Исполнилось 240 лет со дня рождения Василия Жуковского. В энциклопедиях его обычно называют поэтом, основоположником русского романтизма. Сам же Василий Андреевич, будучи еще и прекрасным переводчиком, шутливо называл себя «поэтическим дядькой чертей и ведьм, немецких и английских». А еще он первым раскрыл великий талант Пушкина. Однако, прежде всего, Жуковский был пламенным патриотом России.
Родился будущий поэт в селе Мишенское Белевского уезда Тульской губернии. Был незаконнорожденным ребенком: его отец, помещик Афанасий Бунин, взял в дом пленную турчанку Сальху, которая и стала матерью будущего поэта. Фамилию свою получил от жившего в имении бедного дворянина Андрея Жуковского, который по просьбе Бунина стал крестным отцом ребенка и затем его усыновил. В 1797-1800 годах юный Василий учился в Благородном пансионе при Московском университете, где был одним из первых учеников.
Когда грянула война 1812 года, Жуковский вступил в Московское народное ополчение, и вскоре в колонне ополченцев уже двигался по направлению к Вязьме. Было ему тогда всего двадцать девять лет.
Он не имел воинского звания, а потому стал простым «милиционером», как называли тогда ополченцев. Во время Бородинской битвы Жуковский находился в 1-м пехотном полку в резерве. Но вскоре ополченец оказался при штабе Кутузова.
Полковник Иван Петрович Липранди в своих воспоминаниях рассказал, что когда французов уже гнали из России, простуженный Жуковский отлёживался в деревне Леташевке в отдельном домике. Там к нему присоединился его приятель, капитан Иван Скобелев. Однажды в штабе Скобелеву, отважному вояке, поручили написать какую-то бумагу. Тот пришёл в домик, уселся за стол, но ничего толкового написать не смог. И тут Жуковский предложил: «Давай я напишу за тебя!».
На следующий день Скобелев привёз бумагу, написанную Жуковским, генералу Коновницыну, а тот передал ее Кутузову. И фельдмаршалу она очень понравилась. Под Вязьмой Скобелеву снова велели написать приказ, и его снова написал за него Жуковский. Документ изумил всех ясностью, чёткостью, хорошим слогом. Кутузову принесли приказ на подпись, и фельдмаршал спросил Коновницына: «Откуда, душа моя, ты взял этого златоуста?». И тот назвал капитана Скобелева, хотя уже знал, кто настоящий автор штабных бумаг. Скобелев был представлен к награде. Когда русские войска подошли к границе, «златоуст» уже был полковником и увешан орденами. На границе часть милиционеров-ополченцев причислили к армии, а остальных отпустили домой. Жуковский в то время болел и его отправили тоже на родину.
А Кутузов в это время вызвал Скобелева и сказал: «Смотри, брат, это первый приказ, который Европа переведёт на свой язык. Не ударь же лицом в грязь! Напиши с вечера, а поутру просмотри, да пораньше и пришли мне».
Увы, ничего толкового «златоуст» в отсутствие своего приятеля уже предоставить не смог. Тогда штабные офицеры признались Кутузову, что прекрасным слогом приказы для него писал совсем другой человек — поэт Жуковский. Фельдмаршал потребовал его немедленно вернуть. Но тот уже был далеко....
Служба в армии не прошла для Жуковского как поэта даром. В результате появилось его стихотворение «Певец во стане русских воинов», сделавшее автора знаменитым и доставившее ему титул «славянского Тиртея», греческого поэта VII века до н. э., воодушевившим некогда спартанцев на победный бой с мессеянами.
Как вспоминал сам Жуковский, это патриотическое стихотворение было им написано в 1812 году после «отдачи Москвы». Вот отрывок из него:
Отчизне кубок сей друзья!
Страна, где мы впервые
Вкусили сладость бытия,
Поля, холмы родные,
Родного неба милый свет,
Знакомые потоки,
Златые игры первых лет
И первых лет уроки,
Что вашу прелесть заменит?
О, родина святая,
Какое сердце не дрожит,
Тебя благословляя?
