Российская наука, преемница науки советской, некогда занимавшей передовые мировые позиции практически по всем направлениям, находится ныне в плачевном положении. Руководство страны, казалось бы, обеспокоенное таким положением, предприняло серьёзные меры, - создан центр «Сколково». Но почему он не даёт тех результатов, которых от инновационного центра ожидает общество?
Заместитель директора по научной работе Института прикладной математики им. М.В.Келдыша РАН, доктор физико-математических наук, член Изборского клуба Георгий Малинецкий считает:
«Чтобы наука развивалась и вносила вклад в экономическую жизнь страны, должен быть замкнутый круг инноваций: сперва анализ мировых трендов и приоритетов, затем подготовка специалистов и фундаментальные исследования, потом прикладные исследования и, наконец, этап, когда результат всего этого выводится на рынок, — говорит Малинецкий. — Мы реализуем этот продукт, а потом вкачиваем деньги во все первые этапы цикла».
Однако механизм, который мог бы осуществлять коммерциализацию, был уничтожен в 90-е годы.
Сейчас, по словам Малинецкого, ни у кого нет четкого представления, как его можно возродить. Капитализм в России не состоялся: у нас нет ни одной крупной частной высокотехнологичной фирмы. При отсутствии компаний уровня Procter & Gamble или IBM самые удачные разработки некому вывести на мировой рынок. Стартапы могут патентовать те или иные разработки, но выводить их на глобальный рынок самостоятельно они не смогут — а значит, наиболее вероятен вариант, в котором они попросту продадут патент на свои разработки западным фирмам. Следовательно, одна из самых высоких целей «Сколково» — удерживать российских специалистов от эмиграции — окажется невыполненной. Сохранять специалистов здесь можно — но технологии-то все равно уплывут за рубеж. Произойдет нечто вроде того, что было в перестройку, когда разработки российских НИИ формировали целые новые направления за рубежом.
В результате происходит разрушение мотивации научных специалистов. «Сколково» — это телефон, который сделал старик Хоттабыч, — говорит Георгий Малинецкий. — Он весь из золота, смотрится дорого и хорошо. Одна беда — не работает. Мы занимаемся имитацией».
