«Русский — кто Россию любит, кто России служит» — так говорил Император Петр Великий. Сказано словно для небесных скрижалей нашего Отечества. В этом смысле яркой фигурой среди «русских иноземцев» по происхождению был Денис Иванович Фонвизин, коего мы помним, по преимуществу, из школьной программы по литературе, по его неумирающей комедии «Недоросль» (1781), критично затронувшей, пожалуй, не только русские архетипы, но и какие-то общечеловеческие константы. Куда уж: «Не хочу учиться, а хочу жениться», — актуальная во все времена реплика Митрофанушки.
Пушкин называл Фонвизина «из перерусских русским», а «Недоросль» — единственным памятником народной сатиры. Гоголь, коего Пушкин видел выходящим, с позволения сказать, из шинели Фонвизина, в «Выбранных местах из переписки с друзьями» заключил: «Комедия Фонвизина поражает огрубелое зверство человека, происшедшее от долгого бесчувственного, непотрясаемого застоя в отдаленных углах и захолустьях России... <...> Все в этой комедии кажется чудовищной карикатурой на русское. А между тем нет ничего в ней карикатурного: все взято живьем с природы и проверено знаньем души...». Примечательно: во время обучения в Нежинской гимназии, недалеко от Киева, Гоголь играл в студенческих спектаклях роль Простаковой.
Историк В.О. Ключевский тоже был пристален к «Недорослю»: «Эта комедия — бесподобное зеркало. Фонвизину в ней как-то удалось стать прямо перед русской действительностью, взглянуть на нее просто, непосредственно, в упор, глазами, не вооруженными никаким стеклом, взглядом, не преломленным никакими точками зрения, и воспроизвести ее с безотчетностью художественного понимания. <...> Фонвизин взял героев “Недоросля” прямо из житейского омута, и взял, в чем застал, без всяких культурных покрытий, да так и поставил их на сцену со всей неурядицей их отношений, со всем содомом их неприбранных инстинктов и интересов. ... Автор взял их на время для показа из-под полицейского надзора, куда и поспешил возвратить их в конце пьесы при содействии чиновника Правдина, который и принял их в казенную опеку с их деревнями. <...> “Недоросль” — комедия не лиц, а положений. Ее лица комичны, но не смешны, комичны как роли, и вовсе не смешны как люди. Они могут забавлять, когда видишь их на сцене, но тревожат и огорчают, когда встречаешь вне театра, дома или в обществе...»
Во многом прозорлив оказался критик Белинский, в своем обзоре «Русская литература в 1841 году»: «...“Недоросль” и “Бригадир” уже согнанные с театра, никогда не будут изгнаны ни из истории русской литературы, ни из библиотек порядочных людей. Не будучи комедиями в художественном значении, они — прекрасные произведения беллетрической литературы, драгоценные летописи общественности того времени. ... И честь и слава уму и таланту Фонвизина, что он угадал, что можно и что нужно было в его время...»
* * *
Чем же еще славен этот человек, яркий представитель эпохи Екатерины II, наследовавший Ломоносову, Тредиаковскому, Сумарокову, современник Гаврилы Державина?
Русский писатель и драматург, коего считают создателем нового для России жанра — бытовой комедии,
Денис Иванович Фонвизин родился 3 апреля 1744 (по некоторым сведениям 1745) года в Москве. Происходил он из старинного немецкого дворянского, рыцарского, впоследствии совсем обрусевшего рода, который при Иоанне Грозном покинул Лифляндию (есть утверждения, что попал в русский плен и крестился в Православие).
Барон Петр фон Висин — фамилия эта еще в середине XIX в. писалась раздельно: фон Визин, а позже установилось слитное написание, которое правильным полагал и Пушкин. До десяти лет Фонвизин воспитывался дома. Его отец сам обучал своих восьмерых детей. Когда в Москве открылся университет, в открытую при нем дворянскую гимназию были определены два старших сына Ивана Андреевича Фонвизина — Денис и Павел.
В 1758 г. Денис Фонвизин в числе лучших учеников был отправлен в столицу для представления покровителю университета, И.И. Шувалову, и Императрице Елизавете. Через год Фонвизин был «произведен в студенты», а через три года 17-летний юноша завершил университетское образование.