Такие вдохновенные стихи в то время не писал никто, а потому они произвели в обществе сильнейшее впечатления. Вот как об этом вспоминал в «Походных записках русского офицера» И. И. Лажечников: «Часто в обществе военном читаем и разбираем "Певца во стане Русских", новейшее произведение г. Жуковского. Почти все наши выучили пиесу наизусть. Верю и чувствую теперь, как Тиртей водил к победе строи греков. Какая Поэзия! Какой неизъяснимый дар увлекать за собою душу воинов!»
Среди важнейших качеств человека Жуковский превыше всего ставил любовь к Отечеству, чувство национального достоинства. В письме к А.И. Тургеневу он писал: «Что же будет с нашим бедным отечеством, если мы все без изъятия будем пренебрегать им и восхищаться всем, что только не наше. Кому же и сделать любезным русское, как не людям с талантом…».
В письме к А.И. Голицыной в ответ на её восторженный отзыв о «Певце во стане русских воинов» Жуковский написал: «1812 год для нас был важен не только одними победами; он открыл нам и в самих нас такие силы, которых, может быть, прежде мы не подозревали. Всего важнее для народа уважение к самому себе: теперь мы приобрели его… Ужасное потрясение 1812 года вместо того, чтобы нас сразить, только что нас пробудило… Если провидение допустит совершить начатое дело освобождения Европы, то мы увидим Россию на такой степени величия, на какой никогда ещё она не стояла».
Когда Василий Андреевич приехал в 1815 году в возрасте 32 лет в Петербург, он уже был именитым автором. Почти сразу после переезда Жуковский отправился в Царское Село — знакомиться с лицеистом Александром Пушкиным. Он первым заметил и высоко оценил его талант.
В письме к князю Петру Вяземскому от 19 сентября 1815 года Жуковский писал: «<…> я сделал еще приятное знакомство! С нашим молодым чудотворцем Пушкиным… Это надежда нашей словесности. Боюсь только, чтобы он, вообразив себя зрелым, не мешал себе созреть! Нам всем надобно соединиться, чтобы помочь вырасти этому будущему гиганту, который всех нас перерастет…». Василий Андреевич был так очарован стихами юного гения, что вручил ему свой портрет с многозначительной надписью: «Победителю-ученику от побежденного учителя».
Жуковский и сам написал много. Создал собственное переложение «Слова о полку Игореве», сочинил знаменитые баллады «Людмила», «Алина и Альсим», «Светлана» и другие. Его считают реформатором русской поэзии, в число стихотворных размеров русского языка он ввёл амфибрахий и белый пятистопный ямб и усовершенствовал русский гекзаметр.
Популярность в России Жуковского как успешного поэта достигла таких масштабов, что князь Александр Шаховской в своей комедии «Урок кокеткам, или Липецкие воды» создал пародийный образ поэта-романтика Фиалкина, который разговаривал фразами из элегий.
Значительную часть его творческого наследия составляют переводы. Жуковский перевел балладу Готфрида Бюргера «Ленора», стал автором одного из классических переводов поэмы «Одиссея» Гомера. Он одним из первых начал приобщать русского читателя к произведениям немецких и английских романтиков. Именно поэтому шутливо называл сам себя поэтическим дядькой чертей и ведьм, немецких и английских.
В 1817 году популярный литератор был приглашен ко двору, чтобы преподавать русский язык великой княгине Александре Федоровне, которая приняла православие и потом стала женой Николая I. А в 1825 году Жуковскому предложили почетную должность наставника будущего императора Александра II. Он горячо взялся за дело. Разработал индивидуальный план обучения, собирал библиотеку для наследника, знакомился с новыми зарубежными методиками преподавания.
Пользуясь высоким положением Жуковского при Дворе, к его заступничеству прибегали многие писатели. Так. по ходатайству Жуковского Пушкина отправили в ссылку в Кишинев, а не в Сибирь, как намеревались поначалу. Как утверждают его биографы, покровителя в лице Жуковского также обрели Николай Гоголь, Михаил Лермонтов, Александр Герцен и другие деятели искусства. Просил он и за декабристов, хотя не разделял их взглядов.
