться, что пострадали невинные люди? Началось расследование — и оказалось, что все женщины и дети погибли от пулевых ранений, а не от бомб. Боевики каким-то образом узнали о готовящемся авиаударе. Расстреляли в соседнем селе группу женщин и детей, привезли их тела в здание школы, а сами ушли. Зато по Ичкерии сразу пошел слух о зверствах федералов, которые разбомбили школьников и их матерей.
Кроме нашей войсковой части в Чечне особые задания выполняла группа военных разведчиков Главного разведывательного управления, которой руководил подполковник Сергей Вишневецкий. Он сам и его бойцы владели искусством бесконтактного рукопашного боя.
С Сергеем я познакомился до войны в Чечне, когда изучал искусство энергетических единоборств. Во время рукопашной схватки с ним ужас овладевал не только врагами, но и своими. От его бесконтактных приемов боевики поражались на расстоянии 3–4 метров. У них разрывались внутренние органы, лопались барабанные перепонки, вылезали из орбит глаза.
Страх овладевал врагами до такой степени, что они забывали стрелять в безоружного и обращались в бегство. Его боевая группа блестяще проявила себя. Военные разведчики, о которых не писали журналисты, уничтожили многих главарей бандитских формирований в Чечне.
— Кроме подполковника Вишневецкого, вы еще не назвали ни одной фамилии ваших сотрудников. Они не выступают на телевидении и не дают интервью... Что это за люди?
— О мужчинах я пока говорить не могу, так как действуют ограничения об их деятельности и по сей день. О женщинах расскажу с удовольствием.
Первой назову Елену Олейник. По детальной карте Москвы, имевшейся в Генеральном штабе, она определила, что в районе Коптева находится явочная квартира французского резидента. Его основная задача состояла в поставках в нашу страну оружия, боеприпасов, денег и наркотиков. Елена помогла разведчикам вскрыть пути доставки контрабанды, назвала дом, подъезд и этаж, где скрывался резидент.
Елена всех нас убедила, что путь к раскрытию уникальных способностей лежит через преодоление себя, обстоятельств и недоверия окружающих. Ей по праву принадлежит заслуженный приоритет в наших изысканиях. Она свыше двадцати раз вылетала на задания в составе разведгрупп, выявляла замаскированные объекты, вскрывала схемы минных полей, находила замаскированные склады оружия, боеприпасов.
Во время войны в Чечне помогала мирному населению в поисках пропавших родственников и имущества, похищенного мародерами.
Елену Михайловну удостоили медалями ордена «За заслуги перед Отечеством», «За боевое содружество», «За воинскую доблесть» I и II степеней и другими боевыми наградами.
Лариса Осипова — полковник, окончила Военную академию Генерального штаба. По профессии врач. Прошла курс подготовки в нашем управлении и краснодарском Центре боевой подготовки А.А.Кадочникова. Отлично стреляет. Хорошо вскрывала замаскированные объекты, замыслы противника в динамике боя и операции. Как врач лечила население, помогала в психологической реабилитации детей и взрослых.
С Осиповой я летел однажды на разведку в вертолете, когда его начали обстреливать, она не потеряла самообладания, открыла люк и, глядя через него, стала наносить на карту огневые точки. Войну в Чечне закончила с 12 медалями и знаками отличия.
Столько же боевых наград у Елены Климовой. Она прошла горную, морскую, конную и стрелковую подготовку с различного вида оружием. Хорошо владеет приемами рукопашного боя. На фотографии в «МК» читатели видели ее у перископа подводной лодки, где она занималась с подводниками. До прихода в нашу команду Елена служила учительницей начальных классов. А в Генеральном штабе возглавляла Центр специальной подготовки, в котором проходили обучение по нашим методикам военнослужащие штабов, разведки, офицеры служб безопасности. В составе спецназа более 40 часов летала на разведку дислокации бандформирований.
В начале нашей беседы я рассказал, что наши сотрудники предотвратили аварию в Глазго. Это сделали Елена Климова и Маргарита Мишкина.
Маргарита Евгеньевна — очень одаренный спецоператор. Осуществляла психологическое сопровождение высших генералов Вооруженных сил. Была допущена к докладам начальнику
Генерального штаба. Основала и руководила научно-исследовательским институтом проблем естествознания, в состав которого входили исключительно кандидаты и доктора наук...
Как и Осипова, хорошо стреляет из многих видов оружия. Совершила более двадцати прыжков с парашютом. Владеет приемами рукопашного боя. Когда в Москве около ее дома на нее напали двое грабителей и попытались овладеть ее сумкой, одно могу сказать: не повезло мужикам.
По спискам и фамилиям бандитов в Чечне точно указывала место, где они обитали, и по нему наносился удар.
Мишкиной давали фотографии уголовных преступников, и она делала то, что не могли сыщики, за что удостоилась многих наград Министерства внутренних дел России ииностранных государств.
Она награждена 23 российскими и зарубежными орденами и медалями, вы их видите на фотографии в «МК».
— Алексей Юрьевич, за что вы получили орден Мужества?
— Орден Мужества я получил за успешное выполнение задач, связанных с риском для жизни. В одной из антитеррористических спецопераций получил контузию, но задание выполнил.
— Чем занимаетесь вы и ваши бывшие подчиненные в наши дни?
— Многие из наших сотрудников продолжают работать в силовых структурах, научных центрах, администрациях федерального и регионального уровней.
Костяк нашей команды ведет занятия не только с военными, но и с гражданскими слушателями. Готовим курс лекций, практические занятия. Планы у нас большие, так что будет о чем вспомнить и внукам рассказать.
Фото в анонсе: Генерал Шаманов и экстрасенсы Лариса Климова и Маргарита Мишкина в Чечне.
Автор: Лев Колодный
