Посмотрел очередного победителя Оскара – в этот раз малоизвестный в России фильм «Земля кочевников». Прекрасно понимаю, что Оскар – это идеологический инструмент и с помощью него поощряют творцов и произведения, которые работают на цели хозяев этого инструмента. Поэтому смотрел фильм не для того, чтобы получить какое-то удовольствие от процесса, а чтобы понять, какие идеи и смыслы сегодня стимулируют с уровня главной кинопремии мира.
Английское название фильма «Номадлэнд» отсылает нас к концепции так называемых «номадов», которая с недавних пор получила новое развитие, так как часть элит считает (а скорее – усердно трудится для реализации этого сценария), что огромные толпы людей в будущем будут постоянно кочевать с места на место в поисках работы и лучших условий жизни, и будут по сути легко управляемой расходной рабочей биомассой. Собственно, фильм как раз об этом.
Главная героиня – мужиковатая по внешности и стилю поведения пожилая женщина в возрасте 60-65 лет. Зовут её Ферн. Так как градообразующее предприятие, на котором они с мужем проработали всю свою жизнь, закрылось, и город опустел, то она вынуждена покинуть дом (муж Ферн уже умер, детей у них не было). Однако Ферн не желает обосноваться на каком-то новом месте, а сознательно выбирает жизнь в фургоне. По ходу всего фильма она постоянно колесит от одного места к другому, устраивается на различные низкооплачиваемые и часто физически трудные работы с целью заработка и ностальгирует по своему прошлому.
Авторы навязчиво погружают зрителя во всякие мелкие бытовые вопросы. Множество сцен посвящены туалетной теме (как справлять нужду в фургоне или на дороге), вопросам питания (сплошной фастфуд), вопросам обустройства шкафчиков, полочек и прочих мелочей в своём доме на колёсах. Выглядит это всё крайне неприятно и отталкивающе, длительное и нудное наблюдение за такой жизнью главной героини нагоняет откровенную тоску.
Однако сама Ферн, по всей видимости, вполне довольна своим новым образом жизни, так как отвергает все выпадающие ей возможности вернуться к привычному укладу. При этом философия и выбор Ферн раскрываются слабо – зрителя агитируют по большей части на эмоциональном уровне, показывая красивые виды природы, как Ферн встречает закат в своём фургоне, как она общается с другими такими же жителями на колёсах.
Общую картину дополняет некая община из аналогичных людей, у которых есть свой «гуру», вещающий о том, что такой кочевой образ поведения для современного мира вполне нормален и естественен:
«Мы не просто принимаем тиранию доллара, тиранию рынка, но принимаем её с радостью. На ум приходит аналогия с рабочей лошадкой – она согласна каждый день работать на износ, пока её не отправят на пастбище. И это же происходит с многими из нас. Но когда общество избавляется от таких рабочих лошадок и отправляет на пастбище, то мы должны держаться вместе и заботиться друг о друге. Для этого я и основал этот лагерь. По мне, Титаник уже идёт ко дну, экономика меняется, и моя задача предоставить вам спасательные шлюпки и взять на них как можно больше народу», – вещает идеолог номадов 21-го века, который кстати показан вполне милым и душевным дедушкой, а не каким-то сектантом.
Учитывая, что в фильме описываются события в США, то фраза про «Титаник идёт ко дну» весьма показательна. Раньше американские фильмы рисовали совсем другой образ своей державы, а теперь перед зрителями предстаёт увядающая страна, в жителях которой совсем нет энергии и тяги к жизни. Голливуд, по сути, через такие фильмы гнобит ту землю, на которой сам же и вырос. Кому-то это может показаться странным, но в действительности всё закономерно. Творческая тусовка кинозвёзд и именитых режиссёров, если потребуется, легко переедет на новое место, а с обычными американцами её ничего не связывает. Между ними пропасть – как по уровню заработка, так и по условиям жизни, в которой живут первые и вторые.
Это кстати урок и для России. Если мы его не усвоим и не выстроим иную систему, то местные «творцы» со временем поступят аналогичным образом.
Ферн по ходу фильма постепенно принимает озвученную кочевым гуру философию и учится жить совсем одна, выполнять любую грязную работу и при этом радоваться мелочам: например, во время уборки мусора можно поиграть с подругой чьими-то грязными трусами – это же так весело! Где-то на фоне мелькают корпорации по типу “Амазона”, в которых люди работают как бездушные винтики. Но никто не ропщет, ведь всё вроде как добровольно – просто тяжёлая экономическая ситуация. А почему она такая? Кто в этом виноват? Кто должен отвечать за беды простых трудяг? Этих вопросов во вселенной фильма не существует.
Посыл фильма массовой аудитории (преимущественно западной, судя по всему, так как у нас картину практически не рекламировали) получается примерно такой: «Наступают трудные времена, когда денег и прочих благ на всех хватать не будет. Поэтому привыкайте жить бедно и будьте готовы ютиться в маленьких каморках. При этом даже не думайте роптать на то, как устроена мировая система, потому что это не вашего ума дело – это просто стихия, к которой вы должны приспособиться, став её винтиками или отбросами, кочующими туда-сюда и моющими туалеты. Но даже будучи отбросами, вы должны радоваться тому, что имеете».
В качестве небольшой «пилюли» – предлагаются алкоголь, табак, татуировки, фастфуд и периодические развлекаловки с такими же одиночками. Также рекламируются некоторые методы добровольного ухода из жизни и целая книга на тему вариантов самоубийств.
В целом картина предельно депрессивная и от неё так и веет запахом тлена, безысходности и бесцельностия бытия. В нормальном мире, где искусство бы оценивали за его полезность обществу и людям, такой фильм даже не был бы допущен в первый тур, а здесь его назвали лучшим в мире. И российская либеральная пресса ему сейчас поёт дифирамбы. Потому что искусство сегодня инструмент идеологии, которая ориентирована на деградацию, а не развитие людей.