В 1815 году Жуковский опубликовал в журнале «Сын Отечества» своё стихотворение «Молитва русских», посвящённое Александру I. Первой строкой этого стихотворения были слова: «Боже, Царя храни!».
Через год Пушкин приписал к стихотворению ещё две строфы. А 19 октября 1816 года они были исполнены воспитанниками лицея на музыку английского гимна. Этой музыкой военные оркестры в Варшаве встречали прибывшего туда в 1816 году Александра I. Почти 20 лет в Российской империи официально использовали мелодию английского гимна. Однако император Николай I однажды заметил: «Скучно слушать музыку английскую, столько лет употребляемую» и поручил своему придворному композитору А.Ф. Львову написать музыку гимна.
«Я чувствовал надобность создать гимн величественный, сильный, чувствительный, для всякого понятный, имеющий отпечаток национальности, годный для Церкви, годный для войск, годный для народа — от учёного до невежды», — вспоминал потом Львов. Так и появился гимн, «Боже, Царя храни!».
Боже, Царя храни!
Сильный, державный,
Царствуй на славу, на славу намъ!
Царствуй на страхъ врагамъ,
Царь православный!
Боже, Царя храни!
Из стихотворения Жуковского были использованы лишь первые строки, само оно было длиннее. Позднее Жуковский предложил Михаилу Глинке сюжет для его первой оперы «Жизнь за царя», которая в советские времена была переименована в «Ивана Сусанина».
Часто бывал Жуковский в обществе «Арзамас», которое располагалось в Петербурге в квартире Ивана Тургенева. В ней собирались члены литературного кружка, в который входил и Жуковский. Иногда писатели — Карамзин, Крылов, Батюшков, Грибоедов, Кюхельбекер и их близкие друзья Глинка, Брюллов заседали дома у самого Василия Андреевича.
Другой петербургский адрес Жуковского — Петербургская академия наук на Васильевском острове. В конце 20-х годов XIX века Василий Андреевич, как автор собрания сочинений в трёх томах, стал ее почётным членом.
Но были в его жизни в Петербурге и горькие страницы, когда на дуэли смертельно ранили Александра Пушкина. Жуковский провел последние часы жизни гения русской литературы в его квартире на Мойке вместе с Вяземским, Далем, Данзасом и доктором Адреевским.
15 февраля Василий Андреевич отправил письмо отцу Пушкина:
«Я не имел духу писать к тебе, мой бедный Сергей Львович. Что я мог тебе сказать, угнетённый нашим общим несчастием, которое упало на нас, как обвал, и всех раздавило?.. Я смотрел внимательно, ждал последнего вздоха; но я его не приметил. Тишина, его объявшая, казалась мне успокоением… Мы долго стояли над ним молча, не шевелясь, не смея нарушить великого таинства смерти, которое совершилось перед нами во всей умилительной святыне своей. Когда все ушли, я сел перед ним и долго один смотрел ему в лицо. Никогда на этом лице я не видал ничего подобного тому, что было на нём в эту первую минуту смерти… Но что выражалось на его лице, я сказать словами не умею. Оно было для меня так ново и в то же время так знакомо! Это было не сон, не покой!.. никогда на лице его не видал я выражения такой глубокой, величественной, торжественной мысли. Она, конечно, проскакивала в нём и прежде. Но в этой чистоте обнаружилась только тогда, когда всё земное отделилось от него с прикосновением смерти…».
Впоследствии Жуковский стал опекуном детей Пушкина и помог опубликовать его посмертное собрание сочинений. Остаток своих дней он провел в Дюссельдорфе со своей женой Елизаветой Рейтерн. В Петербург поэт вернулся уже только после своей кончины. В 1852-м году Василий Жуковский был похоронен в Некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры. А Малая Итальянская улица в центре Северной столицы стала улицей Жуковского еще в 1902 году, в год 50-летия со дня его смерти.
Владимир Малышев