Московский университет был заметным центром литературной жизни России: под руководством одного из университетских чиновников, М.М. Хераскова, с 1760 г. там издавался журнал «Полезное Увеселение», объединивший на своих страницах почти всех молодых писателей того времени, по преимуществу «сумароковцев». В этом журнале Фонвизин опубликовал перевод нравоучительной повести «Правосудный Юпитер».
Фонвизин проучился в Московском университете всего два года. Тем не менее, будучи послан в Снакт-Петербург в качестве лучшего ученика философского факультета, познакомился с Ломоносовым и Сумароковым.
В 1761 г. перевел с немецкого языка и опубликовал книгу басен датского писателя Гольберга. Сотрудничал в научно-популярном журнале «Собрание лучших сочинений» своего учителя, профессора Рейхеля. Переводил «Метаморфозы» Овидия (не опубликовано), а с немецкого — четырехтомный политико-нравоучительный роман Террасона «Геройская добродетель и жизнь Сифа, царя Египетского». Перевел стихами трагедию Вольтера «Альзира», но этой работой остался недоволен.
Утверждают, что Фонвизин находился под сильнейшим воздействием французской просветительской мысли от Вольтера до Гельвеция, был постоянным участником кружка русских вольнодумцев, собиравшихся в доме князя Козловского.
Закончив университет, Фонвизин оказался сержантом гвардии Семеновского полка, на службе в котором числился с девятилетнего возраста. Однако на военную службу не пошел, а работал с конца 1762 г. в Москве, переводчиком в коллегии иностранных дел. Уже в следующем году он переехал в столицу и перешел на службу к «кабинет-министру» принятия адресованных императрице челобитных И.П. Елагину, получившему потом (с 1766 г.) в свое ведение и управление театрами.
Быструю карьеру Фонвизина объясняют в значительной мере его литературными успехами и живостью характера, острословием. Понятно, что с такими качествами Фонвизин нажил не только доброжелателей.
В Санкт-Петербурге Фонвизин в 1763 г. перевел роман Бартелеми «Любовь Кариты и Полидора», продолжал переводить «Сифа».
Биографы сообщают: «В это время он сошелся с кружком молодых людей, увлеченных доктринами французских философов-просветителей и проповедовавших атеизм. Фонвизин отдал дань этому увлечению; следы религиозного скептицизма остались в написанной в эту эпоху сатире (“Послание к слугам”; может быть, к этому же времени относится басня “Лисица-Казнодей” и некоторые другие стихотворные пьесы, дошедшие до нас в отрывках). Впрочем, довольно скоро Фонвизин отрекся от сомнений и вновь стал религиозным человеком, каким был в отцовском доме и университете».
Отметим при этом, что старообрядцы целиком включили, правда, без названия, в свое сочинение «Век осьмый» текст сатиры Фонвизина «Послание к слугам моим Шумилову, Ваньке и Петрушке».
Сейчас много спорят о римейках, о проецировании иностранных сценариев и пьес на нашу действительность. Так вот, еще в 1764 г. Фонвизин поставил на сцене свою стихотворную переделку комедии Грессе «Сидней», озаглавленную им «Корион». Это был образец «склонения на наши нравы», т. е. вольного перевода с перенесением действия в Россию и соответственным изменением бытовых деталей, имен и т. д. Таков был рецепт для писания комедий у группы Елагина, в которую входили Фонвизин и Лукин.
«Корион» имел сомнительный успех; противники системы переделок были недовольны им.
В одну из поездок в Москву Фонвизин закончил свою комедию «Бригадир» (1766). По возвращении его в Петербург комедия стала известной; автор, мастерски ее читавший, был приглашен на читку к Императрице, а затем в целом ряде вельможных домов. Успех был небывалый.
Пятиактный «Бригадир» был поставлен на сцене и долго не сходил с нее. Фонвизин сразу сделался одним из корифеев литературы; его сравнивали с Мольером. Писали: «Индивидуальная речь персонажей (русско-французская у Иванушки, солдатская у Бригадира), служа одним из ярких способов характеристики этих персонажей-карикатур, сама построена карикатурно, т. к. она сплошь составлена из гиперболических в своем характерном комизме элементов. Желание прежде всего смешить зрителя сказалось у Фонвизина в том, что все его роли наполнены остротами, комическими штучками и т. д.»
