Согласно древнегреческому философу Пифагору, «созвучие» – приятно звучащая комбинация нот – возникает благодаря особым отношениям между простыми числами, такими как 3 и 4. В последнее время ученые пытаются найти психологические объяснения, но эти целочисленные соотношения по-прежнему считаются тем, что заставляют аккорд звучать красиво, а отклонение от них, как полагают, делает музыку диссонансной, неприятно звучащей.
Однако ученые из Кембриджского университета, Принстона и Института Макса Планка обнаружили два доказательства того, что Пифагор ошибался. Исследование, опубликованное в журнале Nature Communications, показывает, что в обычных условиях прослушивания мы не предпочитаем, чтобы аккорды идеально соответствовали математическим соотношениям.
«Нам нравятся небольшие отклонения. Несовершенство привлекает, потому что оно придает звукам жизнь», – говорит соавтор исследования, Питер Харрисон, сотрудник музыкального факультета Кембриджского университета.
Исследователи также обнаружили, что роль, которую играют математические соотношения, исчезает при рассмотрении некоторых музыкальных инструментов, которые менее знакомы западным музыкантам, слушателям и ученым. К таким инструментам относятся колокольчики, гонги, ксилофоны и другие виды ударных инструментов. В частности, они изучали бонанг, инструмент яванского гамелана, созданный из набора маленьких гонгов.
«Когда мы используем такие инструменты, как бонанг, особые числа Пифагора уходят в прошлое, и мы сталкиваемся с совершенно новыми паттернами консонанса и диссонанса. Форма некоторых ударных инструментов означает, что когда вы ударяете по ним, и они резонируют, их частотные компоненты не подчиняются традиционным математическим соотношениям. Вот тогда-то мы и обнаруживаем, что происходят интересные вещи», – говорит доктор Харрисон.
В западных исследованиях много внимания уделяется привычным оркестровым инструментам, но в других музыкальных культурах используются инструменты, которые из-за формы и физики мы бы назвали «негармоничными».
Исследователи создали онлайн-лабораторию, в которой более 4 000 человек приняли участие в 23 поведенческих экспериментах. Участникам предлагалось сыграть аккорды и дать каждому из них числовую оценку приятности или использовать ползунок для регулировки определенных нот в аккорде, чтобы он звучал более приятно.
В экспериментах участники увеличивали отдельные музыкальные интервалы и оценивали, предпочитают ли они идеально настроенные, слегка диезные или слегка бемольные. Исследователи были удивлены, обнаружив значительное предпочтение легкого несовершенства. В других экспериментах изучалось восприятие гармонии с помощью западных и незападных музыкальных инструментов, включая бонанг.
Ученые обнаружили, что созвучия бонанга четко соответствуют определенной музыкальной шкале, используемой в индонезийской культуре, откуда он родом. Эти созвучия невозможно воспроизвести, например, на фортепиано, поскольку они попадут в щели традиционно используемой шкалы.
«Наши результаты опровергают традиционную идею о том, что гармония может быть только одной, что аккорды должны отражать эти математические отношения. Мы показываем, что существует гораздо больше видов гармонии, и что есть веские причины, по которым другие культуры разработали их», – говорит доктор Харрисон.
Важно отметить, что участники исследования – не музыканты и не знакомые с яванской музыкой – смогли инстинктивно оценить новые созвучия тонов бонанга.
Полученные результаты говорят о том, что если использовать разные инструменты, то можно открыть совершенно новый гармонический язык, который люди воспринимают интуитивно, им не нужно изучать его, чтобы оценить. Многие экспериментальные произведения западной классической музыки за последние 100 лет были довольно сложны для слушателей, потому что они включали в себя абстрактные структуры, которыми трудно наслаждаться. В отличие от этого, психологические открытия, подобные этому, могут помочь стимулировать новую музыку, которая интуитивно нравится слушателям.
Доктор Харрисон надеется, что исследование побудит музыкантов пробовать незнакомые инструменты и посмотреть, не предлагают ли они новые гармонии и не открывают ли новые творческие возможности.
Анна Щербакова