Фонвизин не оставил и других родов литературного творчества. В 1766 г. издал перевод немецкого трактата Куайе «Торгующее дворянство, противопоставленное дворянству военному», в котором доказывалось, что государство и дворянское сословие заинтересованы, чтобы дворяне занимались торговлей. В 1769 г. вышел его перевод сентиментальной повести Арно «Сидней и Силли» и перевод обширного произведения Битобе «Иосиф» (2 тома).
Еще раз скажем о заимствованиях, проникновении культур и прочем. Это — процесс неизбежный, культуры влияют друг на друга, а в умелых руках взаимобогащаются. Так вот, Фонвизина обвиняли в обильных заимствованиях у западных писателей. Не только в письмах и статьях, но даже в «Недоросле» и «Бригадире» (который во многом опирался на приемы Сумарокова) были найдены такие заимствования. В «Бригадире» даже основа сюжета и характер одного из главных персонажей (Иванушки) взяты из комедии Гольберга «Jean de France». Тем не менее «Бригадир» остался оригинальной комедией, органически выросшей в процессе развития русской драматургии.
В 1769 г. Фонвизин перешел на службу в коллегию иностранных дел секретарем к графу Н.И. Панину, при котором состоял до кончины последнего, был одним из наиболее близких и доверенных лиц. Много работал, вел переписку с русскими посланниками в Западной Европе, на этой стезе весьма выдвинулся. Имел отношение к составлению проекта государственных реформ, по которому предполагалось предоставить верховному Сенату законодательную власть (то есть ограничить самодержавие), а также освободить крестьян.
Справочники говорят, что усердие Фонвизина было вознаграждено; когда в 1773 г. Панин получил при женитьбе своего воспитанника, великого князя Павла Петровича, 9000 душ, он подарил из них 1180 душ (в Витебской губернии) Фонвизину. В следующем году Фонвизин женился на вдове Е.И. Хлоповой (урожденной Роговиковой, из купеческого сословия), принесшей ему значительное приданое.
В 1777 г. Фонвизин уехал для поправления здоровья жены во Францию; оттуда много писал своей сестре Ф.И. Аргамаковой и брату своего начальника П.И. Панину; подробно описывал свое путешествие, нравы и обычаи французов.
В остроумных и ярких набросках изображал разлагающееся общество предреволюционной Франции. Его проницательный ум верно понимал приближение грозы и видел безумие, охватившее страну перед катастрофой.
К своим письмам Фонвизин относился как к настоящему литературному труду.
В 1770-х годах Фонвизин написал и опубликовал «Каллисфен», «Та-Гио или Великая Наука», «Слово на выздоровление Павла Петровича», «Слово похвальное Марку Аврелию».
Фонвизин выступал и как публицист, размышлявший о государственном устройстве России, о праве. В 1782 г. в издании «Собеседник Любителей Российского Слова» появились его «Вопросы», в которых он смело указывал на недостатки государственной и придворной жизни России; вместе с «Вопросами» были напечатаны ответы на них императрицы Екатерины, которая была настолько недовольна дерзостью Фонвизина, что ему пришлось печатно извиняться перед нею.
В том же журнале была помещена «Челобитная Российской Минерве от Российских писателей» — статья, в которой Фонвизин протестовал против пренебрежительного отношения к занятиям литературой; сам он считал, что писательство есть один из полезных и возвышенных способов служить Отечеству и человечеству. К этому же периоду биографии Фонвизина относятся «Опыт Российского Сословника», отрывок словаря синонимов, в котором к заимствованиям из словаря французских синонимов Жирара были присоединены оригинальные сатирические выпады, а также «Поучение, говоренное в Духов день иереем Василием».
К этому периоду, вершине творчества Фонвизина, относят и комедию «Недоросль», написанную в д. Стрелино (ныне Солнечногорский район Московской области).
«Если в “Бригадире” Фонвизин дал лишь галерею комических типов и ряд сатирических выпадов, не комментированных при помощи отвлеченных рассуждений и не окрашенных тенденцией, — пишет критик, — то в “Недоросле” перед нами законченный цикл идей как излагаемых отдельными персонажами, так и явствующих из самого действия. Пагубность невежества, проистекающее отсюда злоупотребление крепостным правом, моральный и умственный упадок дворянства, — составляют главные идейные стержни комедии. Фонвизин требует от дворянина прежде всего сознательности, трудолюбия и преданности идее чести, которую он считает основой благосостояния общества. В области педагогии он, согласно западным учениям того времени, утверждает первенство морального воспитания перед сообщением конкретных знаний, полагая, что ученый злодей опасен не менее невежды. Развитие своих взглядов Фонвизин подкрепляет яркой сатирой на быт провинциального дворянства; достается попутно и двору с его интригами, ложью, подхалимством и тому подобным».
«Недоросля» поставили в 1782 г. в Санкт-Петербурге в бенефис И.А. Дмитревского, игравшего Стародума.
«Успех был полный, потрясающий; Фонвизин был на верху славы. Несмотря на сопротивление московской цензуры, он добился постановки комедии и в Москве, и с тех пор она не сходила со сцены в течение многих десятилетий». И до сих пор пользуется репутацией лучшей русской комедии XVIII столетия.
Перед смертью Панина Фонвизин, по его непосредственным указаниям, составил «Рассуждение о истребившейся в России совсем всякой форме государственного правления и от того о зыблемом состоянии как Империи, так и самых Государей». Как было припечатано уже в советское время, «это произведение содержит исключительно резкую картину режима Екатерины и ее фаворитов, требует конституционных преобразований и прямо угрожает в противном случае насильственным переворотом».
В 1783 г. скончался Н.И. Панин, и Фонвизин незамедлительно вышел в отставку с чином статского советника и пенсией 3000 рублей в год. В 1784–1785 гг. он путешествовал по Западной Европе; много времени провел в Италии, где закупал предметы искусства для заведенного им в России вместе с купцом Клостерманом торгового дома; тем самым воплощая в жизнь собственную идею «торгующего дворянства».
По возвращении в Россию Фонвизин был поражен параличом, лишившим его владения левой рукой и левой ногой и отчасти языком. Денис Иванович видел в своей болезни наказание за грехи и заблуждения молодости и путешествовал в поисках исцеления. Было не до литературного творчества, однако в 1788 г. он все же подготовил ряд сатирических статей для предположенного к изданию журнала «Стародум или друг честных людей», но цензура запретила приступить к изданию: автор встретил непонимание и резкое неодобрение в лице императрицы Екатерины II, запретившей Фонвизину издавать пятитомное собрание сочинений.
Незадолго до смерти Фонвизин все же написал небольшую комедию «Выбор гувернера» и начал писать автобиографию «Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях».
Скончался Д.И. Фонвизин 1 (12) декабря 1792 г. Похоронен был на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Супруга его Екатерина Ивановна (1746–1796), пережила мужа на 4 года.
На надгробном камне могилы Фонвизина между изображением креста вверху и адамовой головой внизу выбита надпись: «Под сим камнем погребено тело статского советника Дениса Ивановича Фонвизина. Родился в 1745 году, апреля 3 дня. Преставился в 1792 году декабря 1 дня. Жизнь его была 48 лет, 7 месяцев и 28 дней».
Двойственность русского мировосприятия коснулась и творчества Фонвизина. Если Пушкин крайне сожалел, что в нашей литературе «так мало истинно веселых сочинений», то Герцен отмечал: «В произведениях этого писателя впервые выявилось демоническое начало сарказма и негодования, которому суждено было с тех пор пронизать всю русскую литературу, став в ней господствующей тенденцией». И ведь оба во многом правы!
Когда же наши современные Митрофанушки, Стародумы и господа Простаковы, Скотинкины, Вральманы и Цыфиркины перечитывали фонвизинскую «Недоросль»?
И когда эта комедия последний раз ставилась на русской сцене?
Станислав Минаков
